Украденное счастье

ПРИБЛИЖАЕТСЯ РАЗВЯЗКА

На следующий день, после того как затонула лодка, Промода известила об этом полицию. Старший полицейский, получив такое сообщение, отправился разыскивать дарогу, чтобы выяснить все подробности. Дарога находился в полубессознательном состоянии. Он лежал недвижно, тяжело и прерывисто дыша, с закрытыми глазами, не отзываясь на зов. Спросили Ромеша, тот ответил, что ничего не знает. Он стоял в охране у внутренней двери; утром, когда охрана менялась, он видел, что бабу был в бессознательном состоянии, и слышал, как кто-то выходил из дома. Только потом он узнал, что перевернулась лодка с людьми из этого дома.

Старший полицейский вместе с Ромешем пришли к дароге и тщательно осмотрели его. Кто знает, может, его укусила змея?! Но они не могли найти следа укуса, и вообще они не обнаружили никаких повреждений на теле. Единственное, что они увидели, — это старый шрам на лбу. Внезапно Ромеш-бабу наклонился к лицу дароги и почувствовал запах водки. Он позвал полицейского:

— Сахеб, мне кажется, что от него пахнет водкой. Посмотрите-ка сами!

Тот наклонился к лицу дароги.

— Ты прав, Ромеш, так и есть! — проговорил он.

— Господин, ведь мы — полицейские. Сколько же мы можем покрывать проделки своего начальника?! — сказал Ромеш.

— Что же делать? Знаешь, давай так: никому ничего не говори. Польем его голову водой, посмотрим, может быть, ему станет лучше, — предложил старший полицейский.

— Как вы можете так говорить, господин? Если потом что-нибудь случится, мы будем отвечать. По-моему, следует сообщить обо всем господину инспектору! — заявил Ромеш.

— В таком случае ответственность ляжет на подчиненных нашего дароги! — возразил старший полицейский.

— Кто совершил это, тот пусть и расплачивается, а зачем нам отвечать за него? — отозвался Ромеш.

Во время этого разговора губы Ромеша дрожали, а лицо было сумрачно, но старший полицейский не обратил на это внимания. Посоветовавшись немного, они решили сообщить обо всем ревизору. Дарогу унесли, но около того места, где он лежал, нашли бутылку. Понюхав, Ромеш сказал:

— Кажется, в этой бутылке и была водка. Какой толк от бутылки, надо ее выбросить! — добавил он.

— Зачем? — возразил полицейский. — Эту бутылку следует послать на исследование. Ну-ка, посмотрим, есть что-нибудь в ней?

Ромеш дрожащей рукой перевернул бутылку. Из нее вытекла какая-то темная жидкость.

— Ничего нет, — сказал Ромеш.

— Да нет, что-то было. Зачем ты пролил? Полицейский, а так небрежно относишься к делу. Дайка мне бутылку! — приказал он.

Когда Ромеш передавал бутылку, руки его тряслись. Это удивило старшего полицейского, и он внимательно посмотрел на Ромеша. Облизнув внезапно пересохшие губы, Ромеш ответил:

— Я всю ночь не спал и продрог. Мне бы выкупаться да поспать немного, стало бы легче! — сказал он.

По лицу начальника было видно, что он уже не доверял Ромешу, и что у него зародилось сильное подозрение. Ромеш отвернулся, чтобы скрыть свое смущение. Старший полицейский отправил дарогу к инспектору и переслал ему бутылку. Инспектор отправил и дарогу, и старшего полицейского на допрос в Кришноногор, а еще одному полицейскому поручил расследовать обстоятельства, при которых затонула лодка. Этот полицейский с Ромешем и еще одним помощником прибыли к месту происшествия и приказали лодочникам нырять в воду и отыскивать затонувшие вещи. Но те, кроме одежды, ничего не могли обнаружить. Тогда полицейские с помощью нескольких человек вытащили затонувшую лодку, но шкатулки с драгоценностями в ней не оказалось. Полицейский, которому поручили расследовать это дело, направился в дом Шошибхушона, чтобы выяснить, как вышли из дома Промода и ее мать. Но прежде всего он расспросил Ромеша. Ромеш ничего не знал. Он ведь стоял в дозоре у задней двери. Через нее никто не выходил.

Тогда начальник стал расспрашивать мать Промоды.

— Нам помог тот, кто охранял вчера дом моего зятя! — ответила мать Промоды.

— Как его зовут?

— Как зовут его, я не знаю, но он не раз приходил к нам в дом, он был другом моего Годадхорчондро. А потом он же погубил Годадхорчондро: и деньги взял, и в тюрьму отправил! — рассказывала мать.

— А вы можете узнать его, если увидите? — спросил полицейский.

— Почему же не узнать, конечно, узнаю!

— Расскажите же, кто взял деньги и погубил Годадхорчондро.

— Годадхор и он вместе распечатывали чьи-то письма и брали вложенные в них деньги. Мой сын ни в чем не виноват. Это полицейский научил моего сына. В тот день, когда началось расследование, он пришел и потребовал от сына еще сто рупий, грозясь, что все расскажет. Что я могла сделать? Я бедная женщина, откуда мне взять такие деньги? Мой зять — богатый человек, но ведь я-то не его жена! Я заложила свои драгоценности, отдала деньги, но этот охранник все равно позвал дарогу, и Годадхора схватили.

Не успела она докончить свой рассказ, как к ним подошел Ромеш.

— Охранник, напрасно я тебе дала деньги. Все равно все пропало — и мое, и дочкино! — обратилась она к нему.

— Кому ты дала деньги? — переспросил полицейский.

— Да вот ему, — и мать Годадхора указала на Ромеша.

Ромеш притворился изумленным:

— Ты мне деньги давала?

— Конечно, тебе! — подтвердила она.

— Нет, ты ошиблась! — возразил Ромеш.

— Зачем лжешь? — возмутилась мать Годадхора. — Не знаю я тебя, что ли? Ты однажды взял у Годадхорчондро сто рупий, а вчера опять тебе моя дочь дала двадцать пять рупий. Я тебя хорошо знаю! И как мне тебя не узнать? Не раз и не два я тебя видела. Ведь ты дружил с Годадхорчондро. Не ты ли приходил к нам ежедневно?

Ромеш ничего не мог возразить на это. Полицейский больше не сомневался. Он тут же велел связать Ромеша. Но тот все-таки стал оправдываться:

— Господин, я не виноват. Вы еще ответите за это! Не считайте меня таким простаком! Я полицейский!

— Ты полицейский, а я разве не полицейский? — возразил тот. С этими словами он написал ордер на арест и передал двум полицейским Ромеша.

После трехсуточного сна дарога Динбондху-бабу очнулся. Благодаря заботе и лечению он был спасен. Придя в себя, он рассказал судье все, как было. Доктор исследовал бутылку.

— В бутылке была водка, смешанная с опиумом, — заявил он.

Арестовали Рамдхона. Но вскоре он был освобожден, так как установили его невиновность. Он не подсыпал опиума в водку. Но кто же это сделал?

Неподалеку от дома Шошибхушона жил один лекарь. Он сообщил следующее:

— Однажды вечером Ромеш-бабу сказал, что у него сильные боли в желудке, и попросил у меня опиума. Однако Ромеш-бабу не уплатил за него. До сих пор, по моим записям, за ним числится долг за опиум в четыре аны.

Показания доктора были сообщены полиции. Через три дня пришел приказ доктору ехать в Кришноногор для дачи свидетельских показаний. Там доктор рассказал, что в такой-то день Ромеш вечером под предлогом болезни взял у него на четыре аны опиума. Сопоставили числа, и выяснилось, что в тот же вечер Динбондху-бабу впал в бессознательное состояние. Виновность Ромеша была полностью установлена. Стали выявляться и другие его преступления. Во-первых, он вынимал деньги из писем, во-вторых, брал взятки; за взятку, например, он выпустил из дома Промоду и ее мать; чуть было не стал причиной смерти дароги Динбондху-бабу, подлив ему в водку опиума. Ромеш, несмотря на то что был полицейским, не смог оправдаться.

— Можете сказать что-нибудь в свое оправдание? — спросил его судья. Ромеш молча опустил голову. Присяжные единогласно признали его вину. Судья приговорил его к пожизненной ссылке на одном из отдаленных островов.