Только мои грёзы

Глава 6

Со странным чувством Джулиан, выйдя в холл, наблюдал, как Джексон отпирает парадную дверь, чтобы впустить его жену и, как он мрачно отметил, одного из ее «мальчиков». Какая-то недобрая ирония была в том, что она приехала как раз тогда, когда они говорили с Мин о ней.

Не было времени раздумывать, что она скажет о Мин, но, кажется, опасения последней не лишены оснований.

Клодия вошла. Она двигалась гордо, хотя прибавила в весе за последние два года и была совсем не той стройной, элегантной девушкой на картине французского художника. Она была в отличном макияже. Только в спальне, где он теперь очень редко видел ее, заметно было, что ее лицо подурнело, стало одутловатым, а кожа — сальной. Она подошла к Джулиану и в своей развязной манере бросила ему плащ, который висел у нее на руке, и тут же сняла шляпку.

— Я не ожидал тебя, — сказал он. — Разве ты не могла позвонить и предупредить, чтобы мы приготовили ужин?

Она на него не смотрела, движения ее были нервными.

— Я не особенно беспокоюсь о еде. Всегда можно сходить в ресторан Фишермана. Меня интересуют напитки.

Джулиан нахмурился. В нем поднималось давнее раздражение. Он ненавидел ее пристрастие к алкоголю в любое время суток. Он перевел взгляд на молодого человека с белым миниатюрным пуделем на руках. До чего неприятный субъект! Сам похож на пуделя со своим белым лицом с заостренными чертами и маленькими любопытными глазками. Одет он был слишком изысканно, волосы были слишком длинные и прилизанные, а когда он поравнялся с Джулианом, тот заметил, что от гостя неприятно пахнет бриллиантином.

— Не вноси сюда Мици, не дав ей размять ножки, прошу тебя, Оззи, — сказала Клодия.

Молодой человек посмотрел на Джулиана, моргая длинными ресницами.

— Вы знакомы с Мици? Не правда ли, она божественно очаровательна?

— Не думаю, что мне доставит удовольствие знакомство с кем-то из вашей компании, — ответил Джулиан.

Клодия зевнула и махнула рукой.

— Оззи, это мой муж. Тебе надо вести себя здесь примерно: он прямо набит хорошим воспитанием и строгостью.

Оззи улыбнулся как ангелок:

— Замечательно, дорогая Клодия. Не хочет ли Мици немного выпить?

Джулиан ответил за жену:

— Мици подождет. Мне нужно немного поговорить с женой. Пожалуйста, Клодия.

Она посмотрела на него недовольно:

— Ну, началось! Лекция сразу по приезде. Не зря я нечасто навещаю тебя, Джулиан.

Он постарался подавить раздражение, которое она всегда провоцировала своим ерничанием и ужимками. Он знал что это больше всего происходит оттого, что он не может и не хочет растратить свой капитал на ее дикие причуды. Он сам всегда считал свое поведение с нею разумным, но разум уже не был резоном для Клодии. Но он решительно взял ее под руку и повел в гостиную. Он по-прежнему беспокоился о Мин, одиноко сидящей в библиотеке.

— Ну, Джулиан, — сказала Клодия, — если ты сейчас начнешь говорить, что мне хватит одной порции джина или что тебе не нравятся мои друзья, я просто уеду назад в Лондон.

— Можешь пить джина сколько хочешь, только не надейся, что за мой счет. Но я вовсе не ищу общества твоего нового приятеля. Какого дьявола ты выбрала этого размазню?

— Оззи не размазня, а замечательный пианист Освальд Аллардин, сын одиннадцатого графа Сент-Финнегана.

— Сочувствую этому ирландскому пэру, породившему Оззи, — сказал Джулиан.

— Ты закончил? — Она тряхнула головой, бросив на него испепеляющий взгляд.

— Зачем ты сюда явилась?

Она пожала плечами:

— В квартире было страшно жарко, и я подумала, что у реки вечером будет приятно.

— Поэтому я должен позаботиться об угощении для твоего инфантильного пианиста и его пуделя?

Она рассмеялась, достала пудреницу и напудрила нос.

— Ты так мил. Ты так хорошо меня принимаешь.

— Я предпочел бы тебя без этого Освальда с пуделем.

— Большое спасибо. Мици — моя собачка.

— Смотри, чтобы Фрисби не съел ее.

— Это старое чудовище еще не сдохло?

Джулиан стиснул зубы.

— Собака, дорогая Клодия, — мой старый, верный друг, куда вернее, чем… — Он замолчал.

— Чем твоя жена, хочешь сказать? — спросила она с резким смешком. — Ну, это была бы неправда. Я тебе всегда верна, дорогой. Оззи интересует меня только как прекрасный, завораживающий меня музыкант и как верный раб. Я люблю рабов, мужчины меня не интересуют.

Может быть, здесь есть доля правды, подумал он. Клодию интересует только то, что она может получить от мужчин, которые ее окружают. Может быть, пэр дает своему сыну хорошие деньги, которые тот щедро тратит на Клодию? Она слишком хитра и жадна, чтобы идти на риск развода, пока не будет уверена, что от кого-то можно получить больше, чем от него. Именно ее холодную алчность он больше всего ненавидел в ней. Он бы отнесся с большим пониманием к неверности из-за любви. И снова он подумал о Мин.

— Ну ладно, коли ты здесь, — сказал он, — надо подумать, чем угостить вас.

— Есть напитки в доме?

— Джин и немного вина.

— Ну, пойдем в библиотеку и сделаем коктейль.

Когда она направилась к двери, он встал у нее на пути:

— В библиотеке тебе предстоит кое с кем встретиться, Клодия.

Нервным движением она поправила прическу:

— Только не говори, что пригласил к ужину викария.

— Нет. Это… девушка.

Тут Клодия застыла на месте. Глаза ее расширились от удивления и радости. Она разразилась смехом.

— О небо! Значит, я выбрала неподходящий момент, чтобы навестить моего любящего мужа? Не говори мне, что у тебя любовная интрижка. Я этого не перенесу.

Джулиан сцепил руки за спиной. Он был уравновешенным человеком, но Клодия почему-то провоцировала в нем злобу Ему захотелось схватить ее за плечи и потрясти.

— Это не любовная интрига, — ответил он сквозь зубы.

— Тогда кто же она?

— Мисс Корелли.

— Никогда не слыхала о такой.

— Не мудрено.

— Местная?

— Нет. Она еще ребенок. И не из тех, что ты называешь «нашего круга», дорогая Клодия. Она из пригорода Лондона и немного наивна.

Клодия теперь смотрела на Джулиана с тайным злорадством и искренним любопытством.

— Как интригующе! Наивное дитя из пригорода по имени мисс Корелли. Мисс Корелли-без-орхидей, — усмехнулась она.

Джулиан потерял терпение:

— Да заглохни ты, ради Бога!

Она пожала плечами и беспокойно потрогала брошь с драгоценными камнями на груди.

— Джулиан, милый, покайся, если хочешь. У тебя — подружка, кому какое дело? Мне — никакого, и…

— Она мне не подружка, — воскликнул Джулиан, — и мне не в чем каяться!

— Так кто же тогда мисс Корелли?

Черт возьми, теперь, когда надо все рассказать Клодии, это оказалось как-то сложно и двусмысленно. Его раздражало то, что Клодия немедленно заподозрила дурное в том, что он дал приют этой несчастной девушке. Он кратко рассказал, что произошло.

Клодия молчала. Она верила каждому слову Джулиана, слишком хорошо она знала его. Всем известно его великодушие, любовь к больным детям, доходягам-животным и тому подобное. Но все это давно ничего для нее не значило. Он удовлетворял Клодию во всем лишь в самом начале отношений, когда обеспечивал деньгами без меры. Потом ее слишком угнетали его цельность и положительность. Он опостылел ей давно и навсегда. Он был для нее невыносимым занудой. А хуже всего была его вера в супружеский обет и нежелание сделать то, что делали многие его друзья, — дать развод.

Она, конечно, была уверена, что эту девушку он приютил просто из милосердия. Но если она хорошенькая… какой это был бы подарок судьбы, возможность отомстить человеку, который так часто мешал ей жить.

Она сказала самым ласковым голосом:

— Однако как милосердно было с твоей стороны продержать мисс из пригорода здесь целых две недели. Говоришь, дня через два она уезжает?

— Да.

— И ни дома, ни родных?

— Я говорил тебе, что ее отец умер в ту же ночь, а тетка ее выгнала.

— Жестоко! Покажи мне маленькую изгнанницу, я буду обращаться с ней как мать.

— Послушай, Клодия, не будь… — начал Джулиан с возрастающим беспокойством.

— Дорогой, — перебила она его, — не надо думать обо мне плохо. Я буду чрезвычайно добра к бедной мисс Корелли-без-орхидей, а Оззи сыграет для нее после ужина. Это кому угодно придется по душе.

— Ради Бога, не надо ей покровительствовать, — зашипел Джулиан. — Она — достойное создание…

— Дорогой, я никогда никому не покровительствую! — воскликнула Клодия. — И не надо так сердиться. Ты подавляешь все мои благородные побуждения. Я обещаю быть доброй и милой с твоей бездомной. Проводи меня к ней, и мы вместе отпразднуем встречу.

Никогда Джулиану не было так тревожно, как в момент представления друг другу женщины, которая была его женой, и девушки, которую он приютил.

Бедняжка Мин выглядела совершенно запуганной. Видно было, что она дрожала, и Джулиана неприятно поразило, что рядом с Клодией, в костюме от Пьера Бальмена и красивых туфельках, Мин выглядела серенькой, незаметной. Но все же, на взгляд Джулиана, по сравнению с его женой Мин была свежа, как цветок.

Клодия приблизилась к Мин с ленивой грацией и протянула ей руку.

— Так это вы — маленькая мисс Корелли. Очень приятно познакомиться. Я так рада, что вы оправились от вашей ужасной пневмонии и что мой муж так хорошо помог вам.

Что могло быть приятнее этих слов? Но Мин все равно дрожала. Ее рука похолодела в руке Клодии. Никогда не видела Мин более импозантной женщины, сохранившей многое от красоты женщины на портрете. Но именно сейчас Мин поразительно живо вспомнила ту змею в зоопарке. Она была уверена, что за медовыми речами Клодии таится яд и что она ждет случая ужалить.

Мин пробормотала приветствие и благодарность. Тут же Клодия позвонила и заказала Джексону напитки.

Она добавила:

— И приготовьте мою комнату и одну из комнат для гостей для мистера Аллардина.

Джексон поклонился. В отношении Клодии, заметила Мин, слуга был довольно подобострастен.

— Да, мадам, сейчас, мадам, — ответил он.

Клодия плюхнулась в кресло, взяла газету и стала обмахиваться.

— Ужасная жара. Надеюсь, в доме найдется немного льда?

— Несомненно, — ответил Джулиан с холодной вежливостью, встревоженно глядя на Мин, в чьих прекрасных голубых глазах он видел мольбу. Она явно не знала, что говорить и что делать. Джулиан, полный сочувствия, мягко сказал: — Садитесь, Мин. Мы все вместе собираемся выпить.

Мин вся покраснела и едва слышно сказала, глядя то на Джулиана, то на Клодию:

— Я… не пью коктейлей. Извините, пожалуйста. Я, наверное… вернусь в постель, если… если миссис Беррисфорд не предпочтет, чтобы я сразу же уехала в город.

— Конечно, нет, — быстро сказал Джулиан.

— Ни в коем случае, — подхватила Клодия. — Зачем вам уезжать только потому, что я приехала? Зачем ложиться в постель? Оставайтесь и помогите мне уделить внимание Оззи. Познакомьтесь с моей собачкой Мици.

Мин бросила на Джулиана новый умоляющий взгляд. Она была совершенно сбита с толку приездом Клодии, и ее смущала эта светская дама, которая, Мин чувствовала это, была неискренней. Джулиан сказал:

— По-моему, Мин еще недостаточно окрепла, так как всего второй день на ногах.

Мин жадно ухватилась за это заявление как за повод и выбежала из комнаты извинившись. Клодия рассмеялась, и звук ее смеха был похож на звук бьющегося стекла.

— Совершенно божественно! Напугана до смерти и не пьет коктейлей. Что ты с ней сделал, Джулиан? Я еще ни разу не видела такого виноватого выражения лица.

Джулиан побелел от ярости:

— Если ты что-нибудь еще вроде этого скажешь, Клодия, я уйду отсюда.

— И возьмешь маленькую мисс Корелли с собой? Мин! Что за небесное имя! Она действительно похожа на фарфоровую статуэтку. Поздравляю, у тебя хороший вкус, Джулиан. Она красива или была бы красива, если бы умела одеваться.

Он про себя молил Бога о терпении. Его трясло, хотелось разбить что-нибудь. Только одна Клодия на него так действовала.

— Ты любишь пустую болтовню в этом роде, но я не нахожу в ней остроумия. Мин — хорошая девушка и…

— Мин очень миленькая девушка, — пропела Клодия. — Наверное, составила тебе прелестную компанию в последние недели. Когда ушла медсестра?

— Вчера.

Клодия быстро прикинула про себя: вчера — это значит, что этой ночью Джулиан и его найденыш были в доме одни, не считая кухарки и Джексона. Сердце ее замерло от злой радости, но она продолжала улыбаться.

— Джексон задерживается, — сказала она. — Пойду потороплю его. А сюда придет Оззи. Я думаю, он, бедняга, тоже умирает от жажды.

В отвращении Джулиан отвернулся, отошел к окну и стал хмуро смотреть на улицу.

Летний день оставался по-прежнему замечательным, сады в имении в этот предзакатный час были великолепны. Но Клодия со своим пианистом все испортили. Он думал, что Мин там, наверху, плачет, наверное, в одиночестве и некому ее утешить. Приличия не позволяют ему пойти к ней. Он должен сидеть здесь, слушать злословие жены и смотреть, как она напивается с этим Освальдом. Вдруг он повернулся к ней:

— Пойду погуляю с Фрисби.

В дверях он столкнулся с юнцом и нечаянно наступил на французского пуделя. Собачонка завизжала. Джулиан нагнулся и погладил курчавую головку.

— Прошу прощения, — пробормотал он. — Несомненно, вам будет хорошо втроем.

Мици завиляла хвостом, Оззи начал что-то говорить, но Джулиан проскользнул мимо него и вышел, сопровождаемый лабрадором.

Клодия встала. Ее бледное лицо слегка покраснело. Она сказала Освальду:

— Милый, представляешь, у моего мужа-пуританина, как я вижу, любовная интрига, и мы поймали его на этом.

Оззи закатил глаза:

— До-о-рогая! Что ты говоришь! Не может быть.

— Но я только что видела ее, — сказала Клодия. — Ее зовут Мин, она из Стритхэма, она не пьет, и Джулиан говорит, что она — «милая девушка».

— Прямо какой-то ужас, дорогая.

— Не знаю. Но не могу ничего предпринять, пока не переговорю со своим верным Джексоном. Он очень не любит Джулиана, после того как тот устроил ему разнос за то, что он однажды вечером стащил у нас бутылку джина. Но Джексон обожает меня. Я никогда не жалела для него лишний фунт и дам много больше, если он докажет мне…

— Что докажет, дорогая?

— Что мой муж-ангел вовсе не тот ангел, за которого его принимают.

В этом случае Клодия легко получит свободу, да еще третью часть его состояния, а тогда…

Она умолкла. Даже юнец, давно ставший ее прихвостнем, забеспокоился — таким злобным вдруг стал ее взгляд. Он прокашлялся и нервно потянулся за сигаретой.

— Что тогда, дорогая? Ты сможешь выйти за меня?

Клодия почувствовала волнение. Она хорошо понимала, о чем думал Аллардин. Говорили, что старший брат Оззи умирал где-то в швейцарском санатории. Вполне вероятно, Оззи скоро станет виконтом Аллардином. Замок Сент-Финнеган — замечательное место, а у старого лорда Сент-Финнегана отличная конюшня. Она сможет прекратить выпивки и танцы и снова сесть в седло. Выйти за Оззи не особенно приятная перспектива: он слабак и дурачок. Но это может дать больше, куда больше, чем брак с невыносимым Джулианом. Стоит только получить свободу…

Джексон принес напитки. Его взгляд и взгляд хозяйки встретились.

— Я думаю, я все принес, мадам, — сказал он заискивающе, как разговаривал с одной Клодией.

— Да. Поставьте, Джексон. А сейчас я хочу немного поговорить с вами. Оззи, дорогой, пожалуйста, прогуляйся еще раз с Мици.

Оззи посмотрел умоляюще:

— Нельзя ли сначала выпить?

— Давай быстренько, лапочка, — сказала она, послав ему воздушный поцелуй.

Он взял Мици и вышел. Клодия налила себе и взяла бокал, глядя на Джексона.

— Ну, — сказала она, — я хочу, чтобы вы рассказали мне, по секрету конечно, о молодой леди, которая здесь находится.