Тихоня (не) против Короля Академии

Глава 12

После долгого и тяжёлого разговора Рэйчел ушла, а я так и осталась сидеть в прострации на диване в гостиной.

Кристабель всё ещё не было. Видимо, всё ещё «отрабатывала» полученные «знания» у кураторов.

Бр-р-р, какая гадость! Даже думать об этом не хочу.

М-да-а-а. Подумать, конечно, есть о чём. А главное, вообще непонятно, что делать и как отсюда выбраться.

Я села на диван.

Ответ явно должен знать этот Маркус, раз он меня сюда призвал, но вот идти к нему на поклон мне совершенно не хочется. А как ещё узнать, я пока не понимаю, честное слово.

Рэйчел, конечно, хорошая девушка, на первый взгляд, но в стае волков овечки не выживают: как долго она останется порядочной и честной, если и её прижмут?

Поэтому выдавать ей, кто я, мне бы не хотелось. Ведь этот Маркус сказал ни в коем случае никому не говорить, что я из другого мира. Иначе меня «с позором прогонят через Искупление».

Что ещё за Искупление? Но в свете традиций этой Академии… вряд ли что-то хорошее.

Вот зараза, надо было у Рэйчел невзначай спросить, что это такое!

Мои размышления прервались резким, почти с пинка, открытием двери.

Твою же мать… На пороге стояла Кристабель.

Волосы слегка взъерошены, а не как обычно идеально уложенные, лицо, раскрасневшееся от…

Нет, погодите… Не оттого, что я подумала.

Лицо перекошенное и красное… от злобы?

— Ах ты дрянь облезлая! Вздумала моего Маркуса себе заполучить?! — взвизгнув, девица рванула ко мне.

Я вжалась в диван и мысленно застонала.

О боже, она узнала откуда-то о моей истинной связи с Маркусом?!

— Вот же ты мышь дохлая, как ты посмела стать истинной моего Маркуса?! Моего!!! — рявкнула Кристабель. — Разве подруги так поступают?!

Абсурдность обоих заявлений даже не раздражала, а вызывала лишь недоумение.

Я посмела стать истинной?! Я что, этого хотела?! Кто меня вообще спрашивал, чего я хочу?!

А уж про подруг — это даже не смешно. Она ко мне хуже, чем… чем… я даже не знаю, чем к кому относится.

Сейчас вон опять магией начнёт наказывать…

Я оказалась права.

Кристабель, захлопнув дверь пинком, протянула руки со скрюченными пальцами в мою сторону, и горло обожгло будто огненным кольцом.

Собака…

— Дрянь, дрянь, дрянь! Потаскуха! — с перекошенным от ярости лицом завопила Кристабель.

«Кто бы говорил!», — мрачно подумала я про себя.

— Стерва рыжая! — бесновалась девица.

«Ну, это может и правда. Про цвет волос. Больно-то как, зараза!», — отрешённо подумала я.

Потому как сделать ничего не могла. Тело снова парализовало этой прокля́той магией.

Как же я их тут всех ненавижу! Задолбали чуть что-то захватывать контроль над моим телом!

— Я убью тебя!!! И дело с концом, нет девицы — нет истинной с ней связи! — визжала Кристабель.

«Это похоже на правду… Интересно, если я тут умру, вернусь в свой мир?», — практически теряя сознание от удушения, с мрачной иронией подумала я.

Вот так, видимо, половина девиц и не доживает до конца года. И я буду одной из них…

Интересно, а родители настоящей Алисии будут о ней горевать? Им же скажут, что их дочь умерла, да?

Разум уже был настолько затуманен, а я смирилась со своей участью, не зная, как противостоять Кристабель, что, когда в голове вспыхнуло озарение, что я подумала о чём-то важном, оно тут же улетучилось…

— Страшилище! Уродина! Змеюка подколодная! Пригрела тебя на груди! Кураторство над тобой взяла, а ты?! — продолжала верещать Кристабель.

Помогите… Кто-нибудь… Помогите…

Перед глазами всё поплыло…

Лёгкие горели огнём.

Кажется, это конец.

Ну, вот и узна́ю, правду ли говорил Маркус о том, сколько мне там жить осталось.

Правда, это будет, если моя теория о том, что после смерти тут я вернусь к себе, верна.

— Не смей сдохнуть раньше времени, мерзавка, — процедила Кристабель и слегка ослабила нажим.

Упоительный глоток воздуха был одновременно и болезненным, и самым прекрасным в мире.

Лёгкие всё ещё горели, отказываясь принимать «порцию жизни», а в висках колотилась кровь, будто военный оркестр на параде.

— Эй, открой глаза, девка. Не надо мне тут изображать из себя слабачку, я же знаю, что ты способна вытерпеть. Уж эту лёгкую «Удавку» ты много раз переживала, не прикидывайся, — зло прошипела Кристабель.

Оплеуху от девицы я даже почти не почувствовала. Вот сволочь. Я тебе ещё отомщу за это всё…

С трудом подняв взгляд на Кристабель, я увидела, что её лицо всё ещё перекошено от гнева, но в глазах девицы плескался страх.

Видимо, убивать меня так внаглую ей было опасно, и стерва испугалась, что я могу умереть.

Хмм… Интересно…

«Вертихвостка рыжая, да что он в тебе нашёл?! И когда ты успела?! И почему ты?! Все мои чары и уловки зря, что ли?! Я же подготовилась и даже зельем связи уже напоила, и что теперь?! Что теперь?! Всё достанется тебе, мелкая, никчёмная тварь?»

Этих слов вслух Кристабель не произносила, клянусь.

И хоть взгляд мой был ещё затуманен, мерзкую рожу её я видела прекрасно.

Я действительно слышу мысли других?

Окончательно осознать этот факт я не успела. Дверь снова распахнулась.

На пороге стоял Маркус.

И моё сердце даже, кажется, пропустило удар от радости, но потом я сфокусировалась на его лице и поняла, что что-то с ним не так.

— Ммм… девочка моя, — с абсолютно идиотской улыбкой заявил Маркус, будто не видя, в каком мы обе состоянии. — Я так тебя хочу, кошечка моя… Кристабель.