Время любви (СИ)

Глава 8.2. Татьяна

При виде Андрея сердце пропускает удар и предательски наполняется волной радости. Я даже хочу сделать шаг вперед, чтобы сократить расстояние между нами, ведь я так давно не видела столь милые и любимые черты…

Но в следующее мгновение замираю, и перед глазами неожиданно проносится воспоминание.

Спальня в гостевом домике. Кровать. Дергающийся от волнения и поспешно приводящий себя в порядок новоиспеченный муж. Вольготно развалившаяся на сбившемся покрывале большегрудая Алина.

И потому я инстинктивно шарахаюсь назад. И даже хватаюсь за ручку автомобильной двери, чтобы юркнуть внутрь. Вот не зря Олег сказал мне сидеть в машине!

Но Андрей оказывается быстрей — я лишь на ладонь успеваю открыть дверь перед тем, как Орлов захлопывает ее и крепко сжимает меня в своих руках.

В таких родных и крепких объятьях, окутанная любимым и хорошо знакомым запахом, я моментально млею и плыву. Привычно обхватываю мужской торс и прижимаюсь щекой к груди.

— Танечка! Танюша! — порывисто выдыхает мне в волосы Андрей и несколько раз целует в макушку, — Любимая моя! Родная! Как же я волновался! Как боялся! Ты так внезапно исчезла! Я уж думал, что никогда тебя не увижу! Родная! Котеночек мой!

Голос Андрея действительно срывается и дрожит. Он жадно ощупывает меня, а после, обхватив пальцами мое лицо и приподняв его, страстно целует. Немного грубо и жестко, но оно и понятно. Мой Андрюшка соскучился и сейчас от радости едва может себя контролировать.

Я успокаивающе глажу парня по спине и с удовольствием растворяюсь в этой грубоватой, но столь желанной ласке.

— Танечка… Любимая… — повторяет жарко Андрей, покрывая поцелуями мой лоб, виски и щеки, — Наконец-то ты дома!

Самым неожиданным образом последняя фраза отрезвляет меня. Я замираю и задерживаю дыхание — резкий приступ тошноты едва не выворачивает меня наизнанку. Я пытаюсь извернуться и выпутаться из объятий мужа, но без особого успеха.

— Андрей… Андрей… — зову я испуганно, — Пусти меня, пожалуйста… Андрей…

Но парень совершенно меня не слышит.

— Пусти… пожалуйста! — повторяю я уже громче, — Орлов!

Немного отпрянув, но продолжая удерживать меня кончиками пальцев, Андрей недоуменно смотрит и хлопает ресницами.

— Что такое, любимая? Почему ты говоришь такое? — спрашивает он удивленно, — Или… господи, Таня! Ну конечно! Ты все еще обижаешься на меня! Танечка, дорогая! Это все пустяки! Это было всего лишь раз, Лина меня чем-то опоила! Я был уверен, что это ты! А когда ты исчезла, я места себе не находил! Где я только не искал тебя, родная! Я всю округу обегал, звал тебя, вел себя, как умалишенный! Танечка, я так виноват перед тобой, я знаю это! Прости! Прости меня, дорогая!

Андрей все говорит и говорит и упрямо продолжает целовать меня куда ни попадя, пока я, к своему удивлению, все больше и больше погружаюсь в пучину необъяснимого страха.

И вот я уже бьюсь в самой настоящей панике. Прикосновения Андрея уже не кажутся мне такими же приятными и воодушевляющими, а его запах — теплым и родным. Мне категорически не нравится, что он продолжает обнимать меня и целовать. Мне мерзко от одной мысли, что этим же самыми руками он трогал другую женщину, и вот этими самыми губами — целовал ее.

Тошнота становится все сильнее, и вот я уже ору как истеричка.

— Андрей Петрович, — слышу я, как сквозь дымку, голос дяди Коли, — Отпустите девушку, видите — ей плохо.

— Тебя спросить забыли! — огрызается Андрей неожиданно зло. И до боли сжимает мои плечи, встряхивая.

Я пораженно вскрикиваю.

— Прости-прости! — глаза парня пораженно распахиваются, и он наклоняется, чтобы заботливо вглядеться в мое лицо. — Я не специально, любимая! Просто я так перепугался! Пожалуйста, не исчезай так больше, Танечка!

— А ты перестань держать меня! — восклицаю я громко, — Мне же больно!

— Танечка, ну зачем ты так со мной… Мне тоже больно…

— Отпусти девушку, парень! — воздух внезапно взрывает яростный рык, но в моих ушах он звучит просто ангельской музыкой. Я узнаю голос Олега. — Или мне руки тебе переломать?!

Он же появляется рядом и одним мощным и резким движением, как котенка, отбрасывает от меня Андрея. В инстинктивном порыве я прижимаюсь к своему спасителю и обхватываю руками, а сам Олег обнимает меня за голову, притягивая к себе еще теснее.

Чувствую, как глаза и щеки обжигают внезапные слезы. Я всхлипываю, стараюсь сдержаться, но снова — бестолку.

— Ты кто такой?! — рычит Андрей, — Сука! Отойди от моей жены!

Я испуганно вскрикиваю, но Андрея внезапно останавливает дядя Коля — охранник просто обхватывает его за локти и без какого-то видимого труда удерживает на месте. Тот дергается, матерится и рвется вперед.

— Андрей Петрович, успокойтесь, пожалуйста, — просит он его спокойным тоном, — Посмотрите — Татьяна Сергеевна боится вас.

— Олег, что мне делать? — я поднимаю заплаканное лицо вверх.

— Не волнуйся, — тихонько и неожиданно нежно проговаривает мужчина, погладив меня по макушке, — Все будет хорошо. Иди в дом и собери свои вещи.

— А Андрей?

— А с Андреем я сам поговорю. По-мужски.

— Олег! — испуганно охаю я.

— Не волнуйся, — повторяет Олег настойчиво.

Я вжимаю голову в плечи и хотя никакой агрессии в его голосе не слышу, мне хочется слушаться его беспрекословно.

Я киваю и, нехотя расцепляя руки, действительно бегу в дому. Перед дверью я слышу очередной режущий уши крик Андрея и только прибавляю скорость.

Странно, но я не испытываю ничего особенного, оказавшись в месте, где провела последние семь лет. Меня не трогают ни стены, ни знакомая мебель, ни собственная комната, которую я все это время оставляла практически без изменений. Меня не волнует кровать, на которой я впервые отдалась Андрею и лишилась девственности. Не волнуют и многочисленные фотографии на стенах и стеллажах, на которых мы с Орловыми с неизменными улыбками и одинаково счастливым выражением лица. Не волнуют и плюшевые игрушки — подарки Андрея. И даже невесть откуда взявшийся здесь свадебный букет — я мажу по нему взглядом и остаюсь абсолютно равнодушной.

Я прохожу в смежную с моей спальней гардеробную и не без труда достаю с верхней полки большой чемодан, чтобы, открыв его, быстро поскидывать в него первые попавшиеся вещи — некоторые даже с вешалками. Перетащив чемодан в комнату, добавляю к ним косметику и украшений, кое-какие книги и альбомы и, разумеется, не забываю о самом главном — телефоне с зарядкой, кошельке, фотографиях родителей и брата и документах. С большим трудом закрываю молнии и снова возвращаюсь в гардеробную, чтобы в просторную мягкую сумку сложить несколько пар разной обуви и два аккуратных рюкзачка — красивые и дизайнерские, но не самые функциональные сумки и клатчи я оставляю без внимания.

Напоследок оглядев спальню, я молча прощаюсь с ней и зачем-то киваю каким-то своим, не особо внятным мыслям. Уверенно покидаю комнату и как можно быстрее тороплюсь на улицу, чтобы уехать отсюда как можно дальше.

Все.

Теперь я окончательно начинаю новую жизнь.