Вторая жизнь доктора Лейлы

Глава 57

— Ваше Высочество, Максимилиан, — я отвернула голову и вывернулась из объятий. Я была не готова возвращать наши с принцем романтические встречи.

Принц не стал настаивать, и я была ему за это благодарна. Думаю, что он действительно испытывал дискомфорт. Сейчас была финальная стадия заживления, и она не самая приятная, потому что был и небольшой зуд и уже необходимость движения, а за то время, что предшествовало операции мышцы спазмировались.

Пока я делала перевязку принцу, он молчал, я сняла перчатки и начала убирать инструменты.

— Лейла, я должен сказать тебе что-то важное, — произнёс принц, я взглянула на него, его глаза были полны решимости, — я хочу, чтобы ты была рядом, чтобы ты была со мной.

Я замерла, подняла глаза на принца и тихо ответила:

— Ваше Высочество, Максимилиан, вы мне не безразличны, но вы знаете, чего я хочу, я должна закончить своё образование и получить диплом врача. Мне это важно.

Я немного колебалась. Говорить это или нет, но всё же сказала:

— Тем более, что у вас есть невеста, и она в больше степени подходит вам

Максимилиан вздохнул, его взгляд стал мягче:

— Лейла, княжна Оранская не моя невеста.

Я удивлённо взглянула на принца:

— Значит пресса, да и сама княжна всех обманывают?

Максимилиан вздохнул и, сжав руку в кулак, ответил:

— И да, и нет, Лейла.

Я покачала головой и с лёгкой усмешкой сказала:

— Ваше Высочество, тогда я не понимаю.

— Да что здесь понимать, — почему-то начал раздражаться принц, — есть некий документ, подписанный ещё прадедом, что у нашего дома есть обязательство перед домом Оранских.

— Так княжна Оранская всё-таки ваша невеста, — произнесла я, и сама удивилась насколько много печали было в этом утверждении

Принц даже отвернулся:

— Да, какая она невеста, я же вижу, как она брезгливо морщит свой маленький носик, — с чувством произнёс принц, — какое отвращение в её глазах, когда она думает, что никто не смотрит на неё.

Принц развернулся обратно ко мне, схватил меня за руку:

— Я не понимаю, зачем ей этот брак. Не настолько она и стара, есть ещё более подходящие женихи.

А я вспомнила какой решимостью и злобой горели глаза княжны Оранской, когда она выговаривала мне, считая, что я стою между ней и принцем.

Принц снова привлёк меня к себе, зашептал:

— Лейла, для меня твой статус не имеет значения. Ты удивительна, и я хочу, чтобы ты знала, что для меня ты не просто очередная встреча.

Я подняла глаза и встретилась с его взглядом.

— Но, Максимилиан, а как ты видишь наши отношения? Кем я буду?

Принц замолчал. А мне вдруг стало горько. Да, принцы женятся на простых девушках только в сказках. Я когда-то давно, много лет тому вперёд, читала своей дочери сказку про Золушку.

Он взял мою руку в свою, его прикосновение было теплым и успокаивающим.

— Лейла, я не могу дать тебе того, что ты хочешь сейчас, но я готов бороться за нас. Ты важна для меня, и я хочу, чтобы ты знала это. Пожалуйста, дай нам шанс.

Моё глупое женское сердце трепетало в груди. Я понимала, что передо мной стоял выбор — следовать за своими мечтами или позволить себе любить и быть любимой. Я опустила голову, размышляя над его словами.

— Почему ты молчишь? — принц всё ещё обнимал меня, не делая попыток снова поцеловать.

— Максимилиан, — прошептала я. — Я хотела бы верить тебе, хотя это выглядит сродни чуду. Но я всё еще хочу закончить обучение и получить диплом врача.

Он улыбнулся, я боялась смотреть в его глаза, боялась того, что я там увижу.

— Я поддержу тебя, Лейла, — прошептал принц мне в макушку, — и подожду. Главное, чтобы ты тоже подождала.

Сколько мы так простояли обнявшись, я не знаю, но, когда Герберт привёз меня домой, уже светало.

***

На следующий день в королевском дворце разгорелся спор. Главный королевский врач, доктор Вильям Уислер, был вне себя от ярости. Увидев письменные рекомендации Лейлы, он, конечно, сдержался при Её Величестве, но у себя в медицинском корпусе выплеснул все эмоции.

— Это нелепо! — кричал доктор Уислер, краснея от гнева. — Я не позволю экспериментировать на короле с какими-то новыми методами!

К счастью, я приехала во дворец только во второй половине дня, хотя мне и передали, что доктор Уислер срочно хочет меня видеть. Я предполагала, что за вопрос вдруг возник у Уислера, и поэтому не торопилась во дворец. Надо было дать доктору время, чтобы он «остыл».

Я как раз была в физической лаборатории инженерного факультета и там попыталась объяснить, как должен был устроен прибор для магнитотерапии:

Лаборатория находилась при морском колледже и меня привёл к инженерам доктор Брюс. Заведующий кафедрой мне не понравился. Конечно, он явно был опытным инженером, но его представление о мире ограничивалось фразой, что «девушкам не место на инженерном факультете», которую он ляпнул, не разобравшись с какой целью доктор Брюс меня привёл.

Скорее всего именно поэтому сам заведующий не стал принимать участие в разговоре, выделил двух студентов выпускного курса и ушёл.

А я попыталась начертить схему прибора и рассказать. С радостью увидела, что уже после первых слов, студенты замерли, расширившимися глазами глядя на меня.

— Принцип действия устройства основан на создании переменного магнитного поля, — проговорила, показывая на рисунок. Основной элемент прибора — это катушка, через которую протекает переменный ток, создающий магнитное поле.

Я ещё раз показала на рисунок устройства и продолжила:

— Важно также учитывать частоту и интенсивность магнитных волн, чтобы достичь максимальной эффективности.

Я так увлеклась рассказом, что когда повернулась, чтобы задать вопрос про возможности этой лаборатории и самих студентов, то увидела, что оба студента сидят и конспектируют то, что я только что говорила.

Когда один из них дописал и подняв голову увидел, что я стою и смотрю на них, он срывающимся от волнения голосом произнёс:

— Мисс, а вы могли бы ещё раз повторить про разности частоты и интенсивности

В общем, мне пришлось потратить ещё около двух часов, но ребята попались толковые и действительно хорошо разбирались в физике, единственное чего им не хватало, это другого взгляда на то, что они обычно делали.

И я как раз показала им, как посмотреть на то, что уже есть, с другой стороны.

Оставив восхищённых идеей будущих инженеров размышлять над вопросом, можно ли имеющимися средствами создать такой прибор, я с «тяжёлым сердцем» поехала во дворец.

Я была уверена в поставленном мною диагнозе и в том, что предложенная схема лечения поможет королю снять воспаление, а дальше вывести хроническое заболевание на тот уровень, с которым можно жить.

Но я также знала, что предстоящий разговор с доктором Уислером будет непростым.

Я вошла и поздоровалась, доктор Уислер что-то писал, услышав, что я уже в кабинете, намеренно медленно закрыл папку, отложил перо и размеренно произнёс:

— Вы на каторгу захотели, мисс? Вы куда полезли? Или вы уже получили ваш диплом?

Я стояла перед ним с поднятой головой, и спокойно ответила:

— Доктор Уислер, я понимаю ваши сомнения. Но наука не стоит на месте, развивается не только медицина, но и физика. У короля очень сложная ситуация, от физиотерапии, за которой, я уверена, будущее, хуже не будет.

Я посмотрела на доктора Уислера, его глаза будто бы накрыла пелена, пелена ярости, и поняла, что я могу здесь приводить аргумент за аргументом, но толку от этого не будет.

Но всё равно предприняла ещё одну попытку:

— Доктор Уислер, магнитная физиотерапия и электролечение могут значительно облегчить боль и улучшить подвижность. Король заслуживает лучшего лечения, и я уверена, что эти методы помогут ему. Сейчас…

— Вон! — крикнул доктор Уислер, перебивая меня, хотя я хотела рассказать ему о встрече с инженерами, — и чтобы ноги вашей здесь не было! Не будет вам никакого диплома!

Мне показалось, что доктор Уислер сошёл с ума, так ужасно он выглядел, выкрикивая всё это.

Я, конечно, немедленно вышла. Зачем зря человека раздражать. И встала в холле медицинского корпуса, не понимая, что делать дальше. То ли бежать к Максимилиану, то ли к королеве, а возможно подождать пару дней. Вдруг доктор Уислер успокоится.