Виктория - значит Победа. Сердцу не прикажешь

18. Тайны. Мои и виконта

Утром я только успела позавтракать и выпить кофе с господином графом и засесть за работу с господином Фабианом, как в дверь кабинета застучали.

- Госпожа Викторьенн! Там снова гости! Говорят – без вас никак!

Да что ж такое, что ещё за «без вас никак»? Мне нужен секретарь, мне срочно нужен секретарь. Терезу выучить? Да нет, не согласится, скажет – скучно. Нужен кто-то ещё. Поищем, да?

Улыбаюсь господину Фабиану, иду вниз. И что же? Вижу в холле нашего распрекрасного господина виконта, а с ним – двое детей, таких уже, подрощенных, помладше моих, но ощутимо старше Алоизия. Алоизий тут же, и Раймон, и оба поглядывают на меня так… с любопытством, особенно старший. Ждут моей реакции? Отлично, сейчас получат.

- Доброе утро, господин виконт, Раймон, Алоизий, - и с вопросом смотрю на двух оставшихся.

А там есть, на что посмотреть – близнецы, изволите ли. Да не просто близнецы, а мальчик и девочка. От обоих за несколько шагов несёт некромантской силой – благодаря нашим друзьям я уже научилась её отличать.

А ещё оба они невероятно похожи на господина виконта. Наверное, в подобном нежном возрасте господин виконт выглядел как-то так же. Брат и сестра? Или… дети? Но он молод, черт возьми, сколько ему лет-то, тридцать есть хотя бы или как?

- Госпожа де ла Шуэтт, я представляю вам этих молодых людей. Луи де Гвискар, - названный поклонился – изящно, но взгляд хмурый, - и Луиз де Гвискар, - дева тоже поклонилась, и тоже её в процессе одолевали сомнения.

- Викторьенн де ла Шуэтт, - я тоже поклонилась им с улыбкой. – Чем обязана визиту столь представительной компании?

- Я бы хотел, чтобы Луи и Луиз тоже посещали занятия господина графа.

- А господин граф об этом знает? – поднимаю бровь.

- Да, я в самом начале предупредил его. И если вы не возражаете, то эти молодые люди присоединятся к тем, что уже обучаются здесь у вас.

Возражаю ли я? Нет, просто очень удивлена.

- Отчего бы я стала возражать против хорошего образования для молодёжи? – пожимаю плечами. – Ступайте в аудиторию, господа.

- Благодарю вас, - виконт кланяется. – Могу ли я оторвать вас от дел после того, как переговорю с господином графом?

- Попробуйте, - усмехаюсь.

Вообще с господином Фабианом у нас сегодня не так много всего, он собирался поехать с Амедео подписывать договор об аренде дома. Долгосрочной аренде, если я что-то понимаю. И наш поверенный господин Палан с ними. Вот сейчас отправлю, и попрошу подать нам с виконтом кофе. Да и расспрошу – что за дети, откуда взял?

Но сначала мы идём наверх, в аудиторию, и там я наблюдаю за церемонией представления юных некромантов господину графу. Тот улыбается, кивает, расспрашивает – что могут и умеют.

- Нежить бить, дома и на кладбище, и в лесу тоже, - бойко начинает девочка Луиз. – Из теней подслушать, если надо.

- Сбежать, - тихо хихикает её брат.

- Напугать, - продолжает Луиз.

- Собаку бешеную убить, ага, - брат уже просто смеётся.

- И кто вас учит? – продолжает расспросы граф.

- Отец и господин Леон, - сообщила девица.

- Господин Леон – это наш учитель некромантии.

- И не только некромантии, а вообще магии.

- И не только магии, а вообще всего. Кроме того, что преподают госпожа Бон и господин Тарталь.

- К госпоже Бон и господину Тарталю вы попадёте после обеда, - говорит виконт. – А пока извольте сесть, слушать господина графа, выполнять всё, что он вам велит, и не отвлекаться, - строго завершает он.

А я киваю им, говорю виконту, что буду готова побеседовать через полчаса, и отправляюсь к господину Фабиану.

- Что это к нам господин виконт зачастил? – интересуется тот.

- Добыл где-то ещё двоих детей, - пожимаю плечами. – И привёл их учиться к господину графу.

- Вам, наверное, уже пора деньги брать со всех, кто приходит. Ладно наши дети, они, можно сказать, вашей милостью тут живут, и учатся так же. А со всяких прочих – нужно, и с господином графом делить потом, он сам-то не задумается о доходе никогда, - ворчал господина Фабиан.

- Если соберёмся расширяться, то я непременно задумаюсь, - смеюсь.

Ну да, начинали с одной меня, потом Шарло, потом остальные трое бывших беспризорников, а теперь компания некромантов. Кто же будет следующим?

- Господин Фабиан, вы не слышали, виконт женат? – не то, чтобы меня это чрезмерно интересовало, но…

Был, понимаете ли, тут один, и весь такой из себя светский бабник легкомысленный. А оказывается, что у него на попечении толпа детей, и королевские поручения он выполняет, и что ещё я о нём узнаю?

Впрочем, прямо сейчас ничего узнавать не пришлось. Появился господин Палан, я позвала сверху Амедео, и мы все вместе внимательно прочли договор аренды. Подводных камней не обнаружили, а дом к этому моменту уже успел понравиться всем нам – и мне, и моему портному и всему его семейству. И дальше следовало подписывать договор, отмывать дом – я слышала, младшая из сестёр, Лизон, уже воодушевлённо рассказывала, где и что они разместят, когда отмоют. А потом и переселяться можно. Для семьи Амедео предназначался просторный верхний этаж, под мастерскую назначили второй – там очень удачно расположена просторная, почти во весь этаж комната с большими окнами. А в первом разместить всякие хозяйственные помещения, плюс – отдельный вход в шоу-рум и примерочную, как-то так. И распустить слух, что Амедео принимает в собственной мастерской, не у меня дома, и там можно сделать ему заказ, не раскрывая своего инкогнито и не встречаясь со мной.

Впрочем, полагала я, если закажут что-то, заслуживающее внимания, то я всё равно узнаю.

Я отправила их, всех троих, заключать договор, и выдохнула, и попросила подать арро и свежих булочек. И только села – как воздух передо мной сгустился, и господин виконт явился из изнанки мира, как настоящий.

- Я полагаю, госпожа де ла Шуэтт, полчаса уже прошло, - сообщил он с улыбкой.

- С часами в руках, что ли, стояли? – я глянула с усмешкой.

- О нет, - он улыбается совершенно открыто и лучезарно. – Немного послушал господина графа о месте некромантии среди других сил мира. Давно его не слушал, вспомнил, как это было хорошо.

- Вы окончили Академию? – мне даже расхотелось его подкусывать, пускай лучше про магическое образование расскажет.

- Шесть лет назад, да.

- Там есть факультет некромантии? Простите моё невежество, но ни я, ни мои родные не предполагали, что я в итоге всё же окажусь магом.

Ни слова неправды, потому что с магом говорю, не просто так.

- Понимаю, - он цепко оглядел меня. – И где вы получали образование? Дома?

- В пансионе, вместе с Терезой, то есть с госпожой де Тье.

- И что это был за пансион? Чему там учили?

- В монастыре святой Урсулы. Учили, как всех – чтению, письму, молитвам, домашнему хозяйству, рукоделию, немного танцам.

- И откуда в таком месте взялся господин де ла Шуэтт? Он ведь не просто так захотел взять вас в жёны?

- Он просто старший брат Терезы, а мы дружили с самого первого года. Он нашёл жениха для Терезы, приехал за ней, увидел меня и попросил меня у матушки-настоятельницы. А моих родных уже не было, чтобы, ну, как-нибудь выяснить – что там у него с семейной жизнью и отчего он уже трижды вдовец.

- Трижды вдовец? Вы серьёзно? – я не смогла понять и прочесть, что там написано у него на лице, слабый я пока ещё менталист.

- Серьёзно, - кивнула я. – Если желаете – расспросите Терезу, она больше моего расскажет вам о семейной жизни господина Гаспара. Отправила бы вас к баронессе Клион, но понятия не имею, где она сейчас есть.

- Кто это – баронесса Клион? Не представлен такой даме.

- Немного потеряли, - усмехнулась я. – Это ещё одна сестра господина Гаспара, от той же матери, что и он сам. А Тереза – от следующего брака его отца. Она тоже вдова, у неё сын двадцати пяти лет, и разорённое поместье. Она хотела наследство господина Гаспара для сына, и я предлагала ей поделиться немного, но она была согласна только на всё, никаких полумер. И после того, как его высочество велел им с Симоном убираться, в смысле немедленно покинуть город, я её больше не видела. Но допускаю, что её здешние приятельницы вроде госпожи де Конти могут знать, где она находится, и состоять с ней в переписке.

Виконт молча кивнул, снова не сводя с меня глаз. Потом спросил:

- А велико ли наследство? Простите, если я задал неуместный вопрос, но нужно понимать, чем владел убитый. И кому преступление выгодно.

- Если рассуждать с точки зрения выгоды, то больше всего получила как раз я. Но только потому, что у меня хватило дерзости просить его высочество о помощи. Без него всё досталось бы баронессе с сыном, и мне пришлось бы спешно убираться… то есть отправляться в родительское поместье.

- Разве завещание не было однозначным?

- О нет. Точнее, было, но…

Тут как раз принесли арро, сыр, булочки с маслом и сладкие пирожки с яблоками по моему рецепту, мы ели-пили, а я рассказывала виконту нашу эпопею с завещанием. С баронессой, с продажным судьёй Ла Портом, с принцем… сама не заметила, как пошла дальше, а дальше уже был рудник и попытка его захвата, потом поджоги на ферме и винограднике… в общем, рассказала всю свою эпопею. Долго рассказывала, в процессе выпила весь арро и всю воду, которую к нему тоже принесли.

- Ничего себе, - восхитился он, да, я вижу, он именно что восхитился. – Никогда бы не подумал, что юная монастырская воспитанница и четвёртая жена старого мужа так ловко возьмётся за дела!

- Жить захотите – ещё и не так… расстараетесь, - усмехнулась я. – Понимаете, мне нравится быть обеспеченной женщиной. И нравится, что это всё зависит от моих усилий, а вовсе не от прихоти мужа. И уж конечно, сейчас в моих руках намного больше возможностей, чем было бы в родительском поместье. Поэтому больше всего получила от смерти Гаспара именно я. Но я не убивала его, - поднять глаза и посмотреть.

Прямо ему в глаза, да. Не отводя взгляда. Чтобы увидел – я честна с ним, и поверил.

- Верю вам, - кивнул виконт. – Но скажите, кто учил вас управляться с хозяйством? Или при жизни вашего супруга вы помогали ему?

- О нет, не помогала. Ему бы и в голову не пришло, что женщина может помогать. Меня наставляет господин Фабиан – он служил господину Гаспару много лет, и знаком со всеми тонкостями. Я сразу же поставила ему условие – он поддерживает меня против госпожи баронессы, а я оставляю его на прежней должности и не пытаюсь лишить его любимого дела. Он согласился. Мне кажется, мы неплохо договорились.

- Понимаю, - он смотрит, снова пристально смотрит. – И раз уж мы говорим о смерти господина де ла Шуэтта, то я спрошу вас: как это случилось?

Я вздохнула.

- А здесь, увы, я не помогу вам ничем.

- Отчего? – не понял, нахмурился.

- Оттого, что пришла в себя спустя две недели после покушения и так до конца и не вспомнила прежнюю жизнь.

- Ренель говорил, что вы были в том же экипаже, что и господин Гаспар.

- И мог сказать, что в меня стреляли, а после ещё и били по голове. Видимо, когда поняли, что промахнулись. Кроме того, я потеряла ребёнка.

- Что? Ещё и ребёнок? Ренель не сказал, нет, - он дотянулся и взял меня за руку, просто взял за руку.

- Так вышло, - я уставилась на свои колени.

- Я найду их, госпожа де ла Шуэтт. Прошло время, они поняли, что остались безнаказанными, и непременно должны показаться и сделать ошибку. Будьте осторожны, хорошо? И не молчите, говорите обо всех странностях, которые случаются с вами или возле вас.

- Странности? Например – что может считаться странностью?

- Что-то необычное, непривычное, такое, не как всегда.

- Моя самая большая странность – это герцог Фрейсине. Он, понимаете ли, желает на мне жениться.

И полный изумления взгляд был мне наградой – нет, виконт не понимал.

- Жениться? На вас? Простите тысячу раз, но… ему-то за каким чёртом?

- Вот, вы поняли. И нет, у меня нет ответа. И он не признался.

- Понял, займусь, - в глазах виконта отчётливая чертовщина.

- Постойте, постойте. И что вы хотите за свою помощь? - тоже смотрю пристально и открыто.

- Да ничего не хочу, - сказал он тут же. – Ваше дело изрядно развлекает меня, вы сами мне необыкновенно притягательны, и возможность сделать что-то для вас – это просто подарок судьбы. Я, как древний рыцарь, готов совершить подвиг ради дамы.

- И совсем-совсем не будете ждать от дамы награды? – усмехаюсь.

- Отдам себя в её руки, и пускай решает сама… но не раньше, чем сделаю для неё хоть что-то, - подмигивает, ещё и подмигивает.

Так, нужно срочно что-то ему говорить, лучше всего – о чём-нибудь другом, не обо мне.

- Скажите, а откуда вы взяли всех этих прелестных детей-некромантов?

Он прямо изумился – я очень хорошо это ощутила.

- Что значит – откуда взял?

- Понимаете, глядя на вас, никогда не подумаешь, что вы способны заботиться о детях. О подростках, которых нужно обучать магии, да и не только магии, а и всему остальному тоже.

- Что ж, я, по-вашему, не способен позаботиться о детях? – нахмурился, смотрите-ка.

- Способны, наверное. Просто… для меня оказалось сюрпризом такое знание о вас. Вы женаты?

- Был женат, - спокойно ответил он. – Моей супруги нет в живых более двенадцати лет, она умерла в родах.

- А целители? – у меня создалось ощущение, что здешние целители если и не всемогущи, то близко к тому, выходит – нет?

- Целители бессильны там, где дети-некроманты, а мать – вовсе не маг, никоим образом. Тем более, детей оказалось двое, и родить их оказалось не так-то просто. Я… не подумал, что нас может поджидать такая беда.

- А если бы подумали? – не поняла я.

- Не женился бы на Мари, надо полагать. Или нет, женился бы, но у нас не было бы детей.

- А если бы она очень хотела детей от вас?

- Не знаю, - покачал он головой, и я видела – он думал обо всём этом много и, кажется, винил себя в том, что случилось с его и женой, и в том, что дети в итоге растут без матери. – В общем, всё уже случилось, господь рассудил, что там ещё можно сказать?

- Можно сказать, что у вас дети, и это хорошо, - поддержала я.

- Да, они замечательные, - кивнул виконт. – Могут показаться чрезмерно болтливыми, деятельными и шумными, но я думаю, что все дети такие.

- Мои тоже вовсе не образцы воспитанности, - усмехнулась я.

- Вырастут – научатся, - кивнул он. – Моим родителям и вовсе было сложно – наследственность передалась через три поколения, никто не ожидал, что я окажусь некромантом.

- Но они хотя бы были магами?

- Слабыми и далеко не в каждом поколении. Наш род был велик и знаменит несколько сотен лет назад, но увы, нет на свете ничего вечного. Моя мать была магом, а вот отец – нет, только отец отца.

- А сейчас? Они живы?

- Уже нет. И к лучшему, наверное – отцу было бы сложно примириться с внуками-некромантами.

Эх, а я-то думала, что маг – и достаточно, все тебе рады без памяти, любят и восторгаются твоими успехами, умиляются первым осветительными шарикам и первым добытым из воздуха каплям воды… впрочем, что я знаю о некромантах? Граф рассказывал, что некромантия никак не монтируется с другими силами, и в этом сложность.

- Скажите, некромантия – она ведь не как другие силы? Сама по себе?

- Да, верно. Некроманта не пробить обычным магическим действием, но и некроманту непросто воздействовать на универсала. Можно, но сложно. Точно так же некроманту можно сделать посредством своей силы всё то, что могут другие маги, просто той силы потребуется намного больше.

- Всех прочих можно учить вместе, а некромантов – отдельно?

- Наверное, но в Академии теорию магии мы учили все вместе, а вот уже практику – по отдельности.

Эх, я бы с удовольствием поучилась в этой самой Академии!

- И в каком возрасте принимают в Академию?

- В шестнадцать лет. До этого сила может не проявиться.

- Но прирастает ведь потом?

- Да, всю жизнь. Это физические силы могут убывать с годами, а магические только прибывают. Если ты с головой, конечно, и постоянно упражняешься, и не тратишься на глупости почём зря.

Не тратишься на глупости, да.

- Постойте, я снова про детей. Луи и Луиз – это вот прямо ваши, а Раймон и Алоизий? Где их родители?

- Раймон – сын моего друга, друг отправился за море вместе с Монтадором. Он уже год при мне, смотрит на то, как живут другие некроманты и как служат. Алоизий – отпрыск почтенной некромантской семьи де Риньи, правнук маркиза Жиля Северина. Его внук Анатоль притащил троих бастардов, и Алоизий – старший. Его определили ко мне пажом нынешней осенью, совсем недавно. Тоже учиться.

- Постойте, - я не вполне поняла, - а их мать, кто она и где, что значит – притащил бастардов?

Виконт вздохнул и усмехнулся.

- Мне кажется, там разные матери. Все они из простого сословия, и были рады получить от маркиза некоторое, гм, вспомоществование за одарённого ребёнка, и за возможность не возиться с юным некромантом самостоятельно. Маркиз повздыхал, оттаскал Анатоля за уши и нашёл кормилицу, которая не побоялась заботиться о некромантах. Анатолю было лет шестнадцать, что ли, когда принесли Алоизия. И с тех пор добавились ещё двое. Старый маркиз не покидает замка, ему уже под сто лет. Сын его погиб вскоре после рождения Анатоля. Зато вот теперь три юных отпрыска, хоть маркиз и пытается подобрать Анатолю невесту. Маркиз меня и попросил присмотреть за Алоизием, а я не отказал. И конечно, я не мог упустить такой шанс, как занятия с господином графом – для них для всех. Я так хорошо им о магии в мире не расскажу. А доберутся позже до Академии – значит, будут уже подготовленными.

И все слова виконта звучали совершенно разумными и нормальными. Заботится о своих детях, берёт в обучение чужих. Я вспомнила, что читала о таком дома – что знатных детей нередко отдавали в обучение в чужие семьи довольно рано.

- А ваши дети? Вы не планируете отправить их к кому-нибудь из ваших друзей?

- Понимаете, тут сложность в том, что их двое. Не каждый вояка согласится воспитывать девочку, даже такую бойкую, как Луиз. А разлучаться они не хотят, они всю их жизнь вместе. Поэтому – никаких пансионов, никаких друзей-воспитателей. Пока они дома, потом непременно будет Академия, а дальше поглядим.

- И многие ли семьи отдают дочерей в Академию? – спросила я с большим сомнением в душе и голосе.

- Вы правы, немногие. Дочерей стараются воспитывать дома, даже если они маги. Исключения – древние магические семьи, которые не первое поколение служат королю и королевству. Саважи, де ла Мотты, Вьевилли, разные ветви Роганов, некоторые другие. А вы знаете, что на севере, на Полуночных островах, тамошнюю академию когда-то основала женщина?

- Нет, - надо же, как бывает!

- Она была супругой тогдашнего графа де Риньи, а он состоял на дипломатической службе. Отправился туда с поручением короля, да и остался. Наверное, эта дама оказалась магом небывалой силы. Впрочем, она вышла за некроманта де Риньи, и не поморщилась.

- А чего морщиться-то? Некроманты – не люди, что ли? Или не маги? Так нет же, и то, и другое.

- Вы очень хорошо говорите, госпожа де ла Шуэтт, - он улыбнулся, очень, знаете, душевно улыбнулся.

Что стоит за этой улыбкой? Ему самому досталось за то, что некромант, и теперь он хочет уберечь доверенных ему друзьями и судьбой детей от того, что пережил сам?

- Понимаете, я мало знаю о магии и магах, и в предрассудках на эту тему тоже не сильна, - пожимаю плечами. – Моя жизнь прошла… далеко от этих материй. А теперь я отчаянно пытаюсь вникнуть во всё.

- У вас отлично получается. Но скажите, - усмехнулся он, - откуда вы взяли всех тех детей, что живут в вашем доме и учатся у графа?

- Сами нашлись, - отмахнулась я. – Трое – дети моих людей. Четвёртый в самом деле нашёлся в моём саду. И уже немало помог мне… со всяким и разным. Без помощи эти дети остались бы где-то там, на улице, и подались бы к преступникам, а теперь у них есть шанс на приличную жизнь, вот и всё.

- Изумительно. Никто из моих знакомых дам-магов не рассудил бы так.

- А я рассудила, - пожимаю плечами.

- И мне кажется, что вы правы, - говорит он.

И кто бы знал, до чего бы мы ещё договорились, но в двери застучали и сообщили, что обед готов и может быть подан, и господин граф с молодыми господами предупреждён, и мне бы тоже уже прийти.

- Пойдёмте обедать, господин виконт.

- С удовольствием принимаю ваше приглашение. А помните ли вы о моем?

- О вашем? – нет, не помню.

- Как же? – усмехается. – Фолия завтра у Сегюров.

Точно, фолия же.

- Будет вам фолия.

Он улыбается и подаёт руку, и я её принимаю. Фолия потом, сейчас – обед.