Второй шанс для старой девы (СИ)

Глава 5.2

Спустя несколько минут мы оказываемся в кабинете. Интерьер довольно строгий: в нем преобладают прямые линии и темные цвета. Эммет отодвигает для меня гостевое кожаное кресло, а сам садится за стол напротив.

Мужчина молчит, и с каждой секундой градус моего напряжения все повышается. Его глаза изучают мое лицо с каким-то слишком неуемным интересом. Мне от этого взгляда не по себе. Он препарирует без ножа, пытаясь добраться до самой сути. Которую я и сама пока не успела толком понять.

— Вы хотели поговорить, Ваша Светлость? — Вежливо напоминаю я, немного нервно разглаживая складки платья на коленях.

— Хотел. Как вы себя чувствуете? Ничего не беспокоит?

— Вполне сносно. Благодарю. — Отвечаю я с легким замешательством. Не позвал же он меня сюда, чтобы выспрашивать о самочувствии.

— Я рад. — Он улыбается, но улыбка не затрагивает глаз. — Перейду сразу к делу. Прямо перед ужином я получил послание. Ваша семья направила королю жалобу о неподобающем отношении к аристократке. По их заверениям, я вас вытащил прямо из постели в одной ночнушке и увез в неизвестном направлении. Род вашего жениха требует компенсации и немедленного урегулирования вопроса…

— Но это же бред! — Не выдерживаю я. — Я могу дать показания, что все было совсем не так.

— Должно быть, вы забыли, Маргарет. По законам королевства, слова людей, имеющих… кхм… необходимость в опеке, можно сказать, ничего не стоят.

Внутри меня все клокочет от гнева. Я-то надеялась, что мне удалось избавиться от них раз и навсегда. Семейство Бенсли вцепилось в меня, словно голодный клещ по весне.

— И что будет дальше? Меня вернут родне? — Я с трудом беру себя в руки, но голос ощутимо подрагивает.

— Пока вы полезны для следствия, это маловероятный исход. — Да уж, недвусмысленный намек. Ничего не скажешь. — Однако леди Бенсли настаивает на присутствии вашей сестры в моем доме.

Я даже не знаю, кто из этих двоих хуже: Патриция или Картина.

— Вы… можете им отказать?

— Им — легко. Однако королю отказать будет намного сложнее. Теперь вы понимаете, почему они направили жалобу сразу ему?

Я киваю. Озадаченно прикусываю губу — привычка, доставшаяся мне еще от прошлого тела.

— Не будь они моими опекунами, то не имели бы права распоряжаться моей жизнью, ведь так?

— Кажется, я знаю, куда вы клоните. Избавиться от опекунства можно. Выхода у вас всего два: выйти замуж, и ваш будущий супруг возьмет на себя все заботы о вас. Или же доказать, что вы здоровы. — Произносит он, продолжая меня рассматривать. Меня это внимание, если честно, начинает напрягать.

Или это я просто везде ищу подвох?

Голова начинает непривычно гудеть, точно от усталости. Я перевожу взгляд на настенные часы. Всего половина десятого, но чувствую, что я лягу спать, едва оказавшись в спальне.

Такими темпами я до дневника так и не доберусь.

— Я бы хотела пройти повторный медицинский осмотр. — Набравшись смелости, говорю я.

— Я посмотрю, что могу для вас сделать. — Отвечает Эммет. — У меня есть подходящий специалист на примете. Распишите, пожалуйста, симптомы последнего эпизода болезни, а также схему лечения. Я встречусь с ним завтра.

Эммет достает из ящика чистый лист бумаги и протягивает мне. Пододвигает письменные принадлежности на подставке. Я благодарю его короткой улыбкой и беру одну из ручек.

Меня словно током ударяет. В голове возникают смутные образы, голоса. А вскоре они складываются в одну картинку, которая невольно заставляет меня покрыться мурашками.

— …Я же предупреждал тебя, Жаклин, чтобы ты не совала нос, куда не следует. — Девушка прижата к стене мужским телом. На ее горле рука, обтянутая черной кожаной перчаткой. Я не вижу ее лицо, лишь светлые локоны, что спускаются до самой поясницы.

— За что? Я же люблю тебя! — Хрипит она, пытаясь расцепить чужие пальцы. Но они сжимаются все крепче, впиваясь в податливую плоть…

Видение заканчивается так же быстро, как и началось. Я осознаю, что я вскочила с кресла и теперь кричу, сжимая собственное горло. Словно это меня душили несколько мгновений назад.

— Маргарет? — Эммет вскочил со своего места и теперь разглядывает меня с неподдельным волнением.

Я хочу ему что-то сказать, но не успеваю. Сознание уплывает, и я почти сразу проваливаюсь во тьму.