Ведьма и инквизитор

Глава 42

- Что ты творишь, гнусная тварь?! – ворвался в камеру Содмон.

Фила даже не пошевелилась – как лежала на полу с закрытыми глазами, так и продолжала лежать. Быстро же начальник поискового отряда связался с главным инквизитором. Да и Содмон явно поторопился заявиться сюда. Сквозь ресницы Фила отлично разглядела и его неумытую со следами сна физиономию, и неряшливо накинутую одежду. Из кроватки, значит, тебя выдернули… моральный урод? Зубы едва не заскрежетали, такой силы прилив ненависти испытала Фила. Но внешне она оставалась спокойной. Напустив на себя как можно больше усталости, она, кряхтя как древняя старуха, поднялась с пола и дрожащим голосом проговорила:

- Не могу больше, Содмон. Сил нет…

- Нет сил на что??? – заорал инквизитор, но Фила даже бровью не повела. Только усталости напустила на себя еще больше, аж сгорбилась.

- На колдовство, - заставила она глаза свои наполниться слезами. – Эти оковы… поглощают больше половины моей магии. Оставшейся не хватает, чтобы покрыть такое расстояние. Я иссыхаю, Содмон, - уже даже не сказала, а продребезжала она и упала на колени как подкошенная. – Видишь, меня уже и ноги не держат.

Она покосилась на инквизитора и с удовлетворением подметила, как мало на нем аметистовых браслетов. Очень торопился, видно, раз не обвешался ими весь. Но ей это ох как на руку. Решение крепло в Филе с такой скоростью, что сдерживать его немедленное исполнение получалось с великим трудом. Но сначала она должна добиться своего, иначе всё будет напрасно, а ей грозит верная смерть.

- Иссыхаешь? – таращился на неё Содмон, явно растеряв все слова. – А мне что прикажешь делать?! Им осталось идти всего-ничего, но без тебя они не найдут путь.

Ха! О чём и речь! К чему она и стремится. И не только к этому…

- Сними их, - потрясла Фила цепями и тут же растянулась на полу. Словно и цепи эти казались ей неимоверно тяжелыми. – И тогда силы мои восстановятся быстро. Неужели ты не видишь, что в таком состоянии я не опасна, - слезы полились из глаз Филы вместе с мольбой.

- Снять, говоришь? – задумчиво протянул Содмон, не глядя на ведьму. Её страдания его явно не трогали, что только прибавляло Филе злости и решимости. – Сколько времени это займет?

- Что именно? – простонала Фила.

- Восстановление, тупая ведьма! – гаркнул Содмон.

- Не больше получаса, и я смогу продолжить.

Главный инквизитор принялся мерить шагами камеру, поглядывая на распахнутую дверь. Фила без труда угадывала, о чем он сейчас думает. Но ликовать раньше времени опасалась. Если только он сделает так, как она просит…

- Стража! – выглянул Содмон за решетку.

На крик его явились два стражника, что охраняли вход в подвалы. Но остались стоять они за пределами камеры.

- Войдите, истуканы! – заорал на них Содмон. – И заприте решетку.

Как только избавится от оков, так и решетка перестанет быть помехой, - усмехнулась про себя Фила, все еще продолжая притворяться обессиленной. Ох, Содмон, как же ты пожалеешь о своем решении. Правда, продлится это недолго. И хотела бы она помучить этого изверга так долго, как только сможет, чтобы искупил он все свои злодеяния болью и кровью, да нет на это времени. Как и сил, которые ей еще понадобятся.

- Разомкните оковы, - кивнул на Филу инквизитор.

Стражники не шелохнулись, в страхе глядя на начальника. Ох и глупый ты, Содмон, - подумала Фила. – И сделали тебя таким безграничная власть и вседозволенность.

- Разумно ли это?.. – заикнулся было один из стражников, но Содмон заорал на него дурным голосом:

- Заткнись, идиот, и делай, как я сказал!

Фила призвала на помощь все свои силы, превратилась в единый сгусток магии, сконцентрировалась как только могла. Как в тумане, все еще не веря в происходящее до конца, она наблюдала, как приближаются к ней стражники, как падают цепи сначала с одной, а потом и с другой руки. Вот ключ касается замка в ошейнике, и грудь наполняется воздухом. И это воздух свободы!

Магическая энергия вырвалась из каждой поры, не успела последняя цепь коснуться каменного пола темницы. Фила и сама не поняла, как оказалась на ногах. А возле её ног лежали три тела, опутанные светящимися нитями её магии, словно паутиной. И все трое испуганно на неё таращились, пока ломала она прутья решетки, что сделать оказалось очень легко. И теперь на её пути не было преграды, с которой не смогла бы она справиться.

- Содмон, ты тупица, каких поискать, - насмешливо смотрела Фила на поверженного врага. Глаза инквизитора таращились так, что того и гляди лопнут. И он явно пытался что-то сказать. Только слушать его у Филы не было никакого желания. Наслушалась за все эти годы. – Надо было предсказать тебе близкий конец, - усмехнулась она, и из руки её полился ярко-голубой свет. Свет остановился в нескольких сантиметрах от груди инквизитора, в месте, где пока еще билось сердце. – И конец такой для тебя слишком легкий, - презрительно добавила она, наступая одной ногой на тело Содмона и склоняясь над ним как можно ниже. – Грязный вонючий старик! Сколько душ ты загубил! А сколько среди них было невинных? – вспомнила она, как по приказу инквизиции убивала людей, даже сжигала целые деревни. – Мне никогда не отмыться от этого позора и не вымолить прощения у предков. А тебе… тебе за это гореть в вечном аду!

Глаза инквизитора завращались просто с дикой скоростью, а по краям губ запенилась слюна.

- Хочешь что-то сказать? – усмехнулась Фила. – Неужто покаяться хочешь? – засмеялась она и вдавила ступню в живот Содмона. – Перетопчешься, урод! Не дам я тебе последнего слова – сдохнешь немым и беспомощным! – направила она свет прямо в сердце инквизитора.

Тело Содмона дернулось несколько раз, глаза закатились, а язык вывалился изо рта. Сердце биться перестало, и Фила перевела взгляд на поверженных стражников.

- А вам я оставлю жизнь, хоть вы этого и не заслужили, - сплюнула она себе под ноги. – Вы такие же злодеи, как и он. Но именно вы расскажете всем, кто и как убил главного инквизитора! – гордо выпрямила Фила спину и покинула камеру.

Путь её вел на свободу. И скольких еще стражников и инквизиторов ей придется убить на этом пути, одной Луне известно. Но сделает она это недрогнувшей рукой. И никогда больше не попадет в лапы инквизиции живой!