Встретиться вновь

Глава 9

Стивен не стал дожидаться ленча, сказал Энни, что должен немедленно возвращаться в Эдинбург, на ходу выпил чаю, который она уже успела ему приготовить, съел теплую лепешку, после чего выбежал из дома через заднюю дверь.

После разговора с сестрой его одолевали противоречивые чувства. Стивен не ощущал себя хозяином положения — что случалось с ним крайне редко, если вообще случалось. Ему было не по себе оттого, что за его спиной плелись чудовищные интриги, а он даже не подозревал о них. Чтобы развеяться, он решил пройтись к станции пешком.

Беседа с Оливией расстроила его настолько, что впервые в своей жизни ему захотелось найти поддержку не в себе, а в ком-то другом. И этим другим, по его мнению, мог быть только один человек. Женщина, на которой он собирался жениться.

В Эдинбурге Стивен наскоро перекусил, позвонил Кэрин и пригласил ее на чашку чая.

— А почему бы нам не сходить в гости к дяде Джону? — предложила девушка. — Он, бедняга, сидит дома. У него опять прострел. Только давай сначала встретимся в городе, поговорим наедине. А то уж если дядя затянет песню про свои болячки, нам не удастся вставить ни слова.

Казалось, до дяди ей нет никакого дела. И Стивен вспомнил, что Кэрин вообще недолюбливала стариков, больных и детей, но тут же мысленно отругал себя за упреки в ее адрес и пообещал встретиться с ней там, где она скажет.

— Нам действительно необходимо поговорить, Кэрин, — добавил он. — Поэтому давай выберем какое-нибудь тихое место для встречи.

— Давай встретимся у дяди, — ответила девушка. — А потом ты сводишь меня поужинать.

Стивен нашел старика в дурном расположении духа. Большой деятельный человек был прикован к креслу своей болезнью. Неподвижность раздражала его, и он старался отравить жизнь всем окружающим, чтобы не страдать в одиночку.

Тем не менее Джон Кестивин был очень рад увидеть жениха своей племянницы. Он всегда симпатизировал Стивену и не переставал удивляться, что же могло привлечь такого мужчину к Кэрин. Племянницу Джон знал как никто другой и считал себя ответственным за ее судьбу. Впрочем, мистер Кестивин с радостью спихнул бы эту ответственность на кого-нибудь другого.

Стивен считал старика интересным собеседником и часто разговаривал с ним на самые разные темы. Джон имел собственное мнение обо всем на свете. В том числе и о медицине, которая до сих пор не смогла найти действенного средства от прострела. Вот и теперь, при новой встрече, они затронули эту интересную тему.

Вскоре до них донеслись легкие шаги Кэрин. Через мгновение на пороге комнаты появилась она сама и приторно поинтересовалась, как ее «бедный дядюшка» провел день и как он себя чувствует?

— Вполне сносно, благодаря твоему жениху, — буркнул мистер Кестивин. — А ты позвонить, конечно, не могла. Это ведь так сложно!

— Дядюшка, милый, я была ужасно занята! — возразила Кэрин, коснувшись губами его лба. — Ну ни минутки свободной не было, честное слово!

— Небось чаи гоняла с подружками. А то я не знаю, чем ты бываешь занята, — сухо отозвался Джон. — Ладно, сходи на кухню, распорядись насчет ужина. Заодно намекни, чтоб мне принесли сюда.

Стивен вышел в гостиную, остановился у большого окна и посмотрел на улицу. Через пару минут в комнату с лучезарной улыбкой вплыла Кэрин.

— Странно, что ты здесь! — сказала она, словно только теперь заметила своего жениха. — Я полагала, ты задержишься в «Фернили» на неделю.

— Я и сам так думал. Но пришлось изменить планы. Дети уехали на Клайд.

Взгляд Кэрин стал серьезным, брови сдвинулись к переносице.

— Оливия придумала?

— Да. — Стивен повел плечами, недоумевая, отчего Кэрин так безучастна. — В «Фернили» сейчас ужасная атмосфера. Оливия очень подавлена. Ей одинаково неприятна мысль и о собственном переезде, и о возвращении детей.

— Стало быть, она осознает, что рано или поздно ей придется покинуть твой дом? — спросила Кэрин, услышав только первую часть его сообщения. Вторую же она предпочла проигнорировать, хотя именно отсутствие детей было самой важной темой. В ее голосе слышалось самодовольство, что несколько обескуражило Стивена.

— Я же обещал тебе, что все ей объясню.

— Что ж, слава богу, ты сдержал слово. Хотя думала, что, как только ты заговоришь об этом, Оливия сделает вид, что ничего не понимает. — Кэрин пристально посмотрела на него и наклонилась, чтобы разлить чай. — И что она намерена делать?

— Мы пока это не обсуждали, — признался Стивен, ощутив вдруг, что женщина, протягивающая ему чашку, стала ему совершенно чужой. — Боюсь, я прервал наше объяснение на середине и слишком поспешно уехал. Отношение Оливии к детям просто вывело меня из себя. И я понял, что наговорю такого, о чем потом пожалею, если останусь еще хоть на минуту.

«И поэтому сразу прибежал ко мне», — цинично подумала Кэрин, решив, что настало время вить из жениха веревки.

— Разумеется, крайне глупо со стороны Оливии считать, что она может оставаться в «Фернили» сколь угодно долго. Ведь ты хозяин этого дома, а не твоя сестра. Милый, представляю, что ты сейчас чувствуешь. Но ты должен быть сильным. Пришло время расставить точки над «i», — гнула Кэрин свою линию. Скользнув взглядом по его лицу, она стала смотреть на серый пейзаж за окном, словно там могла увидеть их будущее. — Знаешь, как говорят? Куй железо, пока горячо, и все в таком роде. Надо действовать, пока она готова уехать. А с детьми можно разобраться позднее.

Стивен допил чай и поставил чашку на стол. Он вдруг ясно увидел, насколько Кэрин лицемерна и хитра, и удивился, отчего раньше не замечал этого.

— Дети должны вернуться в «Фернили», — заявил Стивен с той же непреклонностью, с какой говорил с сестрой. — Это их дом.

Кэрин вся подобралась, но сумела удержать улыбку на губах.

— Но ведь скоро он станет и моим домом, дорогой, — напомнила она. — Неужели моя точка зрения совсем не учитывается в этом вопросе?

— Учитываются все точки зрения, если они разумны. — Стивен понял, что в его голосе нет убежденности оттого, что недоверие серой тучей нависало над ними, отбрасывая тень на Кэрин. — Я не сомневаюсь, что вместе мы сможем разрешить эту проблему. Я имею в виду будущее детей.

— Решением именно этого вопроса я бы и предпочла заняться безотлагательно. — Девушка взяла сигарету. — Несмотря на то что мы с Оливией не сходимся во мнениях по многим пунктам, ее идея насчет детей кажется мне вполне здравой.

Кэрин умолкла, понимая, что открыла все карты. Впрочем, она была абсолютно уверена в своей неотразимости и не допускала мысли, что Стивен осмелится ей перечить. Даже его чувство долга, которое всегда так раздражало ее, не могло перевесить чашу весов, как считала Кэрин.

Но она не знала, что Стивен уже попал под чары маленького Чарльза, что успел полюбить детей как родных и теперь его чувства к ним вызваны уже не обязанностью перед их умершими родителями, а просто велением сердца. Его связывало с ними нечто очень крепкое и важное, что никто не мог нарушить, даже невеста.

— Ты же не думаешь, что мисс Бэкстер будет присматривать за Чарльзом вечно? — спросил Стивен, удивляясь, что это предположение не разозлило его, как он ожидал. Поразмыслив, он понял, что эгоизм Кэрин здесь ни при чем.

— Ну, не мисс Бэкстер, так кто-нибудь другой. Всегда можно подыскать достойную замену!

Стивен расслышал насмешливые нотки в ее тоне, говорившие о пренебрежении при упоминании Джудит. И это вызвало в нем волну негодования.

— Не говори глупостей, Кэрин, — отрезал он. — Я не хочу разлучать детей.

— Они смогут видеться во время каникул. На это я согласна, — снисходительно кивнула девушка.

— Нет, они должны расти вместе. Их отец погиб, и воспитать детей — мой долг.

— Если бы их отец не погиб, у нас бы теперь не было таких неразрешимых проблем, — буркнула Кэрин.

Стивен ошеломленно посмотрел на нее, не в силах поверить своим ушам.

— Ты не понимаешь, что говоришь! Я обязан Дику жизнью. И вряд ли когда-нибудь смогу полностью вернуть этот долг. Ради моего спасения он принес в жертву самое…

— Что же мне теперь, принести в жертву его деткам все, о чем я мечтала?

Его словно молнией ударило. Хотя в глубине души Стивен всегда знал, что Кэрин стерва, просто не мог до конца поверить. Разные мелочи в ее поведении давно подсказывали ему, что она собой представляет, постепенно складываясь в общую картину. Но он продолжал верить ей. Даже сейчас был готов дать Кэрин еще один шанс.

— Ты просто не успела узнать Чарли и Мойру поближе, — примирительно начал Стивен. — Когда ты пообщаешься с ними побольше, ты поймешь меня.

Это был последний, отчаянный шаг. Он всем сердцем желал восстановить мир и не хотел признаваться самому себе, что его попытка склеить разбитую чашку обречена на неудачу.

Губы Кэрин скривились.

— Милый мой Стивен, у меня было достаточно времени присмотреться к твоим сироткам. Мойру еще можно будет вытерпеть после того, как она проведет год-другой в хорошем пансионе. Но мальчик просто несносен. Постоянно попадает в неприятности. Неопрятен и неуклюж. Не думаешь же ты, что я готова начать семейную жизнь с такой обузой на шее? — Она говорила высоким, приказным тоном. — Ты обязан отправить их в приют!

Ее слова разбивались о стену молчания. Бледный Стивен смотрел на любимую в ужасе.

— Кэрин, — наконец медленно произнес он, — это ультиматум?

Она гордо откинула голову:

— Называй как хочешь. Либо ты находишь им место за пределами дома, либо…

— Либо ты отказываешься выйти за меня замуж?

Кэрин никак не ожидала такого поворота и только теперь осознала всю неотвратимость дальнейших событий. Она зашла слишком далеко. И это подтверждал серьезный взгляд Стивена. Но это же просто нелепо, убеждала себя девушка, немыслимо, глупо! Невозможно! Стивен любит ее! Он обожает ее много лет, еще со школьных времен. И она все прошедшие годы искусно поддерживала в нем это чувство. Была такой, какой он хотел ее видеть.

— Ну что ты, я не это имела в виду, — спохватилась Кэрин. — Зачем ты говоришь такие ужасные вещи?

Она подошла ближе, ожидая, что Стивен обнимет ее, забудет о ссоре. Но он стоял неподвижно и смотрел на нее как-то по-новому, и это ей совсем не понравилось. Она не выдержала его взгляда и опустила глаза.

— Ты меня вынуждаешь, Кэрин.

Накопившаяся злость, которую она пыталась подавить, вырвалась наружу. Она уже не выбирала слова.

— А ты вынуждаешь меня жить так, как я не хочу! С какой стати я должна заботиться о чужих детях? Ладно бы еще один ребенок, а то целых два! И эти дети даже не твои! Я хочу быть свободной. Хочу путешествовать и жить в свое удовольствие, чего я не могла себе позволить, живя с дядей Джоном! А ты мне что предлагаешь? Надеть кружевной чепец и превратиться в домохозяйку, выносящую горшки за чужими детьми? Немыслимо! Просто смешно! — Ее правильные черты лица исказились до неузнаваемости. — Ты не обязан опекать их! Всему виной твой идиотский идеализм, который заставляет тебя бросаться вперед, не подумав, как это отразится на других людях. А вдруг ты калечишь чужие жизни? Мою, например. Это не твои дети. Были бы твои — тогда другой разговор.

— Другой? — В его голосе слышалось сомнение. — Мои они или нет — это ничего не меняет. Это дети Дика, значит, и мои тоже. Я не собираюсь объяснять тебе элементарные вещи. — Стивен повернулся и пошел к двери.

Кэрин возмущенно открывала и закрывала рот, прожигая его спину взглядом. В резких выражениях жениха она увидела окончательный приговор и начала говорить, сбивчиво, бессвязно, в отчаянии пытаясь остановить его словами или мольбами, которые смогли бы тронуть сердце Стивена и оживить его чувства к ней.

— Ты даже не попытался мне ничего объяснить! Детям можно найти… Сейчас существует столько учебных заведений… И никто тебя не упрекнет.

— Прежде всего, у них должен быть дом. — Стивен взялся за дверную ручку.

— Именно в «Фернили»? Это твое последнее слово? Как же ты упрям! Думаешь только о себе!

— Я думаю о Мойре и Чарльзе. — В его глазах вдруг вспыхнули огоньки. — Да, возможно, ты права, — еще и о себе.

— Я не понимаю!

— Есть вещи, которые тебе просто не дано понять.

— И что же… Ты и дальше будешь плевать на мои желания? — Она злилась оттого, что утратила влияние на Стивена. — Ты оставишь детей в «Фернили» независимо от того, хочу я этого или нет?

— Оставлю, — кивнул он, открывая дверь.

— Ты не можешь вот так уйти… Стой! Так нельзя! — кричала ему вслед Кэрин. — Нельзя!

Но он ее уже не слышал. Она осталась одна посреди просторной, богато обставленной гостиной своего дяди и поначалу не могла поверить в реальность произошедшего. Наконец, осознав до конца, что значил его уход, Кэрин пришла в ярость. Ее холодное сердце жаждало мести. Ее трясло. Руки сжимались в кулаки. Ослабев, она упала на мягкие подушки дивана и разрыдалась, выпуская наружу бессильное бешенство.

Через некоторое время она немного успокоилась, огонь в глазах потух, уступив место холодной расчетливости.

— Я не позволю ему уйти! — прошептала она, кусая губы. — Я не отпущу его. Никогда!

Стивен, задумавшись, брел по тротуару. Вокруг сновали люди и машины, а у него не было ни малейшего представления, куда идти дальше.

Он знал, что рано или поздно нужно будет выбрать дорогу на этом перекрестке, но события последнего часа развивались столь стремительно, что теперь разум Стивена отказывал ему.

Все его иллюзии в отношении Кэрин рассеялись с безжалостной быстротой. И в эту минуту он еще не мог осознать, что все к лучшему и что ему несказанно повезло. Совестливость заставляла его снова и снова вставать на место бывшей возлюбленной и пытаться понять ее точку зрения. Но это только укрепляло его в убеждении, что другого пути нет. Она не оставила ему выбора. Теперь стало ясно, что разрыв был неизбежен. Он висел над ними давно как дамоклов меч. И как это он раньше не замечал, что они совершенно друг другу не подходят? Крик Кэрин все еще стоял в его ушах. Как она взбесилась от одной мысли, что ей придется «надеть кружевной чепец и превратиться в домохозяйку, выносящую горшки за чужими детьми»! В силах Стивена было заполнить лишь одно пустое место в жизни детей — место отца. Но нужна еще и женская нежность, забота, внимательность.

И тут Стивен вспомнил Джудит Бэкстер. Дети счастливы с ней.

Ноги сами понесли его к станции. Через четверть часа поезд должен отправиться до Глазго.