Второй шанс для старой девы (СИ)

Глава 2.2

Нутро начинает мелко дрожать, словно тело привыкло бояться этой женщины. Я с трудом удерживаю на лице нейтральное выражение и принимаю стакан из ее руки. Уверена, отвертеться не получится — я словно наяву почувствовала чужие руки на своем теле и насильно льющееся в рот лекарство.

Попробовать всполошить весь дом и позвать следователя? А что, если он уже уехал? И как определить, какое из зол меньшее: семейство Бенсли или же герцог, цели которого мне также непонятны?

Осторожно нюхаю воду, но она ничем не пахнет. Что ж, если предположить, что мать Маргарет уйдет почти сразу, то можно попробовать избавиться от содержимого желудка… Была не была!

Я выпиваю стакан почти залпом, чувствуя, как пустой желудок растягивается. Начинает слегка мутить… то, что нужно.

— Умничка. — Мать разговаривает словно с неразумным ребенком и одобрительно улыбается. Поправляет мою подушку, а затем встает и направляется в сторону выхода. — Я навещу тебя вечером, Маргарет.

— Хорошо. — Всем видом стараюсь демонстрировать покорность и благодарность за заботу. А едва за родительницей закрывается дверь, сажусь на кровати, вслушиваясь в удаляющиеся шаги. Громко хлопает дверь в глубине дома. Маятниковые часы продолжают драматично отсчитывать секунды.

Делаю глубокий вдох и на цыпочках крадусь в уборную. Спустя несколько мгновений тело послушно отторгает лекарство. На лбу выступает холодный пот, и я открываю кран, чтобы умыться. Какое счастье, что здесь есть водопровод! Вода немного мутная и явно не питьевая, но холодная настолько, что моментально приводит в чувство.

Я поднимаю взгляд и едва не отшатываюсь… от собственного отражения. Из тусклого зеркала на меня смотрит непривычное лицо: молодое и, надо признаться, довольно симпатичное. У Маргарет большие серо-зеленые глаза, прямой нос, пухлые губы, нежная кожа.

Я невольно касаюсь рукой щеки, и незнакомка в зеркале повторяет это движение. Провожу рукой по растрепанным светлым волосам, ощущая их мягкость. Ощупываю тело, скрытое свободной белой ночнушкой, только убеждаясь, что у леди Бенсли все как надо — и впадины, и выпуклости.

Новая внешность и возраст все больше начинают казаться подарком судьбы. Возможно, здесь Маргарет и списали со счетов, но я точно знаю — в двадцать шесть жизнь только начинается. Осталось только взять ее в свои руки, а с таким семейством сделать это вряд ли удастся.

Мысли вызывают душевный подъем, и уже через пару минут я принимаю решение обследовать комнату, чтобы найти хоть какую-то информацию о ее прошлом. История с безумием кажется мне шитой белыми нитками. Что, если родные травили ее по каким-то причинам?

Вот только каким?

И главный вопрос: кому все-таки нужна была ее смерть?

Я осматриваю каждый предмет мебели: прикроватный столик, шкаф, набитый одеждой, трюмо, комод, но не нахожу ничего интересного. Ни старых писем, ни милых безделушек, что приоткрыли бы характер старой владелицы.

Платья преимущественно темных цветов: черные, серые, коричневые, словно девушка была в нескончаемом трауре. Сомневаюсь, что подобное тут в моде: и у Катрины, и у ее матери одежда более яркая и открытая.

Поднимаю матрас, но даже там не хранится ни одной девичьей тайны. Заглядываю под кровать и нахожу лишь толстый слой пыли. Оглушительно громко чихаю. Особо ни на что не надеясь, отковыриваю половицу, что, как мне кажется, выделяется среди остальных неправильным размером, и… бинго!

Схрон глубиной сантиметров десять, а на дне — книга в коричневой кожаной обложке. Тело дрожит от предвкушения, когда я протягиваю руку, чтобы ее достать. Но в тот момент, когда мои пальцы касаются мягкого переплета, происходит страшное.