Волчара

29

Волк и человек слились в единое в телесном отношении. Обе части завладели телом, являя поселению боевую форму оборотня Шереметьева. Стражники Ратибора не смогли сдержать превращение, да и сами не успели принять боевую форму, ни сообразить. У обычного оборотня трансформация занимает минуты, у Коли секунды. Тут и моргнуть не успеешь… рубашка лохмотьями висела на огромном лохматом теле. Шереметьев просто, как пушинку, откинул стражников. Один стражник снёс другого, того, кто держал Степана, а другой Борю. Стёпа и Боря тут же начали трансформироваться. Но Влада всё ещё держали, и ему начали выворачивать руки, стараясь вырвать из плеч. Но Борис, расправившись со своим конвоем, приступил к охране Влада.

И это происходило всё настолько быстро, что личная стража не успела трансформироваться, а уже выведены из строя. Согласно боевому искусству оборотней при боевой форме, чтобы вывести оппонента из борьбы нужно бить по болевым точкам. Они очень схожи по расположению на человеческом теле. Только у оборотней шкура толще и надавить не получится. Либо пробить когтями, либо точным ударом порезать шкуру, доставая до точек. Это не убивает, но лишает сознания на несколько минут, пока регенерация заживляет ткани.

Самки, прижав к себе щенков, отступили за спины самцов, а те встали в плотный ряд, чтобы их обезопасить. Со стороны видно, что Николай был чуть больше обычного оборотня в ширине и мощи. Его тело покрывал более густой мех, а шерсть торчала дыбом, как иголки у дикобраза.

Отличие Николая заметил и Ратибор, он продолжал стоять с руками за спиной. Сказать, что его это взволновало — то нет. Медицина по Видам не шагает, она прыгает вперёд. Возможно, этот учёный создал биодобавки, чтобы нарастить своё тело. Это неестественно, а значит, не так уж непомерно. Выглядит он мощнее, тут не забрать этого. Он всё ещё чувствовал, что волк Шереметьева, не настолько силён, как хочет показаться. Николай приблизил себя к размерам Доминантного, но силы того у него нет.

Словно прочитав нелестную оценку о себе, Шереметьев усмехнулся. Уголок его пасти удлинённой морды поднялся вверх, от чего правая сторона клыков оголилась.

— Чего усмехаешься? — спросил Ратибор, зная, что не дождётся нормальных слов.

Когда оборотень в боевой или волчьей форме, они забывают о своей человеческой ипостаси, и отдаются инстинктам, особенно сейчас, когда жажда крови кипит в жилах и туманит разум.

— Всё ещё думаешь, что я слаб? — сказал человеческим языком Николай.

Это повергло вожака в шок. Только рождённые белой волчицей Доминантные Альфы могут контролировать себя в боевой форме. То есть говорить речью, а не рычать. Но он не мог быть им! Белых волчиц уже давно нет на земле. Первая появилась у Жмурова только сейчас за столько столетий, если не тысячелетий.

Не только Ратибор был ошарашен… все… кроме Степана. Он знал настоящую иерархию волка Шереметьева. Старые волки знали о способностях Доминантных, а возможно (единицы) видели и почувствовали на себе. Новое поколение оборотней воспринимали Доминантных, как легенды и мифы. Теперь они увидели своими глазами.

— Я старше и опытнее тебя, — крикнул Ратибор, плюс его наставником когда-то (в былые времена) был тоже Доминантный.

— Возможно, — молвил Николай, — но я сильнее.

И тут все оборотни упали на землю, и самки, и щенки. Их придавило давлением принудительного подчинения Доминантного. Послышались падающие тела с крыш домов. Личная стража, распределённая по всему периметру поселения для отражения атаки и подстраховки, падали на землю с деревьев, как спелые яблоки. Стёпа, Боря и Влад всё ещё оставаясь на ногах, удивлённо оглянулись. Коля умел распределять давление своего волка. Поэтому не тронул знакомых существ. А Ратибора поставил на колени. Вожак тужился снять подчинение. Морда его покраснела, а вены вздулись под кожей, словно маленькие змеи под кожей, рисуя карту рек Руссии.

— Не может быть, — прохрипел вожак, — Доминантные стали легендами, как рыжие и белые волчицы.

— Мать-природа и судьба всё возвращают на круги своя, — ухмыльнулся Николай.

В Руссии он знал ещё одного Доминантного волка. На этой особенности они и сдружились. И если уж в природе есть два сильных Альфы, то возможно имеется ещё. Вон, даже, легендарные волчицы родились.

— Я не слышал о белых волчицах уже давно, — хрипел Ратибор.

— Я рождён человеческой самкой, — громко и чётко известил Николай всех поселенцев.

На морде вожака появилось недоверие. Человек не мог родить Доминантного Альфу!

— Врёшь! — оскалился Ратибор, то ли от злобы, то ли от напряжения снять свою невидимую ношу.

Николай пожал массивными плечами. Это личное дело каждого верить ему или нет. Он никому ничего доказывать не будет. Сохраняя давление подчинения на вожака, он спросил:

— Где самки?

— Ты не узнаешь от меня даже под пытками, — зарычал Ратибор, всё ещё пытаясь снять давление, сопротивляясь, словно удерживал плечами многотонные плиты.

Зная, что это так, Николай перевёл взгляд на лежащего и одетого во всё чёрное, как ниндзя, стража:

— Ты! Говори! — и чуть сильнее надавил, заставляя слушаться его приказа.

На стражника давление увеличилось, его внутренности сдавливало, обещая превратить в месиво. Боль фейерверками взрывалась в мозгу, а по нервной системе проходилась током, постоянно ударяя, и приводя к конвульсиям.

— В подземелье, — и стражник стал описывать, как туда попасть, медленно выдавливая слова.

— Самки живы? — спросил Борис.

— Да, все три, — через силу выдавил стражник.

— Владислав, — обратился Николай к щенку, — Забери самок.

— Понял, — и щенок трусцой побежал в дом вожака.

Он знал, где находится дом бывшего вожака. По детальному описанию он нашёл нужную полку и рычаг. Нашёл нужную дверь в подземелье и, выпустив когти, сломал замок.

До появления Владислава, самки не меняли своего положения и сидели в тишине, нарушаемой лишь хриплым дыханием Ольги. Воздух выходил из неё со свистом. Лена и Коля не на шутку боялись за её состояние. Здесь в темноте время застывает, минуты превращаются в годы. Здесь продлевается боль, одиночество, агония и переживания. Здесь, кажется, невыносимо, но всё равно существуешь.

— Звёзды, — захрипела Ольга, её дыхание сбилось, оно стало ещё короче и словно она задыхалась.

— Что случилось? — встрепенулась Лена.

— Принудительное подчинение, — всё тем же хрипом ответила Ольга, — мощное. Тело придавило к земле многобетонной плитой.

Каждое слово вырывалось через самку.

— Всё в порядке, — успокаивающе произнесла Коля, — это Николай.

— Мой волчара? — опешив, спросила Лена.

Тогда почему на неё не действует? И как он может подчинять чужих подчинённых? Есть только один способ…

— Неужели он, — так и не закончила Лена, вспомнив рассказы о могущественных возможностях особых Альф.

— Да, он рождён Доминантным Альфой.

— Звёзды на ночном небосводе, — благоговейно прошептала Лена.

Она ни разу не почувствовала его особенность. Знала, что он Альфа, но, чтобы такой… это открытие.

— Таки урвала особенного самца, — прокряхтела Ольга, только усмехнуться не смогла.

— Расслабься, и не сопротивляйся ему, — посоветовала Коля.

— Не могу… моё существо невольно противится… потому что я присягнула другому вожаку, — с запинками объяснила Ольга.

Как же хорошо, что она бесстайная, выдохнула Лена. Но почему его давление не распространяется на неё, как на оборотня? С Николяшей-то всё понятно, она человек и не имеет внутреннего зверя, а вот с ней…

Ольга как могла, стараясь успокоиться, покориться. Но внутренняя волчица и существо противостояли. Только её вожак может подчинять, а она уступать. Она дала клятву, обет. А теперь её естество насильно подчиняет другой Альфа, да ещё и не простой. С мощной силой, признала Ольга. Ладно на поверхности, но под землёй… Вот она мощь Доминантных Альф. Ольга уверена, наверху всех оборотней прибило так же, а возможно и посильнее. Они находятся в самом эпицентре, в непосредственной близости.

Спустя какое-то время, они услышали, как когти ломают металл, дверь отворилась… и вошёл Владислава.

— Владик, слава Луне, — счастливо воскликнула Лена, поднимаясь с пола.

Он быстро подошёл к самкам и присел на корточки перед Ольгой.

— Ты с ней бережно, — посоветовала Лена, — у неё куча повреждений.

— Затмение Луны, чем ты заслужила-то? — окидывая сочувственным взглядом, прошептал Влад.

— Знаешь, есть такая фраза у людей: «Честность — хорошее качество, только не всем по карману». Я из таких особей, — ответила Ольга.

— Я сейчас возьму тебя на руки, — предупредил самец, чтобы она подготовилась к боли.

— Разумно ли, если её подавляют? — с тревогой спросила Коля.

— Давление спало, — оповестила Ольга.

Даже если бы оно продолжало давить, она не хотела находиться здесь. Хотелось вдохнуть свежего уличного воздуха. Ольга вскрикнула от всплеска боли, когда Влад взял её на руки, потревожив тело, а потом ещё удобнее устраивая на руках.

— Идите за мной, — сказал Влад.

И они оставили позади себя «номер люкс» боли и страданий, вышли из подземелья. Лена понадеялась, что это место сгорит дотла. Всего лишь сутки прошли, а она уже ненавидит этот дом с его цокольным этажом. А что говорить об Ольгинке? Почти неделя ада и издевательств! Жаль, что у самок нет боевой формы, в очередной раз посетовала Лена, располосовала бы отвратительного пса!

Воздух на улице уплотнился и вибрировал от мощного импульса Доминантного Альфы, так что дышать было трудно. Влад аккуратно нёс Ольгу и по пустым улочкам поселения выводил самок. Лена ещё никогда не видела поселение настолько мёртвым. Даже в праздники везде сновали самки, а щенки бегали или играли в прятки.

— Спасибо, Влад, ты хороший самец, — нарушила тишину Ольгинка.

От похвалы за хорошие поступки ему стало приятно и тепло на душе. Когда Ратибор хвалил за плохое поведение, он сдерживал рвоту до дома. И унитазу изливал содержимое желудка и отвращение к себе. Влад вывел их на поляну. Здесь, стоя уже на коленях, оборотни неотрывно смотрели на Шереметьева.

Лена и сама залюбовалась своим волком. Он был шире и выше остальных. Холка шла по позвоночнику и была вздыблена. Брюки костюма (не любил он носить джинсы и футболки) вплотную держались на бёдрах. Когти длинные и заострённые. «Он настоящий секс», облизнулась внутренняя волчица. Влад подвёл их к самцам. Боря и Стёпа стояли уже в человеческом обличии с голым торсом в джинсах. Они прикрывали спину Николая. Хотя в этом смысла не было, Шереметьев чувствовал каждого своего и чужого оборотня, и все присутствующие здесь стояли на коленях. Даже сам вожак стоял в коленопреклонённой позе. А перед ним Николай, во всей своей природной наполовину звериной красе. Шереметьев стрельнул взглядом по самкам, отмечая, что две из них живы и здоровы, а третья полуживая на руках щенка, и повернулся к Ратибору.

Коля, счастливо улыбаясь, шла к своему волку, но Стёпа на улыбку не ответил. Он дырявил её взглядом. По шкуре Лены пробежалась толпа мурашек. Николяше в этот раз не поздоровится.

— Мой волк, — надо признать Коля даже в улыбке не дрогнула.

— Мы поговорим дома, Николая, — прервал Степан свою пару.

Он никогда к ней не обращался полным именем, даже при их знакомстве. Коля опять не испугалась, несмотря на повисшую отчётливую угрозу наказания. Лишь поникла головой и покорно кивнула.

— А сейчас вы обе встанете за наши спины, — приказал Степан и отвернулся от самок.

Коля уменьшилась в размерах, но послушно выполнила приказ. Лена молча присоединилась к ней. Что сказать? Они виноваты, причём обе. Она являлась пособником Николяши, так как промолчала и участвовала. Её тоже не обойдёт наказание за соучастие. Не посмотрят на то, что она не знала изначального плана, но знала и участвовала в рискованном путешествии. Но Лена не жалеет. А после сегодняшней ночи, решила, что, если время повернуть вспять, она сделала тоже самое.