Влияние (СИ)

6.2

Кассиан хрипя и с трудом оставаясь в сознании, распластался на полу своего личного шаттла. Дыхание сипло вырывалось из горла, которое мгновение назад будто бы сдавливала невидимая рука. Рана в боку, полученная от энергетического меча Таллина открылась и кровила, пропитывая чёрное одеяние, неприятно прилипая к повреждённой коже. Множеством крошечных шипастых молоточков, затуманивая зрение, билась в висках боль.

Больно, как же больно.

Кассиан бездумно смотрел в тускло поблескивающий плексиглас потолка: в отполированной до зеркального блеска поверхности, его высокая, обычно внушающая страх фигура, казалась поломанной марионеткой.

«Он использует тебя и выбросит», — голос Хэнка, его последние слова, издевательски звенели в голове, зарождая сомнения, причиняющие боль едва ли не сильнее физической.

«Ты — слаб, и не был готов сражаться со Таллином», — отрешенный, полный безразличия голос Варгаса, даже умолкнув вместе с погасшим изображением-голограммой, шелестел где-то на границе сознания, вызывая неконтролируемую дрожь. — «Ты должен был забрать девчонку».

— Я не мог… Таллин защищал её, — оправдания звучали слабо, но Кассиан не знал, как облечь в слова те ощущения, что накрыли его при прикосновении в Потоке.

Мягкое присутствие этой девчонки Флюэнс, которое ласково коснулось искры внутри него, потянуло легонько, приветствуя как старого друга. А когда он бросил всю свою злость и безразличие навстречу этому манящему зову — яростное сияние, от которого резало не глаза, но душу. Жгучий стыд за то, каким он стал; как будто он все ещё был учеником и отвлёкся от вечерней медитации.

Кассиан привык к глухому разочарованию от самого себя, когда чувствовал притяжение Потока. Рациональная, ходная сторона давно стала его частью, неотъемлемой сущностью, которую с каждой вспышкой злобы, ненависти и боли Кассиан привязывал к себе все сильнее.

— Ты слаб, чтобы сражаться с Таллином, — выворачивая сознание, шелестел бестелесный голос. — Ты все еще слишком человек.

Варгасу было недостаточно просто голосвязи, он напролом вошел в его сознание через крошечный микрочип, когда-то вживленный в его тело:

— Надо было убить девчонку…

— Но супремус, у неё есть потенциал, — девчонка была сияющей искрой, неизведанной драгоценностью, притягательным соблазном: хотелось поймать ее, как пустынную мышь, и играть, перетягивая на свою сторону, обернуть в непроглядную тень, чтобы померкла, не сияла так ясно и уверенно, бередя давно забытые воспоминания одним своим существованием. — Она может быть нам полезн…

— Не стоит со мной спорить, Тень — властным движением руки оборвала его голограмма. — Слишком много ошибок для сегодняшнего дня, слишком сильно твое неповиновение.

Дальше была только боль, мучительная и бесконечная. Кассиан бился в агонии, расцарапывая горящие огнём раны и задыхаясь от невидимой силы, что сжимала горло медленно, периодически ослабляя хватку, и будто бы наслаждаясь его мучениями. Но хуже всего были мысли — потаенные страхи и обрывочные воспоминания, те мгновения, которые было стыдно даже вспоминать, — все они стали доступны Варгасу, многократно усиленные его чудовищной волей, и ломали провинившегося ученика изнутри. Он разрывался от ненависти к самому себе и супремусу, к собственной слабости и ненавистной искре человеческого, слабого разума, что упрямо тлела где-то глубоко внутри и не гасла даже под пытками.

— Возвращайся на “Ночной охотник”, — спустя вечность прошелестел Варгас, когда угасающее сознание Кассиана, измученное мешаниной образов, стократ усиливающих физическую боль, почти покинуло его, — собери Теневых стражей, тех, что с даром. Они смогут занять Таллина. Твоя цель — ключ доступа и девчонка… Если девчонка согласится принять чип, считай, ты справился.

Кассиан сипло дыша, приподнялся, черпая силы в ненависти и боли. Ему уже казалось, что не грубая ткань черных одежд царапает открывшиеся раны, а Поток, темный, как первозданная материя Галактики, обвивает его тугим коконом.

— «Он использует тебя, использует, использует…» — эхом билось в голове голосом Хэнка.

— «Ты ошибался, Хэнк», — Кассиан стоял твердо и уверенно, — «преследуя свои цели, супремус Варгас делает меня сильнее».

Из отряда солдат, который его сопровождал, никто не выжил, но система навигации и автопилот шаттла были исправны.

Отец мог заставить летать все, что угодно, а Поток поведет его. Кассиан уверенно сел в кресло пилота: он сделает, как велел Варгас. И не из-за приказа, а потому что ему самому нестерпимо хотелось вновь увидеть девчонку, что уже дважды сбежала от него.

Флюэнс потёрла уставшие глаза, и убедившись, что все системы "Фантома" функционируют без перебоев, выскользнула из кресла, разминая затекшие мышцы.

— Справишься пока без меня, Абби? — поинтересовалась Флюэнс, без особого энтузиазма покидая кокпит: её ждала очередная тренировка с Таллином.

Не то, чтобы она была против, но интуит настоял на том, чтобы они возвращались не ранее намеченным маршрутом, а через несколько других систем, путая следы, чтобы случайно не привести за собой хвост на базу Коалиции Свободных.

Это было разумно, но после четвертого скачка в гиперпространстве Флюэнс мутило с непривычки, к тому же она провела в кресле пилота почти сутки. Абби помогал с расчетами прыжков, но Супремус Таллин почему-то настаивал, что вести корабль лучше ей. Якобы Абби не любит длительные перелеты из-за того, что у него затекают лапы. Хитрый туи только согласно урчал, хоть и подлатывал периодически барахлившие системы.

— «Спелись», — подумала вымотанная Флюэнс, у которой к тому же накопилась масса вопросов.

Но интуит словно бы умышленно уводил разговор от произошедшего на Аште и, либо подолгу медитировал, либо терпеливо помогал девушке воздействовать на объекты с помощью энергии Потока. Отвертки всех мастей валялись по всему отсеку, но в воздух они поднимались только послушные рукам Таллина. Флюэнс очень старалась и, кажется, именно это мешало достичь хоть каких-то результатов.

Девушка нашла Таллина в главном пассажирском салоне, сидящим за столом, куда обычно проецировались данные сканера. Перед ним на деактивированной поверхности стояла небольшая стеклянная коробочка, внутри была еще одна, поменьше, черная и непрозрачная. Супремус Таллин бездумно поглаживал грань, и казался абсолютно погруженным в свои мысли.

— Супремус? — тихо окликнула Флюэнс; почему-то она никак не могла назвать Таллина наставником, словно бы стараясь сохранить нейтралитет. Она все еще не была уверена, что сможет стать настоящим интуитом, пройти этот путь, пусть и предначертанный ей Потоком.

Супремус Таллин посмотрел на нее уже таким привычным спокойным взглядом, отрешенным, будто бы он видел не столько саму Флюэнс, а что-то большее, возможно, то, кем она могла бы стать.

— Еще один гипперпрыжок, и мы будем на базе, справишься?

Флюэнс молча кивнула, обводя взглядом рассыпанные на полу отвертки всех мастей: прибрать бы, а то, когда надо будет что-то спешно чинить, не найдешь.

— Ты поступила правильно, когда послушалась меня и убежала к “Фантому”, — неожиданно сказал Таллин, вызвав удивленно-растерянный взгляд Флюэнс. — Правильно рассчитать свои силы и силы соперника очень важно. И, спасибо, что вернулась за мной. Тебе не стоит волноваться, что ты не была достаточно храброй. Сражаться с дом без подходящего оружия было бы глупо.

— Почему вы называете его Эдом? — спросила Флюэнс, не зная, куда деть руки и от этого накручивая кончик косы на палец.

— А ты не знаешь? — удивленно спросил Таллин.

Она покачала головой:

— Я не успела еще поискать в сети, — сказала она не зная, чувствовать ли себя виноватой.

Таллин усмехнулся:

— Вряд ли ты найдешь это в сети. Данные засекречены, или вовсе уничтожены. Просто подумал, что Хэнк рассказал, во что ты ввязываешься.

— Он не успел, — сердито вскинулась Флюэнс, чтобы гневом заглушить боль. — Его убил Кассиан.

— Да, — кивнул Таллин. — Его сын.

— Ч-что? — Флюэнс пришлось пересечь пассажирский салон и сесть на продавленный откидной стул, потому что ноги перестали ее держать.

— Ты не ослышалась, — кивнул Таллин. — Не то, чтобы это была только моя тайна. Но теперь, когда он знает, что ты — интуит, я лучше сам тебе расскажу, чем ты получишь информацию не из тех рук. Тот, кого вся галактика знает как Кассиана Тенебриса, Тень Конклава и правую, карающую руку супремуса Варгаса на самом деле — Эдриан Соларис.

— Соларис? — переспросила Флюэнс. — Но…

— Внебрачный сын Хэнка и Илларии, да.