Замуж за некроманта

Глава 18. На грани

Яслав лукавил: не так уж просто вывести на Грань сразу пятерых и удержать их там живыми и вменяемыми. Но что еще ему оставалось? Нет, можно, конечно, пойти официальным путем: вызвать полицию, собрать доказательства, провести следствие… Вот только снять наведенные узы будет чем дальше, тем сложнее. К тому же отпрыску Зечей и глупой дочурке Наты следствие не сулило ничего приятного.

«Все-таки надо будет объяснить деткам, в какую мерзость они по недомыслию вляпались», — мысль мелькнула и отошла, уступая более важному в эту минуту. Грань надвинулась стремительно и незаметно, обволокла глухой тишиной и могильной стынью. Глубоко вздохнул Рей: ему всплеск родной магии был на пользу. С него Яслав и начал: снимать чужую магию с родной крови всегда проще, к тому же некромантам Грань помогает. Да и потом, когда настанет очередь других — пусть смотрит и учится. Пригодится.

На Грани Яслав ясно видел потоки чужой ворожбы. Видел, где они проникают в ауру, где стремятся переплестись и слиться с собственной силой мага. Убирать все это было нелегко, но просто. Просто — потому что можно не бояться ошибки, всё — на виду, зримо, наглядно. Нелегко — потому что и силы, и тонкости, и умения требовалось немало. Выжечь чужое, не затронув своего, не причинив вреда.

Что-то заныла Эрика, Ната шикнула на нее:

— Не мешай некроманту работать!

Да уж, наверное, странно и непонятно выглядит для них и Грань, и его работа. Та же лаборатория, только утратившая краски, посеревшая и выстывшая, накрытая мертвой тишиной. Хотя здесь и так не было шумно, но все-таки разница ощущается. И он, застывший недвижно, с отрешенным взглядом. Хотя, если кто-то из ребят достаточно темный, он может если не увидеть, то почувствовать, угадать движение магии.

Аура Рея очищалась — и в глазах появлялась жизнь. И Яслав искренне порадовался, увидев, что племянник, еще толком не придя в себя, уже понял: они на Грани и идет ритуал. Осмотрелся, пересчитал взглядом присутствующих и даже к Айзе не дернулся, хотя только сам, наверное, и знал, чего ему это стоило. И только когда Яслав с ним закончил, спросил:

— Что случилось? Почему мы здесь? Да еще таким составом странным?

— Потом. Вернемся — объясню, — пообещал Яслав. — Айза, иди ко мне. А ты смотри, что делаю, и учись.

Освободить Айзу оказалось проще: без финальной привязки узы не укоренились толком. А с Эрикой и Зечем справился и того быстрее: всего-то и нужно было поводки оборвать. Но все же общее время, проведенное на Грани, приближалось к критическому. Нет, ему-то ничего, с его силой и опытом. И даже Рею — тяжело, но полезно: чем больше практики, тем лучше. Но остальным, особенно девушкам…

Уже совсем было собрался выдергивать всех скопом, когда взгляд остановился на Нате.

И раньше что-то царапало на самом краю магического зрения, но теперь, настроившись на чужеродные вкрапления в аурах, рассмотрел — и едва не выругался вслух. Спросил резко:

— А на тебе что за дрянь висит?

Наталиэ так резко побледнела, что подумал — точно придется сейчас по специальности поработать. Но обошлось. Только мотнула головой и ответила сиплым шепотом:

— Сможешь снять — расскажу.

Было бы что снимать! Банальнейшая, без всяких вывертов и наворотов, тупая и грубая, как молоток, практически средневековая рабская привязка. Пакость, конечно, редкостная, и надо, обязательно надо разобраться, кто посмел… Но — старая. Еще два-три года, и сама бы слетела. Если, конечно, эту гадость не подпитывают.

От одной мысли, что кто-то посмел так обойтись с его старой подругой… Что она терпела эту дрянь сколько-то лет — не меньше, а то и больше десяти! — и никто не помог. Яслав и не думал, что способен настолько разозлиться. Даже авантюра Зеча с приворотом на фоне этого показалась детской шалостью.

Он влил в очищение столько силы, что Ната покачнулась. Эрика подхватила мать под руку, вытаращилась испуганно.

— Возвращаемся! — скомандовал Яслав. — Рей, веди Айзу. Я остальных.

И, как по заказу, взвыли из-за Грани почуявшие выброс силы твари. Значит, защитный круг вот-вот истощится. Что ж, они успели. Он успел. Но теперь всю эту гоп-компанию ждет большой и очень неприятный разговор. Поснимать навешанные сдуру гадости — полдела. Мозги надо вправить, чтобы повторять не вздумали.

А потом — поговорить с Натой. Отдельно.

Айза стояла рядом с Реем, прижавшись к нему спиной — а он обнимал, прижимая к себе, будто не то что не хотел, а боялся отпустить. Каким-то странным образом она это чувствовала.

Вообще гораздо лучше чувствовала его, чем еще какой-то час назад — Айза не знала, сколько времени они провели на Грани, но вряд ли больше. Как будто связывавшая их ниточка вдруг превратилась в мощный канат, по которому к тому же идут в обе стороны сигналы. И единственное прикосновение — как вопрос-ответ. А стоять вот так — целый разговор, и даже лучше, что молча: слова можно не так понять, слова могут солгать, а когда чувствуешь вот так — не ошибешься. И не подслушает никто.

Рядом на столе сидел, болтая ногами, Зеч. На Айзу с Реем он старался не смотреть, но, похоже, это нелегко ему давалось. И в результате его взгляд блуждал, как у пьяного, ни на чем толком не останавливаясь. Айза тоже с удовольствием бы на него не смотрела — насмотрелась уже! Но зудело в глубине души обидное, болезненное — неужели ему совсем, вот ни на капельку, ни вот на столько не стыдно? О чем он сейчас думает? Жалеет, что попытался ее приворожить — или только о том, что ничего не получилось?

Стулья уступили наставнице Роли, которая перенесла вылазку на Грань хуже их всех, и Эрике, которая сидела с ней рядом, обнимала и, казалось, вот-вот совершенно по-детски разревется. Даже немножко жалко ее было. Хотя, спроси кто-нибудь сейчас Айзу, готова ли она простить Эрику, вряд ли услышал бы «да».

Третий стул занял дядя Яслав. Сейчас он сидел напротив Наталиэ Роли, колени в колени, сжимал ее тонкие руки в своих широких ладонях и, наверное, вливал силу. По крайней мере, из мертвенно-бледной та постепенно становилась просто бледной, а потом — всего лишь слегка побледневшей.

— Легче? — спросил он, когда на лице Наталиэ появился не то чтобы румянец, но хоть какие-то живые краски. — Глаза открыть можешь?

— Могу, но не хочу, — она подавила зевок. — Спать хочу. Накапай бодрящего.

— Чаю тебе горячего надо. Крепкого и сладкого. С твоими любимыми клубничными карамельками.

Но все же встал, безошибочно нашел шкаф для готовых зелий, выставил на стол саквояж с аптечкой, достал флакон с бодрящим.

— Пять капель на полстакана, — подсказала Наталиэ.

— Хочешь совет? — Яслав нашел стакан, разбавил зелье. — Держи. Так вот, для экстренных случаев делай не концентрат, а готовую дозу. На один глоток. Достала флакон — выпила, без всяких метаний в поисках воды и накапываний строго пяти капель трясущимися руками. Эти концентраты — они ж для больниц делаются. Для упрощения оптовых поставок.

И правда, подумала Айза, ведь элементарное решение. Но они на практических по зельям делали только «концентраты». И заучивали дозы применения для разных случаев. Хотя… дозы ведь разные. Когда нужны пять капель, а когда и пятнадцать. Надо спросить у дяди Яслава, а лучше — попросить, чтобы показал, как он делает в своей аптечке. Айза впервые задумалась, что «для экстренных случаев» неплохо бы иметь под рукой вот такой саквояжик, как у наставницы. А она даже не может сообразить сходу, что там должно быть! До сих пор казалось, что запасная прокладка и пластырь в косметичке — всё, что может срочно понадобиться.

Наталиэ взяла стакан двумя руками. Выпила, вздохнула.

— Да, теперь лучше.

— Хорошо. Деметрио, ректор где?

— Идет. Почти бежит, — призрак на какое-то время исчез, когда они вернулись с Грани, и только теперь Айза поняла — куда и зачем.

— Отлично. Ждем.

— Зачем ректор? — хмуро спросил Зеч. — Я думал, это останется… частным делом?

— На нем завязана вся защита школы. Как думаешь, он мог не заметить, что на вверенной ему территории открылась Грань?

— Мог, — сверкнул глазами Деметрио. — Этот — мог. Он не настолько темный. Не чувствует.

— Даже если и так, в наше частное дело замешана его внучка. Это если не брать в расчет, что он и за других студентов отвечает. По-хорошему, — Яслав взглянул на Зеча, — надо бы и из твоих старших кого-то позвать, но долго ждать, а мы все устали. Сам всё им расскажешь. Останутся вопросы — твои отец и дед знают, где меня искать.

Задергалась ручка двери, и только через пару секунд щелкнул замок, и ввалился ректор. Выпалил, обведя лабораторию диким взглядом:

— Что здесь происходит?

— Уже ничего, — фыркнула Наталиэ. — Дочь, накапай деду успокоительного.

— Происходило, — поправил Яслав. — Много чего, и всё — от плохого до отвратительного. Вам как излагать, по степени возмутительности или в хронологическом порядке?

— Дедушка, сядь, — Эрика вскочила, усадила деда рядом с матерью и сунула ему в руки стакан с успокоительным. Что, кажется, еще больше его напрягло. Он опрокинул в себя зелье с видом заправского пьяницы и рявкнул:

— Р-расказывайте! С начала! С самого!

— Рассказываем, — Яслав уселся на стол напротив ректора. — Ваш студент, вот этот вот, Ринальд Зеч, присмотрел себе подходящую невесту. Айзу Лейвос. Понять парня можно: его род достаточно темен, чтобы испытывать проблемы с поиском жен. Вот только, какая незадача, девушку не впечатлили его ухаживания и перспектива войти в его, несомненно, достойную семью. Новость о том, что его избранница стала невестой другого, так взбудоражила юношу, что он решил помочь себе не вполне приличными средствами. Конкретно — применил «Поцелуй вечных уз». Причем, чтобы действовать наверняка, сговорился с девушкой, которая не прочь была заполучить жениха Айзы. Таким образом, господин ректор, во вверенной вам школе имело место двойное темномагическое приворотное подчинение. Жертвами которого стали Айза Лейвос и Рей Корчев, а исполнителями — Ринальд Зеч и Эрика Роли. Само зелье раздобыл Зеч, что касается Эрики, она даже не знала, в чем суть приворота. Хотя в данном случае это вряд ли сработает как значимое смягчающее обстоятельство.

Ректор с каждой фразой бледнел и менялся в лице.

— Ты поосторожнее с сарказмом, у него сердце не очень, — вполголоса сказала Наталиэ.

— Откачаю, если что, — пообещал Яслав. — Хотя вот вам, господин ректор, и хорошая новость: приворот я снял, последствий нет. Так что, если у всех заинтересованных сторон будет такое желание, можем решить дело полюбовно, не привлекая официальные инстанции. Кроме вас, — ухмыльнулся. — Иногда удобно быть ректором, правда?

— И как вы сняли не снимаемый в принципе приворот? — едко вопросил ректор. — Да, и кто вы, собственно, такой?

— Корчев. Яслав Корчев, Глава рода и, само собой, некромант. Практикующий. Так, собственно, и снял. На Грань сходили. А вот бледнеть не надо, — Яслав подскочил к посеревшему ректору, нащупал пульс. Положил одну ладонь на сердце, вторую — на затылок, и с минуту так постоял. На лицо ректора вернулись краски, он задышал глубоко и жадно. — М-да. На пенсию вам пора, господин ректор. Нервы ни к чертям.

— Чего вы хотите… господин Корчев?

— Давайте обсудим это завтра. Или через пару дней, как пожелаете. Без детей и с главой рода Зеч, который, я надеюсь, успеет вернуться из своей поездки. Сейчас всем присутствующим остро необходим спокойный отдых. Это я как врач говорю.

— Хорошо. И всё же, каковы ваши пожелания? Предварительно?

— Пока что — несколько дней без школы для детей. Для всех четверых, разумеется. И я хотел бы пообщаться приватно с вашим магистром зелий. Просто чтобы понять… один нюанс. Прогуляетесь со мной по парку, госпожа Наталиэ? Или лучше выпьем где-нибудь чаю?

— Мяса, — с едва заметным сарказмом отозвалась Наталиэ. — А потом — чаю. Мой сегодняшний завтрак давно испарился из памяти, вместо обеда была проверка контрольных, а вот это вот всё — отвратительная замена ужину.

— Принято, — Яслав подал ей руку. — Остальные — шустро по домам и отдыхать. Включая вас, господин ректор!

Рей никогда еще не чувствовал себя настолько странно. В таком раздрае: одновременно и разозленным, и довольным, и растерянным. И, пожалуй, немного смущенным. И совершенно точно — счастливым.

Он злился на Зеча — из-за Айзы, на Деметрио — что не уследил и проглядел такую серьезную опасность для всех, но сильнее всего — на себя, за то, что не принял всерьез «спонтанный порыв» Эрики с поцелуем. И все ее выкрутасы позже. За то, что даже не знал о таком мудреном способе приворота. Ну разве не бестолочь? Сам влип и Айзу подвел.

Он был растерян, впервые столкнувшись с тем, что даже взрослые, сильные и знающие могут опоздать. Не то чтобы раньше не знал такую банальную штуку, но чтобы вот так, самому столкнуться… чтобы опоздали, не заметили, не предотвратили — дядя Яслав и дедуля Деметрио… С другой стороны, он увидел, как решительно и быстро дядя принял все меры, едва лишь понял, что происходит. Да, взрослые не всесильны. Но, наверное, гораздо важнее, чем никогда и ни в чем не ошибаться — суметь понять, когда ты ошибся, и всё исправить.

Растерянности, смущения и острой, внезапной радости добавляла и резко усилившаяся связь с Айзой. Рей читал о таком. Инстинктивная реакция подходящей друг другу пары на внезапную и насильственную блокировку начавшей формироваться связи. Слишком академично звучит. И совсем не отражает накрывшего с головой буйства эмоций. Он с трудом оставался внешне спокойным, пока дядя втаптывал в грязь ректора: в любое другое время с удовольствием бы послушал, оценил и поучился, но сейчас хотелось только одного — остаться с Айзой вдвоем. И ничуть не становилось легче оттого, что от нее ощущал очень похожее…

«Домой, отдыхать» обоим не очень-то хотелось. Но все-таки дом оставался для них сейчас самым безопасным местом — оба пока не слишком верили, что вся эта отвратительная история с приворотами окончательно закончилась. Не зря же дядя Яслав запросил для них несколько дней без школы? Да, он всегда мог сослаться на последствия пребывания на Грани, и никто его не уличил бы. Некроманту виднее, правда? Вот только Рей точно знал, что это всего лишь уловка. Долгий отдых никому из них не требовался, плотно поужинать и хорошо поспать — и хватит.

Дома, не сговариваясь, поднялись на балкон под крышей. Совсем рядом полыхал осенним золотом школьный парк, чуть дальше, за начавшими облетать, но все еще густыми кронами, светились окна общежитий, а с другой стороны шумел вечерний проспект. А здесь царили прохладные, тихие сумерки, и казалось, что горгульи на крыше настороже — бдят, не подберется ли кто чужой, не помешает ли. Здесь можно было целоваться, забыв обо всем, но Рей все-таки сказал:

— Извини. Я должен был защитить тебя, а сам…

— Мы оба были слишком беспечны, — ответила Айза, мимолетно нахмурившись. — Но, Рей! Спорим, дядя Яслав нам обоим еще устроит выволочку за эту беспечность?

— И дедуля добавит, — мрачно согласился Рей.

— Ну вот. Давай хотя бы сейчас отвлечемся от всего этого.

И они отвлеклись. Хорошо, вдумчиво и с полным вниманием друг к другу. Их новая связь превратила привычные уже поцелуи и почти невинные ласки в головокружительно яркое, волнующее приключение. И с каждой минутой оба понимали, что не хотят останавливаться. Не хотят сдерживаться. Их тянуло друг к другу — и их магию тоже.

— Стой, — задыхаясь от желания, прошептал Рей. — Стой, а то я не смогу, не остановлюсь. Пойдем вниз. Пойдем… скажем дяде, что хотим пожениться сейчас, да?

— Да, давай. Скажем. Зачем еще ждать?

— Он в библиотеке, — зачем-то уточнил Рей, хотя Айза наверняка и сама чувствовала. Магию дома — их дома — они тоже стали ощущать полнее, и это был еще один знак, что настройка прошла как надо и они готовы.

— И он не один, — добавила настолько же очевидное Айза. — Знаешь, мне кажется, что с ним наставница Роли.

— Он же хотел с ней поговорить, — напомнил Рей. — Пойдем. Роли замешаны в эту историю, так что ничего страшного, если она узнает сейчас.

Если бы Рей знал, о чем они там говорят… Впрочем, зачем себя обманывать? Деликатности в нем было гораздо меньше, чем любопытства. Да и в Айзе тоже.

Они остановились перед неплотно прикрытой дверью в библиотеку. Едва заметная щель, но голоса доносились вполне внятно, и первые же слова заставили переглянуться и замереть.

— Она ведь темная, Яслав. А мой свекор, ты сам видел, абсолютно нечувствителен к цвету магии. К силе — да, но не к вектору. Не знаю, как она его заполучила, да и какая разница — теперь? Никому не интересная безродная бесприданница из черт знает какого медвежьего угла стала женой перспективного столичного мага. Родила ему сына. Выбрала для сына жену. Три поколения, и давно посветлевшие Роли — снова темная семья. Грегор был еще так-сяк, но она очень постаралась найти для него подходящую девушку.

— И привязать.

— Да. Я банально не поняла, что произошло — а после уже ничего не могла сделать. Ну а Эрика уже вполне темная.

— Зачем ей это?

— Ты серьезно думаешь, что я спрашивала?

— Я думаю, что у тебя есть свои мысли. Предположения.

— Влияние? Так сложилось, что самые влиятельные семьи Империи — темные. Эрика годится для любой. А бабушка — самый близкий для нее человек в семье.

Скрипнул стул.

— Ты едешь со мной.

— Куда?!

— В Тавог. Магистра зелий у нас с руками оторвут. А жить…

Айза стиснула пальцы Рея и потянула прочь. Вовремя: Рею тоже вдруг стало неловко подслушивать. Они беззвучно отступили к лестнице, и уже там Айза сказала тихо:

— Пойдем вниз. Мама, наверное, в кухне возится. И надо позвонить домой. Пусть папа и Пит приедут. Мы же не будем играть свадьбу без них.