Встретиться вновь

Глава 10

Первые дни среди безмолвных величественных холмов, чириканья птиц, порхающих над головой, и залива, сверкающего под яркими лучами весеннего солнца, подарили Джудит удивительное ощущение покоя, которое она находила в простых и в то же время милых ежедневных пустяках. Дети были счастливы, и их радость передавалась ей.

Чарли и Мойра быстро поняли: мисс Бэкстер может быть строгой, когда необходимо, но зато с легкостью играет в их игры, как мало кто из взрослых умеет. Между ними не существовало возрастного барьера, и те небольшие задания, которые время от времени давала детям Джудит, выполнялись быстро и весело. Чарли собирал палочки, прибитые к берегу водой, хотя чаще в его корзине попадались ракушки и «здоровские толстые водоросли», а не дрова для растопки. Мойра мыла посуду, вытирала пыль и раскладывала округлые белые камушки в бордюрчики вдоль дорожки от крыльца к калитке, поскольку Чарли, предпочитавший не ходить, а бегать, часто падал и расшибал коленки о камушки.

Покончив с домашними заботами, они придумывали, как провести остаток дня. Обеды чаще всего устраивали на улице. Пикники на природе нравились всем. Алекс Кемп с восторгом поддержал эту идею.

У миссис Макким он почти не появлялся, а когда возвращался от нее, обязательно приносил свежеиспеченные лепешки, оладушки или пироги с ягодами и непременно горшочек знаменитой на всю деревню простокваши, которую Мойра очень любила за то, что «она шевелится, как желе». Чарли же очень нравилось мясо, запеченное в фольге, и он всегда просил добавки.

На свежем воздухе у него улучшился аппетит, мальчик много ел и стал чаще смеяться, реже погружаясь в задумчивое молчание, которое, как поняла со временем Джудит, было защитной реакцией ребенка, попавшего в окружение равнодушных взрослых. Пережив смерть обоих родителей, Чарли замкнулся в себе, но девушка постепенно возвращала его в чудесный мир детства.

Алекс проводил с ними целые дни, радостно замечая, что не только дети повеселели, но и сама Джудит расцвела, как весенний цветок.

Он съездил в Гринок испросить продления увольнительной и вернулся с хорошими новостями: его отпустили до среды.

— Какая погода сегодня! — воскликнул он.

Мойра заглянула ему в глаза и потянула за рукав.

— Чем же нам заняться? Нельзя потерять такой чудный день.

— А давайте покатаемся на яхте? — предложил он.

— На моторной лодке? — удивился Чарльз.

— Нет, малыш, на настоящей яхте, — засмеялся Алекс и на следующее утро уехал в Хеленсбург, где жил «один приятель, у которого есть приятель, который дружит с человеком, у которого есть яхта».

На следующий день он вернулся, и вся компания с радостным криком ринулась на белоснежную палубу.

Алекс вел яхту вдоль берега, пересек бухту Розениф, чтобы пассажиры могли полюбоваться старинным замком, спрятавшимся за высокими деревьями, прошел мимо Килкреггана, завернул за мыс Барона. И наконец, перед ними открылся голубой простор бухты Коув.

На берегу белели домики, за ними поднимались склоны зеленых холмов. Джудит повернулась к темнеющим на западе горам: Бен-Руаду и Клах-Бейну. А далеко-далеко за ними виднелся суровый Коблер, возвышающийся над долиной Кроу.

Они пересекли бухту и пошли вдоль береговой линии под сенью холмов, которые отбрасывали тени на палубу, так что все пассажиры замерли в восхищении от их величия. За Ардентинни вода стала темнее, поскольку глубина увеличилась. Горы подходили к самой кромке и резко обрывались. Перед ними расстилался узкий залив, врезавшийся в необозримый горный массив, вершины которого, казалось, уткнулись в самое небо. Причудливые солнечные блики играли на темных склонах.

На мгновение Джудит забыла об Алексе и детях. Она была одна посреди этого непередаваемого великолепия, слышала безмолвный зов моря, впитывала его величие. Застывшая суровая красота. Ничего подобного ей не доводилось видеть. Она манила ее, завораживала и притягивала. Это была Шотландия из ее снов. Те самые холмы, которые навсегда привязали сердце ее матери к этим местам. Земля ее предков, доставшаяся им от Бога.

Алекс подвел яхту к берегу. Они сошли на пристань, прихватив корзинку с едой.

Алекс выбрал крошечную бухточку, где дремучий лес расступался, давая дорогу бурному, прозрачному ручью, спешащему к морю. Здесь можно было набрать воды в чайник. Белоснежную скатерть расстелили прямо на траве. Ручей радостно вторил детскому смеху. По весеннему прозрачно-голубому небу плыли легкие облачка.

Дети быстро расправились с едой и убежали к воде. Алекс достал сигарету.

— Будешь? — предложил он.

— Нет, спасибо. Хочется смотреть и смотреть не отрываясь! — Джудит восхищенно вздохнула. — Здесь прекрасно, как в раю! Неземная красота!

— Не жалеешь, что приехала?

— Разве можно жалеть, когда видишь такое? Я очень рада. Мне никогда не было так хорошо. — Ее взгляд скользил по вершинам холмов. — В глубине души я знала, что так и будет!

— Ты всегда хотела приехать сюда, Джуди?

— Всегда. У меня остались туманные воспоминания из раннего детства. Расплывчатые картинки, хранящиеся в тайниках моей памяти. Но я чувствовала: однажды я вернусь и найду именно то, о чем грезила.

— И как, нашла?

— Не знаю, — задумчиво произнесла она, словно отвечая на свой внутренний вопрос. — Не уверена. Здесь я ощущаю такое умиротворение, которое не испытывала никогда. Я нашла здесь спокойствие и счастье.

Девушка притянула колени к груди и обняла их.

Алекс улегся на мягкую травку и подпер голову одной рукой, а другой рассеянно крутил стебелек.

— А любовь?

Джудит замерла. В его словах ей почудилась попытка признания, намек на его личные чувства, ждущие выхода. Ее сердце забилось вдвое чаще, щеки медленно залились краской смущения.

— Наверное, без любви тоже… можно жить, — наконец вымолвила девушка, покусывая травинку.

Алекс перекатился на спину, положил руки под голову и внезапно рассмеялся.

— Как же ты ошибаешься, Джуди! Настанет день, и ты признаешь, что была не права. А сейчас… — Он усмехнулся. — Я знаю, ты ничего не можешь делать наполовину.

В повисшем молчании она отвела глаза. И он, улыбнувшись, засвистел какую-то мелодию.

— Мы ведем слишком серьезную беседу для такого чудесного дня, — заметила Джудит, обрадованная тем, что он не стал развивать опасную тему. — Бежим к воде наперегонки! Бьюсь об заклад, я успею разуться прежде, чем ты меня догонишь!

Дети весело шлепали босыми ножками по воде и, увидев бегущих к ним взрослых, встретили их ликующими криками. Особенный восторг у них вызвал дядя Сенди, плюхнувшийся в ручей прямо в носках.

— Тебе же придется надевать ботинки на босу ногу! — рассмеялась Мойра. — А если ноги мокрые, ботинки будут хлюпкие!

— Вас в школе совсем не учат правильно говорить, что ли? — улыбнулся в ответ Алекс, раскладывая мокрые носки на камушке, нагретом солнцем. — Ребята, вам нужно побегать по берегу, чтобы ваши ножки высохли.

Мойра послушно вышла из воды и запрыгала по прибрежной траве с резвостью молодого зайца. А Алекс принялся вытирать ноги Чарли своим носовым платком. Потом они играли в прятки, прячась за огромными валунами, раскиданными по берегу, а после этого искали крабов под камушками — безуспешно, зато сколько было веселья! Наигравшись, все уселись на траву у ручья пить чай.

Наконец, когда солнце начало клониться к горизонту, команда поднялась на борт и под детские песенки из репертуара Чарли и старинные шотландские напевы, которые дети уже успели выучить, отбыла домой. Когда яхта поравнялась с Розенифским мысом, солнце скатилось за холмы, окрасив их в ярко-розовый цвет. Небо стало рыжевато-алым. Легкие волны в заливе танцевали, отражая последний предвечерний свет.

Яхту решено было оставить на причале у дома, чтобы назавтра продолжить прогулку, поскольку это был последний день увольнительной Алекса.

Дети так утомились за день, что тут же уснули. Джудит укрыла их и спустилась вниз. Алекс ждал ее на кухне. Он уже успел вымыть тарелки и стаканы, из которых они ели и пили на пикнике. Его молчаливая задумчивость заставила Джудит устыдиться. Она была излишне резка с ним там, у ручья, и слишком сдержанна потом. Наверное, Алекс почувствовал это, судя по тому, что сейчас он безмолвствовал.

— Спасибо тебе большое, — начала девушка. — Я бы сама помыла. Хотя, честно говоря, ужасно устала. И спасибо за чудесный день. Не представляешь, как мне понравилось.

Они стояли у открытой двери. На землю спустились сумерки. Тени собирались под кустами, забором и у дома, ложились тончайшей вуалью на воду залива, где, словно уснувший лебедь, покачивалась на якоре белобокая «Леди Розабелль». Сумрак излучал какое-то волшебное очарование, придававшее пейзажу сказочный вид.

Алекс пододвинулся к ней ближе и взял за руку.

— Джуди… Ты серьезно? Этот день действительно что-то значил для тебя?

Девушка почувствовала, как рука Алекса дрогнула, увидела, как в его глазах загорелся опасный огонек. Она ответила тихо, стараясь не обидеть его:

— День, когда ты бываешь счастлив, всегда особенный. Это твоя заслуга.

«Но ты по-прежнему смотришь на меня как на друга, — добавил Алекс мысленно, отпустив ее руку. — Наверное, ты никогда не полюбишь меня, но я навсегда запомню этот день и то, какой ты была сегодня!»

Это просто увлечение, ничего больше, пытался убедить себя он, идя по узкой тропинке к дому Мэри Макким. Но никакие доводы не помогли ему опровергнуть тот факт, что он полюбил Джуди всем сердцем. Так, как никого прежде не любил.

Наутро пошел дождь. Мелкий моросящий дождик, принесенный тучами с запада, закрыл все вокруг туманной пеленой. Дальний берег, вершины холмов, деревья — все потеряло свои четкие очертания. Дети расстроенно ковыряли ложками в тарелках, потому что не было смысла торопиться с завтраком. Джудит пыталась ободрить их словами о том, что солнце не может сиять постоянно. Но ничто не помогало.

— Давайте наденем резиновые сапоги и плащи и пойдем на прогулку! — наконец предложила она, и через мгновение в дверь постучал Алекс.

— Ребята, у меня проблемы с двигателем. Без вас мне не справиться! — признался он, посмотрев на Джудит.

— Это все из-за дурацкого дождя! — предположила Мойра. — Он, наверное, протек в люк и смешался с машинным маслом!

— Смотрите-ка, всего один раз вышла в море, а уже рассуждает как заправский инженер! — рассмеялся Алекс. — Ну, пойдем проверим твою догадку. Отплыть мы сможем не раньше чем после обеда. Миссис Макким, местная предсказательница погоды, утверждает, что дождь кончится часам к двенадцати.

— Кто такая предсказательница? — с трудом выговорил неизвестное слово Чарли, выходя из дома.

— Женщина, которая может предвидеть будущее, — ответил Алекс, оглянувшись на Джудит.

— Дядя Сенди, а ты хотел бы быть предсказателем? — осведомилась Мойра.

Он рассмеялся:

— Иногда — да. Иногда — нет. Может быть, мы не были бы столь оптимистичны, если бы всякий раз знали, что ждет нас впереди.

Он хорошо ладит с детьми, подумала Джудит, наблюдая из окна за тем, как они поднимаются на борт яхты. Мойра и Чарли обожают Алекса. Она никогда не видела их такими счастливыми. Ей вдруг захотелось, чтобы и Стивен был здесь.

В двенадцать Джудит вышла к причалу. Дождь закончился. Легкая дымка рассеялась, и теперь очертания холмов четко прорисовывались на серовато-лазурном небе. На горизонте тянулась рыжеватая полоска, из чего следовало, что солнце уже пробивается сквозь тучи.

Она позвала детей и Алекса обедать, поскольку корзинка с припасами для пикника была уложена с вечера. Они расселись за столом, и в это мгновение щелкнула задвижка на садовой калитке. Мойра, сидевшая лицом к окну, вскочила.

— Дядя Стивен! — воскликнула она. — Ой, простите! Можно мне выйти из-за стола, мисс Бэкстер?

— Детка, ты же подавишься! — Джудит пыталась говорить спокойно, чувствуя на себе испытующий взгляд Алекса. Ее сердце запрыгало от радости, грозя выскочить из груди. Стивен приехал! Теперь ее счастье будет полным. Стивен здесь!

— Ты знала, что Стивен собирается приехать? — услышала она слишком спокойный голос Алекса.

— Откуда? Он хотел провести отпуск в «Фернили».

— А тебя с детьми отправили сюда?

Девушка покраснела.

— Не поэтому. Просто чтобы дети побыли у моря.

— Ты великодушный человек, Джуди, — грустно усмехнулся Алекс.

На пороге появился Стивен. Дети суетились вокруг него: Мойра держала саквояж, а Чарли сжимал его руку в немом восторге. Их счастью не было предела: дядя Стивен и дядя Сенди с ними! Чарли не мог найти слов, чтобы выразить свою радость.

— Мы уже пообедали и скоро поедем кататься, — сообщила Мойра. — Ты тоже можешь поехать с нами, дядя Стивен…

Джудит встала из-за стола.

— Здравствуйте, Джудит.

Вот такой он и предполагал увидеть ее: занятой простыми заботами, из которых состоит жизнь. Бриз с моря, ворвавшись в открытую дверь, шевелит колечки волос на ее лбу. Прекрасные чистые глаза смотрят спокойно.

Тут Стивен заметил человека у нее за спиной, и ему показалось, что бриз, ласкавший ее волосы, превратился в холодный, суровый ветер, ударивший порывом ему в спину.

— Привет, Алекс. Не ожидал встретить тебя здесь.

Он поймал взгляд племянника и прочитал в нем вызов.

— Я часто приезжаю в Гэрелох на выходные, — объяснил тот.

Странно, выходные давно закончились, подумал Стивен и недоуменно посмотрел на Джудит. Если у него увольнительная, отчего он не навестил мать?

Стивен обернулся к Джудит.

— Я приехал в «Фернили», думал, дети там, — резко начал он.

От смущения она покраснела и отвела взгляд. От нее не укрылись сердитые нотки, прозвучавшие в его голосе. Джудит восприняла их как неодобрение. Но объяснить, что она уехала не по своей воле, не решилась. Ведь тогда пришлось бы рассказать о том, что все подстроила Оливия.

— Мы очень рады вам, — пробормотала девушка, протянув ему руку. — Чарли очень печалится из-за того, что его никто не учит ловить рыбу.

— Да, да, я обещал ему, помню. — Стивен слегка улыбнулся и ощутил, что напряжение постепенно исчезает. — В заливе, должно быть, много рыбы. Алекс, ты не пробовал ловить здесь на удочку?

— У нас не было времени. — Алекс тоже расслабился, отогнав ревность и недоверие. — Мне удалось раздобыть небольшую яхту, и вчера мы плавали на Лох-Гойл. Посмотрели окрестности. А сегодня погодка как раз для рыбалки. Можно попробовать… Если ты останешься.

Стивен не собирался оставаться. Он вообще думал только об одном, когда ехал сюда: оказаться в кругу простых и милых сердцу мелочей. Таких, как детский смех или спокойный взгляд Джудит. В первую минуту встречи Стивен ощутил странное, необъяснимое чувство, будто он вторгся в их жизнь без приглашения, как третий лишний. Но все сомнения улетучились от одной улыбки Джудит и веселой болтовни Мойры и Чарли. Дети всегда души не чаяли в Алексе. Поэтому совершенно естественно, что он так подружился с Джудит.

— Если решишь задержаться, можешь ночевать у миссис Макким. Она будет рада. Я уезжаю сегодня вечером, так что место освободится.

— Большое спасибо. — Стивен колебался, ожидая, что Джудит заговорит. — Но будет ли это удобно для миссис Макким?

— Алекс все устроит, — ответила девушка и улыбнулась Алексу. — Она ему точно не откажет. Он из нее веревки может вить!

— Не верь ни единому слову! — Алекс повернулся к Стивену. — Никто не может безнаказанно вить веревки из Мэри Макким. Так я поговорю с ней, чтобы она тебя приютила?

— Да, пожалуйста. — Стивен удивился тому, как легко стало на сердце, когда решение было принято. — Я останусь до выходных. Ты к тому времени вернешься?

— Вряд ли. Наверное, мне следует появиться в «Фернили».

Услышав о доме, Стивен нахмурился. Интересно, что случилось между ним и сестрой, что так обеспокоило его, подумала девушка.

Однако поговорить по душам им в тот день не удалось. Стивен позаимствовал удочки у старого рыбака, которого встретил на берегу, и вся компания отправилась на яхту.

День выдался на славу. Алекс провез их по всему заливу и показал «рыбные места». Впрочем, там удалось поймать только мелкую макрель, которую тут же отпустили обратно в воду, и угрожающе пучившую глаза морскую собаку, которую отпустили с еще большей поспешностью.

Алекс, встретивший дядю весьма холодно, теперь старался загладить свою нелюбезность. Он был душой компании, сыпал шутками и только изредка поглядывал на Джудит, восхищаясь тем, с какой легкостью и непринужденностью она участвовала в общем веселье, и жалея о том, что не может смешить ее вот так каждый день. Алекс развлекал детей и успевал управлять яхтой со сноровкой старого морского волка. Глаза Джудит сияли счастьем, в них не осталось и тени смущения или неловкости. А старина Стивен резвился, как ребенок, — чего за ним обычно не водилось.

Когда пришло время прощаться, Алекс с удивлением обнаружил в себе новый всплеск ревности, которая охватила его при появлении Стивена.

— Ну, ты тут приглядывай за ними, Чарли, — наставлял Алекс мальчика, ероша его волосы. Погрустневший Чарли прибежал на причал, чтобы проводить друга и столь полюбившуюся всем «Леди Розабелль». — Смотри, чтоб они ненароком дров не наломали, пока меня не будет. Главное, к воде их не подпускай!

— Ты скоро вернешься, дядя Сенди? — заглянула ему в глаза Мойра, прижавшись к его руке.

— Хотелось бы. Но мне, наверное, придется поехать в Эдинбург в пятницу. — Он перевел взгляд на Стивена и Джудит, стоявших у края причала. — Я, возможно, буду в Данросси. Что-нибудь передать от тебя маме?

— Ничего, спасибо. — Стивен свел брови. — Я поговорю с ней сам, когда вернусь.

— А когда это случится? — поинтересовался Алекс, заводя мотор.

— На следующей неделе. А до того времени мне нужно кое-что уладить.

Алекс встал за штурвал.

— Пока! — крикнул он провожающим. Они махали ему вслед до тех пор, пока «Леди Розабелль» не скрылась за мысом.

Оставшиеся до выходных два дня Алекс был поглощен своими служебными делами. Только в субботу утром он выехал в Данросси. Беспокойство, поселившееся в нем, усилилось оттого, что впереди его ждали выходные в «Фернили». Алекс подумывал, не уговорить ли мать съездить с ним в Эдинбург развеяться. Она осталась в доме одна и, наверное, очень страдает от одиночества. Разумеется, Оливия сама выбрала такую жизнь. Но всякому трауру должен, рано или поздно, быть конец. Отца нет уже больше двух лет.

Ему вспомнились Мэри Макким и Элисон Гэйе, тоже пережившие смерть мужей, но не погрузившиеся в печаль на долгие годы. Эти женщины нашли в себе силы полноценно жить дальше. Мэри, спокойная и выдержанная, всегда была готова протянуть руку помощи нуждающимся и тем самым подсознательно помогала себе справиться с горем. Элисон заняла место матери рядом с отцом, скрасила его одинокое существование, взяла на себя управление большим хозяйством и при этом не утратила великодушия, доброты и отзывчивости, не заморозила свое сердце. Она принадлежала к тому типу женщин, к которым без стыда может обратиться мужчина, попавший в беду, не опасаясь, что его слабость будет осмеяна. В хрупкой Элисон таилась настоящая сила. Она не выставляла свою печаль напоказ. Гибель мужа разбила ей сердце, но не смогла сломить душу. И снова Алекс испытал непонятное притяжение к этой девушке, которую и видел-то всего раз пять в жизни и которая, тем не менее, стала для него близким и дорогим другом. В визите в «Фернили» есть и свои плюсы: он снова увидит Элисон.

Алекс прибыл в Данросси экспрессом в два сорок пополудни и не спеша двинулся от станции к дому. На узкой тропинке он увидел Энни, тяжело переставлявшую ноги под тяжестью корзин с продуктами.

Догнав кухарку, Алекс забрал ее ношу.

— Давайте я понесу вашу сумочку, мадам!

— Ой, господи, это вы, Алекс! — Энни остановилась и перевела дух, улыбаясь. — Ну и напугали вы меня, о-хо-хо, а мы ведь вас и не ждали.

— Я хотел позвонить из Эдинбурга. Но тут подошел поезд, и бежать к телефонной будке не было времени. Как мама?

— Да все так же. — Энни скривила губы и сложила руки в шерстяных перчатках на груди, приноравливаясь к размашистой походке Алекса. — По мне, так уж очень она убивается по покойному. Да еще мучается, что с ней дальше будет. Куда это годится?

Алекс смутился, хотя давно уже привык к откровенности и прямоте Энни, которая всегда была в курсе всего происходящего в доме. Он подумал, что как-то незаметно все привыкли обсуждать дела с ней. Благодаря своей природной проницательности она стала неплохим советчиком, к которому стоило прислушиваться.

— А что с ней может быть дальше? Конечно же мама понимает, что, как только Стивен женится, ей придется переехать.

— Только она-то хочет остаться.

В этих словах, хорошо обдуманных, а не случайно выпаленных, заключалось предостережение. Как будто Энни хотела о чем-то намекнуть Алексу.

Он хотел спросить Энни напрямую, что та имеет в виду, но они уже подошли к калитке. В саду работала Оливия Кемп.

Она рыхлила грядку и обернулась на звук их голосов, тяжело облокотившись на тяпку. Оливия очень удивилась, увидев сына, и даже как будто обрадовалась.

— Я не ждала тебя в эти выходные, Алекс. Ты обедал?

— Да, пообедал, и довольно плотно, в Эдинбурге, — кивнул он, наклонившись, чтобы поцеловать мать. — Хотя не отказался бы от чашечки чаю. Энни, если тебя не затруднит…

— Да чего ж затруднит-то. Чайник небось уже вскипел, — заверила кухарка, забирая у него свои корзинки и отмечая неодобрительный взгляд миссис Кемп. — Я ж его к огню поставила до того, как в деревню уйти.

Оливия задумчиво посмотрела ей вслед, потом обратилась к сыну:

— Я полагала, ты приедешь в прошлые выходные. Я хочу, чтобы ты просмотрел вместе со мной документы твоего отца. Думаю, ценные бумаги, которые он оставил, должны перейти к тебе. Нет причин и дальше снимать проценты с моего счета в банке.

Алекс рассмеялся мальчишеским, веселым смехом.

— Пусть они полежат у тебя до тех пор, пока у меня не появится банковский счет. Или пока я не решу жениться.

Взгляд Оливии стал стальным, но не от традиционной ревности, которую приписывают всем матерям, боящимся разлучиться с сыном.

— Ты уже думаешь об этом?

— О женитьбе? — переспросил Алекс. — Да нет, не особенно.

В бесцветных глазах Оливии не появилось радости.

— Очень жаль, что ты не приехал в прошлую субботу, — повторила она. — Я считала, что тебе должны были дать увольнительную. Ее отменили?

Алекс выждал секунду, прежде чем ответить.

— Нет. Мне ее дали, — признался он. — Я ездил в Гэрелох.

Миссис Кемп резко повернулась, вдавив тяпку в рыхлую землю.

— Но я отправила туда мисс Бэкстер и детей.

— Знаю. Я ночевал у миссис Макким. — В затуманенных глазах Алекса мелькнули лукавые огоньки. — А теперь мое место занял Стивен.

— Стивен?!

— Да. Он приехал в среду утром, чтобы провести несколько дней с детьми, как я понял. Раз уж ты их туда отправила. — Алекс не имел ни малейшего представления о ссоре матери и Стивена, но догадался по выражению ее лица, что их расставание не было безоблачным. — Вечером в среду я вернулся в Гринок, но весь день мы провели вместе. А потом я устроил Стивена к миссис Макким.

Оливия стащила с рук садовые перчатки и бросила их на дно корзины, стоявшей рядом. В ее глазах полыхнул гнев, но она тут же совладала с собой.

— А Кэрин была с ним? — спросила она, но Алексу показалось, что ответ ей был уже известен.

— Нет, он приехал один. Вообще-то ее отсутствие выглядело странным. Стивен даже ни разу не заговорил о ней.

— Вот оно что… — пробормотала Оливия под нос, погрузившись в свои мысли.

— Пойдем попьем чаю? — предложил Алекс.

— А? Да, чаю. — В глазах миссис Кемп светилось что-то странное. Она взяла сына под руку, и они пошли к дому. — Конечно же, мой мальчик!

Они пили чай в гостиной. Разговор снова вернулся об их доме на Клайде и его временных обитателях. Допив третью чашку, Алекс поднялся из-за стола.

— Кстати, не знаешь, как самочувствие Дональда Макмиллана? Ну, ты его знаешь, он живет с дочкой в коттедже на склоне.

— Отец миссис Гэйе? Я не знала, что он болен, — отмахнулась Оливия. — Энни ходила к ним за яйцами, но о его болезни ничего не говорила.

— Стивен сказал, что мистер Макмиллан очень плохо себя чувствовал. Он встретил миссис Гэйе по дороге в Эдинбург. Если ты не против, я бы сходил проведать старика.

— Дорогой мой Алекс, не вижу ни малейшего повода так беспокоиться о чужих для тебя людях, — отрезала Оливия, удивленно приподняв бровь. — Но если тебе непременно нужно…

Оставив мать наслаждаться послеобеденным отдыхом, Алекс вышел из дома. Однако миссис Кемп, как оказалось, не собиралась отдыхать. Она принялась мерить комнату шагами, о чем-то сосредоточенно размышляя. Неожиданно ее мысли были прерваны шагами у входной двери.

Дверь резко распахнулась, но за ней стоял не Алекс, который ушел несколько минут назад, а девушка в голубом плаще и фетровой шляпке, из-под которой выбивались белокурые локоны. Ее резкие жесты выдавали еле сдерживаемую злость. Глаза гостьи полыхали огнем.

— Кэрин! Здравствуй, дорогая! Какое совпадение! А я как раз собиралась тебе звонить, — начала Оливия.

— Где Стивен? — набросилась на нее Кэрин, не утруждая себя, чтобы поздороваться. — Он мне нужен.

— Дорогая моя, разве ты не знаешь? — защебетала миссис Кемп. — Его здесь нет. Он же уехал — дай-ка вспомню… Да, точно, во вторник…

— Я знаю, — грубо оборвала ее Кэрин и быстрыми шагами прошла в гостиную, где Энни, собиравшая чашки, встретила ее кисловатой улыбкой. — Он приезжал ко мне во вторник днем.

У Оливии стали зарождаться смутные сомнения. То, что, поругавшись с ней, он помчался в Эдинбург к невесте, казалось вполне естественным. И там, по всей видимости, случилось то, что и должно было, рано или поздно, случиться. Кэрин не проявила должного понимания или хотя бы сочувствия. Наконец-то она показала свое истинное лицо! Исходя из того, что Кэрин не знает, куда пропал Стивен, можно сделать вывод, что они повздорили. Причем очень серьезно.

Кэрин, разумеется, теперь сожалеет о своей несдержанности. Эта мысль обрадовала Оливию. Ситуация, кажется, разрешилась в ее пользу!

Однако, заглянув в ледяные глаза гостьи, она поняла, что торжествовать рано. Нужно действовать чрезвычайно аккуратно. Малейшая оплошность — и все насмарку. Ей потребуется вся ловкость и хитрость, на которые она способна. Оливия понимала, что не имеет права проиграть.

— Тогда ты, наверное, знаешь, что мы со Стивеном поссорились, — вскинув голову, начала миссис Кемп. — Я его в последнее время не понимаю, Кэрин. Он так изменился. Впервые я заметила это, когда он привез детей сюда и взял их под свою опеку, без конца твердя о своем долге перед Диком. Я начала задаваться вопросом: а не оказывает ли кто-то на него влияние?

— Влияние? — изумилась Кэрин. — Стивен не из тех, кем можно легко управлять.

— Я тоже так думала, — быстро согласилась Оливия. — Но впоследствии была вынуждена изменить свое мнение. Вернее, оно менялось постепенно с того дня, как он привел в дом эту девицу.

Она не повернулась к Кэрин, глядя на затухающее пламя в камине, но спиной почувствовала, как напряглась от злости ее гостья.

— Полагаю, ты имеешь в виду мисс Бэкстер? Надеюсь, ты не пытаешься мне намекнуть на то, что Стивен… потерял голову из-за нее?

— Я тебе ни на что не намекаю, Кэрин. — Оливия обернулась, оторвав безразличный взгляд от созерцания огня. — Просто перечисляю ряд фактов, с которыми не поспоришь.

— Не поспоришь — это точно. Потому что они смешны.

Оливия пожала плечами:

— В таком случае мне больше нечего добавить.

Несколько секунд Кэрин молча смотрела на нее.

— Ну уж нет. Я хочу знать, где Стивен. Ты же не думаешь, что я проделала такой долгий путь из Эдинбурга для того, чтобы попить с тобой чаю! Или чтобы обсудить с тобой дурное влияние приезжей нахалки на нашего Стивена?

Оливия улыбнулась. Кэрин храбрилась, пыталась сохранить лицо. Но сжатые губы и горящие глаза выдавали ее страх. Миссис Кемп оставалось только надеяться, что этот страх разрастется и станет так же велик, как ее злость и растерянность.

— Зависит от того, насколько серьезно ты рассматриваешь это самое влияние, — бросила Оливия.

— Это самая невероятная чушь, которую мне когда-либо приходилось слышать! — рассвирепела Кэрин. — У тебя что же, и доказательства имеются?

— Я не собираюсь ничего доказывать. В этом нет необходимости. Все и так ясно.

Кэрин обвела комнату взглядом, словно пытаясь отвлечься.

— Я бы выпила чаю. — Подрагивающими пальцами она откинула крышку зажигалки, чтобы зажечь сигарету. — Есть что-то не хочется.

Оливия звякнула колокольчиком, вызывая Энни. Кухарка принесла поднос с чашками и чайником.

— Не кажется ли тебе, что ты несколько поспешила, подняв вопрос о детях? — примирительным тоном начала миссис Кемп.

Это был, так сказать, выстрел наудачу. Но по тому, как изменилось выражение лица гостьи, Оливия поняла, что попала в десятку.

— Да плевать мне, рано или не рано! Его нужно было поднять, так или иначе! — рассердилась Кэрин. — Я не желаю жить под одной крышей с этими маленькими чудовищами. Ты ведь тоже ни за что не согласилась бы, не так ли? Поэтому вы и поругались со Стивеном?

— Не совсем так, — сухо отрезала Оливия. — Причина в другом. Но теперь я понимаю, что с моей стороны было крайне неблагоразумно озвучивать свои мысли столь четко и столь поспешно. Следовало проявить немного терпения. Есть такая старинная поговорка: если чего-то очень долго ждать, оно обязательно случится…

— И ты решила, что смогла бы подождать, пока Стивен меня бросит, так, да? — воскликнула Кэрин. — И тогда снова стала бы единственной хозяйкой «Фернили». Таков был твой план?

Миссис Кемп с сожалением покачала головой.

— Боюсь, не все так просто, как тебе кажется, — призналась она. — У меня сложилось мнение, что Стивен уже подыскал тебе замену. Ее-то он и сделает хозяйкой этого дома.

— Не говори глупости! — зеленея от ревности, выпалила Кэрин. — Ты хочешь выйти из этой ситуации чистенькой, незапятнанной, вот и выдумываешь гадости про других.

— Милочка, прошу тебя, не надо театральных сцен! — усмехнулась Оливия. — Во-первых, я тут ни при чем. Во-вторых, я ничего не выдумываю. Более того, если я решу жить в «Фернили» с детьми, то так и будет. Мисс Бэкстер до такой степени предана Чарльзу и Мойре, что вытерпит хоть сотню старших сестер в доме, лишь бы быть с малышами и со Стивеном.

— Я смотрю, ты изменила свое отношение к ней, — фыркнула Кэрин. В ее глазах застыл страх. Было видно, что она уже не верит в свою способность удержать Стивена.

— Отнюдь. — Оливия улыбнулась улыбкой палача и налила себе еще чаю. — Однако я всегда оцениваю людей по достоинству.

— Ты что, всерьез веришь, что Стивен увлекся этой девицей? — Кэрин отчаянно старалась придать голосу спокойствие. — Это же нелепо! Стивен не такой… Он не мог разлюбить меня и влюбиться в эту негодяйку всего за несколько дней…

— За несколько, наверное, не мог. Но с Джудит Бэкстер он знаком уже давно, как я понимаю. Они вместе недавно ездили в долгосрочную командировку в Бельгию. И мне сразу показалось странным загадочное совпадение, знаешь ли, что они случайно встретились в лондонском парке. Причем именно в тот момент, когда ты отказалась помочь ему с детьми. Подумай сама, она ведь так выручила Стивена. Решила все его проблемы. Для постороннего человека такого не делают. Да и дети ее обожают. Это же очевидно, что она неравнодушна к Стивену!

— Хочешь сказать, что она приехала сюда только по этой причине? — процедила Кэрин, зло сверкнув глазами. — Как бы там ни было, она его не получит! Я быстро все улажу, вот увидишь!

— Наверное, мне следовало бы пожелать тебе удачи. — Оливия сложила губы в ухмылку. — Но я не стану. Потому что не верю в удачу.

— Мне не нужны твои пожелания, — отрезала Кэрин. — Скажи только, где я могу найти Стивена.

— Он в Гэрелохе с детьми и с мисс Бэкстер.

Оливия придерживала козырь до конца и теперь удовлетворенно наблюдала, как багровеет лицо гостьи.

— Это ты его туда отправила! — набросилась Кэрин на миссис Кемп. — Это в твоем духе — устроить такую отвратительную каверзу…

— Напротив, — перебила ее Оливия, наслаждающаяся ситуацией, которую полностью контролировала. — Ты сама его туда отправила. Сама уложила его в подарочную коробочку, завязала бантик и адрес указала: «Дорогой мисс Бэкстер». И он стремглав помчался к Джудит.

Кэрин вскочила:

— Это мы еще посмотрим! Мы со Стивеном помолвлены. И поженимся!

— Да что ты говоришь, дорогая? — Оливия изобразила удивление. — А я-то думала, что помолвка расторгнута.

— Просто мы поссорились из-за каких-то глупостей…

— Но для Стивена это вовсе не глупости.

— И ты, разумеется, с ним согласна?! — В голосе Кэрин слышалась издевка. — Ладно, Оливия. Увидим, кто кого.

С этими словами Кэрин распахнула двери, побежала по коридору, просвистела, точно ветер, мимо ошарашенной Энни и столкнулась с Алексом на пороге. Бросив ему невнятное «Привет!», похожее не то на всхлипывание, не то на ворчание, Кэрин выскочила из дома и кинулась к калитке, не оглядываясь. Конечно же она не потеряла Стивена и все то, что обещал ей брак с ним! Она еще покажет, что ее власть над ним по-прежнему сильна. Покажет и Оливии, и Алексу, и этой невзрачной нахалке. Хотя женское чутье подсказывало Кэрин, что она лишилась уважения Стивена в ту секунду, когда в сердцах бросила ему в лицо ультиматум: либо я, либо дети Хантли. Кэрин не могла забыть, как изменилось его лицо в тот момент. Сначала, казалось, он не поверил своим ушам. Но уже через мгновение в глазах Стивена вспыхнуло презрение. Но она была так уверена в своих силах и в своей привлекательности, что не приняла это в расчет. Понадеялась, что милой улыбки и нескольких слов извинений будет достаточно, чтобы вернуть расположение жениха.

— Куда это Кэрин помчалась, словно метеор? — удивился Алекс, входя в гостиную. — Она вся белая от злости!

Оливия спокойно перевела взгляд от пейзажа за окном на сына.

— Наша гостья отправилась в Гэрелох, чтобы обеспечить будущее для всех нас, — сухо ответила она, взяв чашку с чаем.