Травница

15

Когда он постучал в дверь, я открыла ему уже одетой. Иной раз мне достаточно закрыть глаза, погрузиться в глухую темноту — и встать уже проснувшейся от глубокого сна. На его удивлённо взлетевшие брови я улыбнулась.

— Сейчас кроссовки зашнурую — и пробежимся.

Стах остался на ступенях смотреть нам вслед, всей мордой выразив напоследок примерно следующее: "Я, конечно, понимаю, что утро прелестно и прочее, прочее в том же духе. Но ведь мокро! Росы-то сколько!" И, сколько ни соблазняла его Регги побегать и поиграть, кот наотрез отказался сходить с крыльца.

Как здорово бежать вниз по тропке, извивающейся так прихотливо, что только успевай поворачиваться! Регги неслась впереди — счастливая, оттого что люди не идут еле-еле, запинаясь нога за ногу. А мне даже стало весело, что за спиной бежит за мной Вадим. Помнила, что ему такие пробежки нравятся!

А утро! Сегодня — успокоенное от дождя, с намёком на жару, золотисто-сияющее и гремящее таким птичьим разноголосьем!

Вадим терпеливо дождался, пока я наберу травы и заверну её в лист лопуха. За это терпение был вознаграждён ягодами земляники, которую я обнаружила на той же крохотной полянке, где росли нужные травы. В горку поднимались неспешно — в минуты встающего солнца. Утренняя прохлада после сумасшедшего бега почти не чувствовалась. Мы ели землянику и болтали обо всём. Между прочим, спросила насчёт Александра, кто он. Вадим пожал плечами и сказал, что не знает, так как работает у Сергея недавно. Единственно, мельком слышал, что Певчий подавал большие надежды в качестве музыканта, пока его не потянуло на "травку". И признал, что голос у вокалиста хорош.

— Тебе он нравится? — легко спросил Вадим.

— Конечно! Я такого голоса ещё не слышала. Обалденный.

— Вот и наши пацаны прониклись, — уже задумчиво сказал Вадим. — У Михаила отец — администратор и импрессарио, работает с артистами. Пацан обещал пристроить Шурика, если тот захочет работать на гастролях, на выездных концертах. Честно говоря, сомневаюсь… Привык сидеть на чьей-нибудь шее, жить приживалой — захочет ли работать?

— Ну, если дать ему шанс… — тоже задумчиво сказала я. — Это ведь не всегда предсказуемо.

У крыльца мы, как обычно, распрощались и разошлись: он пошёл проверять вокруг дома, а я — на кухню заваривать травы, а потом досыпать — с надеждой, что Сергей проснётся после позднего сна не сразу. Впрочем, если что — Вадим обещал меня разбудить. Приготовив отвар и припрятав его, я пошла к себе, уже сонно улыбаясь. И застыла на пороге, растерянно хлопая глазами. Нет, ничего такого страшного… Просто комната оказалась в оплетениях трав, в основном успокаивающих.

— Ничего не понимаю, — прошептала я.

Но среди трав ни одна травинка не дрогнула, и я решила, что меня просто стараются хорошенько усыпить, чтобы выспалась. Придя к такому выводу, я разделась и с превеликим удовольствием нырнула под тонкое одеяло. Уже сквозь сон почувствовала, как что-то мягкое и тяжёлое бухнулось мне на ноги, поустраивалось немного, давя на пятки, и замерло.

Настоящее утро началось с того, что Стах не дал мне взять корзину с вязанием. Я несколько ошалела, глядя, как кот не подпускает меня к корзинке. Когти распустил, шлёпая лапой по моей руке! Сверкал на меня злыми глазами и фыркал, чуть не рычал!

— Так, — наконец, сказала я. — Ты хочешь сказать, что сегодня мне вязанька моя не понадобится у Сергея. Так, что ли?

Уж не знаю, чего я ожидала в ответ от кота, но Стах сразу после вопроса быстро улёгся рядом с корзиной и засмотрелся на меня зелёными глазищами.

Я пожала плечами. Ладно. Пусть будет. И пошла на кухню — за отваром.

Здесь — ещё один сюрприз.

Дверь оказалась еле прикрыта. И в вертикальную линию просвета я вдруг услышала тихий, но отчётливый голос Андрея:

— А когда ты бываешь свободна?.. Да?.. Мне завтра на рынок. Встретимся? Полдня можно будет погулять. Как? Согласна?.. Ну что ты, Аня, я сам заеду за тобой, конечно!..

Немедленно отпрянув, я спряталась за дверью и, ошарашенная, не входила, пока не услышала, как в раковину льётся вода.

— Доброго утра, Андрей!

— Привет!

Он выглядел, как обычно, даже улыбнулся мне… Я опомнилась. А почему бы и нет? В конце концов он разговаривал со взрослым человеком. Да и Аню я давно предупредила насчёт его семейного положения. Не люблю вмешиваться в отношения людей. Взрослые и взрослые… Вздохнув, я начала варить кофе.

— Оля, вы с Вадимом сегодня бегали?

— Бегали. Очень хорошо пробежались. Не хочешь с нами?

— Ох нет. Я вообще поспать люблю. А уж после таких ночей…

— С вами всё ясно! — смеясь, сказала я. — Сергей встал?

— Да, ждёт перевязки.

— Ладно, сейчас кофе выпью — и вперёд.

В комнате, кроме Сергея, как ни странно, оказался и Александр. Он сидел на краю компьютерного стола, одну ногу подняв и обняв за колено, другую спустив. И хозяин дома не обращал на это никакого внимания. Странно.

Сергей выглядел очень сильно рассеянным и явно неразговорчивым. Мужчины поздоровались со мной, но больше молчали. Я — сообразила сразу, что у них какие-то свои, мужские разговоры, и постаралась быстро сменить повязку Сергею, чтобы не мешать им. Но уж за чем я проследила в обязательном порядке, так это за тем, чтобы Сергей выпил ровно треть отвара, и напомнила, чтобы он выпил ещё часть перед обедом.

— Оля, извини, сегодня вместе посидеть за завтраком не удастся, — рассеянно сказал Сергей. Выглядел он уж очень погружённым просто в думы, если бы его не выдавали руки: один из кулаков на подлокотнике кресла был стиснут так, что того гляди натянутая на костяшках кожа разорвётся. Что его так взволновало?

Закончив убирать в ванной комнате и мыть руки, я кивнула Сергею и только пошла к двери, когда меня заставил обернуться его странный, очень напряжённый голос:

— Оля… Ты сегодня была с Вадимом?

— Да. — Откликнулась я не сразу: хотела было шутливо пожаловаться на соню Андрея, который не хочет с нами бегать по утрам, но решила — необязательно.

— Звони, — сказал Сергей, обернувшись к Александру. — Пусть приезжает к обеду.

Вид хозяина дома показался мне таким… таким… Будто он на что-то решился.

Я улыбнулась ему: интересно, помнит ли он сегодняшнюю ночь? — и вышла.

После завтрака Андрей, как и собирался, поехал в ближайший посёлок за фруктами и овощами. Я же засела в своей комнате — твёрдо вознамерилась закончить ещё одну Анину вещичку. А потом начать задуманные болеро для себя.

Пару раз мне казалось — кто-то подходит к двери в мою комнату. Пока откладывала вязание, пока, может, не сразу слышала шаги или ещё что, но за дверью никого не оказывалось. Но отдохнула я неплохо, даже вздремнула чуток…

А в обед что-то вдруг навалилось — необычная тяжесть. А может, усталость… И я решила сходит к Андрею на кухню и предупредить, что сегодня обедать вообще не буду, только чаю попью — и хватит. Да и яблок у меня в комнате ещё достаточно.

Пересекая холл, неожиданно услышала шум подъезжающей машины и удивилась: Андрей недавно приехал — видела я, как он перетаскивал продукты из багажника. На всякий случай отошла в сторону — рядом со шторой, куда в любой момент можно было спрятаться, если что…

Из кухни выскочил Андрей, на ходу вытирая мокрые руки — и отбросил полотенце в сторону, ловко попав на спинку ближнего стула. Затем он быстро вышел и вошёл уже с чемоданами. Сверху — чему я очень удивилась — легко и быстро съехал Сергей в сопровождении Александра.

Открылась входная дверь в холл.

Я невольно отступила за штору.

Вошедшая женщина, хрупкая, как прелестный цветок, казалась ещё более хрупкой из-за приталенного розового костюмчика, видимо шитого на заказ. Огромные глаза под тонкими бровями, слегка вздёрнутый носик, идеальной формы соблазнительный рот, насторожённо полуоткрытый — неизвестная была похожа на очаровательного эльфа, влетевшего в незнакомое место. Разве что ушки были маленькие, изящные, с такими же маленькими изящными, посвёркивающими на свету серёжками. Красиво уложенные, кудрявые волосы заставили меня вспомнить скрученные в банальную "шишку" на затылке собственные волосы — и прикусить губу.

Незнакомка нерешительно огляделась и замерла взглядом на Сергее. Так же нерешительно подошла к его креслу и порывисто нагнулась, поцеловала его. Теперь она стояла ближе ко мне, и показалось в ней что-то очень знакомое — в этом тонком лице с очень тонкой ухоженной кожей, которая почти светилась, в этом полусонном лице с распахнутыми прозрачными глазами… И лишь когда она властно, почти по-хозяйски обняла ладонями его лицо и снова поцеловала, будто успокоившись, я поняла, кто это. Брат и сестра выглядели как близнецы. Бывшая жена — сказал Сергей. Но… Если она бывшая, зачем она здесь?.. Тонкие руки легли на плечи Сергея. Он поднял руку и положил свою ладонь на ладонь женщины… У меня мурашки по телу побежали… Холодные белые лилии мягко прильнули к его рукам…

Тихо запел моторчик, Сергей направил кресло наверх. Следом за ним шли брат с сестрой. Точнее, женщина шла, всё так же положив руку на плечо Сергея, а её брат чуть отошёл подняться по лестнице. Андрей, спустившись, вернулся на кухню.

Не знаю, сколько времени я стояла за шторой, присев на подоконник. В моём укрытии меня бы никто не нашёл, но вскоре дозрела простенькая мысль, что меня могут искать, а признаваться, что, спрятавшись, видела всю сцену исподтишка, как-то неудобно.

Она, наверное, на день рождения приехала?..

Только я хотела выйти, как снова распахнулась входная дверь. В холле появился Вадим с Регги. Из кухни поспешно вышел Андрей и что-то быстро сказал ему.

— Что?!

Столь эмоционального возгласа я никогда бы не ожидала от невозмутимого Вадима. Неужели он так среагировал на новость о вновь прибывшей жене нашего хозяина? Я склонила голову. Да. Хозяин. Теперь я не смогу обращаться к Сергею как к другу или даже хорошему знакомому… Ой… Вадим сделал такое движение, будто хотел плюнуть на пол. Ничего себе… Он знает жену Сергея? Или это реакция на что-то другое, о чём продолжает говорить Андрей — сам, кстати, очень взволнованный?

Ничего не понимаю. Что происходит? И чего до сих пор стояла за шторой? Теперь и не выйдешь легкомысленно спросить о том, чего не знаешь.

Вадим постоял с минуту перед замолчавшим Андреем, круто развернулся и ушёл, сопровождаемый такой же озадаченной Регги. Андрей неподвижно постоял, глядя ему вслед, явственно вздохнул и хлопнул дверью на кухню.

Я вышагнула из-за шторки и немедленно кинулась к двери в свою комнату. Лишь бы никто не вышел сверху — откуда сразу же всё видно, что творится на первом этаже!

Дверь на замок закрывать не стала — обереги не дадут зайти враждебным настроенным. Быстро пораскрывала рамы и выпрыгнула из окна. И — призывно свистнула.

Вадим уходил от дома погружённый в раздумья и, возможно, не расслышал бы свиста, но Регги мгновенно услышала и помчалась ко мне, а уж с нею — поспешил ко мне и Вадим. Правда, перед тем как подойти, он насторожённо глянул наверх, и я сразу вспомнила, что над моей комнатой — апартаменты Сергея.

— Ты давно здесь? — первое, что он спросил.

— Только что. Вадим, что происходит?

— Оля… Если я скажу тебе, что происходит, это будет весьма пристрастное высказывание. Лучше, если спросишь у Андрея. Тем более что Сергей меня уволил.

— Как?!

Вадим отвернулся. Кажется, он с трудом держался, и я решила, что сейчас и впрямь лучше ни о чём его не расспрашивать. Наконец он совладал с эмоциями.

— Как? Просто. А вот за что — мне самому хотелось бы знать.

— То есть у меня теперь телохранителя не будет, — сделала я очевидный вывод. — А… бегать по утрам со мной ты тоже не будешь?

— Так, Оля. Давай чуть попозже, ладно? Я попытаюсь собраться с мыслями. Ты позвони вечером, перед сном, ладно? У Андрея есть все мои номера и адреса.

— Ладно, — потерянно сказала я.

Он сразу заметил.

— Не расстраивайся, Оля.

— Я не расстраиваюсь. Я не понимаю.

Мы ещё немного постояли у моих окон, после чего он кивнул и пошёл куда-то через лужайку. А Регги шла у его ноги и всё оглядывалась, будто тоже не понимала, что произошло с людьми, которых она хорошо знала.

Я влезла в окно.

Может, Сергей решил, что опасность мне больше не грозит и не стоит тратиться на телохранителя для меня? Ну и пусть. Дело хозяйское. Но недоумение осталось каким-то тяжёлым ощущением на душе.

Закрыв окно, я присела на кровать. Почему-то в кресло не захотелось. Странно, но теперь комната мне показалась и пустой, и немного даже… чужой. А вот любопытно… Если в доме Сергея такие перемены пошли, может, мне каждый день теперь домой можно уезжать? В сторону дачного посёлка ездят несколько автобусов, мне приехать нетрудно. Всё. Решили-постановили: спрошу сегодня за ужином. А-а… А пригласят ли меня на ужин?.. Тогда на вечерней перевязке.

В дверь поскреблись. Я встала и открыла Стаху. Он решительно прошёл в комнату и сел на кровать, где только сидела я. Ну вот… У меня здесь остались только Андрей и Стах, с кем можно поболтать. Раз наверх теперь мне путь заказан. Я невесело хмыкнула. Кажется, я теперь только прислуга. Или вольнонаёмная? Как это называется?

А не слишком ли быстро я оценила ситуацию как пропащую? Не накручиваю ли я себя? Сергей-то мне ещё ничего не сказал. Однако, оглядев другими глазами комнату и вспомнив сегодняшние травы, заполонившие её, я подумала: было предупреждение, чтобы я не волновалась. А значит… Вполне возможно, я теперь здесь вообще не нужна… Я села рядом со Стахом. Не хочу думать, почему-то сразу мысли какие-то упаднические начинаются… Кот пересел ко мне на колени и вздохнул. Я его обняла и, забравшись с ногами на кровать, прислонилась к подушке. И мы уснули.

… А ещё здесь у меня оставался белый волк. Я гуляла по сонному лесу, а волк следил за мной из-за всех деревьев. Во сне не было слышно звяканья цепи от капкана, но волчьи глаза, угрюмые и полные тоски, я видела постоянно…

Андрея на обед тоже не позвали. Он накрыл наверху на троих и спустился на кухню. Впрочем, он-то не горевал. Хотя был смущён, что не пригласили меня. Зато ситуация с ним заставила меня всё-таки остаться с ним обедать. В знак солидарности.

— Андрей, мне платят. Наёмная служащая не сидит с хозяевами за одним столом, — спокойно сказала я на его смущение. — Честно, я жду, что Сергей откажется от моих услуг.

— Нет, — твёрдо сказал Андрей. — Лина не сможет… э… работать с твоим снадобьем, так что ты останешься.

— А почему он уволил Вадима?

— Не знаю. Честно.

Глядя, как он накладывает в мою тарелку салат, я начала думать, как бы стать понезаметней. Вязаные вещи — забыть. Превратиться в тень. И одеваться как тень. Не высовываться. Деньги-то в любом случае нужны. А ещё подумала, что теперь времени у меня больше станет, и я смогу чаще бегать по лесу. Кстати, о птичках…

— Андрей, спроси у Сергея, раз такие дела. Я ведь теперь нужна ему только утром да вечером. Может, будет удобней, если я буду приезжать сюда и уезжать?

Только спросила — и вдруг глаза потеплели. Изумлённая — что?! Слёзы?! — я сглотнула, чтобы хоть как-то приглушить странное желание заплакать. Чёрт побери! Меня никто не заставит плакать из-за каких-то… из-за каких-то… Внезапно вспомнилось: "Я не хочу, чтоб ты приснился ей…" И вспомнилось, как я думала про Андрея и Аню, что не буду лезть в их дела, потому как взрослые… И вцепилась зубами в палец. Не заплачу.

— Оля, ты что?.. — растерялся Андрей.

— Всё так хорошо было — и вдруг… — тонким голосом пожаловалась я. — Я уж думала — чуть не в рай попала…

Он протянул салфетку. Лучше б он не сочувствовал мне. Я тут же разревелась в эту салфетку. Андрей вскочил, зачем-то схватил полотенце, при виде которого я заплакала уже навзрыд, одновременно смеясь сквозь слёзы над собственной глупостью.

И в этот момент распахнулась дверь в кухню. Сергей — чем-то очень недовольный. Лицо — высокомерное, не подойди. Остолбенел при виде меня, ревущей, да так остолбенел, что я, как глянула на него, так у меня точно истерика началась. Только закрыла ладонями лицо и бормотала, задыхаясь:

— Из-звини, извини!..

— Что случилось? — резко спросил он.

Опустив ладони, я заметила, как напряжённо стоит, вытянувшись в струнку, Андрей, и поняла, что лучше ответить на вопрос Сергея.

Заикаясь от плача, одновременно кривя непослушные губы, показала ему край ладони, указательный палец в крови — прокушенный, но ведь Сергей не знает, что прокушен! — и со вздохом пояснила:

— Палец сдуру ножом порезала. Больно. Но сейчас всё пройдёт. Андрей мне, вон, салфетку дал и йод обещал принести. Так что всё в порядке.

В общем, испортила я ему хозяйский выход со всеми его высокомерными заморочками. Он растерялся. Даже светло-зелёные, почти ледяные глаза потемнели. Видно было, что порывался несколько раз подъехать ко мне — то ли утешить, то ли ещё что-то. Но Андрей уже склонился надо моей ладонью с ваткой и йодом. Сергей, теперь явно чувствуя себя ненужным, быстро выложил на стол мобильный телефон:

— Оля, это тебе — на всякий случай. Андрей покажет, что и как.

И сбежал.

А мы с Андреем долго смотрели ему вслед.

— Как там, у Шекспира? — тихо сказал Андрей. — Прогнило что-то в Датском королевстве?.. На ещё салфетку, вытрись. Переживём. Ну, успокоилась?

— Ага… — Я шмыгнула носом, чувствуя, как он распух, и жалобно попросила: — Андрей, ты мне покажешь, как с этим телефоном, а? У меня такого навороченного в жизни не было. — О том, что у меня мобильного вообще не было и нет, промолчала.

— Покажу, конечно. Смотри сюда. Это кнопка вызова Сергея. То есть его искать в телефонной книге мобильника не надо. Эта кнопка — мой телефон. Звони, если что…

Через полчаса я повесила на грудь вязанный крючком чехол с личным мобильником и решила немного развеяться.

Ещё через полчаса мобильник зазвонил, и я его чуть не минуту выпутывала из этого чехла и лихорадочно вспоминала, куда тыкать, чтобы ответить.

— Да?

— Оля, ты где?

Не мог вопроса другого придумать! Зато ответ ему будет… Хи… Кхм…

— Под забором!

Хороший он мне мобильник дал — чувствительный очень. Как поперхнулся Сергей — отчётливо слышно было. И — замолчал. Собрался с мыслями (не буду ему объяснять всё подробно, пока сам не пожелает!) и осторожно спросил:

— А что ты там делаешь?

— Малину белую ем, — мстительно ответила я.