Как же стыдно перед Олегом…
Как же стыдно!
Динаре, между прочим, тоже.
А вот Светка — та довольна, как обожравшийся сметаны кот!
Но разве так можно?! Разве это правильно?!
Это в ресторане ее идея кажется довольно забавной и простой. И ведь я не соврала — на деле никакого криминала. Ну, уехала бы Динара. Отписалась бы обязательно — “дескать, все хорошо, жива-здорова, наслаждаюсь жизнью и работой”. Родители бы поворчали, может быть, устроили демонстративную сцену на тему “Нет и не было у нас никакой дочери, вот же девка неблагодарная!”, но в итоге, разумеется, простили бы и успокоились.
Наверное. Мне трудно судить реально, ведь мне не с чем сравнивать и не с чего проецировать.
Но уже в машине… Слушая Свету и Олега…
Меня пробирает дрожь.
Ибо — неправильно. Еще и Олега подставляем… Разве это может прийтись по душе взрослому и вдумчивому человеку серьезных и четких принципов?
И чем дольше мы едем — отвозим домой сначала Динару, потому Свету — тем больше меня грызут сомнения. Приходится очень постараться, чтобы не поддаться очередной некрасивой истерике и не позволить чувствам позорно возобладать над спокойствием.
Хотя сам Олег держится прекрасно. Узнав, все что хотел, он больше не говорит ни со Светой, ни с Динарой и ведет машину молча и спокойно. А уже по пути домой успокаивающе кладет ладонь на мое бедро и ненавязчиво поглаживает, вызывая по коже табун мурашек.
— Я веду себя глупо, да? — тихонько спрашиваю я его, невольно разомлев от этой ласки.
— Тебе придется уточнить, — хмыкает Олег слегка пренебрежительно, — В какой именно момент?
Такую своеобразную попытку подбодрить меня я оценила по достоинству. К тому же мой мужчина улыбается, бросая на меня мимолетный взгляд, и продолжает гладить по колену. А еще слегка задирает подол платья, чтобы коснуться капрона чулок и чуть выше — аккурат по кромке кружевной резинки. Конечно, это слегка сбивает с толку и правильного направления мыслей, зато отвлекает. В хорошем ли или плохом смысле — я уже не задумываюсь.
Я тихонько перевожу дыхание и украдкой, как можно незаметней, гляжу на Олега. Любуюсь красивым и мужественным профилем. Четкими линиями губ и скул, волевым подбородком с легкой щетиной и немного отросшими за последнее время волосами с небольшой проседью на виске.
И снова ловлю себя на том, что считаю его…
Привлекательным.
Очень.
Но помимо внешности, меня влечет, конечно, особое выражение строгости и уверенности, которое отражается, как в зеркале, не только в лице, но и в движениях и ауре. Вот, что привлекает меня больше всего. Соблазняет. Заставляет смущаться и одновременно любоваться сидящим рядом со мной мужчиной.
— Наверное, правильнее будет сказать — всегда, — с грустной улыбкой спрашиваю я.
— Нет, девочка, — Олег слегка качает головой, — Ты не ведешь себя глупо. Немного наивно — это да. Но все-таки искренне беспокоишься за своих подруг. Даже за Свету. Это довольно странно, учитывая, что из вас троих ты максимально беззащитна.
Мне нет нужды объяснять, что имеет в виду Олег. Не дура, сама понимаю. Я совершенно неприспособленная к жизни. А еще доверчивая и глупая. И наличие богатого наследства совершенно не меняет данной ситуации. С чего бы? Я ведь не робот, чтобы хорошее “техническое обслуживание” резко изменило бы мою “программу”.
Может быть, когда-нибудь, с возрастом…
— А еще предсказуемая, да? — спрашиваю я грустно.
— Что бы ты там себе не надумала, Таня, это не плохо.
Разве? Ну не зна-аю… Поэтому говорю:
— Но и хорошего мало, правда?
— Почему?
— Предсказуемыми людьми проще управлять.
— А тобой управляют? Кто? Только не говори, что я, — снова усмехается Олег.
Я мгновенно тушуюсь. Неудобно, однако, получилось…
Но даже если так. Не вижу в этом ничего плохого. Мне так проще и даже даже нравится, что я нахожусь под боком умного и уверенного в себе мужчины. Который, надо сказать, может быть и мягким, и внимательным, и заботливым…
— С тобой спокойно. Спасибо тебе за это… — негромко признаюсь я, поворачиваясь к Олегу всем корпусом, — Так что если ты не против — можешь поуправлять мной еще немножко?
Ну да, звучит глупо… Я тут же вспыхиваю от своего же признания, но вот Олег тихонько и коротко смеется. А немного позже, воспользовавшись красным светом на светофоре, оттягивает свой ремень безопасности и наклоняется ко мне. И на мгновение прижимается носом к моему виску. Я же пользуюсь этим моментом и совершенно естественно поворачиваю налево голову, чтобы, в свою очередь, встретиться губами с его ртом.
Мы недолго и неторопливо целуемся. Потом загорается зеленый, и Олег возвращается на место и берется за руль.
Мне же очень не терпится оказаться дома. Волнение так плещется в каждой клеточке моего тела, возбуженное и близостью Олега, и его лаской.
Но могла ли я подумать, что сам мужчина окажется куда как нетерпеливей, чем я думала? А еще — что я с такой легкостью соглашусь на крайне смелое и самонадеянное решение Олега не ждать возвращения в квартиру и начать все самое интересное и вкусное прямо в машине?
Ох, как же это… странно… И до ужаса возбуждающе…
Да, мы занимаемся сексом прямо в машине, перебравшись на заднее сидение. Будучи на подземной парковке. Стекла, конечно, затемненные, но все равно — это же совершенный разврат!
Кошмар?
Кошмар! Бесстыдный и совершенно неприличный. Поражаюсь с Олега. Как он только решился?
Но какой восторженный же этот разврат!
А ведь мы сначала просто целовались.
Потом в дело пошли руки. И куда как более откровенные ласки, чем Олег позволял себе до этого, будучи занятый вождением. А там уже вспыхнуло… Загорелось… Обожгло и воспламенило, отчего даже в груди стало тесно.
А неудобство напрочь сметено сладким удовольствием. В таком месте… да в таком положении… нет смысла и времени раздеваться. И это только обостряет ощущения. Делает их более порочными и яркими. И хотя автомобиль Олега весьма просторный, для подобного занятия он тесный.
Но это не мешает. Наоборот. Делает наше уединение еще более интимным и горячим. Разгоряченный от нашего дыхания воздуха обжигает легкие, становится влажно и душно.
Реальность полностью стирает свои границы. Разум — растворяется в экстазе и наслаждении.
И это именно то, что надо. То, что покоряет и умиротворяет. И даже последующая неловкость от осознания подобного непотребства не может испортить удивительного удовлетворения и счастливого спокойствия…