Возлюбленная воина

Глава 20

Тор увидел первые клубы дыма, находясь примерно в миле от деревни. Как раз в это время Кемпбелл и Макгрегор вернулись с докладом.

Их лица были мрачными.

— Не меньше ста пятидесяти человек, в основном наемники, судя по всему, — сказал Кемпбелл.

«Она в безопасности», — напомнил себе Тор. Он заставил себя сосредоточиться на текущих делах, понимая, что не может отвлекаться. Кемпбелл сказал наемники, значит, это не обычный набег, а настоящая война. В деревне есть стража, но его люди окажутся в меньшинстве.

— Потери?

— Пара дюжин. В основном с их стороны. Двое твоих людей. Они устроили заслон на дороге, ведущей из гавани в деревню.

Тор кивнул, нисколько не удивившись. Его люди были хорошо обучены и привыкли противостоять крупным силам противника. Это была его любимая тактика. Как и царь Леонид в сражении при Фермопилах, его люди выбрали для устройства заслона самое узкое место, в результате чего численное превосходство противника перестало быть актуальным. На некоторое время. Но держаться бесконечно они не смогут. Кроме того, как и в случае с тремя сотнями спартанцев в ущелье Фермопил, существовала не одна дорога в деревню.

— Деревенские жители?

Макгрегор отвел глаза.

— Трое мужчин, одна женщина и ребенок. Больше я не видел.

У Тора сжались кулаки, и он с трудом подавил ярость. Кто бы ни были его неведомые враги, они за все заплатят.

Не он один рвался в бой. Хотя его команда всю ночь шагала по труднопроходимой местности, не было заметно, что люди устали. Ничто так не воодушевляет настоящих воинов, как возможность применить свои силы в сражении. А эти воины уже явно застоялись.

Только это была не их война.

Команда собралась вокруг него. Несмотря на изнуряющие тренировки и тяжелый обратный путь, они выглядели угрожающе. И оборванная одежда делала их еще более страшными. Тор встретился глазами с каждым.

— Вы собрались, чтобы сражаться за Брюса, а не за меня. Все слышали, что сказал Кемпбелл: у них сто пятьдесят человек. А у меня — восемнадцать, может быть, уже меньше.

— Девятнадцать, — сказал Максорли, выступив вперед. — Ни за что на свете я не пропущу такое развлечение. — Громадный викинг заулыбался. — Давайте дадим скальдам тему для баллад.

Все остальные тоже подошли к Тору, кроме одного.

— Пора проверить на деле, чему ты нас обучил, капитан, — сказал Бойд.

Тор оглянулся на человека, оставшегося в одиночестве, Макруайри стоял, как обычно, лениво привалившись к дереву. Он пожал плечами и развел руками. За его спиной виднелись рукояти мечей. Губы скривила улыбка.

— Кто-то же должен позаботиться, чтобы Максорли вернулся.

Тор кивнул, тронутый до глубины души столь единодушной поддержкой.

Зная, что действовать надо стремительно, он изложил свой план. Половина команды поддержит людей, устроивших заслон на пути в деревню, остальные пойдут в обход, чтобы обойти противника с фланга и потом атаковать с двух сторон.

— Вы готовы?

— Да, капитан, — в один голос ответили они.

Под металлическим забралом шлема Тор улыбнулся. Его улыбка не обещала врагам ничего хорошего.

— Тогда давайте приступим. — Он поднял кинжал. — Умрем, но не сдадимся!

— Умрем, но не сдадимся! — в один голос повторили воины.

Они оставили свою поклажу — действовать всегда удобнее налегке — и побежали. Не прошло и пяти минут, как команда достигла окраины деревни.

Вдали слышался шум боя, а каменные домики с закрытыми ставнями окнами казались мертвенно спокойными. Горящие стрелы нападавших застряли в крытых тростником крышах, став причиной пожаров.

Приблизившись к деревне, Тор выругался. Оказалось, что уже слишком поздно обходить противника с фланга. Нападавшие прорвали заслон и теперь двигались по деревне.

Он сразу изменил тактику. Это будет не тщательно организованная внезапная атака, а открытая демонстрация силы и мастерства.

Численное преимущество было на стороне противника. Будь Тор один, у него бы не было ни единого шанса. Но он был не один. И его не тревожило численное преимущество. Он собирался победить.

Достав из ножен свой гигантский двуручный меч, он подал знак, которого все с нетерпением ждали. С яростными криками команда бросилась в атаку.

Макгрегор пустил череду стрел, прицелившись и направив их под таким углом, чтобы они пробивали любую защиту — металлическую или кожаную. Шесть человек рухнули на землю раньше, чем Тор успел взмахнуть мечом.

Один смертоносный удар, и на земле оказались еще двое, после чего Тор стремительно обернулся и отбил атаку нападавшего. Мечи соприкоснулись с громким лязганьем. Несмотря на то что напавший наемник прилагал все свои силы, меч Тора даже не шелохнулся.

Никакого снисхождения. Тору надоело мериться силами с неизвестным воином, поэтому он со злым рыком отбросил его назад и, когда противник упал на спину, обрушил меч на его голову, расколов череп словно орех.

И ничего не почувствовал. Только холодную решимость.

Нанося удары направо и налево, Тор прокладывал себе путь, сея смерть. Его меч разил словно молния. Возбуждение битвы горячило кровь. Все чувства обострились. Мозг очистился от всего, кроме одной простой истины войны: убей, или будешь убитым.

Его окружала смерть, но сам он никогда не чувствовал себя более живым. С каждым ударом он становился сильнее. Выносливее. Он становился непобедимым.

И не он один.

Вместе они представляли собой устрашающее зрелище. Одиннадцать величайших воинов, дикие и вселяющие ужас, действовали сообща. Получилось смертоносное смешение разящих мечей, боевых топоров, молотов и копий.

Враг никогда не видел ничего подобного.

Вместо кучки беспомощных деревенских жителей они столкнулись лицом к лицу с неведомо откуда взявшейся призрачной армией непобедимых воинов. Наемники явно этого не ожидали. Уже через четверть часа нападавшие обратились в бегство. Как и люди Тора, наемники устроили заслон на дороге в гавань, чтобы получить возможность вернуться на галеры.

Тор и его команда сломили заслон, но корабли уже ушли.

— Давайте за ними! — крикнул он Максорли и Макруайри.

Оба скандинава, не мешкая ни минуты, прыгнули в лодку, которая использовалась для перевозки в замок и обратно, и вместе с горсткой людей устремились в погоню.

Несколько наемников не сумели добраться до галеры. Желая допросить их, Тор решил брать их живыми. Это была ошибка.

Макгрегор положил лук и наклонился над одним из раненых стражников Тора, когда один из уцелевших противников метнул копье.

Тор нанес ему смертельный удар и выкрикнул предупреждение, но Макгрегор обернулся слишком поздно. Копье летело прямо ему в голову.

Если бы Тор не видел своими глазами, что произошло потом, то ни за что бы не поверил.

Кемпбелл протянул руку, схватил летящее копье, которое уже было в нескольких дюймах от лица Макгрегора, одним плавным движением бросил его на колено, переломил толстое древко и бросил к ногам напарника.

Все, кто это видел, изумленно ахнули.

Макгрегору, заглянувшему в глаза смерти, потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя.

— Эй, Кемпбелл, где ты этому научился?

Шотландский бродяга пожал плечами.

— В детстве нам с братьями очень нравилась такая игра.

— Ну и семейка у тебя, — криво усмехнулся Макгрегор.

Кемпбелл улыбнулся и окинул своего извечного врага, ставшего напарником, вызывающим взглядом.

— Никогда не говори, что Кемпбелл пальцем не пошевелил, чтобы спасти Макгрегора.

Вместо того чтобы, как обычно, огрызнуться, Макгрегор захохотал. И Тор понял, что победил. Кемпбелл и Макгрегор научились видеть дальше кровной вражды. Чувство товарищества в команде росло и крепло. Возможно, для Бойда и Сетона еще не все потеряно?

Тор искренне на это надеялся.

Тряхнув головой, Тор пошел разобраться с пленными и понял, что опоздал. Все были убиты. Он выругался, впрочем, зная, что выяснить у наемников, кто стоит за нападением, не так просто. Возможно, если Максорли и Макруайри удастся догнать галеры, они узнают больше.

Существовало не так много людей, которые могли себе позволить такое количество наемников. Один из них — Макдугалл.

Неужели всему причиной новость о его женитьбе? Сегодняшнее нападение не было похоже на предыдущие. Эти люди пришли разрушать и убивать.

У вождя кровь застыла в жилах, когда он увидел мертвые тела женщины и ребенка. Очевидно, мать пыталась закрыть малыша, которому вряд ли было больше трех лет, своим телом, но меч рассек их обоих. Тора переполняли гнев и жалость.

Именно этого он всеми силами хотел избежать.

Он отвернулся, но знал, что ужасная картина останется в его памяти навсегда.

Осознавая опасность, он приказал воинам вернуться в старую крепость, пока их не увидело слишком много людей. Они сделали свою работу.

Вождь Маклауд был перед ними в долгу, понимая, что в одиночку не смог бы справиться. Для него ситуация сложилась очень странная. Он не привык полагаться на других. Сражаясь вместе с ними, он приобрел бесценный опыт. Он и раньше тренировал людей, но не таких. Эти были лучшими и равными друг другу, и каждый умел делать что-то лучше, чем он сам.

Деревня медленно возвращалась к жизни. Открывались двери, и потрясенные жители выходили на порог. Тор с удивлением заметил Колина и еще нескольких стражников, выходящих из часовни.

— Что вы там делали? — закричал он. — Почему не сражались с остальными?

— Слава Богу, ты здесь, вождь.

— Почему…

Вопрос застрял у Тора в глотке, когда он увидел женщину, стоявшую за спинами стражников.

Он окаменел, чувствуя не просто страх, а дикий, первобытный, лишающий разума.

Он крепко зажмурился и снова открыл глаза. Ничего не изменилось. Перед ним стояла Кристина и не сводила с мужа потрясенных глаз. Время остановилось. Муж и жена смотрели друг на друга, и между ними протянулось нечто большое и очень крепкое. Это чувство было настолько чуждо Тору, что он не знал, как его назвать. Просто грудь наполнил огромный и очень горячий шар боли и ужаса.

Ее могли убить.

Тор хотел яростно зарычать, но жена, не обращая внимания на окружающие их мертвые тела и залитую кровью землю, бросилась к нему.

Сердце на какое-то мгновение остановилось. Прижав Кристину к себе, Тор зашептал ей в ухо успокаивающие слова, утешая не только рыдавшую в его руках женщину, но и самого себя.

Кристина сквозь слезы смотрела на грязного, покрытого кровью мужчину, держащего ее в своих объятиях. Еще никогда в жизни она так никому не радовалась. Заметив несколько порезов на его лице, она заволновалась.

— Ты ранен! — воскликнула она и потянулась дрожащей рукой к его щеке.

Но Тор отстранил ее.

— Со мной все в порядке.

Кристина нахмурилась. Пусть он со своими людьми изображает грозного непобедимого воина, но после возвращения замок она обработает его раны, хочет он этого или нет.

— Я так рада, что ты в безопасности. Там было столько галер.

Из часовни невозможно было видеть, что происходит снаружи, но когда раздался боевой клич, Кристина сразу поняла, что на поле боя появился ее муж.

Тор онемел.

— Я? Я в безопасности? — Он схватил жену за плечи и едва сдержался, чтобы как следует не встряхнуть ее. — Неужели ты не понимаешь, что могло случиться, не подоспей я вовремя?

Он испуган. И злится потому, что беспокоится о ней. Как она не понимала этого раньше? Это проливало совершенно новый свет на его вспышки гнева.

— Я была в безопасности в святом месте. Брат Джон обо всем позаботился.

И она улыбнулась появившемуся на пороге юноше.

Тор не мог сказать, что рад его видеть.

— Не все наемники уважают святые места, — буркнул он.

— Именно поэтому твои люди охраняли дверь, а не присоединились к сражению. Мне ничего не угрожало, честное слово. — Кристина была в ужасе, но, учитывая настроение мужа, решила не усугублять положение. — Даже если бы они ворвались с церковь, брат Джон спрятал меня под сиденьем исповедальни. Они никогда не нашли бы меня.

Тор обернулся к юному святоше и проговорил, правда, через силу:

— Похоже, я должен тебя благодарить.

Молодой человек разволновался, от смущения его щеки покрылись румянцем.

— Не могу сказать, как мы были счастливы, услышав, что прибыл ты, вождь, и твои люди. Судя по доносившимся до нас звукам, с тобой была целая армия. — Он оглянулся и нахмурился. — А куда они все подевались?

— Я вернулся рано и собрал людей из замка, — объяснил Тор. — Они преследуют нападавших.

На физиономии молодого человека явственно читалось сомнение. Кристина поняла, что объяснение Тора его не удовлетворило. Но настаивать он, естественно, не стая.

— Понятно.

— Кто это был? — спросила Кристина. — Почему они на нас напали?

— Не знаю, — мрачно ответил Тор, — но обязательно это выясню.

Взяв жену за руку, он потянул ее за собой.

— Пошли отсюда.

Она отпрянула, но краем глаза заметила что-то требующее ее пристального внимания и оглянулась.

Лучше бы ей не делать этого.

— Не надо!

Тор постарался оттащить ее в сторону, но Кристина вырвалась.

— Нет! — сдавленно выкрикнула она.

Внутренности в животе свернулись в тугой узел. Она зажала рукой рот, словно пытаясь унять рвоту, и, сделав несколько шагов вперед, упала на колени, охваченная ужасом и отчаянием.

Тело женщины и в смерти прикрывало тело маленького ребенка. Кристина знала обоих. Жена деревенского старосты и его сын. Дрожа всем телом, она протянула руку и погладила светлые шелковистые волосы ребенка.

— Каким чудовищем надо быть, чтобы сделать такое?

Муж только молча покачал головой.

Неожиданно у Кристины мелькнула ужасная мысль. От нее в груди разгорелся пожар, стало трудно дышать.

— Это мог быть Макдугалл?

Тор скрипнул зубами, сообразив, о чем она думает. Ему ведь приходило в голову то же самое.

— Возможно. Но есть и другие варианты.

Кристина снова перевела взгляд на мать и дитя, молясь, чтобы случившееся не имело к ней отношения.

— Пойдем. — Тор снова потянул ее за руку. — Не думай об этом.

Потрясенная женщина вгляделась в жесткое, но все же такое красивое лицо мужа. Оно оставалось совершенно непроницаемым. Но ведь невозможно стоять над мертвым телом невинного ребенка и ничего не чувствовать.

— Как я могу не думать об этом? Что с тобой? Неужели ты вообще не способен чувствовать?

Тор устремил на жену тяжелый взгляд. Его голубые глаза казались ледяными.

— То, что я не показываю свои чувства, вовсе не значит, что у меня их нет.

Кристина дернулась, словно ее ударили. Вот оно что! Впервые она поняла, почему ему необходимо оставаться холодным. Бушующие эмоции ничем не помогут в таких обстоятельствах.

Она не слишком хорошо знала женщину и ребенка и все же была потрясена их смертью. А ее муж видит зверски убитыми своих друзей, людей, с которыми годами сражался плечом к плечу.

По ее телу прошла волна дрожи. Лед — это защитная оболочка, необходимая ему, чтобы выжить и не лишиться рассудка.

Ее сердце потянулось к нему. Он не показывал сострадания, но чувствовал его. То, что он скрывал эмоции, неудивительно, учитывая его прошлое. А ей необходимо быть терпеливее.

— Прости меня, — тихо сказала Кристина.

Тор молча кивнул. Она позволила ему увести ее с поля боя, но земля предательски качалась под ногами, словно она шла по палубе корабля в шторм. В животе бурлило. Лоб был покрыт испариной.

Она чувствовала себя плохо.

— Почему ты ушла из замка? — спросил муж. — Что ты делала в деревне?

Кристина покачнулась.

— Тина, что случилось?

Она услышала тревогу в голосе мужа, который звучал откуда-то издалека, словно из-под воды. Голова закружилась. Все вокруг расплывалось в густом тумане.

— Я только хотела… — начала она провалилась в черноту.

Первый раз Кристина проснулась в темноте. Веки задрожали, но оказались такими тяжелыми, что она предпочла их не поднимать. Кстати, почему так жарко? Ей казалось, что она спит прямо на костре. Она отбросила простыни и меха, которые ее укрывали, но легче не стало.

На ее голову легла большая рука. Послышалось тихое бормотание. Кристина беспокойно заворочалась, но вскоре успокоилась и снова провалилась в темноту.

Второй раз она проснулась уже утром. На этот раз глаза открылись легче. Потянувшись, она поняла, что чувствует себя гораздо лучше.

Нахмурившись, она стала вспоминать, как оказалась в своей комнате. В голову ничего не приходило. Последнее, что она помнила, это…

Услышав какой-то странный звук, она повернула голову. Тор, обмотанный пледом, ворочался на жестком деревянном кресле, пытаясь — судя по всему, безуспешно — найти удобную позу. Он негромко выругался, и что-то в его сердитом встревоженном голосе заставило ее громко хихикнуть.

Отбросив плед, муж вскочил на ноги и в мгновение ока оказался у кровати.

— Ты проснулась!

Кристина снисходительно улыбнулась. Конечно, проснулась, это же очевидно. Зато муж выглядел так, словно не спал неделю. Он переоделся и смыл с себя грязь и кровь, но следы усталости и напряжения водой не смоешь. Его золотистые волосы пребывали в полном беспорядке. Создавалось впечатление, что он их регулярно ерошил пятерней. Одежда была измята, подбородок покрыт щетиной. Но и в таком виде он был неотразим.

Уставившись на кресло, Кристина сморщила носик.

— Ты спал там?

Тор нахмурился.

— Ты болела.

— Да?

Она себя прекрасно чувствовала, хотя в памяти остались какие-то странные ощущения, предшествовавшие провалу. Впервые она провела ночь с мужем и ничего об этом не помнила.

— Долго?

— Два дня. — Он окинул ее сердитым взглядом. — Ты больше не заболеешь, — сообщил он и скрестил руки на груди, став настоящим вождем. — Я не позволю.

Кристине потребовалось время, чтобы понять: он действительно говорит серьезно. Он беспокоился! Счастье было таким острым, что захотелось громко смеяться. Она начала улыбаться, но, увидев мрачное лицо мужа, предпочла воздержаться.

— Я постараюсь, — торжественно обещала она.

Тор прищурился. Похоже, жена его дразнит. Присев на край кровати, он некоторое время разглядывал ее, словно желая убедиться, что она действительно здорова.

— Почему ты пошла в деревню, зная, что там лихорадка?

Кристина вздернула подбородок, хотя это было не слишком удобно — она все еще лежала в постели. Но тон мужа ей совершенно не понравился.

— Я хотела помочь. Лихорадка не была серьезной. Между прочим, забота о жителях деревни — моя прямая обязанность как хозяйки замка. Ты сам мне неоднократно говорил, что я должна заниматься только своими делами и не лезть в твои.

Тор поморщился.

— Возможно, я был излишне резок…

— Возможно? — перебила Кристина, насмешливо выгнув бровь.

Он снова нахмурился, но мрачные взгляды уже стали для нее привычными и не производили прежнего впечатления. Кто бы мог подумать, что перепуганная девчонка, которую он избавил от насильника пару месяцев назад, будет спокойно противостоять самому грозному воину Шотландского нагорья?

— Я привык говорить прямо, и я был зол, — заявил Тор. — И я не привык, чтобы мои приказы игнорировали.

— Ты пытаешься извиниться?

Вождь Маклауд замер, словно предположение его несказанно удивило.

— Похоже, что да. Кое в чем ты была права. Мои обязанности перед кланом — еще не вся жизнь. Но я так привык держать абсолютно все свои мысли при себе, что не знаю, как вести себя иначе.

Кристина была потрясена, убедившись, что ее слова произвели впечатление.

— Неужели тебе никогда не хотелось с кем-нибудь поговорить? Чтобы тебя выслушали? Ответственность перед таким количеством людей — непосильная ноша для одного человека. А когда выговоришься, становится легче.

Тор, похоже, задумался.

— Может быть. Не знаю.

Кристина смотрела на мужа с искренним любопытством.

— Почему тебе так трудно поделиться с кем-то своими мыслями?

Он не отвел глаза. Судя по затянувшемуся молчанию, в нем происходила какая-то борьба. Наконец он ответил:

— Потому что мой долг, как вождя клана, держать свои мысли при себе. Мне слишком хорошо известно, что бывает, если этот закон не выполняется.

— Ты о чем?

— Я говорил тебе о набеге на Данвеган, в котором погибли мои родители.

Кристина кивнула.

— Отца предал человек, которого он всегда считал своим другом. Граф Росс использовал информацию, добытую обманом у моей матери, и организовал нападение, в котором был истреблен почти весь клан, включая женщин и детей. Это была настоящая бойня.

Кристина в ужасе закрыла рот рукой. Раньше она не могла до конца прочувствовать подобную картину: Зато теперь могла.

— Ты был там.

Тор кивнул. Его глаза яростно горели.

— Да. Прятался в церкви вместе с братом и сестрой. Отец прожил еще достаточно времени, чтобы рассказать мне, что случилось. Матери повезло меньше. — Он сделал паузу. — Она умерла, как только люди Росса закончили с ней…

Кристина судорожно всхлипнула, из глаз покатились слезы.

— Ох, Тор, мне так жаль.

Он пожал плечами.

— Все это было давно.

Но Кристина больше не обманывалась на его счет. Ее муж до сих пор нес тяжесть воспоминаний о том страшном дне. Именно потому он был сдержан. Замкнут. И всегда один. Ее сердце переполнилось жалостью к маленькому мальчику, видевшему, как убили его родителей и почти уничтожили клан. Он уже тогда взвалил на свои плечи почти непосильную ношу — возродить его.

— И ты остался собирать обломки.

— Я же вождь.

Этим было все сказано.

— Но ведь тебе было только десять лет, — возразила Кристина. — Это слишком большая ответственность для любого человека, не говоря уже о ребенке.

Детство ее мужа окончилось слишком рано.

— Я справился.

Она вложила руку в его ладонь.

— И хорошо справился. Твоему клану повезло: у него замечательный вождь.

Все же Тормод Маклауд был удивительным человеком. Кристина всегда это знала, но, услышав, через что ему пришлось пройти, стала гордиться им еще больше. И преисполнилась еще большей уверенности, что после многих лет беззаветной преданности клану он заслужил немного счастья для себя лично.

Не приходилось сомневаться, что пока она больше ничего не добьется. Впрочем, то, что муж все же немного приоткрылся перед ней, было несомненным достижением, почти чудом. Кристине очень хотелось обнять его, привлечь к себе. Она обожала этого человека! Но мир создавался не в один день. Вот и ее муж не может измениться сразу и окончательно.

— Знаешь, мне действительно очень жаль, — сказала она. — Я настолько стремилась к тому, чтобы ты мне доверился, что не вполне понимала, чего требую. Мне действительно очень хочется, чтобы ты мне доверился, но теперь я по крайней мере понимаю, почему ты не можешь этого сделать.

— Я стараюсь защитить тебя, Кристина, а не причинить боль.

— Знаю.

— Я не хочу, чтобы ты вмешивалась, только потому, что это очень опасно. Ты мне веришь?

Она кивнула, хотя и предпочла бы, чтобы доверие было обоюдным.

Тор, казалось, о чем-то напряженно размышлял. Заговорил он очень напряженно, осторожно, тщательно выбирая слова.

— Хочу предложить компромисс.

Глаза Кристины округлились в изумлении.

— Компромисс? Я думала, ты и слова такого не знаешь.

Муж метнул на нее взгляд, полный досады.

— Я не слишком часто его употребляю. Но для тебя готов сделать исключение.

Он поддразнивает ее! Кристина не могла поверить своим ушам.

— Для меня это большая честь, — сообщила она и даже сделала попытку поклониться.

Тор усмехнулся, и ей показалось, что сквозь плотные облака пробился яркий солнечный лучик. Его лицо волшебным образом изменилось, стало моложе.

— Сколько тебе лет? — спросила она.

— Тридцать один год, — удивленно ответил он и прокашлявшись сказал: — Если ты согласишься с тем, что я не все могу тебе сказать, тогда я попытаюсь быть более…

Он явно испытывал трудности с подбором слов.

— Откровенным, — подсказала она, с трудом сдерживая улыбку.

У Тора дернулся уголок губ. При некотором воображении это можно было принять за кривую усмешку.

— Да, более откровенным.

Кристина улыбнулась.

— Хорошо.

Этого ей было достаточно. Пока.

Тор убрал волосы, упавшие налицо жены, и смотрел на нее так долго, что она заворочалась и покраснела.

— Я, наверное, выгляжу ужасно, — сказала она.

— Ты выглядишь настоящей красавицей.

Простые слова удивили ее силой искренности. На душе стало теплее. Ей, конечно, и раньше приходилось слышать подобные утверждения, но она не обращала на них внимания.

— Ты никогда этого не говорил.

Муж явно удивился.

— Разве? Зато я думал об этом бессчетное количество раз.

— Я, знаешь ли, пока не слишком хорошо читаю мысли.

Тор засмеялся, и Кристине показалось, что ничего лучшего она в жизни не слышала. Об этом она давно мечтала. Жаль, что нельзя остановить время.

Смех стих, глаза мужчины и женщины встретились.

Воздух между ними заискрился. Кристину бросило в жар, причем вовсе не из-за лихорадки. Она так давно не видела мужа. Ее тело жаждало его так же, как еды, воды, воздуха.

Тор наклонился. У Кристины даже дыхание перехватило от предвкушения. Но вместо ожидаемого поцелуя она почувствовала, как его сухие губы прижались к ее лбу.

— Тебе необходим отдых, — сказал он.

— Я чувствую себя прекрасно, — заспорила Кристина тоном капризного ребенка, у которого отобрали любимую игрушку.

Но скорее можно было уговорить каменную скалу.

— Я вернусь узнать, как ты себя чувствуешь, позже. Отдыхай. Я пошлю к тебе Мейри.

— В этом нет необходимости.

Но дверь уже захлопнулась за ним.