Замуж в наказание

Глава 34

Глава 34

Айлин

Вечер и ночь получились какими-то бесконечными. Чтобы не спорить с Митей до хрипа уже в своей голове, я заняла себя ужином, зачем-то перемыла окна и поменяла постель. Сделала все возможное для отвлечения, а все равно доказывала, что ни черта я не навязанная. Я любимая, и неважно, верит кто-то в это или нет.

Я верю.

Жду Айдара с зудящим нетерпением. Сначала до восьми, потом после…

Расстраиваюсь особенно сильно, когда приходит время признать: он или забыл об обещании, или просто не смог его сдержать.

Я ненавижу тоскливые вечера дома без него. Особенно плохо, когда думаю, что вместо скучного сериала могла бы проводить время совсем не так.

Да и нужно быть честной с собой же: он-то придет, но поговорить с ним я опять не решусь. Каждый день откладываю. Каждый день убеждаю себя, что будет более удачное время. А когда?

Не знаю.

Караулю до полуночи. Одевшись в красивое, купленное днем, белье и побеждая хандру предвкушением. Но в итоге и здесь меня настигает обидное поражение.

Я мерзну и адски хочу спать, поэтому ныряю под одеяло. Сдаюсь.

А просыпаюсь уже от прикосновений. Меня топит в любимом запахе и успевшем наполнить комнату обоюдном желании.

Про встречу с Митей говорю сразу, потому что и не собиралась скрывать. Не могу сдержать вопросы, из-за которых весь день себя накручивала. Айдар, как всегда, шутит. Расслабляет меня. Мы целуемся, занимаемся сексом. Я опять делаю ставку на то, что смогу его отвлечь, но он до обидного собран. И в этот раз тоже.

После секса мы ныряем в сон. Потом Айдар снова будит меня поцелуями, которые крадутся по спине. Не знаю, через сколько часов. Да и неважно. Мы снова сливаемся, только теперь в новой позе, и снова же кончаем.

Я одновременно опустошена и счастлива.

Когда Айдар возвращается из ванной – заползаю сверху, а муж гладит по спине и волосам, убаюкивая.

Изнутри обжигает непонятно откуда взявшаяся ревность. Я этим делиться ни с кем не смогла бы.

Перед глазами картинки из съёмной квартиры Мити, его предательство выстреливает серией ярких вспышек.

Я сильно-сильно обнимаю Айдара. Утыкаюсь в его щеку. Чуть-чуть ненавижу даже. Очень боюсь потерять.

– Как ежик сопишь, Салманова…

Айдар произносит лениво. Совсем не громко, но так неожиданно, что я перестаю… М-м-м… Сопеть. Разраставшийся в груди огненный шар необоснованной ревности лопается и осыпается искрами. Безобидными. И безболезненно.

Давлю на мужскую грудь, чтобы приподняться. Первые несколько секунд смотрю на расслабленное лицо. Могла бы даже поверить, что Айдар спит, но ресницы подрагивают.

Я склоняюсь и дую. Айдар тут же распахивает глаза. В темноте очень ярко светятся белые зубы. Он широко улыбается. Я тоже.

– Это не мешает тебе меня хотеть, – смотрю уверено и даже нагло. Айдар только шире улыбается. Скользит ладонями по моим бокам.

Подтверждая собственные слова, я чуть ерзаю, он сильно толкается бедрами вверх. Пугаюсь, потому что неожиданно. Цепляюсь сильно за плечи, а он смеется.

Прижимает к себе. Укладывает обратно. Снова гладит и целует в лоб, которым я потом трусь о колючий мужской подбородок.

– Мне ничего не помешает тебя хотеть, Айлин. Надеюсь, лет хотя бы еще тридцать. Но лучше сорок, конечно.

Обычная шутка попадает стрелой четко в сердце.

Я тоже хочу с тобой тридцать, сорок… Ты делаешь меня самой счастливой…

Он сказал не для того, чтобы я начала добиваться более внятных клятв в вечной любви, мне это понятно, но и не выплеснуть нежность вместе со страхами тоже не могу. Поэтому глажу волосы, щеку, к другой прижимаюсь губами.

Жмурюсь, снова соплю, как ежик…

– Я не прощу другую женщину. Бери все, что хочешь, со мной. Я не откажу.

Признаться в этом мне почти настолько же страшно, насколько в желании завести поскорее ребенка. Мысль мучает. С самого начала мучает. Я пережила любовь к Мите, но не его предательство. С Айдаром просто не вынесу.

А многие же изменяют. Очень многие. Я слышала…

– С чего такие мысли?

– Это очень больно, Айдар. Особенно, когда сильно-сильно доверяешь. Тебе я доверяю как никому…

Мерный стук сердца мужа не ускоряется, а мое колотится в три раза быстрее.

Сама себя накрутила, понимаю. Но невозможно всегда и всё держать в себе.

– Я – не он, Айлин. Но тебя услышал.

Айдар замолкает. Я тоже молчу. Должна тут же успокоиться, но чувствую недосказанность. А потом слышу, как муж хмыкает. Он поддевает мой подбородок пальцами, тянет вверх. Мы ненадолго встречаемся взглядами в темноте.

– Придет время – откажешь. Еще как откажешь. Ты всему научишься, Айлин. Веревки будешь вить...

Его пророчество бежит мурашками по коже.

Мы опять засыпаем голыми в обнимку. Я со страхом и жадностью смакую сказанные мужем слова. Хочу, как Айдар пообещал. Всему учиться. Веревки вить. Ничего не бояться, быть уверенной, что не потеряю.

Просыпаюсь от звука разъезжающихся штор. Хмурюсь и прячу лицо под одеялом, не желая смиряться с неизбежностью.

Айдар нажал на кнопку, на попятную явно не пойдет. Он уже сорок минут копошится в нашей спальне, пока я из последних сил борюсь с наступившим воскресеньем.

Хочу спать немыслимо. Как будто под веки налили свинца. Даже стыд и желание быть для него идеальной женой не спасают.

Идеальные жены не дрыхнут, пока их мужчина куда-то собирается. А я дрыхну. И отпускать не хочу.

– Айлин, – Айдар окликает, я сдуваю легкие воздушными шариками в ноль.

Скидываю одеяло, хмурюсь, поднимаясь на локте.

Первые секунды самые сложные. Мир крутится. Сил нет. Пытаюсь навести фокус.

Айдар уже одет в брюки и рубашку. Сердце болезненно сжимается.

Бросает меня опять…

– Который час?

– Почти два…

Ответ мужа ошарашивает. Я даже не смущаюсь из-за того, как пристально он разглядывает меня – вряд ли такую уж красивую после сна. Наверняка на щеке след подушки. Волосы взлохмачены.

– Ого…

Айдар улыбается.

– Выспались зато…

Выставляет руку вперед и манит пальцем.

Зачем-то прижимаю к груди одеяло, поднимаюсь на колени и движусь к краю.

– Я там всё видел, Айка. И трогал. И целовал. И лизал даже…

Айдар хлестко бьет словами на каждом моем шагу. Только я не пугаюсь, а улыбаюсь в ответ. Подойдя вплотную, отпускаю ткань и обвиваю его шею. Одеяло слетает, на мои ягодицы ложатся ладони.

– Ты уезжаешь? – Спрашиваю в губы прежде, чем в мой рот нырнет язык.

Мы за ночь занимались сексом в общей сложности несколько часов. Мне может даже слишком много, но Айдар сбрасывал напряжение, я не рискнула бы отказать.

Сейчас снова чувствую, что хочет. Но провоцировать не буду.

– Да. По работе вызвали.

Ненавижу его работу. Всем сердцем ненавижу. И молчу.

Глажу плечи. Целую в уже идеально выбритый, пахнущий свежестью, подбородок.

– Опять допоздна?

– Нет. На пару часов. Вечер наш. Железно.

Я вполне допускаю, что и сегодня не выйдет. Поэтому стараюсь не обнадеживаться. Просто киваю. Посмотрим.

До трясучки не хочу отталкивать его и отпускать. Он тоже не хочет. Мы так и стоим – на краю кровати. Я смотрю на мужскую шею. Потом – вторую пуговицу рубашки.

В голове картинка за картинкой проматывается очередной день, в который я снова не решилась и пообещала себе, что завтра. Тошно.

Вдыхаю глубоко, поднимаю глаза.

В горле сухо. Сердце завелось. Страшно.

Айдар еле-заметно подбадривает кивком подбородка. Я срываю нас в обрыв.

– Я хочу детей.

Слова звучат совсем не торжественно, даже не громко, но заполняют всю комнату. Сначала они, потом тишина.

Я трушу, но на сей раз поздно. Запрещаю себе улыбаться. Хочется сделать вид, что пошутила, но держась.

И выдерживаю тоже. Взгляд Айдара, в котором ничего не прочитаешь. Ни удивления, ни энтузиазма, ни отторжения. Его невозможно застать врасплох, а мне хотелось бы.

Пауза затягивается. Мои нервы – грозящие лопнуть канатики. Мне кажется, первые ниточки надрываются. Учащается дыхание…

– Скажи что-то… – Прошу, опять соскальзывая взглядом вниз. Смотрю на губы. Молюсь Аллаху, чтобы вот сейчас интуиция подвела. Он уже не обрадовался. Он скорее всего думает, как бы не обидеть…

– Ночью решила?

Мотаю головой. Это не то, Айдар…Это не то…

– Давно…

– Почему не говорила?

– Боялась… – Улыбаюсь вяло. Возвращаюсь к по-прежнему серьезным глазам.

– Ты хочешь детей в принципе или от меня? Говори правду, ты меня не обидишь.

Его вопрос вызывает на откровенность, которой я себе еще не позволяла.

– Я люблю детей. Но хочу от тебя. Отчаянно хочу. Я очень сильно влюбилась, Айдар. Тебя никто так не любил. И не полюбит. – Я не дам. – Только наши дети.

В носу щиплет от переизбытка чувств. Я и сама не ожидала от себя такой наглости. Айдар тоже вряд ли.

Уголки любимых губ дергаются вверх. Это способна заметить только я. И только у меня это может вызвать настолько бурную реакцию.

К щекам приливает жар. В руках слабость.

– Ты мне угрожаешь.

Айдар заключает, а я не собираюсь оправдываться. А ты мне сердце в клочья рвешь интригой.

Новая пауза бьет по ушам. Я чувствую себя совсем голой, но не телом, а душой. Начинает мороз пробираться. Бьет дрожь.

Айдар делает глубокий вдох, надувая грудь. Моему сердцу становится совсем тесно.

Руки, успевшие подняться на талию, сжимают немного сильнее.

Он подается лицом навстречу и целует. Не в губы – в кончик носа.

Отдалившись, ищет взгляд. Убеждается, что смотрю и слушаю внимательно.

– Ты будешь хорошей матерью, Айлин. Для наших детей.

После этого – еще раз целует коротко, в губы. Делает шаг назад и разворот к двери.

Аккуратно ее закрывает снаружи, а потом пружинистым шагом спускается по лестнице. Я слышу это. Я всё слышу. Но больше всего – бешеные бахи сердца.

Оседаю на кровать, смотрю на обессиленные, дрожащие руки.

Сна больше ни в одном глазу. Улыбаюсь.

Действуя импульсивно, дергаюсь к прикроватной тумбе, достаю оттуда ленту ненавистных презервативов.

Дальше – голой на балкон.

Это ужасно, но хочу успеть.

Айдар уже идет по дорожке к машине.

– Салманов!!!

Окликаю, он сначала крутит головой, потом резко поворачивается.

Дальше – делает еще несколько рывков головой по сторонам. Я тоже молю Аллаха, чтобы никто этого не видел. Только он.

Поднимаю руку, взмахиваю лентой, а потом бросаю ее вниз.

Слежу, как летит. Он тоже следит.

– Не вздумай задерживаться! – Кричу, тыча пальцем в мужа. Не выдержав напряжения, дергаю тюль и хотя бы немного заматываюсь.

Айдар так и стоит внизу. Смотрит, уперев руки в бока. Он головой качает, мне и стыдно, и тепло. Как будто снова под шампанским.

– Совесть имей, а? – Мотаю головой. Не хочу иметь совесть. Хочу фонтанировать счастьем.

Выставляю ногу и немного бедро. Покачиваю.

– В дом, Айка. Накажу.

Не накажет, конечно, но я делаю вид, что верю.

Залетаю назад и, раскинувшись звездой, падаю на кровать. Улыбаюсь потолку…

Снова зачем-то драю и без того чистый дом, заливаю цветы и убираю с подмерзшего за зиму газона презервативы.

Через пару часов Айдар приезжает, как и обещал. Мы впервые сознательно занимаемся сексом без защиты на диване в гостиной. В моменте кажется, что до спальни нам никак не дотерпеть.

Муж прикусывает кожу на шее, делая финальные фрикции, а у меня в уголках глаз собираются слезы. Я чувствую толчки спермы внутри.