Второй шанс для старой девы (СИ)

Глава 5.3

В себя прихожу с трудом. Сознание мутное, словно запотевшее после душа зеркало. Во рту сухо, виски пульсируют. Но это не самое плохое.

Пытаюсь пошевелить руками, но они скованы за спиной. Щека упирается во что-то мягкое, кожаное. Тело затекло от лежания в неудобной позе, а упавшие на лицо волосы загораживают обзор. Все это удивительным образом напоминает первое пробуждение в теле Маргарет.

Пытаюсь пошевелиться, и, к счастью, мне это удается.

— Очнулись? — Кто-то наконец-то убирает волосы с моего лица, проводя кончиками пальцев по щеке. Прикосновение обжигает, и я невольно дергаюсь снова.

Я по-прежнему в кабинете Эммета. Судя по всему, лежу лицом вниз на кожаном диванчике, что стоял у стены. Мужчина нависает надо мной, рассматривая с высоты своего роста. В полумраке глаза кажутся черными омутами — они затягивают меня в свои глубины, вызывая почти панический страх.

— Что это все значит? Освободите меня! — Требовательно хриплю я, окидывая помещение взглядом. Мужчина загораживает почти весь обзор, но я вижу главное — настенные часы. Половина первого. Ночь за окном. А, значит, я провалялась три часа.

Воспоминания наваливаются разом, заставляя меня поморщиться от мимолетной вспышки боли в голове. Так, что произошло? Я взяла ручку, а дальше увидела нечто. Нечто, чему мой разум взрослой, рациональной женщины не может найти объяснение.

— Освободить? Это для вашей же безопасности, Маргарет. — Уверяет Эммет с непроницаемым выражением лица. — Ваша мать предупреждала, что вы можете себе навредить.

— Это какое-то недоразумение! Уверяю, что не намереваюсь причинять вред кому бы то ни было! — Я едва не плачу от досады. Кажется, ждать помощи от герцога больше не стоит. Ну почему этот приступ не мог случиться на полчасика позже?

Я пытаюсь подняться, но со скованными за спиной руками это не так-то просто. Эммет даже не пытается мне помочь — разглядывает с отстраненным выражением лица, от которого мурашки по коже.

Все его недавнее участие и добродушие сошли, словно шелуха, обнажая истинное лицо. Лицо человека, использующего любые способы, чтобы добиться цели. Ничем хорошим мне это явно не грозит.

Сбежала, называется, от семейки.

— Должно быть, вы не понимаете, всю сложность ситуации. — Произносит он.

Мне наконец-то удается сесть, и я кидаю на него пылающий от гнева взгляд. Жаль, что снизу вверх. Не так эффектно.

Думает, что имеет право так со мной обращаться?

— Не понимаю. Просветите же. — Цежу я, тщательно контролируя выражение лица.

— Сначала расскажите, что именно вы видели. — Эммет берет стул и садится напротив. Его поза нарочито расслабленная, но вот в глазах явно чувствуется напряжение.

— Девушку. Кажется, ее зовут Жаклин. Длинные светлые волосы, лиловое платье. — Перечисляю я, пытаясь воссоздать ее образ в голове. Однако перед глазами так и застыла картинка, как рука в черной перчатке сжимается на хрупком женском горле.

Что, если… я каким-то образом увидела реально произошедшие события? А ведь в этом доме убили невесту Эммета. Если рассуждать в таком ключе, то мужчина из видения — сам герцог.

— Что еще? — Тем временем требовательно спрашивает он.

— Рядом с ней мужчина. — Сглотнув, продолжаю я. — Но его образ нечеткий. Помню только черные перчатки.

Повисает тишина, и я жду главный вопрос. Чем они занимались.

— Можете не продолжать. — Милостиво разрешает он. Выражение его лица мрачнеет с каждой секундой. Я неловко ерзаю на своем месте. Пробую наручники на прочность, но они сидят на запястьях крепко.

— Хотите сказать, что все это имеет для вас смысл? — Не выдерживаю я. Тут же корю себя за вопрос.

— Да. — Отрывисто произносит он. — Жаклин — моя невеста. Была ею когда-то. Она погибла от рук своего любовника. Грязная история, не думаю, что она вам интересна.

Я не комментирую, хоть скептицизм так и просится наружу. Зачем ей приводить любовника в дом жениха?

Впрочем, это совершенно не мое дело. Куда важнее — знать, как именно эти знания попали в мою голову.

— Соболезную. — Отвечаю я. — Раз ситуация прояснилась, то не могли бы вы расстегнуть наручники? А затем мы, разумеется, решим все оставшиеся недопонимания…

— Зачем мне это делать? Ведь теперь по закону я обязан вас арестовать.