Тени суккуба

Глава 20

Я проснулась в собственной постели и обнаружила Мэй, сидящую рядом. Даже сестра Ратчед не поразила бы меня так сильно.

Мэй листала журнал и посмотрела на меня скучающе.

— О. Ты проснулась. Наконец-то. Она встала.

«Что… что случилось?» — спросила я щурясь при этом от яркого света проникающего через окно. Я была удивлена почему окна не были занавешены шторами. Ее лицо освещенное солнцем не выглядело веселым.

«Ты разве не помнишь?» Она выглядела безмерно печальной. «Джером сказал, что память вернется к тебе. Если это не…»

Я села, притянув колени к себе. «Нет, нет. Я помню… я помню… их» сказанные слова заставили меня содрогнуться.! Но, что произошло после этого? Как долго я была без сознания?

«Три дня», сказала она резко.

— Что? — Я уставилась на нее, разинув рот. Если Мей была шутницей, то теперь мне надо ожидать окончания шутки. — Я не… я имею ввиду, что время пролетело так быстро. И я не видела снов.

Она искривлено улыбнулась. — Такое чувство, что тебе должно хотеться этого. И глубокий сон излечивает тебя быстрее. — Улыбка сменилась гримасой. — Если бы не это ожидание у твоей кровати, действительно почувствовала, что быстро. Джэром, заставил держать всех твоих друзей подальше. Это было забавно.

— Ты говоришь с сарказмом?

— Я ухожу, — сказала она, возвращайся к своим делам.

— Я сделала то о чем просил меня Джером.

— Подожди! Что произошло с Сетом и Эриком? Они в порядке?

— Прекрасно, — сказала она. Я ждала, когда она исчезнет, но этого не произошло. Она всматривалась в меня любопытно. — Знаешь, это не должно было сработать.

— Что не должно было сработать?

— Этот ритуал. Нет никакого способа, которым человек смог бы найти тебя. Не среди всех тех других душ.

Онейриды сказали тоже самое, и возвращаясь к вспышкам цвета и беспорядка, я могла бы понять их рассуждение. — Мы… мы любим друг друга. — Я не была уверена, что имела право на такие слова, но они, во всяком случаи, вырвались.

Meй закатила глаза.

— Это ничего не означает. Человеческая любовь независимо от того, что все ваши песни и женские фильмы не говорили бы — не достаточно. Это не должно было сработать.

Я не знала, что сказать. — Ну… наверное сработало.

— Джэром знал, что это было бы слишком, — она размышляла, слегка хмуря свои сморщившиеся брови. Ее пристальный взгляд застыл на мне. — Ты знаешь? Ты знаешь как это произошло?

— Что? — пискнула я. — Нет! Я не понимаю ничего из этого.

Я ожидала, что она отклонит это и будет спрашивать меня дальше. Взамен она только сильнее нахмурилась и я поняла, что больше не использовалась ею в выяснении этой дилеммы. Она исчезла.

Как только она исчезла, в мою комнату ворвался Роман. — Она ушла? — спросил он. Если он был неподалеку, то должен был бы почувствовать, когда ее аура исчезнет.

— Ты выжидал все это время? — спросила я.

Он сел в кресло, в котором она сидела. — Джером приказал ей, никого к тебе не подпускать.

— Ты мог бы убрать ее, — я сказала, пытаясь шутить.

— Только не без того, чтоб вызвать огромное количество проблем. — Он нахмурился, глаза были обеспокоены раздумьем. — Хотя, я обнаружил бы себя, если б мне пришлось, если бы то… создание, которое вышло из ворот попыталось бы бросить вызов Картеру и Джэрому.

Я вздрогнула от воспоминаний. — Я даже не знала, что бывают монстры подобные этому — «вне времени». Как ты смог помочь им? Ты был… ты был в круге? — Я предполагала, что он наблюдал со стороны.

— Конечно. — Он больше ничего не сказал, и манера, в какой он говорил подразумевала, что это было нелепым с моей стороны задавать этот вопрос вообще.

— Ты сумасшедший? — Я воскликнула. — Ты не мог просто взять и позволить себе быть схваченным. Если бы ты был обнаружен Мей — даже любым из существ сновидений — тебе был бы конец. Они должны были выдать тебя.

— Не было выбора, — сказал Роман. — Я должен был быть там, в случае, если бы ты нуждалась во мне.

— Это было слишком рискованно, — я подсчитывала, мой голос на этот раз ослабевал. — Если бы был бой, у Джэрома и Картера не было бы причин защищать тебя. И тогда как тот Морфей вероятно боялся навредить им, ты должен был бы сравнять шансы.

— Я уже сказал тебе, это не имеет значения. Я должен был быть там для тебя.

Его глаза, те глаза, которые были подобны морю возле которого я выросла, хранящие в себе такую серьезность и любовь, что мне пришлось отвернуться. Я не могла поверить, что он рискнул всем, что у него было, ради меня. Почему? У него не было причины заботиться обо мне после того, что я ему сделала, тем не менее, было ясно, он все еще хотел меня. Ночь, когда я была увлечена им, казалось прошла целая вечность, но эти события очень четко возвращались ко мне: его губы, его руки…

— Как бы я хотела, что ты снова мечтал меня убить, — пробормотала я. — Было бы легче.

Он оставил свою руку на моей, это тепло растекалось по меня. — В твоей жизни никогда ничего не бывает легким.

Я опять посмотрела на него. — Это точно проклятие. Но я не знаю… я не знаю могу ли я так поступать… я имею ввиду, ладно, ты понимаешь.

— Ты не должна ничего делать, — он сказал. — Мы просто оставим все как есть. Соседство. Посмотрим, что из этого получится. Если что-то поменяется, то так и будет. Если нет…. — Он пожал плечами. — Значит так и будет.

Я упоминала, что было легче, когда ты хотел меня убить? Я не знаю, что чувствую, когда ты такой ответственный.

Ок, может быть мне просто жалко тебя сейчас, после всего, что произошло. Может быть, со временем, я поменяю свою точку зрения. — Он сжал мою рук. — Это было… это было ужасно?

Я снова отвернулась. — Да. Слишком ужасно. Это тяжело объяснить. Они показывали мне каждый мой кошмар, каждый страх был явным. Кое что из того, что они мне показывали, уже случалось со мной когда-то, и было почти таким же ужасным как кошмары. Я не могла различить, что было реальность. Они показывали мне вас ребята… но это не всегда было правдой. Я сомневалась во всем: кем была я, что я чувствовала… — К счастью, я отвернулась, сдержав слезы.

— Эй, — он мягко произнес, поворачивая мой подбородок и заставляя посмотреть обратно на него. — Все закончилось. Ты в безопасности. Мы поможем тебе восстановиться — я помогу тебе. Я не позволю, чтоб что-нибудь произошло с тобой.

Снова, его чувства ко мне заставляли меня чувствовать себя неудобно и неопределенно. Было ли это затянувшимся эффектом после онейридов? Мгновение спустя, я поняла, что нет. Это была такая ситуация, которая должна смутить любого. В моем сердце до сих пор был Сет, которого, как я знала, должна отпустить, но именно он обнаружил меня не смотря на всю невозможность ситуации. А здесь был Роман, с которым я могу запросто быть вместе, и кто рискнул своей жизнью ради меня. Могла ли я быть с ним? Я не знала. Но я могла попробовать.

Я нашла его руку снова и сжала ее. — Спасибо.

Он наклонился ко мне, и мне показалось, что мы могли поцеловаться, но звонок моего телефона растворил все романтическое очарование витавшее между нами. Я вырвала свою руку из его руки и схватила телефон с моей прикроватной тумбы.

— Алло?

— Мисс Кинкейд, — послышался любезный и знакомый голос. — Рад снова слышать Вас.

— Эрик! О, я настолько счастлива, что это — Вы. Я хотела поблагодарить Вас…

— Нет ничего за что надо благодарить меня. Я с удовольствием сделал бы это снова.

— Хорошо, но я все равно Вам очень благодарна. — Роман, поняв, что ничего не ничего не может поделать с этим, встал и удалился, прежде, одарив меня еще одним любящим взглядом.

— Как пожелаете, — сказал Эрик. — Вы чувствуете себя лучше?

— Более и менее. Моему телу на много лучше. И я думаю, остальное пройдет. Я захотела, чтоб так же, как восстанавливалось мое тело, я могла забыть все те ужасные вещи, которые видела. Этого никогда не произойдет, тем не менее, мне казалось, что нет необходимости беспокоить его своими проблемами.

— Я рад, — сказал он. — Очень рад.

Наступила тишина, и подозрительное чувство заставило меня задуматься об этом. Я думала, что он звонил только для того, чтоб проверить как я себя чувствую, но что-то подсказывало мне, что было нечто большее.

— Мисс Кинкэйд, — наконец сказал он. — Я уверен, что Вы не хотите говорить о том, что произошло ….

— Я в порядке-. Я заколебалась. Я знала Эрика. Он не поднял бы эту тему без серьезного основания. — Есть ли что-то, о чем мы должны поговорить?

Теперь был его черед удивляться. — Вы благодарите меня… но если честно, то, что мы сделали, не должно было сработать. Я не надеялся на это.

Комментарии Мей возвратились ко мне, также, как и другие беседы, которые я засвидетельствовала через сны.

— Никто не ожидал.

— Мистер Джером ожидал.

— К чему Вы ведете?

— Я не знаю, как это сработало. Мистер Мортенсен не должен был найти Вашу душу.

Мне нравился Эрик, и я ненавидела раздраженность в моем голосе. — Мне постоянно об этом говорят, но очевидно он смог. Может быть это должно было быть невозможным, после того через что я прошла? Мне все равно, как это случилось.

Я должен предполагать, что нет, но все же… все же, я не могу помочь не размышляя об этом. Не будете ли Вы так любезны, рассказать мне, на что это было похоже, когда он Вас нашел?

Это была та часть испытания, про которую я была не против рассказать, по большому счету из-за того, что все хорошо закончилось. Конечно, логическое объяснение не было на столько легким. Я делала все возможное, чтоб описать на что было похожим прибывание в мире снов и как мне представлялся зовущий меня Сет. Эрик слушал терпеливо, попросив затем рассказать ему про мой контракт с Адом, и как я продала свою душу.

Рассказывать об этом было сложнее, не говоря уже о причудливом вопросе. Онейриды показал мне так много разных версий того, что произошло с Кириакосом и мной, тогда как некоторые были истинными, а некоторые вымышленными, они все были ужасными. Все еще считая, что что то важное может быть связанным с этим, я сбиваясь рассказала все пережитое: как я изменяла Кириакосу с его лучшим другом, измена, которая в последствии была обнаружена. От этого было на столько больно для Кириакоса, что привело его к суицидальному состоянию, из-за которого я, в свою очередь, и заключила контракт с Адом. Я продала свою душу и стала суккубом, взамен того, что все, кого я знала, включая Кириакоса, забыли меня и те ужасные вещи которые я сделала.

— Повторите мне еще раз условия, — сказал Эрик.

— Все кого я знала, затем должны были забыть меня, и забыть то, что случилось — семья, друзья, и в особенности мой муж. — Мой голос стал немного раздражительным. — Это сработало. Позже я вернулась, и никто меня не знал. Ни малейшего дружеского отношения.

— В контракте больше ничего другого не было?

— Нет. Черт, которого я знаю, смотрел его недавно и проверил это.

— Оу? — Это заинтересовало Эрика. — Зачем бы он это делал?

— Она. Это была услуга. Черт, который заключил сделку со мной относительно моей продажи, был одним из тех, кто работал с Никс и поддерживал неприятности с Сетом. Хью сказал, что черт уделяет столько внимания, когда что то не так с контрактом. По-этому Кристина, это тот черт, посмотрела мой контракт. — Она не было очень довольна делая это. Если бы она была поймана за шпионством в архивах Ада, последствия были бы очень и очень плохие. Ее благодарность, за то, что я свела ее с ее же боссом пересилила ее страх. — Она сказала мне, что он был неопровержимым. Все было так, как и предполагалось. Без ошибок.

Было тихо. Этот разговор начинал меня тревожить. — Этот черт — Нифон? — причинил какой то вред мистеру Мортенсену?

— Не совсем… я имею ввиду, это послужило одной из причин нашего расставания… — я остановилась, чтоб собраться. — Но было много и других факторов, которые, тоже, послужили причиной этого.

— Нифон вернулся?

— Нет, но здесь был другой суккуб. — Из-за всего остального, я забыла про Симону. — Она перевоплотилась в меня. Продолжала пытаться соблазнить Сета… но это не сработало. Мне кажется, Джэром отослал ее вещи, но я не уверена.

Эрику снова потребовалось много времени что бы ответить. Наконец, он вздохнул. — Спасибо, Мисс Кинкэйд. Вы дали мне очень много о чем подумать. Я приношу извинения, что поднял болезненные воспоминания. И я очень счастлив, что Вы чувствуете себя лучше.

— Спасибо, — сказала я. — И еще раз спасибо за вашу помощь.

Мы разъединились, и я направилась в гостиную. Роман был в кухне, выкладывая на тарелки жареные сырные сэндвичи.

— Голодная? — он спросил.

— Ужасно голодная, — я ответила.

Он передал мне тарелку, вместе с чашкой кофе и я улыбнулась.

— Спасибо. Не знаю даже, что я сделала, чтоб заслужить такое.

— Ты ничего не обязана делать. Кроме этого, у меня была лишняя порция. Я хотел хорошенько поесть, перед тем, как идти на работу.

— Прежде чем что?

Усмешка, которой он меня одарил, указывала на то, что он был готов умереть, только чтоб произнести эту новость.

— Я получил работу.

— Не может быть.

— Может. Я вернулся обратно в школу, где раньше преподавал. Они открыли кое что, так что я взял несколько классов.

Я была озадачена. После всех моих издевок, Роман разыскал прибыльную работу, по его специальности: лингвистике.

— Значит теперь ты будешь платить за аренду?

— Не переживай об этом, дорогая.

Он забрал свою тарелку и мы поели в гостиной, а в это время кошки наблюдали за нами, надеясь на остатки. Увидев Годиву, я нахмурилась. Сон. Мужчина во сне. Онейриды сказали, что им был Сет… но это невозможно. Я посмотрела на Романа, размышляя смогу ли разжечь любовь, которую когда-то испытывала. Если и был какой-то мужчина в каком-либо сне, он был бы лучшим кандидатом.

— Ты долго разговаривала с Эриком, — Роман сказал, заметив мой озадаченный взгляд.

— Он был потрясен моим освобождением. Он сказал, что это не должно было сработать.

— Да, я тоже это слышал.

Между кусанием сэндвича, я пересказала разговор, включая интерес Эрика относительно Сета и моего контракта. — Я не понимаю, в чем проблема, — я закончила. — У нас с Сетом до сих пор есть чувства друг к другу, чувства, которые мы пытались оставить в прошлом. — В тот момент, когда наши души встретились, все таки, разъединение с ним, было последней вещью, которую я хотела. — Может этого было достаточно. Может быть люди недооценивают силу любви.

— Может быть, — сказал Роман. Но теперь он тоже выглядел задумчивым.

Стук в двери прервал дальнейший разговор. Я не почувствовала никакую ауру бессмертного и надеялась, что это не был мой сосед, бродивший в поисках еще секса. Он до этих пор милосердно оставил меня в покое.

Но нет, это был не Гэвин. Это была Мэдди.

И она рыдала.

Я не задала никаких вопросов. Когда у друзей проблемы, ты сначала беспокоишься о них. Я затащила ее во внутрь и усадила на диван, мгновенно обняв своими руками. — Что не так? — Я на конец спросила. — Что случилось?

Она не могла говорить прямо сейчас. Ее всхлипывание были слишком большими и она захлебывалась своими собственными слезами. Что то подталкивало мою руку. Это был Роман, передающий мне коробку с салфетками. Я послала ему благодарный взгляд и дала несколько салфеток Мэдди.

В конце концов она выпалила, — Это все Сет.

Мое сердце остановилось. На минуту, сотня ужасных сценариев пролетело в моем уме. Сета сбила машина. Сета подкосила смертельная болезнь. Я сжала ее руку, на столько сильно, что мои ногти впились в нее. я расслабила свою схватку на столько на сколько смогла.

— Что случилось? — Я требовала ответа. — С ним все нормально?

— Он все закончил. — Ее истерика возобновилась. — Он расторг помолвку и сказал, что все кончено. — Она зарыла свое лицо в мое плечо и я рассеянно поглаживала ее, пока мой мозг с трудом пытался осмыслить ее слова. Я должно быть ослышалась.

— Он не мог, — я сказала, мой голос так же надломился, как ее. — Он… он любит тебя.

Она приподняла свою голову и посмотрела на меня печально, с блеском в глазах. — Он сказал, что не любил меня так как должен был бы, что не любил меня так, как я того заслуживала. Он сказал, что не правильно, заставлять меня выходить за него замуж, что нам не предназначено прожить жизни вместе. Она взяла салфетку и вытерла свой нос, затем ее глаза широко раскрылись в отчаянии. — Что это значит, Джорджина? Почему он сказал, что заставляет меня выходить за него замуж? Я сама этого хочу. Я не понимаю.

Тщательно изучая ее, я встретила глаза Романа. Хотя мы не моли разговаривать так, как умели великие бессмертные, но мы друг друга поняли. Сет не заставлял ее обручаться, нет, но он сделал это из-за вины, вины за измену ей и притяжение ко мне, непрерывно в то время, когда он верил, что для нас было лучшим разойтись.

— Он сказал, что любил меня, — Мэдди продолжала. — Но мне нужен кто-то, кто полюбил бы меня больше, кто-то, для кого я была бы миром. Он сказал, что если бы мы остались вместе, то он бы сделал мне еще больнее. Куда еще больнее? — Слезы потекли сильнее. Она рванула и зарыла лицо в своих руках. — Ничего не может быть больнее этого. Я хочу умереть.

— Нет! — сказала я, поворачивая ее к себе. — Не говори так. Никогда не говори так!

— Джорджина, — Роман мягко предупредил. Я поняла, что трушу Мэдди и немедленно прекратила.

— Слушай меня, — я сказала, поворачивая ее лицо ко мне. — Ты удивительный человек. Ты один из лучших людей, которых я знаю. Ты пройдешь через это… я тебе обещаю. Я не позволю пройти через это тебе самой, хорошо? Ты достойна лучшего. Если это не он, значит ты найдешь кого то лучшего. — Следующие слова были для меня тяжелыми. Я должна радоваться случившемуся. Я не буду наблюдать теперь их вместе. Также, у меня было ощущение, что я ко всему этому как-то причастна. Что она сказала? Сет сказал, что она заслужила, чтобы быть для кого-то миром? Он говорил мне, что я была его миром. В одном из снов, он сказал это ей, но теперь я знаю, что то была лож. Все еще я не могла ничего сделать, когда сказала, — И может быть… может если Вы ребята поговорите, ты поймешь что-нибудь…

Рыдания уменьшились, совсем немного, когда она на меня озадачено посмотрела. — В том то и дело. Я не могу.

— Это может так казаться, но он ведь не полностью безрассудный. — Какого черта, я играла здесь адвоката дьявола? Потому что Мэдди была моей подругой, и я не могла видеть ее такой несчастной — и потому что мне самой слишком много раз разбивали сердце. — Подожди пару дней, потом найди его и посмотри, сможете ли Вы, я не знаю, продуктивно поговорить. Возможно ты сможешь все наладить. — Ух. — Может быть ты, во всяком случаи, поймешь… поймешь его решение.

Она покачала головой. — Но я не могу найти его. Никто не может. Джорджина, он исчез.