Тысяча осколков тебя

Глава 22

Тео давно хотел научить меня водить машину с ручной коробкой передач, но у него никогда не было на это времени. Поэтому, во всём виноват он.

Сцепление скрипело, или мотор скрипел, я не знаю, что было источником этого звука, но знаю, что его быть не должно. Добравшись до железнодорожной станции, я прячу машину Тео в гараж и прыгаю в поезд, который довезёт меня до города.

Однако, сидя в поезде, таком обыкновенном и выкрашенным в бледно-голубой, в отличие от голографических вагонов в Лондоне, я чувствую, что моё сердце бьётся так сильно, что почти барабанит о мой кулон.

Я бегу прямо к парню, который, кажется, предал всех, кого я люблю, к человеку, в которого никто кроме меня не верит.

Когда-то Тендерлойн был отдаленной частью города, как мама и папа мне рассказывали. Но сейчас Юнион-сквер Парк окружает Сакс пятая авеню, Мейси Нордсторм. Большинство людей завернуты в пальто, а для меня, после нескольких недель в Петербурге, погода совсем не холодная. Все кажутся весёлым и занятыми, особенно толпы на катке, который всегда заливают в праздники. На секунду хихикающие и скользящие фигуры на льду создают ощущение, что я снова в Санкт-Петербурге и я вижу одного неподвижного безмолвного человека в глубине.

Пол стоит у подножия статуи Победы, одетый в своё хорошее зимнее пальто, то самое, которое мама ему подарила. Должно быть, он увидел меня первым, потому что он не вздрогнул. Вместо этого он расправляет плечи, как будто готовится к сражению.

Пол. Моё сердце одновременно наполняется радостью, болью и страхом. Радостью от того, что снова вижу его живым. Болью, потому что он не тот Пол, который умер в России, потому что одно его присутствие напоминает мне о Поле, которого я любила, о Поле, который любил меня и который ушёл навеки.

Страхом, потому что я всё ещё не знаю, что происходит. Я не знаю спасает ли меня Пол или подвергает ещё большей опасности, чем сейчас.

Я не могу заставить себя двигаться вперёд. Как-будто меня привязали к месту. Но Пол уже идёт ко мне, преодолевая расстояние между нами. Каждый шаг, сделанный им, позволяет лучше его рассмотреть, и я обнаруживаю, что замечаю каждую черту сходства с Полом в России, и каждую, которой они отличаются.

Он говорит первым:

— Спасибо, что пришла. За то, что доверяешь мне.

Я всё ещё не могу поверить, что снова вижу его живым.

— Как… Как ты выбрался из России?

— Азаренко вернул Жар-птицу мне перед битвой. Я прыгнул вскоре после того, как началось сражение.

Пол выглядит взволнованным, и я понимаю, что он хочет спросить о своём другом воплощении. Выжил ли он. Я не могу заставить себя говорить о лейтенанте Маркове. Я сломаюсь, я не могу себе это позволить сейчас.

— Что происходит?

— Я снял комнату в хостеле неподалеку. Тео в прошлом году достал мне фальшивые документы, поэтому я использовал их в отелях, которые берут наличные. Даже Конли не может выследить меня. Завтра рано утром я на поезде поеду в аэропорт. Я лечу в Квито.

«Это хорошо, но я спрашивала совсем не об этом».

Он добавляет:

— Квито — это в Эквадоре.

— Я знаю, где находится Квито! — обрываю я его, что формально правда, потому что он мне только что сказал. — Я имела в виду, что происходит? С тобой и Конли и всем остальным. Не говори мне, что надо вернуться домой и быть хорошей девочкой. Если ты снова это сделаешь, я клянусь…

— Я не сделаю этого снова, — но Пол говорит это так, словно это не обещание, а больше… признание своего поражения. — Тебе нужно было отправляться домой, когда я тебе об этом говорил, а сейчас уже слишком поздно.

— То есть, ты собираешься объяснить? Наконец-то?

— Да, — Пол поднимает глаза в небо, как будто боится, что за нами наблюдают. Но опять же, у Триады есть спутники. Конли мог бы наблюдать за нами из космоса, если бы захотел.

Я думаю, что паранойя Пола заразила и меня.

— Пойдём, — говорит Пол. — Давай вернёмся обратно в хостел.

Мы идём туда вместе, бок-о-бок, не говоря ни слова. Лейтенант Марков в России мог бы предложить мне руку, если бы он знал, что никто не смотрит, он бы держал меня за руку. Пол так не делает.

Большая часть моих знаний о хостелах походит от Джози, которая путешествовала с рюкзаком по Европе одним летом, по Австралии и юго-восточной Азии. По её словам, они созданы для людей, которые приветствуют все неудобства походов, а не хотят тишины и покоя. Но они всё равно ей нравятся, потому что можно встретиться с людьми со всего мира. Конечно, фойе заполнено группой шведских студентов, которые пытаются понять, когда лучше всего посетить Алькатрас. Пол платит дополнительные 10 долларов за второго гостя, представляя меня как свою девушку, так неловко, что я думаю, не считает ли меня администратор проституткой. Но, она заселяет меня по фальшивым документам.

— В хостелах бывают отдельные комнаты? — говорю я, когда Пол закрывает за нами дверь.

— Иногда. Я выбрал такой, потому что знал, что мне нужно уединение для работы.

Комната выглядит как раскуроченный суперкомпьютер. Он соединил несколько ноутбуков и устройств, мне незнакомых. На экранах бегут строки светящегося кода. Хотя комната затемнена, почти лишена естественного света, Пол не включает лампу, может быть, для того, чтобы избежать взгляда в экраны, мерцающие все новыми строками данных.

— Что ты делаешь?

— Залезаю в сервисы Триады.

— Я думала, ты уже это сделал, — в подтверждение моих слов, планшет, прикрепленный к стене, показывает сменяющиеся сцены с различных камер внутри штаб-квартиры Триады.

— Некоторые данные лучше защищены. Если я смогу их взломать прежде, чем покину страну, отлично. Если нет, мне придется построить несколько предположений.

— О чём?

Пол не отвечает мне прямо, просто снимает пальто. Жар-птица поблескивает на его черном свитере.

— Ты хотела ответов. Давай начнём.

Я сажусь на ту сторону кровати, которая не завалена компьютерами. Пол сидит, скрестив ноги на полу, между нами нет даже фута, в комнате нет места для нас двоих. Мой телефон жужжит в кармане юбки, и я понимаю, что он это делал практически постоянно. Когда я беру его, то вижу несколько дюжин сообщений от Тео в разных степенях паники. «Где, что ты, это не, Пол, Моя машина, Почему, Мег, у тебя всё хорошо?»

Сморщившись, я перевожу телефон в режим «не беспокоить».

— Тео убьёт меня, — говорю я, думая больше о том, что может делать Тео в эту минуту. — Конли не причинит ему вреда, да? — когда я сбегала из Триады, я даже не подумала о том, что могу подвергнуть Тео риску.

— Вероятно, нет, — говорит он.

— Вероятно?

— Вероятность больше пятидесяти процентов, — кажется, Пол считает, что это успокоило меня больше, чем на самом деле. — Сегодня он в безопасности. Я не видел ничего неожиданного на камерах после твоего ухода. Тео в замешательстве, а Конли зол.

Я помню, как Конли изображал, что случайно наткнулся на нас, но пошёл с нами как будто директору огромной корпорации больше нечего делать на Новый Год. Он пытался вести себя обычно, следуя за нами в лабораторию 11, где он сделал бы… что?

— Для Тео, Ватт Конли — идол, — говорит Пол. — Он начал понимать, что Триада не так хороша, как кажется, но он отказывается понимать, насколько.

— Что ты имеешь в виду, отказывается?

Пол качает головой:

— Тео амбициозен, но в лучшем смысле этого слова. Он верит, что наша работа найдёт применение в мире, и он хочет, чтобы все получили пользу от нашего изобретения. Работа с большими компаниями и убеждение таких людей, как Конли, лучше нас финансировать могут привести к этой цели, но я так не могу. Я пытаюсь и это смехотворно. Как собака, которая ходит на задних лапах.

— Это ты рассказал о мамином и папином изобретении Триаде?

— Вкратце, я стоял рядом, когда это делал Тео, — говорит Пол. — Он общается с ними, и сотни и тысячи долларов на разработку сыпятся на нас дождём. Но Тео не просто использует Конли и Триаду, он ослеплён ими. Он верит в Конли, потому что хочет верить.

Хотя мне хочется защищать Тео, я достаточно хорошо его знаю, чтобы видеть правду в словах Пола.

Пол продолжает:

— Тео никогда бы не привёл тебя никуда рядом с Триадой, если бы понимал, каков настоящий план Конли. Он простирается шире, чем простое шпионство, это ограничение свободы, и, возможно, это похищения между измерениями, и Конли только начинает.

— И какой частью этого являюсь я? Потому что это не имеет никакого смысла. Или это только то, что ты не сказал, чтобы вытащить меня из Триады?

С лестницы доносится смех, громкие голоса говорят по-португальски или по-итальянски, на каком-то языке, который я почти узнаю. Мы оба ждём, когда звук шагов удалится от нас, как будто любое подслушанное слово может быть опасным.

Наконец, тишина. Пол встречается со мной взглядом.

— Это не просто что-то, что я сказал. Это правда.

— Всё равно не имеет смысла. Какое я к этому всему имею отношение? Мама и папа — гении, которые изобрели технологию. Ты и Тео следом за ними. Я только сидела за радужным столом и задавала глупые вопросы.

— Прекрати называть себя глупой. Это не так, — Пол глубоко вдыхает. — У тебя есть свой ум. Своя значимость. Но Конли от тебя хочет не этого.

— Конли меня даже не знает.

— Нет. Но он знает нас — твоих родителей, Тео и меня. Ему нужно манипулировать нами. И есть только один способ. Разве ты не видишь, Маргарет? Ты — единственный человек, которого любят все четверо из нас.

Я чувствую, как мои щеки загорелись.

— Поэтому… поэтому Конли это было нужно?

Черты лица Пола кажутся резче при свете мигающих строк кода, его сильная линия подбородка, испытующий взгляд.

— Ты уже побывала в трёх измерениях, ты что-нибудь заметила? О твоей реакции на путешествия, именно твоей?

— Я всё помню лучше, чем вы, — говорю я. — Мне не понадобилось ни одного напоминания.

— Именно. Мне и Тео нужны напоминания, чтобы помнить, кто мы. Тебе — нет. В любом измерении, в которое ты можешь войти, ты будешь всё время полностью контролировать свое тело. Ты понимаешь, как это ценно?

Я помню, о чём мама и папа говорили прошлым вечером, и их опасения внезапно приняли форму и окружили меня стеной.

Пол склоняет голову, словно изучая меня.

— В этом измерении я узнал, или этот Пол узнал, что Конли уже отправляет шпионов в другие измерения. Они нашли способ стабилизировать своих шпионов на более длительные периоды, чем после напоминаний, на день или два за один раз, но их методы всё равно несовершенны. Любой, кто путешествует между измерениями, остается уязвимым. Любой, кроме тебя.

— Должны быть другие, — протестую я. — Если я могу это сделать, то и другие люди тоже.

— Нет. В нашем измерении только ты.

— Ты не можешь этого знать! Подумай об этом! — может быть Пол действительно параноик. Я опираюсь руками в кровать, пытаясь контролировать раздражение и спрашиваю. — Какова вероятность того, что один-единственный человек, который может так путешествовать — дочь людей, которые изобрели технологию?

Пол качает головой.

— Это не случайно. Это приобретенное. Конли сделал с тобой это.

— Сделал?

— Происшествие. В тот день тестами на перегрузку. Ты же помнишь, правда?

Мои воспоминания даже ярче, чем произошедшее событие. Странное устройство, выданное нам Триадой, то, как оба Пол и Тео сходили из-за этого с ума, чувство, что я была в серьезной опасности… То, как Пол держал меня в объятиях, как будто думал, что почти потерял меня….

Должно быть, он видит понимание на моём лице, потому что кивает.

— Можно создать такой эффект всего один раз в одном измерении. Можно использовать его только для того, чтобы изменить всего лишь одного человека. Конли всё подстроил так, чтобы устройство изменило тебя.

— Джози там тоже была.

— Она была бы запасным вариантом. Альтернативной целью Конли является другой человек, с помощью которого можно манипулировать твоими родителями. Но я думаю, что он всё время хотел, чтобы это была ты.

— Почему я? — но я не забыла то, о чём раньше говорил Пол, о том, что только меня любят все из них. — Он хочет использовать меня против тебя, так?

Пол кивает.

Судьба и математика. Я могу найти столько разных версий моих родителей, людей, которые изобретут путешествия между измерениями, которых Конли сможет контролировать вселенная за вселенной, если захочет прибрать к рукам технологию. Даже если я хочу думать, что Конли никогда не заставит меня работать на него, я знаю, что он может. Всё, что ему нужно — это угрожать кому-нибудь, кого я люблю.

Я спрашиваю:

— Какой Конли это делает? Тот, что из нашего измерения или этот?

— Я думаю, этот Конли уже давно посещал наше измерение. Вероятно, несколько месяцев. Я бы сказал, что он использует нашу версию, но теперь я думаю, что они, возможно работают вместе, — улыбка Пола тонкая и невеселая. — Заговор двоих.

Мама и папа говорили мне, что шпионство уже началось в этом измерении, но я не понимала, что Триада шпионит за нами. Я содрогаюсь, и Пол выглядит так, словно ему больно, как будто он ненавидит сам себя за то, что напугал меня. Он так долго пытался сохранить это в секрете чтобы я не боялась.

И наконец, наконец, я понимаю.

— Поэтому ты уничтожил данные, — шепчу я. — Поэтому ты украл Жар-птицу. Ты знал, что чем быстрее у нас появится технология, тем быстрее Конли придет за мной.

Пол кивает.

— Когда я понял, что он сделал с тобой, я знал, что скоро они будут тебя тестировать. Я подумал, если я возьму нашу единственную хорошую Жар-птицу, и лишу их возможности сделать следующую, то это отложит испытание на месяцы. Это время можно использовать, чтобы войти в это измерение и больше разузнать об их планах, может быть, научиться чему-то, что бы мы могли использовать.

— А почему мы вообще попали в другие измерения?

Он выглядит почти побеждённым, его широкие плечи опущены, и он наклоняется вперёд. Его голова рядом с моим коленом.

— Это были… Повороты не туда. Измерения, математически подобные этому. Вселенная по соседству. Сначала я подумал, что Лондон может быть правильным местом, я пошёл, чтобы там встретиться с Конли, но потом ты появилась и он тебя не узнал… Что же касается России, я бы сразу же ушёл, если бы Азаренко не забрал мою Жар-птицу.

— Потом ты добрался сюда, и это тот мир, который ты искал.

Пол выглядит очень усталым.

— Я думал, что у меня будет возможность саботировать их изнутри. Но этот Пол уже понял, что происходит и сам начал бороться с Триадой. Я думаю, он хотел защитить все версии тебя.

Это именно то, что Пол пытался сделать, когда всё это началось. Он пытался не дать им узнать, что они превратили меня в своего идеального шпиона. Вместо этого, я начала преследовать его, потому что я была злой, эгоистичной, и оглушенной, и подтвердила то самое, что он пытался спрятать.

— Я всё испортила, когда начала гоняться за тобой, правда?

— Тео сохранил остальных Жар-птиц. — Руки Пола сжимаются в кулаки, потом расслабляются, как будто он всё ещё пытается заставить себя принять, что его план не сработал. — Я должен был догадаться, что он не упустит их. Когда я впервые увидел вас двоих в Лондоне, я начал подозревать, но тогда я понял, что он пытается позаботиться о тебе, не имея представления о том, какие будут последствия. Я не имел представления о Генри.

Сейчас я всё это понимала, кроме того, что произошло с папой, здесь не нужно было гадать. Вероятно, он начал понимать, что собирается сделать Конли. Он знал слишком много, и Конли убил его. Папа был мёртв меньше месяца, и несколько часов назад Конли вошёл в лифт и улыбался мне. От этой мысли меня затошнило.

— Почему ты не рассказал нам? — спрашиваю я.

— Я не хотел ничего говорить преждевременно, потому что я хотел, чтобы все вели себя обычно. Таким образом, Конли ничего бы не подозревал. Но я отправил зашифрованную записку Софии, она должна была быть доставлена через 48 часов после того, как я ушёл.

И если бы мы с Тео подождали ещё один день, мы бы всё поняли.

— Тебя могли убить. И всё ещё могут.

— Я намереваюсь выжить, если это возможно, -

говорит Пол очень серьезно.

— Но ты рисковал всем.

Он отводит взгляд, потом, очевидным усилием заставляет себя посмотреть прямо мне в лицо и говорит:

— Ты была в опасности, я должен был защитить тебя, если бы мог, — его взгляд ищет мой, — риски не имеют значения. Значение имеешь только ты.

Никто из нас не может говорить. Мы сидим вдвоём в тусклом свете, отрезанные от остального мира.

Потом звонит мой телефон.

Мы оба испуганы, и Пол посмеивается, пытаясь скрыть неловкость момента. Но мою кожу покалывает от страха, когда я вспоминаю — я поставила на телефоне режим «Не беспокоить». Никто не должен мне звонить.

Я вынимаю телефон из кармана. Звонок с «неизвестного номера».

Как и примерно семьдесят пять процентов американцев, я использую телефон от Триады. Я говорю:

— Может Конли взломать tPhone?

Пол мрачнеет, когда понимает, что происходит.

— Теоретически.

— Я думаю, это не просто теория, — телефон продолжает звонить, уже должна включиться голосовая почта, но он может обойти и это. — Я не могу ответить. Если я отвечу, он узнает, где я.

— Сотовые вышки уже знают твое местонахождение, — Пол бросает взгляд на дверь, как будто полиция может ворваться в любой момент. Может быть, так и будет. — Ответь.

Мне звонит убийца моего отца. Чего он хочет?

Но я уже знаю. Он хочет меня.

Перевод выполнен для сайта https://vk-booksource.net