Возлюбленная воина

Глава 23

Тора не было уже несколько дней, и Кристина начала томиться от безделья. Как она и подозревала, леди Джанет не выразила желания с ней подружиться. Женщина была неизменно вежлива, но Кристина понимала, что та не забыла Тора и не может испытывать дружеских чувств к той, которая заняла ее место. Вряд ли ее можно было за это винить.

Не зная, чем занять время, Кристина пристрастилась к долгим прогулкам по стене, причем к утренним прогулкам, которые она обычно совершала вместе с братом Джоном, она добавила вечерние.

Ей очень нравилось смотреть на небо ясными ночами, коих было очень мало в зимнее время на «острове туманов». Звезды казались совсем близкими — протяни руку, и сможешь схватить одну из них. Сегодня была именно такая ночь, и поэтому, несмотря на необычный даже для января холод, она никак не могла заставить себя уйти в помещение, и любовалась то звездами, то морем. Было что-то чарующее в наблюдении за слегка мерцающими черными волнами, увенчанными гребнями белой пены, когда они разбивались об отвесные скалы далеко внизу.

Кристина взглянула на пристань и замерла. Ее даже пробрал озноб. Среди других бирлин оказалась лодка с изображением грозного ястреба на носу.

Она сразу вспомнила день, когда видела на причале Руайри. Быть может, он и есть шпион?

Ее подозрения еще больше укрепились, когда человек, о котором она думала, поспешно вышел из зала и почти бегом устремился к морским воротам. Кристину он не видел. Она перегнулась через ограждение, но не видела, что происходит внизу. Прошло несколько минут, и Руайри снова вернулся в зал.

Продолжая скрываться в тени, Кристина задумалась. То, что она только что наблюдала, могло быть совершенно невинным. Но почему Руайри вел себе так странно в тот раз, когда она заметила эту лодку впервые, и почему отрицал, что получил сообщение?

Она хотела проследить за сенешалем, но вовремя вспомнила о предупреждениях Тора. Он не хотел, чтобы она вмешивалась. Если Руайри действительно шпион, она может оказаться в смертельной опасности. Нет, надо подождать возвращения мужа и рассказать ему обо всем.

Кристина не подозревала, что за ней наблюдают.

Брат Джон Макдугалл, племянник и тезка Хромого Джона, конечно, не знал, о чем она думает, но должен был попытаться. Уже несколько дней чувство самосохранения говорило ему о том, что пора заканчивать игру, и он начал спешно готовиться к отъезду. Если ему вообще удается выяснить, во что ввязался Маклауд, то только сейчас. И тайный гонец сенешаля подсказал ему отличную идею.

Он уже давно заподозрил, что привезенная хозяином на остров девица умеет читать, и его подозрения переросли в уверенность, когда он заметил, что кто-то внес исправления в его книги. Брат Джон не собирался втягивать Кристину в свои дела, но быстро убедил себя, что делает ей одолжение. Маклауд ему не нравился. Грубый безжалостный варвар не был способен оценить, какой бриллиант случайно получил. Но в то же время не приходилось сомневаться, что молодая жена боготворит его. Возможно, ему удастся заставить Кристину увидеть этого человека в истинном свете.

На это он искренне надеялся.

Жаль, конечно, что он поддался уговорам дяди пойти на это — шпионские игры не для него, но откровенно говоря, выбора ему никто не предоставил. Как и Маклауд, его дядя был не тем человеком, которому можно отказать.

Прошло еще два дня. Тор не возвращался. А Кристину терзали подозрения. Вчера, когда она вошла в солар вместе с братом Джоном, Руайри подпрыгнул от неожиданности. Покраснев от стыда, он поспешно собрал свои бумаги и ушел. Брат Джон тоже заметил странное поведение сенешаля и не удержался от недоуменного замечания по этому поводу.

Помня о данном мужу обещании, Кристина ответила, что не заметила никаких странностей. Хотя ей, конечно, очень хотелось поделиться с другом. Уж брат Джон точно не мог быть шпионом. Но Тор несколько раз повторил, чтобы она не доверяла никому.

Она обдумывала, не послать ли записку мужу, но ведь доказательств никаких не было. Да и все равно связаться с Тором было невозможно без ведома Руайри. Не имея выбора, она решила ждать. И ждала до следующего вечера.

Во время своей обычной вечерней прогулки Кристина заметила Руайри, который опрометью выбежал из зала. Но вместо того чтобы встретиться с очередным гонцом, он сел в стоящую у пристани бирлину и вышел в море, причем повернул в противоположную от деревни сторону.

Посчитав это странным, она направилась в зал и едва не столкнулась с озабоченным братом Джоном.

Юноша извинился и спросил:

— Ты, случайно, не видела сенешаля?

Она кивнула.

— Только что видела. Он куда-то уехал.

— Вот черт!

Кристина улыбнулась:

— Что-то случилось?

Брат Джон протянул ей сложенный пергамент:

— Руайри это обронил. А поскольку он очень спешил, я подумал, что здесь что-то важное. Но мне надо в деревню к отцу Патрику.

— Ты знаешь, что там написано?

Молодой человек покачал головой.

У Кристины тревожно забилось сердце. Все ее инстинкты твердили: вот оно. Она протянула руку и, стараясь сдержать дрожь волнения, проговорила:

— Нет необходимости откладывать твой визит в деревню. Я отдам пергамент Руайри, когда он вернется.

Брат Джон явно колебался.

— Ты уверена? Он может возвратиться очень поздно.

— Ничего, — махнула рукой Кристина. — Я нисколько не устала.

— Надеюсь, здесь нет ничего серьезного, но Руайри сегодня выглядел очень озабоченным… — Брат Джон слабо улыбнулся и наконец решился: — Ладно, я обещал отцу Патрику, что приду сегодня. А у тебя документ будет в безопасности.

Кристина была рада, что юноша не заметил покрывшего ее щеки виноватого румянца. Зная, как мыслит Тор, она решила, что он предпочел бы хранить всю важную информацию у себя, пока не выяснит, кто в замке шпионит.

— Не понимаю, что в последнее время происходит с Руайри, — вроде бы между прочим сказал брат Джон. — Он в последнее время стал таким скрытным.

— Уверена, всему есть самое невинное объяснение, — сказала Кристина, предпринимая героические усилия, чтобы не выглядеть виноватой.

Она надеялась, что брат Джон впоследствии простит ее, но пока никак не могла поделиться с ним своими подозрениями.

— Большое спасибо. Если можно, я, пожалуй, пойду.

— Конечно, увидимся утром.

Кристина провожала его взглядом до тех пор, пока он не спустился на пристань.

Изо всех сил сопротивляясь непреодолимому желанию немедленно прочитать, что написано в пергаменте, она спрятала его в складках плаща и устремилась в свою комнату. Там она зажгла свечу и осторожно развернула его.

И сразу ее сердце забилось часто и гулко. Возможно, это доказательство, которого ей так не хватало. Она почувствовала укол вины, но быстро отмахнулась от неприятного чувства. Если здесь все в порядке, Тор никогда ничего не узнает. Если же нет, он будет ей благодарен. Он, конечно, запретил ей вмешиваться, но она же не может не видеть, что происходит прямо перед ее носом.

Кристина сразу узнала неровный почерк Руайри, хотя записка не была подписана. И ее сердце оказалось в ледяных тисках страха. Она надеялась отыскать доказательство, но дело обстояло намного хуже.

«Установил местонахождение Маклауда. Приводи людей. Атака в полночь».

Боже правый, а сколько сейчас времени? Семь? Восемь? Кристина растерянно оглянулась по сторонам. Что ей делать? Она обязана предупредить мужа, пока еще не слишком поздно.

Тор сидел на большом плоском валуне у входа в крепость с кружкой крепкого эля, наблюдая, как последние солнечные лучи исчезают за горизонтом.

Кемпбелла нет уже неделю, а команда все еще не оправилась от полученного удара. Он знал, что должен испытывать удовольствие — это было очевидным доказательством успеха его миссии, — но почему-то никакой радости не было. Потеря одного из членов команды, не важно из-за чего, была крайне неприятной.

Он выругался, сделал большой глоток и с размаху поставил пустую кружку на камень.

— Что за шум? — полюбопытствовал Максорли, выйдя из крепости и сев рядом с другом. — Эль горчит, или это горечь раскаяния?

— Прекрати, — мрачно предупредил Тор. — Я не в настроении выслушивать твои дурацкие шуточки.

Максорли тоже сделал глоток. Некоторое время друзья сидели молча, но скандинав снова не выдержал и заговорил:

— Они простят тебя. Дай им время.

После отъезда Кемпбелла трещина между Тором и членами команды стала глубже и шире. Но это его не слишком беспокоило. Он просто хотел, чтобы все это поскорее закончилось.

— Ты собираешься рассказать им правду? — тихо спросил Максорли. — Осталось всего две недели.

— Нет, пока нет.

Тор скрипнул зубами.

Выражение лица Максорли лишилось своей обычной игривости.

— Они заслуживают другого отношения. До того как мы отсюда уплывем, они должны знать, что не ты будешь ими командовать.

Эти слова были очень близки к мыслям Тора, и слушать их ой категорически не желал. Прищурившись, он с отчетливой угрозой в голосе произнес:

— Осторожнее, мореход. Ты еще не командир.

Максорли не съежился, получив столь грозное предупреждение. Впрочем, Тор этого и не ждал.

— Знаешь, что я думаю? — Максорли вел себя так, словно ничего не слышал, и молча рассматривал опушку леса. — Я считаю, что ты не желаешь говорить им об этом, поскольку очень хочешь возглавить, команду. Потому и бесишься. Знаешь, Маклауд, нельзя оставаться в стороне вечно. — Он сказал «Маклауд», а не «капитан», и Тор понял, что это не простая оговорка. — Война неизбежна, и когда-нибудь, возможно, намного раньше, чем тебе хотелось бы, придется сделать выбор. Ты нужен этой команде, — спокойно проговорил он. — Ты нужен Шотландии.

К черту Шотландию! Он должен исполнить свой долг перед кланом.

— Ты повторяешь слова своего чертова кузена.

— Ангус Ог — мудрый человек, подумай об этом.

С этими словами Максорли ушел.

Максорли со своими советами может отправляться к дьяволу! Тору плевать на его мнение. Он уже давно все обдумал и принял решение. Даже если Максорли прав, это ни чего не изменит. Он все равно не может позволить втянуть свой клан в войну.

Еще две недели, подумал он, и его обязательства будут выполнены. Никакой угрозы больше не будет. Еще две недели, и никто не узнает, что он втайне тренировал людей для Брюса. Он завершит свою часть сделки, и все станет как прежде. Жизнь снова пойдет своим чередом. Он сохранит нейтралитет в шотландской войне и во вражде между Макдугаллом и Макдоналдом.

И не важно, куда рвется его душа. Обязанности перед кланом должны всегда оставаться на первом месте. Всегда.

Кристина долго ждала возможности сделать что-нибудь по-настоящему важное, и дождалась.

Зная, что Тор не позволяет ей выходить из замка в одиночестве, она бросилась на поиски леди Джанет или Колина, которым Тор, безусловно, доверял, но никого из них в замке не было. Она не осмелилась привлечь кого-нибудь другого и поняла, что должна найти мужа сама. Конечно, он вовсе не обязательно находился в старой крепости, но скорее всего был там.

Все оказалось легче, чем она ожидала. Единственная сложность — попасть на бирлину, идущую в деревню. Стражники сначала отказались пропустить ее. Не зная, что предпринять, Кристина неожиданно вспомнила о данной мужу клятве. Очевидно, Тор сдержал слово, потому что, когда она напомнила стражнику, что бирлина должна быть в ее распоряжении в любой момент, когда она захочет покинуть остров, тот с большой неохотой подчинился.

Она позволила стражникам проводить ее до церкви, но потом отослала их. Как только они ушли, Кристина направилась в лес — дорога уже была ей знакома. Было темно, а взять с собой факел она побоялась, но, к счастью, луна была полной и ее света оказалось достаточно, чтобы слегка развеять укутавший землю холодный ночной туман. Кристина была слишком; встревожена, чтобы по-настоящему испугаться. Больше всего она боялась, что не сможет в темноте найти дорогу.

Она шла медленно и целеустремленно, внимательно глядя под ноги. Земля была неровной, и Кристина постоянно спотыкалась. Но она почти достигла своей цели. Еще несколько минут, и она подойдет к тому месту, откуда наблюдала за тренировкой.

Она остановилась и оглянулась. Надо было убедиться, что ее никто не преследует. Но все, что она увидела, это высокие силуэты деревьев. Тем не менее ее не оставляло ощущение, что за ней наблюдают. Хотя вокруг было тихо и спокойно. Слишком спокойно.

Неожиданно она очутилась в твердых руках и ощутила острие кинжала у своего горла. Незнакомый голос прошипел ей прямо в ухо:

— Твое имя, женщина.

Это был не ее муж.

— Леди Кристина, — ответила она, — жена вождя Маклауда.

Мужчина выругался, повернул ее к себе и сбросил капюшон.

Она оказалась под злобным взглядом сэра Александра Сетона. Воспользовавшись его удивлением, Кристина быстро присела в реверансе и вежливо проговорила:

— Сэр Алекс, давно не виделись.

Мужчина машинально поклонился. Галантный рыцарь остается таковым вне зависимости от обстоятельств.

— Что ты здесь делаешь?

— Один из людей моего мужа предал его. Я перехватила записку. Нападение должно быть сегодня, и я пришла предупредить Тора.

Выражение лица рыцаря стало суровым.

— Это точно?

Она кивнула.

Сэр Алекс окинул ее долгим взглядом.

— Лучше бы это действительно было так.

В этот момент раздался странный металлический звук, и что-то — возможно, какой-то сельскохозяйственный инструмент — возникло из тени над его головой и опустилось на шлем рыцаря. Сэр Алекс со стоном рухнул на землю у ее ног.

Краем глаза она заметила движение, из тени возникла высокая фигура в плаще. Кристина открыла рот, чтобы позвать на помощь, но не успела: что-то твердое больно стукнуло ее по голове. Странно, но ей показалось, что перед тем, как ее поглотила тьма, она услышала сдавленное «извини».

Кристина пришла в себя от не слишком приятных звуков — это были довольно сильные шлепки и ругательства. Сначала она подумала, что голос обращается к ней, но, открыв глаза, увидела очень большого и грозного воина, который склонился над сэром Алексом и пытался привести его в чувство.

Она видела этого человека раньше. Мрачный, с тяжелым лбом и грубыми чертами лица, он выглядел завсегдатаем ночных гулянок. Потом она вспомнила. Именно он поднял тяжеленный булыжник и швырнул его, словно легкий камушек.

Должно быть, Кристина издала какой-то звук, потому что человек отошел от сэра Алекса и взглянул на нее.

— С тобой все в порядке, малышка?

— Думаю, что да.

Он помог ей сесть. Кристина почувствовала дурноту, которая, к счастью, сразу прошла. Потрогав затылок, она нащупала небольшую шишку, но крови не было. Она почувствовала на себе тяжелый взгляд.

— А как сэр Алекс? С ним все в порядке? — спросила она.

Воин прищурился.

— Ты знаешь англичанина?

Она сообразила, что не назвала свое имя.

— Я леди Кристина Фрейзер.

Если он и был удивлен, то не подал виду.

— Жена Маклауда?

Кристина кивнула.

— А ты?

Секунду поколебавшись, он ответил:

— Рейдер.

Он явно не был намерен называть ей свое имя. Хотелось бы знать почему.

— Ты с приграничных территорий?

В его взгляде мелькнуло удивление. Вероятно, она угадала правильно.

— Что здесь произошло? — спросил воин, резко сменившему разговора.

Кристина сразу все вспомнила и в ужасе вскочила. Интересно, она долго была без сознания?

— Который час? — воскликнула она.

Сделав шаг к воину, она сильно толкнула его в грудь, чтобы поторапливался. Он не сдвинулся с места ни на дюйм. Боже правый, он еще больше, чем ее муж! Откуда только берутся эти громилы? Неужели все шотландские воины имеют телосложение массивных скал?

— Я все объясню, но нет ни минуты времени. Отведи меня к мужу.

Вряд ли это требование вызвало большой энтузиазм, но, вероятно, ее тон все же произвел впечатление, потому что воин спросил:

— Ты можешь идти?

Кристина кивнула. Сэр Алекс тоже был немаленьким человеком, но громила легко поднял его с земли и перебросил через плечо, нисколько не церемонясь; похоже, ему не слишком правился юный рыцарь. И они быстро зашагали между деревьями.

Выйдя на опушку перед старой крепостью, воин гукнул — в точности как сова, очевидно, подавая сигнал опасности. Несмотря на ночь, люди в крепости активно тренировались — вели бои на мечах и боевых топорах. Использовалось и другое оружие, но Кристина ничего подобного раньше не видела и не знала, как оно называется. На входе стоял человек, в котором она сразу узнала, мужа. Сердце наполнилось радостью. Значит, она успела вовремя.

Он пошел навстречу, и Кристина кинулась к нему. Остальные прекратили тренировки и с любопытством следили за развитием событий.

— Кристина? — не веря своим глазам, воскликнул Тор. — Что случилось? Почему ты здесь? Я же велел тебе не покидать замок.

Она услышала ярость в его голосе и бросилась в объятия мужа, чтобы не дать ей разгореться. Его руки непроизвольно сомкнулись, но смотрел он в сторону. Взглянув в том же направлении, Кристина увидела, как приведший ее сюда воин, опять-таки нисколько не церемонясь, сбросил тело сэра Алекса на землю. Она с облегчением заметила, что англичанин шевелится.

Тор выругался, схватил Кристину за плечи, отодвинул от себя и быстро оглядел с ног до головы.

— Ты ранена?

Она покачала головой.

— Нет, у меня только небольшая шишка на затылке. Нас нашел этот человек.

Она указала на громилу. Тор устремил на него вопросительный взгляд, но воин лишь пожал плечами, как будто сообщая, что объяснит позже.

— Кто это сделал? — спросил Тор.

— Не знаю, но ты должен меня выслушать. Времени совсем не осталось.

Кристина так стремилась выложить сразу всю информацию, что рассказ получился поспешным, путаным и совершенно бессвязным. Видя, что нетерпение мужа растет, она просто отдала ему записку. Тор поднес ее к факелу.

— Это почерк Руайри. Он знает, где вы, и атака назначена на полночь.

— Это действительно похоже на почерк Руайри, но смысла в написанном нет.

У Кристины не было возможности спросить почему. Тор что-то крикнул, и в следующее мгновение из крепости вышли два человека. В одном она узнала Руайри, в другом — Колина.

Если Руайри шпион, что он здесь делает?

Она была так уверена в своей правоте, что возможность ошибки даже не приходила ей в голову.

Руайри подошел, прочитал записку и вернул ее Тору.

— Это на самом деле очень похоже на мой почерк, но я ничего подобного не писал.

Голос Тора был обманчиво спокоен, но Кристина чувствовала надвигающийся шторм.

— Откуда у тебя эта записка?

Она объяснила, что ей передал ее брат Джон.

— И он как раз шел в деревню? — спросил Тор.

Кристина кивнула, и Тор выругался еще раз. Взгляд, которым ее одарил муж, вовсе не был полным благодарности. Скорее, он никак не мог поверить, что его жена столь непроходимо глупа.

— Когда это было? — спросил он, встряхнув ее. — Сколько времени ты была без сознания?

Совершенно ошеломленная тем, что реакция мужа оказалась не такой, как она ожидала, Кристина пробормотала:

— Не знаю. Час, может быть, больше.

Тор взглянул на воина.

— Я патрулировал на востоке, — сообщил громила, — а Сетон на Западе. Когда англичанин не ответил на мой сигнал, я пошел узнать, что с ним случилось. Да, скорее всего речь идет о часе.

— Ты не преследовал того, кто это сделал?

Громила прищурился.

— Я посчитал более важным не оставлять женщину одну и доставить ее сюда.

Даже когда истина стала очевидной, Кристина не пожелала ей верить. Должно быть какое-нибудь другое объяснение.

— Вы не правы относительно брата Джона. Это не может быть он. — «Он не поступил бы так со мной». — Он не знает, что я умею читать.

— Остается надеяться, что ты не ошибаешься. — Взглядом, который метнул в ее сторону муж, можно было бы разрезать алмаз. — Ты даже представить себе не можешь, что наделала.

Не сказав ей больше ни слова, Тор приказал двум воинам направиться к деревне через лес — разведать обстановку, а остальным готовить бирлину для возвращения в Данвеган.

Кристина онемела от ужаса. Неужели она привела шпиона к мужу? «Извини». Теперь можно было не сомневаться, что голос в темноте ей не почудился. Ей хотелось зажмуриться и зажать руками уши, чтобы таким образом отгородиться от правды. «Господи, это должна быть ошибка. Молю тебя, пусть это будет ошибка».

Вернувшись в Данвеган, Тор был мрачен. Он ожидал возвращения из деревни Ламонта и Маклина, хотя он и так знал правду. Юный святоша последовал за Кристиной через лес, выяснил все, что смог, и к этому времени уже давно скрылся.

Вмешательство Кристины подвергло колоссальному риску и его клан, и план Брюса. Если святоша свяжет его имя с Брюсом, его жизнь, если, конечно, королю Эдуарду удастся его схватить, не будет стоить ничего. И пострадает не только он. Вместе с ним будет уничтожен клан. А если брат Джон к тому же узнал кого-то из людей Брюса, на их головы тоже будет навлечена беда.

Произошло именно то, чего он всеми силами старался избежать.

Ему не следовало ей ничего говорить. Стараясь угодить женщине, он предал всех и позволил ей подойти слишком близко. Он, вождь Маклауд, допустил, чтобы женщина встала между ним и долгом перед кланом.

Тор был в такой ярости, что боялся заговорить с женой и даже посмотреть на нее. Кристина, мертвенно-бледная и перепуганная, молча сидела рядом с ним. Тор сумел ожесточить свое сердце и не смягчился, глядя на ее дрожащие губы и поникшие плечи. Больше ей не удастся сделать из него слабака.

Кровь бешено стучала в ушах, и он едва слышал, что говорят вернувшиеся из деревни люди. Как он и предполагал, брата Джона не нашли. Никто не видел, куда он делся, но Тор предположил, что ему помогли скрыться.

Он так сильно стиснул зубы, что почувствовал, как вздулись вены на шее. Овладев собой, он выкрикнул приказ готовиться к выходу в море. Предателя следовало найти до того, как он сумеет поделиться с кем-нибудь добытыми сведениями. Другого варианта нет.

Люди отправились выполнять приказ. Тор дал указания Колину и Мердоку готовить замок к войне и собрался уходить. В соларе больше не было никого, кроме него и Кристины.

Ей следовало просто дать ему уйти, но она никогда не умела вовремя остановиться и крепко схватила его за руку. И Тор сразу же ощутил огонь — в груди, в голове. Но эта слабость лишь усилила его гнев.

— Мне так жаль, — тихо пробормотала она, прижав его руку к груди и подняв на мужа огромные, полные слез глаза. — Я только хотела помочь.

Тор не шевельнулся, несмотря на бушевавший во всем теле пожар. Ни одной искры эмоций не появилось на его лице. На этот раз ее мольбы не сделают его слабым. Не в этот раз. Больше никогда она не заставит его поступиться своим долгом.

— Помочь? — Он коротко хохотнул. — Очевидно, тебе слишком трудно понять очевидное, поэтому приходится так часто повторять одно и то же. Мне не нужна твоя помощь. Я предупреждал, что ты не должна ни во что вмешиваться. Я говорил, чтобы ты никогда и ни при каких обстоятельствах больше не приходила в старую крепость. Твоя «помощь» подвергла весь мой клан, людей, которых я тренировал, и меня самого страшной опасности. Если твоего приятеля не найдут, король Эдуард назначит за мою голову такую цену, что даже ближайшие союзники выступят против меня.

При этих словах Кристина нахмурилась.

— Ты имеешь право сердиться, но ведь я думала, что ты в опасности. Как я могла догадаться о намерениях брата Джона? К тому же я приняла все меры предосторожности…

— Которых явно оказалось недостаточно.

Глаза Кристины были полны слез. Она подалась к мужу, но он не сделал движения навстречу. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не пошевелиться, не поддаться огромному желанию схватить ее и как следует встряхнуть, или целовать ее до тех пор, пока не пройдет щемящая боль в сердце. Но он же не такой, как все! Он не должен ничего чувствовать! Разве не этим он до сих пор гордился? Разве не это сделало его великим вождем и великим воином? Но вот только ее слезы разъедали его железную решимость как кислота.

— Клянусь, такое больше не повторится, — прошептала она.

Ему придется объяснить ей, как именно в дальнейшем будут обстоять дела между ними. Глядя ей прямо в глаза, Тор жестко проговорил:

— Ты совершенно права. Ничего подобного больше не будет, потому что я никогда и ничего больше тебе не скажу.

Кристина отпрянула.

— Ты сердишься, — тихо пробормотала она. — На самом деле ты не можешь так думать.

Взгляд, которым окинул ее муж, мог бы заморозить огонь в аду.

— Могу тебя заверить, я именно так и думаю.

Он, конечно, совершил ошибку, но больше никогда ее не повторит. По сути, в случившемся есть изрядная доля его вины. Но с этим покончено раз и навсегда.

— Я говорил, чего жду от тебя. Ты должна вести хозяйство в замке и рожать моих детей. Всем остальным буду заниматься я.

Кристина была убита горем. Кто этот незнакомый жестокий человек, не умеющий прощать? Он никогда не смотрел на нее так. Даже в самый первый раз, когда они встретились, он не был таким холодным и отстраненным. Таким бесчувственным.

Он не сделает того, что сказал, повторяла она себе. Просто он очень зол. Но тень сомнения уже проникла в сердце.

Она заставила себя взглянуть на мужа, отказываясь сдаваться. Он не должен так с ней говорить. Да, она совершила ошибку, но не без причины, и ее намерения были благородны и чисты.

— Я заслуживаю твоего гнева, но не презрения. Я не действовала безрассудно и никому не желала зла. Меня обманули. Ты же знаешь, я никогда бы не сделала ничего тебе во вред. — Сделав паузу, она добавила: — Я люблю тебя.

Кристина ожидала любой реакции на свои слова, но только не гробового молчания. Муж был безразличным, далеким и властным, как истинный король. Единственным признаком того, что он ее слышал, были побелевшие губы.

Впрочем, она и не ожидала, что он ответит на ее пылкие чувства. Или ожидала?

Слезинка покатилась по щеке. В горле стоял комок. Почему он так делает? Никогда он так не разговаривал ни с другими людьми, ни с ней. Куда делся тот человек, которому она читала книгу в постели?

— Не поступай так со мной. Не уходи. Я этого не заслужила. Неужели я ничего для тебя не значу? — Она попыталась проглотить комок. Не вышло. — Это не ты.

Глаза Тора встретились с глазами жены. Если бы в них был гнев, у нее осталась бы надежда, но в их холодной прозрачной глубине не было никаких эмоций. Кристина даже отступила — так ей стало страшно.

— Ошибаешься. Это я. Именно я, а не твой чертов Ланселот. Жизнь не романтическая фантазия, и что бы ты ни делала — не важно, как сильно тебе хочется быть полезной, — это не изменится.

Кристине показалось, что ей в сердце вонзился острый кинжал. Кровь отхлынула от лица. Муж только что растоптал ее самые сокровенные мечты. А может быть, он не так уж не прав. Гордость заставила ее выговорить:

— Не понимаю, о чем ты.

«Только бы в его глазах не было жалости».

— Думаешь, я не вижу, как ты на меня смотришь? Чего ты хочешь? Но я не могу дать тебе того, что ты желаешь. Ты молода и полна мечтаний о рыцарях и прочей романтической ерунде. А я закаленный в боях шотландский воин, целиком и полностью преданный своему клану.

— И для меня нет места в твоей жизни?

— Ты не можешь занимать главное место в моей жизни.

— Так не должно быть! — воскликнула Кристина.

Лицо Тора осталось непроницаемым.

— Так должно быть, и так будет.

— Думаю, ты хочешь, чтобы так было, — сердито сказала Кристина. — Ты хочешь оставаться в одиночестве. Когда человек один, он не испытывает боли от потери и может ни на кого не полагаться. Ты сам поверил в то, что о тебе говорят. Ты, конечно, великий воин, но ты не бог, а всего лишь человек. Люди нуждаются друг в друге, даже если совершают ошибки. Твой отец был не прав, воспитав тебя иначе.

Она увидела, как начала пульсировать жилка у него на шее, и поняла, что зашла слишком далеко.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — сказал он. — Я знал, что все это будет ошибкой.

У Кристины внутри все перевернулось, когда до нее дошло, что муж имеет в виду. Их брак был ошибкой.

Нет, он все-таки не имел в виду именно это. Он хотел на ней жениться… немножко хотел. Иначе и быть не могло. Никто его не заставлял. Хотя… Как бы ей ни было больно, Кристина решила узнать правду.

— Почему ты на мне женился?

Тор заколебался, и Кристина поняла, что ему не хочется говорить на эту тему.

Ей стало трудно дышать.

— Говори, чего уж теперь скрывать? — убитым голосом пробормотала она. — Пусть уж все мои иллюзии развеются.

Его взгляд опять тяжелым. Сарказм был ему явно не по душе.

— Это была часть сделки, заключенной с Макдоналдом, — наконец ответил он. — Брак с тобой — это цена, которую я заплатил за мир. Хотя после всего, что произошло сегодня, я думаю, эта жертва была напрасной.

Сердце Кристины раскололось на бесчисленное множество мельчайших осколков. Крупные горячие слезы хлынули из глаз.

— И люди, которых ты тренировал, тоже были частью сделки?

Кратко и без эмоций Тор рассказал ей все, что она так давно хотела узнать, указав на то, чего могут стоить ему ее действия. Кристина внимательно выслушала все условия сделки с Макдоналдом, узнала о том, как его просили возглавить команду, как он не пошел на это, но потом Макдоналд сделал ему очень выгодное предложение.

«Он никогда не хотел на мне жениться». И передумал, не из соображений чести или из-за каких-то особых чувств к ней, а подчиняясь долгу перед кланом.

А Кристина сделала единственную вещь, которую он никогда не сможет простить, — встала между ним и его кланом. Она почувствовала себя совершенно разбитой, вдруг в полной мере осознав опасность, которой ненамеренно подвергла все, что ему дорого. Из-за нее безопасность клана оказалась под угрозой.

Муж никогда не сможет ей доверять. Кристина знала, как трудно ему было немного открыться перед ней, но теперь он ставил это себе в вину. Она своими руками воплотила в жизнь его самый страшный кошмар — доказала, что, доверившись другому человеку, он подверг риску клан. Все, что было ею достигнуто в последние недели, оказалось забытым. На этот раз навсегда.

— А теперь? — спросила она. — Теперь твое отношение не изменилось?

Ей почудился блеск в его глазах, но в них всего лишь отразилось пламя свечи.

— Какая разница? Ты моя жена.

Это был последний удар. Впервые она увидела все как есть и поняла, что муж прав. Он никогда не сможет дать ей то, что ей необходимо, и всегда будет держаться на расстоянии. Даже если она ему небезразлична, он никогда этого не признает. Он не любил ее и никогда не полюбит. Она обманывала саму себя, находила всевозможные оправдания, предпочитала верить, что под ледяной оболочкой кроется любовь к ней и он просто не знает, как проявить свои чувства.

Кристина не могла не признать, что жестоко ошиблась. Выжать из него эмоции также невозможно, как воду из камня. Хотя она не претендовала на многое и вполне удовлетворилась бы каплями. Но и это оказалось для нее недоступным.

Она отдала этому человеку все, что имела, но этого оказалось мало. И всегда будет мало.

Оставалось только вытереть слезы и принять какое-то решение. Значит, такими теперь будут их отношения. Всегда. Никогда не было никакой особенной связи. Она позволила своему воображению слишком разыграться. Тормод Маклауд не был ее Ланселотом, он был безжалостным шотландским горцем, вождем, безраздельно преданным своему клану.

Раздался стук в дверь, и появившийся на пороге Максорли объявил:

— Мы готовы, капитан.

— Поверь, мне очень жаль, — в последний раз проговорила Кристина.

— Поздно извиняться, — не оборачиваясь, отрезал Тор. — Если хочешь помочь, молись, чтобы я нашел твоего приятеля раньше, чем он обрушит гнев Эдуарда на наши головы.

Кристина молча проводила мужа взглядом, стараясь запомнить каждую мелочь. Ее сердце уже знало то, что не успел осознать разум.

— Прощай, — едва слышно прошептала она, глядя на захлопнувшуюся дверь.

И поняла, что имела в виду именно это. Вероятно, такой конец был неизбежен. Брак, начавшийся с обмана, был обречен с самого начала. Но продолжать все это невозможно. Притворяться. Биться головой о каменную стену. Возможно, муж и сгладил границы между ними, но они никуда не делись и останутся на своем месте всегда. Их миры всегда будут разными.

Она хотела — нет, заслуживала — большего. И именно Тормод Маклауд помог ей понять эту простую истину. Кристина больше не была испуганной девчонкой, до смерти боявшейся тяжелой руки отца, или восторженным щенком, ждущим любого проявления приязни хозяина. Она могла многое отдать. В конце концов, она умеет читать и писать, может производить довольно сложные вычисления в уме, превратить мрачный сарай в дом. И главное, она может всем сердцем любить. Если Тормод Маклауд этого не видит — что ж, тем хуже для него.

Глубоко вздохнув, она решительно вытерла слезы. У нее остался только один выход.