Усадьба госпожи Аннари (СИ)

Глава 18

Харчевня, в которую нас приводит баронесса Орно, расположена во внутреннем дворике, попасть туда можно через узкую арку в центре дома. Снаружи никаких вывесок нет, так что догадаться о том, что находится во дворе, сложно. Над дверью висит небольшая металлическая вывеска с названием «Зелёное место».

Миновав прихожую, попадаем в комнату, больше всего напоминающую гостиную: огромный камин, обитые зелёной тканью кресла, много растений в горшках. Стены белые, но покрыты росписью из листьев.

Нас встречает веснушчатая девушка. Она кланяется:

— Здравствуйте, баронесса Орно!

— Здравствуй, Лайша, — отвечает на приветствие баронесса. — Скажи, пожалуйста, есть ли свободный столик в зимнем саду?

— Да.

— Отлично! Тогда мы расположимся там. Подай нам, пожалуйста, горячие напитки и закуски.

— Будет исполнено, госпожа.

Баронесса сворачивает в ближайший коридор, в конце которого оказывается зимний сад. Застеклён он точно так же, как и зимний сад в моей усадьбе, только здесь внутри всё иначе: потолок гораздо выше, дорожки выложены серой плиткой, вокруг зелёная трава, деревья, клумбы с цветами. И столики. За одним из них расположился мужчина в костюме, читающий книгу; за вторым — две женщины, а ещё два столика пустуют. Баронесса проводит нас к дальнему и улыбается:

— Располагайтесь. Баронесса Аннари, вы совершенно не умеете скрывать эмоции.

— Извините, — улыбаюсь я.

Очень хочется расспросить об этом месте — слишком уж оно непохоже на все, виденные мной в этом городе раньше. Но из опасения показаться невоспитанной не решаюсь. Пока мне неизвестно, что за человек баронесса и не нарушу ли я расспросами какое-нибудь негласное правило. Она это словно понимает, потому что произносит:

— Много лет назад (больше нескольких сотен точно) в наш город приезжало посольство эльфов, одному из которых здесь настолько понравилось, что он создал это место и передал своему другу, человеку. С внуком друга-человека была знакома моя мама, поэтому я и узнала о харчевне. Благодаря магии эльфов здесь не бывает случайных посетителей, трава зелена, а цветы не вянут.

— Это была проверка? — уточняю я, пытаясь уложить в голове информацию о том, что в этом мире есть эльфы.

— Да, — кивает баронесса. — Сюда могут попасть только те, в чьей душе нет зла.

— И что было бы, если бы я не смогла сюда попасть? Мы ведь уже подписали контракт. Вам не кажется, что для проверки поздновато?

— Я бы в любом случае выполнила свою часть обязательств. После ошибки с мужем дочери я опасаюсь доверять людям просто так. Но теперь знаю, что вы именно такая, какой кажетесь.

— Я всё равно не понимаю.

— Если бы у вас обнаружилось двойное дно, я бы не стала вводить вас в высшее общество от своего имени.

— Понятно, — произношу я, потому что она ждёт моей реакции.

— Ваша милость, — вмешивается Рансон. — Баронесса Аннари несколько месяцев назад потеряла память и забыла о некоторых тонкостях.

— Вот как! — глубокомысленно кивает баронесса. — Могу ли я узнать подробности произошедшего?

Рансон пожимает плечами, предоставляя решать мне. Но мы будем жить с баронессой под одной крышей, мне потребуется её помощь, а поэтому лучше рассказать всё правдиво, хоть и в общих чертах:

— Мой муж погиб на службе… Он был военным. Я была беременна и не особенно хорошо соображала. Жена младшего брата мужа каким-то образом отправила меня в усадьбу подальше от свекрови и заплатила двум женщинам, чтобы они избавились от моего нерождённого ребёнка и меня. Я почти впала в беспамятство, но поручик нашёл меня и спас. Исцеляющему амулету удалось восстановить моё физическое здоровье, но память вернуть не получилось.

Разговор прерывает приход подавальщицы, которая приносит нам по чашке горячего отвара и тарелку с тарталетками.

— Вы обращались к лекарю? — спрашивает баронесса, как только девушка уходит.

Качаю головой:

— Нет. Я бы не хотела помнить, что муж, которого я, по словам свекрови, очень любила, умер. Так же, как и мой нерождённый ребёнок. Я жива, и этого вполне достаточно.

— Ты права, — неожиданно поддерживает меня баронесса. — Я слышала о том, что некоторые болезненные воспоминания память блокирует, если человек не может справиться с ними иначе. Я уверена, что наш организм устроен очень мудро. Спасибо, что поделилась со мной… А что насчёт твоих родителей?

Хмурюсь:

— Почему-то я совсем не подумала о том, что они у меня есть. Рансон, тебе что-нибудь о них известно?

Он качает головой:

— Нет. Я об этом ничего не знаю.

Баронесса Орно прикусывает губу:

— Знаешь, ты не похожа на уроженку наших земель.

— Почему?

— Твои глаза очень необычны — серые с зелёными штрихами. Такие распространены в северных странах, а в наших широтах встречаются крайне редко. Я, например, могу пересчитать по пальцам людей, у которых видела такие глаза. Это, конечно, может ни о чём не говорить. В любом случае, тебе следует расспросить свекровь. Если твои родители живы, они, скорее всего, волнуются.

Делаю несколько глотков отвара, чтобы справиться с эмоциями. У девушки, в чьё тело я попала, могут быть родители! Или какая-то другая родня. Баронесса права: если они живы, хорошо бы отправить им весточку. Киваю:

— Спасибо за совет. Я обязательно её расспрошу.

— Я правильно понимаю, что ты забыла о многих правилах этикета?

— Верно.

— Ты не будешь возражать, если я тебя немного подучу? К сожалению, для большинства аристократов правила всё ещё важны.

— Я буду рада.

— Тогда начну, — она улыбается. — Общение на «ты» — признак дружеского расположения. Если кто-то из аристократов перешёл на «ты», он ждёт от тебя того же.

— Я не знала. Я постараюсь называть вас на «ты», но мне нужно будет немного времени.

— Договорились! Раз с этим вопросом разобрались, скажи, ты уже продумала интерьер кафе?

— Частично, — отвечаю я. — Я бы хотела, чтобы в нём было два зала: первый для тех, кто пришёл с ребёнком, второй для тех, у кого детей нет. Мне представляется, что нужно будет сделать просторный холл с комнатой, где посетители в холодное время года смогут оставить верхнюю одежду.

— Не боишься, что выйдет путаница, когда придёт время забирать одежду? — перебивает меня баронесса Орно.

— Можно сделать номерки и вручать каждому в обмен на верхнюю одежду. И пронумеровать все вешалки. Так что путаницы не будет.

— Какая интересная идея! Что ещё?

— Я бы хотела, чтобы в нашем кафе подавались десерты и напитки. И чтобы вдоль одной дальней стены были витрины, а у окна столики. В половине для посетителей с детьми можно организовать уголок с игрушками и нанять няню присматривать за малышами, чтобы женщины могли спокойно посидеть и отдохнуть.

— Мне нравится эта идея. В своё время я ходила бы в подобное с удовольствием. А что по поводу отделки?

— Я мало в этом понимаю. Планировала найти кого-то, кто разбирается.

— Какой у нас бюджет?

Пожимаю плечами:

— После покупки дома у меня осталось чуть больше ста золотых. Хорошо бы этих денег хватило на ремонт, зарплату персонала, продукты. Я ведь не знаю, как быстро наше заведение начнёт приносить прибыль и вообще окупаться… За зиму я сшила порядка тридцати кукол. Надеюсь продать их и немного заработать, но пока не уверена, получится ли.

— А я могу на них взглянуть?

— Конечно. Я взяла одну, чтобы запатентовать.

— Хорошо. Я правильно понимаю, что у тебя есть только общее представление о том, как должен выглядеть результат?

— Верно, — вздыхаю я.

— С декором я могу помочь — мой вкус все хвалят, и я знаю веяния последней моды. Думаю, нам можно будет попробовать эльфийский стиль — как видишь, эльфы не склонны к излишествам. Свет, зелень, растительные узоры. С мебелью придётся сложнее. Обрати внимание: край столешницы, так же как и ножки стульев, украшен резьбой. Но думаю, что в бюджет мы уложимся.

Оглядываюсь по сторонам, вспоминаю ту часть дома, что удалось увидеть, пока мы шли в зимний сад, и киваю:

— Мне нравится. Получается, весь этот дом выполнен в эльфийском стиле?

— У эльфов вечное лето, да и сидеть они предпочитают на деревянных скамейках. Украшенных резьбой, но без мягкого сиденья. Так что ты видишь вполне удачную адаптацию… Давай завтра сходим к гномам, закажем эскиз и, если он нас устроит, наймём их для ремонта. Знаю, что берут они недёшево, но поверь — оно того стоит. Гномы сделают всё быстро и качественно. Если не ошибаюсь, они дают гарантию в двадцать лет на свой ремонт. А ещё гномы не стесняются сказать, если что-то по их мнению кажется глупостью, не обращая внимания на титул.

Я ещё не отошла от новости, что в этом мире есть эльфы, а тут выясняется, что ещё в этом городе есть гномы. Причём на гномов я смогу посмотреть уже завтра! Как от такого отказаться? Киваю:

— Хорошо.

— Тогда давай завтра встретимся утром возле ратуши.

— Договорились.

У дверей кафе прощаемся с баронессой Орно и расходимся в разные стороны.

— Куда теперь? — спрашивает Рансон.

— Вы знаете, где выдают патенты?

— Да. В городской ратуше.

— Тогда давайте сходим за куклой и запатентуем её.

— А идею кафе?

— Разве можно запатентовать идею, не показывая результат?

— Следует уточнить, но наверное действительно лучше сперва отремонтировать помещение, а потом просить патент. Только давайте перед этим пообедаем.

— Хорошо.

Обедаем в харчевне по пути на постоялый двор, затем забираю куклу и мы возвращаемся в ратушу.

Нас провожают в кабинет на втором этаже.

Мужчина за столом выглядит очень внушительно: широкоплечий, бородатый и неулыбчивый. Поздоровавшись и представившись, перехожу к делу:

— Мы бы хотели получить патент.

— Надеюсь, вы взяли то, что хотите запатентовать, с собой? — уточняет мужчина.

— Конечно, — кладу перед ним куклу.

Мужчина достаёт из ящика стола лупу, внимательно осматривает моё изделие, а потом произносит:

— Минуточку. Нужно проверить, не запатентовал ли кто что-то подобное.

Подходит к шкафу у стены, выбирает одну из толстых книг, просматривает оглавление, а потом в течение минут пяти задумчиво перелистывает страницы. Наконец, кивает:

— Ничего подобного действительно пока не производят. Давайте составим заявку.

Берёт лист бумаги, важно выписывает вверху слово «патент», потом зарисовывает куклу и засыпает меня вопросами:

— Какие ткани были использованы? Какие материалы? Что использовалось в качестве набивки?

Отвечаю на вопросы, он записывает, а потом уточняет:

— Вы принесли выкройку с собой?

— Нет, — качаю головой я. — Но могу нарисовать. Вам в натуральном размере?

— Не обязательно, — он передаёт мне лист бумаги. — Можно примерно. И лучше всего уместить на одном листе. Я ведь правильно понял, что подобных кукол можно шить разного размера?

Киваю:

— Да.

Рисую детали туловища, рук, ног, платья, обуви и протягиваю служащему. Он кивает:

— Хорошо. Как назовёте вашу куклу?

Перебираю разные варианты и озвучиваю тот, что кажется мне лучшим:

— Таюша.

— Хорошо.

Скрепляет листы, затем протягивает мне:

— Проверьте, верно ли я всё написал.

Пробегаю глазами и киваю:

— Всё верно.

— Мне нужно отослать бумаги в столицу, чтоб убедиться, что вы действительно первая патентуете это изделие. Завтра должен прийти ответ, так что жду вас во второй половине дня. Если всё в порядке, подтвержу ваш патент.

— Хорошо.

— Всего доброго!

— Всего доброго.

Когда выходим из ратуши, Рансон спрашивает:

— Отправимся в гостиницу, или у вас ещё есть дела?

— Не возражаете, если мы ещё раз осмотрим дом? Хочу убедиться, что запомнила всё правильно.

— Пойдёмте.

Пока добираемся до теперь уже моего дома, успеваю пожалеть о своём решении — снова начинают уставать ноги. Чем дальше, тем тяжелее идти вперёд. Держусь только на упрямстве.

— Может быть, наймём экипаж? — спрашивает Рансон.

Вздыхаю:

— Мы уже почти пришли.

— Тогда потом, после того как осмотритесь?

— Хорошо.

То, что не придётся обратно возвращаться пешком, придаёт мне сил, но всё равно сажусь на скамейку возле дома, чтобы передохнуть.

— Вам нужно было сказать мне, что устали, — с укором произносит Рансон.

— В следующий раз так и сделаю.

— Что именно вы хотите осмотреть?

— Хочу представить, как здесь всё станет после ремонта. Глядя на метраж и схему дома, мне это сделать сложно. Нужно, чтобы столики стояли друг к другу не вплотную, поэтому лучше посмотреть, как их расставить. Опять же нужно найти место для витрины с десертами и понять, какой величины должен быть холл.

— Вам ещё следует оставить место для кухни, для кладовой и пару комнат для персонала. Чтобы им было где переодеться или спокойно выпить чай, — подсказывает Рансон.

Киваю:

— Вы правы. А ещё мне хочется отделить кафе от жилой части дома. Лучше всего было бы сделать отдельный вход, но не уверена, потяну ли по деньгам.

— Можно отгородить лестницу на второй этаж от остальных комнат первого этажа и сделать что-то вроде отдельного подъезда.

— Служащий говорил, что нужен запасной выход. Как-то мне не хочется делать его рядом со входом на второй этаж.

— Можно прорезать запасные выходы в торце здания. А ещё в столице я видел заведения, чьи владельцы ставили столики на краю площади или в саду. Вы можете поступить так же.

— Всё равно мне не нравится то, что нужно будет возвращаться домой, минуя посетителей.

— А вы сделайте калитку у стены, запрячьте её за кустами, обведите дорожку вокруг дома прямо к входной двери, и будет вам счастье.

— А это идея! Мне нравится. И насчёт летней террасы нравится тоже. Только нужно будет продумать навес и настил. А для детей можно соорудить детскую площадку.

— Что такое детская площадка?

— Место, где дети могут играть. Можно сделать качели, песочницу, горку.

— Горку летом?

— Она же не обязательно должна быть ледяной.

— Вам виднее, — уклончиво отвечает Рансон.

— Ладно. Я отдохнула. Пойдём?

— А мне зачем? Я лучше здесь посижу и подожду. Если что — кричите.

— Ладно.

Следующий час я брожу по обгоревшим помещениям и прикидываю, как всё будет выглядеть после ремонта. Остекления на первом этаже нет, но количество света мне всё равно кажется недостаточным. Хорошо бы расширить окна. Например, сделать в пол. Если, конечно, из-за этого не придётся потом тратить слишком много на отопление. Идея с террасой мне тоже нравится. А ещё приходит на ум, что я совершенно забыла про сад — им ведь тоже нужно будет заняться. Не забыть бы уточнить у Аси, справится ли она с этим сама, и если да, то сколько ей нужно будет помощников.

Сразу же решаю проверить, действительно ли можно проложить боковую дорожку так, чтобы получилось удобно. Дохожу до места, в котором можно будет поставить калитку, а потом, обходя кусты и коряги, двигаюсь вдоль забора. Он каменный и высотой мне по подбородок. Возможно, придётся высаживать кусты и вдоль него тоже.

Уже огибаю дом и собираюсь свернуть в сторону предполагаемого подъезда, как слышу странный звук. Заглядываю в соседский двор и с удивлением обнаруживаю, что шагах в двадцати от меня расположена утоптанная площадка, на которой тренируется мужчина. С обнажённым торсом тренируется, и даже не посинел от холода. Двигается незнакомец стремительно и будто дерётся с невидимым врагом, позволяя оценить мышцы, перекатывающиеся под кожей, узкую талию и широкие плечи. Длинные светлые волосы незнакомца забраны в низкий хвост, а на лице очень сосредоточенное выражение.

Оценив шикарный вид, уже даже начинаю раздумывать о том, что, пожалуй, можно и не отгораживаться от соседа. Мне ещё много времени будет не до любовей и тому подобных глупостей, но полюбоваться-то можно.

Незнакомец резко останавливается, поднимает голову и с вызовом усмехается:

— Нравлюсь?

Гляжу в его ярко-голубые глаза и до меня наконец-то доходит, что он не зря показался мне знакомым. Именно он тогда спас меня от волка. Ладони потеют, сердце начинает заполошно стучать в груди. Эмоции странные и непонятные, но показывать их не хочется. Улыбаюсь как можно приветливее:

— Я вспомнила! Это именно вы меня спасли в лесу зимой. Ещё раз огромное вам спасибо. Что касается вашего вопроса… — если она надеялся смутить меня, то не на ту напал: — У вас очень красивое тело, но неужели вам совсем не холодно?

Он внимательно всматривается в моё лицо, а потом улыбается:

— Это тебя я от волка спас?

— Меня.

— И что ты тут делаешь?

— Я купила этот дом. Ходила осматривалась.

— Переезжаете с мужем в город?

— Я не замужем. Вдова. С дочкой переезжаю. Хочу открыть здесь кафе.

— Дело хорошее.

— Спасибо! Я тогда пойду. Мне пора возвращаться на постоялый двор.

— До встречи.

— До встречи.

Пока дохожу до угла дома, чувствую внимательный взгляд незнакомца, и он отзывается мурашками вдоль позвоночника. Даю себе обещание постараться в будущем избегать с ним встреч — пусть он и заставил моё сердце биться сильнее, но сейчас не время устраивать личную жизнь.