Вечность

22

Когда я немного пришла в себя, а служащие Зала Регистрации объяснили мне, что Крис сейчас в Профилактории, что о нем заботятся профессионалы, я смогла немного отдышаться и разобраться в случившемся.

Раз меня пока не пускали к нему, оставалось только найти этого ублюдка, того, что уничтожил моего друга. Что он сказал ему? Что он сделал такого? Я ничего не понимала.

Судорожно я пыталась вспомнить, где именно живет Эйдан. Крис пару раз упоминал это место, но сейчас в голове была такая каша, что удалось мне это не сразу.

Я поймала такси и назвала адрес. Водитель удивленно смотрел на меня в зеркало. Да, наверное, в Низшем городе ему не часто попадаются настолько отчаявшиеся люди.

По мере приближения, я ощущала, как во мне закипает гнев, я кусала губы, меня душили слезы, я раз за разом вспоминая бледное, обескровленное лицо моего друга. Такое чувство родилось во мне впервые. Я могла убить. До этого оставался шаг, секунда, одно дыхание.

Не разбирая дороги, я выскочила из такси и вбежала в дом. Я не видела ни проходящих мимо людей, ни архитектурные изыски старого здания в венецианском стиле. Лишь одна цель была передо мной — выместить всю злобу, всю ненависть, уничтожить эту тьму, разрушить и всё, что дорогу ему самому.

У двери Эйдана я услышала смех.

Смех!

Это и парализовало, и ещё больше взвинтило и без того моё совершенно расстроенное состояние.

Я рванула дверь на себя и увидела их обоих. Рич и Эйдан пили кофе и шутили. Им. Было. Смешно.

— Алекс? — Рич пошёл мне навстречу, но я так толкнула его, что парень упал на пол. Клянусь, в этот момент во мне были поистине страшные силы.

Я хотела сказать что-то Эйдану, спросить, что он сделал с моим другом, зачем он так поступил, но слов не было. Было лишь нечто первобытное, никогда мною ещё неизведанное. Я бросилась на него, вцепившись в лицо, руки, волосы. Я била, толкала, царапала, даже кричала. Не знаю, сколько это длилось, пока Рич не оттащил меня от своего друга.

В итоге, спелёнатая, как младенец, крепкими руками зеленоглазого, я изловчилась и плюнула в лицо Эйдану, который сейчас совершенно потерял весь свой лоск и невозмутимость. Его лицо рассекали кровавые борозды, губы разбиты, рубашка разорвана.

— Да, что ты творишь, Александра?! Совсем чокнулась!

— Сволочь! Я убью тебя! Ненавижу! — оказывается, я могла говорить. Да, ещё как.

— Алекс! Алекс, подожди, пожалуйста! — Рич шептал мне на ухо, не отпуская ни на минуту, — расскажи, что случилось, что произошло?

— Спроси у него! — я закашлялась, горло ужасно жгло. Я охрипла, но мне всё ещё хотелось дотянуться до Эйдана и стереть с его лица раздражающее меня выражение. Притворщик!

— Эйдан всё это время был со мной. Ты слышишь, Алекс? Со мной.

— Ты… покрываешь его, — слова давались мне с трудом, горло, словно растерли наждачкой.

— Нет, это не так. Да, послушай ты! — Рич посадил меня в кресло и обхватил мое лицо руками, — мы, правда, не понимаем, что стряслось.

Ладно, поиграю в их игры, решила я и закрыла глаза, стараясь отдышаться.

— Он… — кашель душил горло, и Эйдан потянулся за водой, но, уловив мой взгляд, передумал. И правильно. Я не приму из его рук ничего. — Он пришел в библиотеку… несколько часов назад… вроде бы… не знаю, запуталась…

Парни странно переглянулись.

— Сказал, что хочет поговорить наедине… Я ушла… Не надо было, не надо было…

— Александра, тихо, ш-ш, с кем он хотел поговорить?

— С Крисом, — при упоминании имени моего друга, голос дрогнул, и я разрыдалась, — что ты с ним сделал?! Верни! Верни моего друга! Ненавижу тебя!

Эйдан резко изменился в лице, словно и, правда, только сейчас узнал обо всём.

— Что с ним?! — закричал он.

— Он… не знаю. Он стал, как Анна. Я пыталась, правда, пыталась! Но он не отвечал, — почему-то стала оправдываться я.

Эйдан рванул на выход, а я обмякла в кресле, словно все мои силы исчезли в один миг. Рич сидел у моих ног и держал меня за руки. Он что-то говорил, но этого я уже не слышала.

Я знала, что проснулась. Я чувствовала, что рядом кто-то сидит, тяжело вздыхает время от времени, слышала неспешный шорох страниц. Но сил открыть глаза просто не было. Да, и не хотелось.

Что мне теперь делать? Мой единственный друг стал таким же, как Анна. Живым мертвым или мертвым живым? Всё вокруг будто бы утратило краски. Исчезла вся прелесть Вечности. Здесь так же, как и там, на земле. Здесь мы вновь уязвимы.

— Я знаю, что ты не спишь.

Рич. Что б его!

— Не хочешь перекусить?

От мысли о еде даже стало подташнивать.

— Хорошо. Дело твоё. Но, если ты не встанешь через двадцать минут, я сам подниму тебя и отнесу к столу.

Я промолчала. Пусть делает, что хочет. Тоже мне, напугал.

— Хм… Хорошо. Значит, так тому и быть.

Я всё так же молча лежала и думала-думала… Все мысли возвращались к Крису. Я должна увидеть его. А, вдруг? Вдруг что-то поменялось? Может быть, есть улучшение, а я этого не знаю? Но, в то же время, я ужасно страшилась того, что увижу его вновь таким, безвольным и безжизненным, пустым…

— Ты ведь знаешь, что я не привык бросать слова на ветер?

Какой надоедливый человек. Ну, почему он не может оставить меня в покое?

Тут же меня резко дёрнуло, и я почувствовала, что меня несут на руках, причем, не очень-то и нежно!

— Я не позволю тебе упиваться горем и строить из себя непонятно что, Александра.

Я всё же открыла глаза, не без труда, и поняла, что меня просто перекинули через плечо и несут, как какую-то вещь.

— Отпусти, — голос прозвучал незнакомо и жалко, так что я даже не сразу сообразила, что это была именно я.

— Нет.

— Пожалуйста, — горло всё еще болело, и, как бы я ни напрягалась, произвести звук громче шепота, не получалось.

Рич посадил меня на деревянный стул с ручками и слегка поддержал.

— Сейчас ты поешь, и мы поговорим. Не обсуждается, — в его голосе были незнакомые суровые нотки, так что я не стала спорить, к тому же, ужасная апатия даже не давала шанса на сопротивление. Хотелось вернуться в теплую постель и спать, спать.

Зеленоглазый поставил передо мной глубокую миску с наваристым куриным бульоном, подсел поближе и принялся кормить.

— Ты думаешь, только тебе больно? Вспомни тех людей, многие десятки. У них разве никого не было? Никто не вспоминает и не плачет из-за них?

Какое мне до них дело? — я хотела спросить, но не стала.

— Мне неприятно видеть тебя такой.

Так не смотри.

— Я всегда думал, что ты сильнее. Оказалось, нет. Но мы часто наделяем несуществующими чертами людей, которые нам дороги.

Я закрыла глаза. Пары ложек бульона хватило, чтобы я наелась. Больше просто не могла.

— Тебе неинтересно, как Крис?

— Интересно, — прохрипела я.

— Надо же, хоть одно слово! — горько усмехнулся Рич и потёр мои руки, — без изменений, но и не так плохо, как те остальные.

— Что… что это значит?

— А то, что у него всё ещё есть шанс, минимальный, но он борется. Эйдан всё время с ним.

При упоминании этого имени я поморщилась.

— Ты ведь понимаешь, что это был не он?

— Не знаю.

— Я могу поклясться, что это так. Ладно, суть не в этом. Ты должна взять себя в руки и помочь нам. И я, и Эйдан давно занимаемся поисками этого человека. Мы точно знаем, что он действует один, и, кроме того, мы уверены, что это женщина.

Я заинтересовалась. Сонливость накатывала, но я подобралась в кресле и принялась внимательно слушать.

— Всё началось ещё до того, как Эйдан попал сюда, как и Крис в том числе. Мы познакомились в Профилактории. Я был гидом Эйдана, — зеленоглазый улыбнулся, видимо, вспоминая что-то своё, — он был очень невоспитанным тогда. И его чувства настоящие. Он бы никогда так не поступил. Поверь мне. Что ж, эта женщина… Я не знаю, кто она, как долго она здесь, но кое что мы всё же разузнали. Тактика одна и та же: наблюдение, затем она втирается в доверие, ищет подходящую жертву и… Итог тебе известен.

— Зачем?

— Главная причина одна, Александра. Это, как ни смешно, власть. Сила. Она может менять внешность вне зависимости от города. Ты ведь была только в Третьем городе и не знаешь, какие возможности дают остальные. Кроме того, она может беспрепятственно переходить границы всех городов. Почти, — уточнил Рич, — это доступно не всем. Этого желают многие.

— Но я не понимаю, почему именно Крис?

Рич посмотрел на меня с жалостью.

— Он был влюблён.

— И что?

— Ах, Алекс-Алекс, ты ещё совсем ничего не знаешь. Нет ничего сильнее этого чувства. Родители любит своё дитя так, что способны пожертвовать многим, а то и жизнью, совершенно не задумываясь. Солдат идёт в бой, зная, что не вернётся. Его тоже ведёт любовь, другая, но не менее сильная. Человек любит другого, и именно это делает его самым сильным. Когда ты любишь, ты не видишь преград, ты не чувствуешь земли под ногами, ты подобен самой Вечности. И эта сила так привлекательна.

— Но, как у неё это получается?

— Не знаю. Но самое главное — её жертва должна почувствовать разочарование, боль. Это сделает её более уязвимой, а дальше я теряюсь в догадках. Пару раз мы были близки, но разве можно уследить за всеми людьми в Вечности?

— Скажи честно, Крис сможет вернуться?

Рич тяжело вздохнул.

— Не знаю. Ещё ни у кого это не получалось, но, знаешь, я верю, что возможно всё. Не знаю, как ты, а я не собираюсь сдаваться. Я найду её, чего бы это ни стоило. А ты… Ты можешь и дальше продолжать свои страдания.

Зеленоглазый поднялся со стула.

— Мне пора. Ты знаешь, где меня найти. Всё началось в библиотеке. И Крис, и Эйдан были там на виду. Она была там, точно тебе говорю, и я собираюсь проверить каждого из посетителей.

— Разве она не могла уже сменить внешность?

— Могла, конечно. Могла и исчезнуть из Низшего города, что с того?

Я недоумённо моргнула.

— Что прикажешь делать? Бездействовать? Это не по мне. Я и так провёл тут слишком много времени. Теперь ты можешь и сама о себе позаботиться.

Рич схватил куртку и пошёл к выходу. Я оглянулась: пустая, пусть и просторная палата, шторы кем-то заботливо закрыты, на столе какие-то начатые настойки. Что мне делать? Что я могу?

— Эй, стой!

Рич обернулся, хотя я не была уверена, что он услышит.

— Подожди, я пойду с тобой.

— Ты ещё очень слаба, Алекс. У тебя не получится.

Я, кряхтя, встала со стула и дрожащими руками взяла стопку чистой одежды. Кто принёс её сюда? Неужели, это он?

Я покосилась на Ричарда. Да, нет, не может быть.

— Просто дай мне переодеться. Я скоро буду готова.

Тут же в комнате была белая ширма, куда я и направилась. Я знала, что Рич подождет. Однако, всё оказалось совсем непросто: руки совершенно не слушались, пальцы, как деревянные, не могли ухватиться за ткань, а расстегнуть пуговицу стало и вовсе нелегким делом. Выругавшись сквозь зубы, я чуть не взвыла. И тут же накатило головокружение. Я уцепилась за ширму, отчего та тут же зашаталась.

— Алекс?

— Всё нормально, — прошептала я, голос не был способен на большее. Но, похоже, Ричард не услышал меня, так как через секунду оказался рядом со мной. А я, в полурасстёгнутой больничной рубахе и широких штанах, покрасневшая от натуги и раздражения, стояла и не знала, что сказать.

— Прости. Я… подумал, тебе нужна помощь.

— Я справлюсь, — выдавила я.

— Слушай, ты… это… В общем, я видел и не такое, — с этими словами Ричард молниеносно стянул с меня рубаху и так же быстро накинул уже мою клетчатую. Я не успела не то, что закрыться, даже подумать об этом! Через минуту на мне оказались и мои джинсы, а сейчас зеленоглазый сидел у моих ног и завязывал шнурки кроссовок.

Лучше бы мне всё это снилось!

Рич поднялся и, уловив выражение моего лица, принял суровый вид.

— Сейчас не время для таких мелочей, Алекс.

— Ты прав.

Я отцепилась от ширмы и немного прошлась, разминая ноги.

— Ну, что, готова?

— Да, только не спеши, пожалуйста.

Мы вышли из палаты, и я тут же сощурилась. Солнце казалось таким ярким и жгучим. Меня, словно слепого котёнка, Рич вёл за собой. Он усадил меня в такси и назвал адрес библиотеки.

— Я хотела увидеть Криса…

— Не лучшая идея. Если бы что-то изменилось, я бы сразу узнал.

— Но…

— Поверь, так действительно лучше. Да, и тебе совершенно не помешает отвлечься. Ты ещё проведаешь его, но лишь когда придёшь в себя и успокоишься.

— Я думала, что в Вечности нельзя испытывать боль, — я говорила не о своём непослушном, деревянном теле сейчас, и зеленоглазый меня понял.

— Мы, люди, приносим сюда с собой всё, в том числе, и боль. Наверное, мы не можем иначе. Я думаю, тогда счастье не было бы таким полным.

Я откинулась на сильно пахнущее новой кожей сиденье. Он прав, но…

Мимо проплывали знакомые места, тысячи людей бродили по улицам Низшего города, не подозревая об опасности. Кто станет следующим?

— Алекс, мы почти приехали.

Я вздрогнула. Даже не заметила, что мы в пути уже больше получаса.

— Задумалась?

— Угу.

Рич больше ни о чем не спрашивал. У меня создавалось впечатление, что он и так многое понимает, а иногда и видит меня насквозь.

Он помог мне выйти из такси. Да, что там! Он меня просто-напросто вынес. Ступеньки оказались настоящим Эверестом, и я стала злиться. Да, что я с собой сотворила, что стала такой слабой, настоящей обузой?

— Ты иди, не жди меня, — предложила я Ричу, — я поднимусь. Скоро.

Зеленоглазый закатил глаза и подхватил меня на руки. Некоторые прохожие, молоденькие девушки, захихикали и показали на нас пальцем.

Библиотека встретила нас внутренним покоем, но для меня это место уже никогда не будет прежним. Сейчас, стоя в холле, у главной лестницы, я дала себе обещание. Как только я найду убийцу (а по-другому называть её я не могла), как только Крис вернётся к жизни, я уйду отсюда. Это место стало чужим, оно не смогло защитить моего самого близкого человека, и здесь я уже никогда не почувствую прежнюю свободу, покой и безопасность.

Рич усадил меня за работу с журналами посещений за последний месяц, а сам принялся просматривать прошлые месяца. Кое-где записи были сделаны моей рукой, многих людей я знала. Кто-то был завсегдатаем и приходил чуть ли не каждый день, некоторые — в определенные часы, остальные заглядывали время от времени. Имена облекались в лица, я вспоминала слова этих людей, жесты, но ни в одном из них я не могла бы заподозрить убийцу.

— Как успехи? — Рич склонился надо мной и всматривался в мой журнал.

— Не очень, — призналась я, — я даже не знаю толком, как искать и что искать.

— Не спеши. Иногда достаточно пары слов, чтобы вызвать подозрения. Просто нужно сосредоточиться и вспомнить.

— А ещё! — меня посетила догадка, — эта женщина уже не придёт в библиотеку, верно? Ведь она сделала своё дело?

— Может быть… — протянул Рич, — но мы не можем ждать так долго.

Я тяжело вздохнула и снова принялась просматривать записи. Ричард сел напротив. Я, то и дело, спрашивала его о незнакомых посетителях, он с готовностью отвечал, причем, вспоминал их в мельчайших деталях. Просто удивительно!

Через час Рич взял журнал из моих рук и поставил большую кружку ароматного кофе.

— Отдохни.

— Но я не устала.

— Это приказ.

Я фыркнула, но тут же улыбнулась. Забота всегда приятна.

— Спасибо.

— Не за что, — зеленоглазый вытянул ноги и прикрыл глаза, словно дремал, но я знала, что он не спит.

— Слушай, Рич, эта женщина… За что мне зацепиться? Молодая она или старая? Красивая или нет? Была она здесь одна или с кем-то? Говорила с нами или просто молча читала?

— Всё эти варианты вероятны, — ответил он, не открывая глаз, — самое главное — она должна была держать на виду Криса и не попадаться на глаза мне или Эйдану.

— Почему?

— Я бы увидел.

— Что именно? — не поняла я.

Зеленоглазый слегка улыбнулся.

— Это секрет?

— Что-то типа того.

— Ладно, секрет так секрет. Тогда давай пройдемся еще раз по именам.

— И мне кажется, она должна была говорить именно с тобой. Крис в последнее время был часто с Эйданом, а она не хотела так рисковать, это уж точно. Значит, остаешься именно ты.

— Но я не знаю, — растерянно проговорила я, вновь и вновь осматривая огромный список.

— Кто-нибудь спрашивал у тебя про Криса?

— М-м, пара детей… Ты же знаешь, как они его любят? Ещё кто? Так… — я побарабанила пальцем по столу и…

…а ты знаешь, что такое любовь?

— Вряд ли можно однозначно описать это чувство, Энн. У каждого человека это что-то свое.

— Может быть…

— Вы не согласны?

— Немного, — старушка хитро сощурилась, — я думаю, что любовь — это сила, прежде всего.

— Алекс? — от расслабленности Рича не осталось и следа, — что?

— Я, кажется, знаю, кто она.