Виктория - значит Победа. Сердцу не прикажешь

16. Предельно честные намерения

Пока я спускалась вниз, догадалась – глянула в зеркало, которое пока так ещё и не убрала, почертила на нём и позвала господина графа.

- Да, Викторьенн? – он отозвался тут же, смотрел с любопытством.

- Не могли бы вы прерваться ненадолго? Кажется, мне понадобится помощь.

- Хорошо, - он улыбнулся. – Господа, читаем следующую страницу. Камилла читает вслух, остальные внимают. Вернусь – задам три вопроса по прочтённому и услышанному.

Мне сразу же стало спокойно от его голоса. Я бы и сама послушала, а потом поотвечала на вопросы по прочтённому и услышанному, но – не сейчас, кажется. Сейчас идём, и снова в неизвестность.

В кабинете по-хозяйски расположился господин герцог Фрейсине, он смотрел на моего господина Фабиана, как на клопа в постели, и взгляд его выражал полное недоумение – что это тут вообще такое и как смеет находиться рядом с ним.

- Добрый день, господин герцог, - я приветствовала его реверансом по всем правилам, вежливость-то никто не отменял. – Если бы вы известили о намерении навестить меня, всем было бы проще.

- Мои намерения касаются только меня, - сообщил тот. – И сейчас мне нужно побеседовать с вами без свидетелей.

- Хорошо, только вам придётся пообещать, что вы не станете совершать в моём доме никаких магических действий, - язык всё равно что сам это сказал.

- Ничего я не собираюсь вам обещать, - покачал он головой. – Выйдите вон, - глянул он на господина Фабиана.

- Господин герцог, - сказала я тихо и холодно. – Вы не хозяин этого дома, и вы не можете приказывать моим людям.

Однако, весь его вид выражал – я сам знаю, что я могу, а что – нет, и не вам мне указывать. Господин же Фабиан просто поклонился мне и молча вышел. Эх, где там наш господин граф?

Гость же невозмутимо бросил на дверь своё суровое заклятье, но я глянула и поняла – если что, смогу взломать, вижу, как это сделать.

- Что вы собирались сказать мне? – хотелось упереть руки в боки, или сунуть их в виртуальные карманы несуществующих брюк.

- Я хотел сказать, что вы возмутительно обращаетесь со своей репутацией, - заявил он с ходу.

Ну вот ещё, репутация. Не его собачье дело моя репутация.

- Вы полагаете? – подняла я бровь.

- Уверен в этом. Наблюдал вчера у Монгранов своими глазами.

А вчера у Монгранов я поболтала со всеми, до кого успела дойти. Просто для того, чтобы моё имя не связывали только лишь с именем виконта. Просто это Викторьенн де ла Шуэтт, она вечно болтает со всеми. С де Люсом о некромантии, с де Ренелем о разбойниках, которых поймали три дня тому, с де Пьерси о последних известиях из далёких восточных стран – там не было ничего особенного, но с ним-то регулярно связываются и сообщают, отчего бы не послушать о последних сообщениях? И при том я отчаянно лавировала и избегала оказываться поблизости от господина герцога. Я сомневалась, что он вздумает беседовать со мной на виду у всей залы – это принц так мог, ну да у него было официальное дело о моём наследстве и имуществе, а у этого-то нет ничего подобного. И по местным меркам явный интерес такой фигуры к фигуре вроде меня – мезальянс, как мне вчера определённо сказала госпожа де Монгран, и не может сулить мне ничего хорошего.

- И отчего же тогда вы сейчас рушите остатки той репутации? – интересуюсь с усмешкой. – Второй раз подряд являетесь ко мне в дом, запираетесь со мной, да ещё и пытаетесь сделать так, чтобы никто не услышал нашу беседу и не смог подтвердить, что она носит исключительно деловой характер и ничего личного. Никто же не поверит, что вы у меня собрались капусту покупать, - и смотрю на него пристально.

- Что? – не понимает он. – Какую, к чертям, капусту?

- Обыкновенную, у меня неплохая, - пожимаю плечами. – Часть урожая мы посолили, по незнакомому здесь рецепту, и пока предлагаем с осторожностью. Но есть и свежая, условия хранения наилучшие из возможных, магическая консервация. Желаете?

- Вы издеваетесь? - интересуется он.

- Ни в малейшей степени. Вы не так давно прибыли в город, у вас дом и люди, людей необходимо кормить. Вы можете приобрести продовольствие у моих коллег Курби или Брассье, но можете и у меня. Магической консервацией, насколько я знаю, никто из них не пользуется, и они хранят припасы обычным образом.

- Какие, к дьяволу, припасы? Вы почему мне голову морочите?

- Даже и не думала. Отчаянно пытаюсь придать вашему посещению видимость хоть каких-то приличий. Это вы заговорили о репутации, вовсе не я.

- Я заговорил о репутации потому, что вы ведёте себя недопустимо.

- А вы? – кажется, я веду себя недопустимо именно сейчас, потому что формально между нами пропасть.

Ему именно что можно почти всё, а я так, мелкая сошка. Могущественного мужа нет, титула нет, да и вообще женщина. Уж куда там ко мне с добром, да?

- Госпожа де ла Шуэтт, я ясно обозначил свои намерения в отношении вас. И я жду, что вы будете вести себя сообразно этим намерениям, - он очень нехорошо сощурился.

- Ваши намерения – ваша односторонняя… инициатива. Вы не изволили прояснить ваши намерения до конца. Я не дала вам согласия принимать вас в моём доме и полагать, что понимаю ваши намерения и готова в них участвовать. Вы отказались отвечать на некоторые прямые вопросы, и оттого не пользуетесь моим доверием.

Помирать – так с музыкой, да? Сказать всё и сразу.

- Вы слишком много болтаете, - сообщил он, стремительно поднялся и схватил меня за обе руки. – Прекратите уже болтать и слушайте, что вам говорят, ясно?

Хорошо так схватил, не удивлюсь, если синяки останутся.

И как раз в этот момент запирающее заклятье ломается с треском и блеском – кому как, а мне прямо показалось, что я услышала тот треск. И на пороге появляется господин граф.

- Фрейсине, что вы себе позволяете? – интересуется он.

- Ренар? – морщится герцог и отпускает меня. – Что вы здесь делаете?

Мне очень хочется потереть запястья, но я просто стряхиваю руки и жду, что будет.

- Готов спросить вас о том же, - господин граф спокоен, но я отчётливо вижу – он силён и могуч, и сила дражайшего господина герцога ему в подмётки не годится. - Я участвую в жизни госпожи де ла Шуэтт по её просьбе и с её согласия. А вы?

Мне так и хочется сказать – и не просил его никто, и без согласия, и вообще, но я жду. Мне любопытно, что скажет дражайший господин герцог. Начнёт уповать на то, что он выше нас всех по статусу? И мы все прах под его ногами? Или ещё как? Но мы, эм-м-м, сильнее магически, да? И наверное, можем сделать так, что следов не останется?

Кстати, господин граф время от времени напоминал о том, что я обещала освободить один из подвалов дома для занятий, требующих особой защиты всего живого и неживого. Надо уже это сделать. А заклясть обещал он сам, сказал – не раз делал это в Академии. Ох, нужно собраться и сделать, и пугать потом таких вот… герцогов.

- Как это – участвуете в жизни? – герцог смотрит на господина графа, не сводя глаз.

- Главным образом – обучаю госпожу владению её магической силой, - граф по-прежнему спокоен. – Вы ведь понимаете, что это необходимо? Опять же, госпожа де ла Шуэтт весьма юна, и ей требуется помощь и поддержка.

- И кто утвердил вас в правах опеки над госпожой де ла Шуэтт? – недоумевает герцог. – Неужели король?

И вид у него при этих словах такой, будто король ему сват и брат. Интересно, что король думает о господине герцоге?

- Его высочество герцог де Монтадор, принявший в свою бытность здесь несколько решений именем его величества, - пожимает плечами господин граф.

Я же внутри себя ликую, потому что принц определённо ничего такого не решал, но его здесь сейчас нет, а если понадобится подтверждение – так у него портал, и я думаю, не особо сложно будет написать и доставить порталом одну такую бумагу. Если понадобится.

Но герцог погрустнел, услышав про принца.

- Мои намерения относительно госпожи де ла Шуэтт предельно честны, - напыщенно сообщает он.

- Мне известно о ваших намерениях, но я, как и госпожа де ла Шуэтт, не могу их понять, - граф совершенно спокоен. – А не понимая, не могу дать госпоже совет – принять их или же нет.

- И что же здесь непонятного?

- Почему человека вашего положения заинтересовала госпожа де ла Шуэтт, да ещё и не прямо сейчас, когда вполне может заинтересовать мужчину сама по себе, но много лет назад, когда она была ещё ребёнком?

Может быть, Фрейсине соизволит ответить графу? Или нужно срочно думать, как получить помощь от принца через тридевять земель и тридесять морей?

- А почему меня не может заинтересовать юная особа, способная стать женой и матерью? – хмурится герцог.

- Потому что в нашем славном королевстве множество юных особ, способных стать женой и матерью, но именно её вы решили попросить у её отца много лет назад.

- Её отец оказал мне большую услугу, - говорит герцог.

- И отчего вы не отблагодарили его как-то иначе? Деньгами, земельными владениями? Всё это увеличило бы приданое госпожи Викторьенн и позволило бы ей не соглашаться на первое попавшееся брачное предложение, но поискать другие варианты. Кстати, отчего вы не явились и не взяли её за себя шесть лет назад? Не было бы брака с де ла Шуэттом, и многих его непростых последствий тоже не было бы.

- Не имел такой возможности, - пробурчал герцог.

Но я видела – в присутствии графа он стал намного более скромен и тих. И уже не пытается давить статусом и силой. И это хорошо.

- А потом вы узнали, что госпожа де ла Шуэтт замужем, и не вы ли решили освободить её от мужа? – продолжает граф.

- Что за глупые домыслы, - вздрагивает герцог.

- Не зная ваших намерений, мы вправе приписывать вам любые другие, - пожимает плечами граф. – Понимаете, очень уж гладко оно сложилось – погибает господин де ла Шуэтт, его вдова ловко берёт в руки его дело и отлично справляется, вы дожидаетесь, пока утихнут слухи, появляетесь в Массилии и претендуете на ту вдову, - смотрит пристально, и я думаю – под таким взглядом и захочешь, а не солжёшь.

Господин герцог явно чувствует себя неуютно.

- Вы… вы неправы, господин граф. Я не имел в виду ничего подобного и непричастен к смерти супруга госпожи де ла Шуэтт.

И я вижу, я отчётливо вижу – он не лжёт.

- Тогда извольте объясниться.

- Я в самом деле желаю взять в жёны означенную госпожу, и чтобы она родила мне наследника, одного, или даже нескольких! – вскидывается герцог. – Что особенного в таком желании? Я свободен, она тоже.

- Магически одарённого наследника? – вкрадчиво спрашивает граф.

- Даже если и так, то что? Это обычное дело, все хотят наследников! А если они одарены, то так и лучше!

- Наследников вам может родить любая дева на выданье, коих в столице всегда много. Почему Викторьенн? – граф смотрит сурово, хмурится и едва ли не нависает над герцогом…

Но нет, он не двинулся с места, спокойно стоит возле дверей, как вошёл, так и стоит. Просто… показалось. И думаю, показалось не только мне.

- Потому что я обещал её отцу, - быстро говорит герцог. – И вообще, мне необходимо покинуть Массилию и отбыть в здешние владения – я вернусь после Рождества. Советую вам, госпожа де ла Шуэтт, хорошенько подумать обо всём, что я сказал, а вам, господин граф, не мешать ей, и дать правильный совет – не ошибиться с выбором! Говорят, вы успешны в коммерции, госпожа де ла Шуэтт, так не продешевите – такого выгодного предложения вам не сделает более никто! И поберегите остатки вашей репутации – если господин граф не счёл нужным предупредить вас об этом, то послушайте хотя бы меня!

А далее он поднимается и пулей вылетает из кабинета.

А мы с графом переглядываемся.

- Что это было, вы понимаете? – спрашиваю.

- Испугался, - граф пожимает плечами с усмешкой. – Ещё миг – и ему пришлось бы выложить все секреты, противостоять мне он не сможет, сил не хватит.

- В следующий раз я запру дверь, чтоб не сбежал и во всём сознался, - усмехаюсь кисло.

- Но Викторьенн, вы поняли, что он не виноват в смерти господина Гаспара? – спрашивает граф серьёзно.

- Да, я поняла.

Значит, здесь что-то иное. И мне предстоит выяснить – что именно.