Замуж за врага. Проданная дракону

Глава 7

До поздней ночи я не могла найти себе место и бесцельно ходила по комнатам, которые планировала выделить под свои парадные покои, чтобы принимать гостей не в крошечной гостиной.

Сама себе боялась признаться, что просто боюсь сесть и отдаться на волю разрывающих мою голову мыслей.

Давно уже стемнело, а я все еще мерила шагами большую комнату с широким балконом, выходящим во внутренний двор.

В очередной раз подойдя к панорамному окну, я увидела, как зажегся свет в покоях Реджинальда.

Вернулся.

Сердце болезненно сжалось.

Я коснулась лбом холодного стекла и постаралась разглядеть силуэт мужа. Шторы в его комнатах еще не были задернуты, поэтому я без труда разглядела, как тень скользнула через приемную в спальню.

Что-то тревожило его, потому что дракон обеспокоенно ходил из угла в угол, не останавливаясь ни на минуту. Затем широко распахнулось двухстворчатое окно. Я почти почувствовала, как в его комнату ворвался влажный ночной воздух, немного остужая пыл.

Но он дракон. Холод не страшен ему.

Я сделала шаг назад, будто боялась, что Реджинальд увидит меня. Но он даже не посмотрел по сторонам. Выйдя на балкон, он вцепился в кованые перила. Я не видела его лица, но вся поза говорила о том, что дракона раздирает боль и скорбь.

Что-то не давало ему покоя.

Теперь я знала причину. Хотелось разделить и облегчить его страдания. Никто не заслуживал такого!

По моей щеке невольно скатилась обжигающая слеза.

Хотелось обнять и облегчить его боль, но едва ли у меня есть такое право.

Как жестоко поступил Император, заставив своего близкого друга взять новую жену, когда тот еще не отгоревал по своей истинной! Неужели есть что-то, что требовало такой жертвы?

Наверняка Реджинальду каждый раз больно смотреть на меня и думать, почему я жива, а Равена и их так и не родившийся ребенок – нет.

Я не хотела мужу таких мучений, поэтому решила сократить наше общение до минимума. Отныне только официальные приемы и только вопросы, требующие обязательного участия Реджинальда. Никаких совместных ужинов и прогулок.

Утром я получила сообщение от мужа через его секретаря. Я подумала, что так даже спокойнее.

Варт Фелиот смущенно вошел в мою гостиную и вручил записку.

– Обстоятельства требуют личного присутствия вэлорда Картера на границе с горцами. Он согласовал кандидатуру Сираты в качестве вашей помощницы и оставил меня вам в помощь, лира Марейна, – сказал он.

– Вас тоже не взяли? – спросила я с грустной улыбкой.

Мужчина смутился.

– Я не имею воинского звания, поэтому обычно не сопровождаю маршала в поездках в места боевых действий. Для этого у него есть адъютант.

– Разве сейчас ведется война? – спросила я удивленно.

– Нет, насколько мне известно. Но обстановка напряженная, в той местности часто бывают волнения, – ответил секретарь.

В памяти всплыла карта с небольшой областью, населенной дикими племенами. Она располагалась в пограничной области между Империей драконов и Лавиторией. Неспокойные горцы частенько досаждали и нам, и соседям.

– О нет, не беспокойтесь! – поспешил успокоить меня Фелиот, – вашему мужу ничего не угрожает!

Секретарь Реджинальда откланялся, оставив меня с запиской. Послание не было запечатано и представляло собой сложенный вдвое лист бумаги. Внутри краткое извещение о том, что муж уехал по делам и просит меня не скучать и надеется, что компаньонка скрасит мое одиночество. Отдельно он отметил, что я вправе заниматься ремонтом, согласовывать изменения в рамках своей половины дома и распоряжаться выделенным немаленьким бюджетом по своему усмотрению.

Я отложила записку. План, зреющий в моей голове, окончательно сформировался.

Следом за секретарем меня посетил управляющий.

Герри присел в нелепом поклоне и заискивающе взглянул на меня. В руках у него была стопка каталогов и образцы тканей для отделки.

Я изобразила радушие.

– Как раз думала о вас, варт Герри! – приветствовала я его.

Управляющий просиял.

– Вэлорд Картет утвердил мэгги Сирату на должность моей помощницы. Мы ожидаем ее прибытия в ближайшие дни, надо бы подготовить покои.

– Боюсь, за срочность рабочие могут сделать наценку, – сказал управляющий, изобразив на лице сожаление.

– Я понимаю, – кивнула я. – Уезжая, мой муж позволил распоряжаться средствами и обустраивать свою часть дворца.

Лицо управляющего светилось.

Мы оба вели свою игру и изображали искренность. Но я знала, что не могу верить ни единому его слову, а ради жизни сестры Герри с легкостью не только украдет, но и пойдет на более страшное преступление.

Мне надо было переиграть противника и выжить.

Битый час мы потратили на обсуждение отделки и выбор мебели.

– Мне кажется, что эти шторы слишком простые для ваших парадных покоев, лира Марейна, – говорил сладким голосом управляющий и шуршал страницами каталога в самый конец, туда, где даже цена не была написана.

Я понимала, что будет две сметы. Одна – чтобы показать мне и Реджинальду, где стоимость будет завышена раза в три. И вторая, по которой будет вестись работа.

Украсть на дешевом ремонте и скромной мебели в комнате у компаньонки много не получится. То ли дело – элитная дверная ручка, выкованная эльфами, или тончайшая вуаль, привезенная контрабандой за три моря.

И ловить управляющего надо будет уже тогда, когда он полностью увязнет во вранье и будет чувствовать полнейшую безнаказанность.

Да и устраивать охоту за таким наглым вором хотелось бы не самой, а просто сдать его мужу со всеми потрохами, чтобы он спас девушку, раскрыл заговор, поймал преступников.

Может, эта история как-то связана с гибелью первой жены Реджинальда. Тогда я хоть немного помогла бы ему снять эту ношу с плеч. Стала бы другом, которому он смог бы доверять.

После обеда принесли записку от Сираты, которая обещала прибыть уже на следующий день. Я лично отправилась проверить, готово ли жилье для моей помощницы.

К счастью, управляющий сделал невозможное, и ее маленькая, уютная комната уже была готова к приему новой жительницы.

Комната находилась на верхнем этаже, почти под самой крышей и располагалась на максимальном удалении от центрального входа. Из небольшого окна помощницы открывался вид не только на весь внутренний двор, но и на подъездную дорожку, а также на черный ход для слуг, располагавшийся с торца восточного крыла.

Полюбовавшись видом, я хотела было уже задернуть штору, как увидела знакомый силуэт могучего дракона, прогуливающегося по одной из боковых аллей.

Я невольно спряталась за штору и продолжила следить за Драгантом. Сердце бешено стучало. Я понимала, что ничего хорошего его появление возле нашего дома не сулило.

Ни от центрального входа, ни из моих покоев незваного гостя не было видно.

Спустя какое-то время через черный ход вышел управляющий. Мужчина нервно оглядывался и, убедившись, что за ним никто не наблюдает со стороны главного входа, свернул на боковую дорожку, чтобы укрыться за живой изгородью.

Я не могла услышать, о чем говорили мужчины, но беседа была довольно нервной. Драгант напирал на Герри, угрожал ему. А тот лишь кивал и пытался успокоить визитера. Видимо, обещал заплатить поскорее.

Но Драгант не сбавлял пыл и в какой-то момент взял управляющего за грудки и хорошенько встряхнул того. Движение было такой силы, что у полудракона ноги от земли оторвались.

Герри сложил ладони в умоляющем жесте, а потом повернулся к дворцу. Дрожащей рукой он указал на окна покоев на втором этаже, которые я занимала.

Внутри меня все похолодело.

Что Драганту было нужно? Зачем ему знать, где я живу?

Незваный гость покинул двор, так и не войдя во дворец.

А мое сердце было не на месте. Возвращаться в свои покои было страшно. Сейчас Драгант ушел, но что, если он вернется? А ведь я одна во всем крыле, а все слуги в восточном!

Придет ли он за мной этой ночью или следующей? Что будет делать? Убьет или выкрадет, как сестру управляющего?

Мысли метались в голове, а колени дрожали от страха.

Я задернула штору и отступила вглубь комнаты. Куда бежать? Точно, не к себе.

Может, остаться ночевать в покоях, предназначенных для помощницы?

Забравшись на кровать с ногами, я сжалась в комок, обняв колени. Сгущались сумерки, и в комнате становилось темно.

Внезапно я вздрогнула от скрипа. Взвизгнув от неожиданности, я упала на пол с узкой постели.

Кажется, я задремала.

Послышался тонкий писк, а затем комната снова погрузилась в тишину.

Мыши?

Я прислушалась. Тишина.

Прокравшись к окну, я выглянула на улицу. Мне показалось, что я увидела силуэты в густых сумерках.

Сердце бешено стучало. Я поняла, что в западном крыле находиться просто опасно. В той стороне, где были покои Реджинальда, в окнах был тусклый свет. Я поняла, что спастись можно только в покоях мужа, даже если его самого там сегодня нет. Надо только пробраться туда незаметно.

Выбравшись за дверь, я прислушалась. На этаже для слуг была тишина, лишь где-то под крышей копошились летучие мыши.

За время, прожитое в замке, я узнала, что все центральные проходы, предназначенные для господ, дублируются такими же для слуг. Только там отделка похуже, да высота потолков поменьше.

Я дошла до лестницы, что вела вниз, к моим покоям. Прислушалась. Снизу не доносилось ни звука, но я не рискнула спускаться. Вместо этого я пошла по коридору дальше.

Ночных светильников, что висели на всех стенах замка, едва хватало, чтобы видеть дорогу. Но я не рискнула зажечь ничего ярче, чтобы не привлекать внимания.

Жилые комнаты сменились хозяйственными помещениями, отделка стала беднее. Я уже смирилась с тем, что этаж слуг в западном крыле не связан напрямую с таким же в восточном.

К счастью, коридор повернул, и я вышла в длинный переход, что располагался над галереей, по которой сама не раз ходила, чтобы навестить Реджинальда.

Очутившись в восточном крыле, я сразу почувствовала, что там везде была жизнь. Служанки весело болтали и смеялись, закрывшись в своей комнате перед сном, где-то спорили мужчины.

Прокравшись вдоль закрытых дверей, я добралась до лестницы, что вела вниз к господским покоям.

Я на цыпочках спускалась по деревянной лестнице, опасаясь, что она может скрипнуть и выдать меня. К счастью, ступени были крепкими.

С этой стороны я никогда не ходила и ориентировалась не очень хорошо. Я помнила, что покои Реджинальда занимали почти весь первый и часть второго этажа.

В его спальне я никогда не была, лишь только видела его несколько раз из окна своей комнаты.

Я напрягла память. Там ли я сегодня видела свет? Кажется, это было сбоку, соседняя комната. Может быть, его личная гостиная или уютная библиотека.

Осторожно двинувшись по коридору второго этажа, я искала ту единственную комнату, в которой горел свет. Мне казалось, что стоит добраться туда, как я окажусь в безопасности.

Тяжелые двери с богатой отделкой сменяли друг друга. Я потеряла им счет.

Наконец удача улыбнулась мне.

В тускло освещенном коридоре я увидела дверь, из-под которой пробивался яркий луч света.

Внезапно я услышала шаги, что раздавались откуда-то со стороны центральной галереи.

Паника захлестнула меня.

Я нажала на холодную кованую ручку и толкнула дверь. Она поддалась легко, не издав ни единого звука.

Лишь забежав внутрь и закрывшись, я смогла перевести дыхание и осмотреться.

Широкая кровать с цветным балдахином из струящегося шелка, будуарный столик с косметикой и украшениями. А на ширму накинута легкая полупрозрачная накидка.

Внутри все похолодело.

Я попала в женские покои.

И не решалась отойти от двери. Неужели у Реджинальда действительно кто-то есть, и она живет прямо под его чешуйчатым боком?

А я-то поверила в историю про скорбящего мужа! Наивная дурочка!

Чуть не топнула от злости, но вовремя сдержалась.

Интересно все же, кто она?

Талли? Если так, то почему она устроила представление в кабинете мужа после бала, если можно было спокойно прийти в дом и предаться страсти с комфортом? Захотелось разнообразия и перчинки?

Обида на Реджинальда смешалась со злостью и отвращением, которые я питала к разнузданной девице. Хотелось все же на правах жены вышвырнуть ее, если не из кабинета мужа, так хотя бы из его спальни.

Руки чесались сделать что-нибудь гадкое. Порвать платье, испачкать простыни.

Я понимала, что злость моя бессмысленна, и от этого становилось еще горше. Что бы я ни сделала, драконица все равно выйдет победительницей.

Немного осмотревшись, я поняла, что все вокруг не соответствует характеру беспардонной Талли. Слишком все было каким-то нежным и воздушным. То ли она не прикладывала руку к обстановке в этой комнате, то ли… она была не ее.

Снедаемая любопытством, я сделала два осторожных шага вглубь комнаты. Постель была заправлена, но как будто бы очень давно. Натянутое шелковое покрывало местами провисло. Рядом с кроватью не было ничего, что обычно женщины ставят на тумбочку у изголовья. Ни мягких тапочек, ни кружки с чаем, ни любовного романа.

Видимо, хозяйка комнаты бывает здесь не так часто.

Я прошла дальше. На трюмо не было ни кремов, ни пудры. Лишь один только флакон с душистой водой, да расческа. В густых зубцах запутались несколько светлых волосков. Они точно не могли принадлежать рыжеволосой драконице!

Больше ничего в комнате не говорило о личности хозяйки.

Мое внимание привлек глубокий стенной шкаф. Уж там-то должно было что-то быть!

Я пересекла комнату и потянула за круглые ручки. Дверцы шкафа распахнулись, и я увидела всего несколько довольно скромных платьев. Ничего вульгарного и вызывающего.

Одна вешалка сиротливо пустовала. Опустив взгляд вниз, я едва не вскрикнула. На дне лежала лента персикового цвета.

Дрожащими руками я подняла ее, чтобы убедиться, что это была деталь того самого платья. Провела пальцами по нежной невесомой ткани, повернула к свету. Сомнений не было: это была деталь платья, что изорвал Реджинальд.

Рука дрогнула, и невесомая лента соскользнула вниз.

Горячие слезы навернулись на глаза. Я подавила судорожный вдох.

Понимание того, чья это комната, накатило словно горячей волной. Мне ни в коем случае нельзя было здесь находиться и уж тем более что-то трогать! Наверняка Реджинальд приходит сюда, чтобы предаться воспоминаниям.

В воображении тут же возник образ скорбящего дракона, склонившегося над расческой, что еще хранила несколько волосков любимой женщины. Сердце разрывалось от жалости к этому могучему мужчине, что пережил такую утрату.

Какой же я была дурой, что вообще сюда полезла!

Утерев слезы, я собралась уйти, чтобы никогда не возвращаться. Но внезапно в тишине я услышала торопливые шаги, которые неумолимо приближались. Стук каблуков эхом отдавался от стен.

Я замерла, прислушиваясь и надеясь, что это был кто-то из слуг. Но они обычно передвигались почти бесшумно, а в качестве обуви использовали мягкие тканевые туфли.

Шаги подошли вплотную к комнате, где я сейчас была, и замерли.

Реджинальд вернулся или кто-то другой решил навестить эту комнату в его отсутствие?

Обезумев от страха, я скинула туфли и босиком бросилась к спасительному шкафу. Забившись в дальний угол, я прикрыла за собой дверцы и замерла, прижав к груди обувь.

Сидя внутри шкафа, я заметила, что дверца не монолитная. Она была стилизована под драконью чешую, и под каждой пластинкой, расположенной под наклоном, была едва заметная щелочка.

Благодаря такой конструкции внутри не только был приток свежего воздуха, но и я могла видеть, что происходит в комнате. Правда, только то, что находилось ниже уровня моих глаз.

При этом меня саму увидеть можно было только с пола.

Главное было – не издать ни звука, потому что слышимость благодаря дырочкам тоже была прекрасная.

Сердце так стучало, что я боялась, что его биение меня выдаст.

В комнату вошла женщина. Лица ее с моего места не было видно, зато я смогла разглядеть платье: дорогое, но довольно строгое, форменное. Никаких блесток и вульгарных разрезов. Край подола, пояс и сумка отделаны дорогой тканью, украшенной знакомой вязью. Но от волнения я не могла сообразить, почему этот узор кажется знакомым.

Женщина прошла в центр комнаты и остановилась. Казалось, что она осматривается по сторонам.

Сердце стучало, словно хотело пробить ребра. От страха спина покрылась липким потом. Я понимала, что стоит незваной гостье открыть шкаф, как она увидит меня.

Словно услышав мои мысли, она двинулась в мою сторону. Я спряталась за подолом самого пышного платья, прекрасно понимая, насколько ненадежно это укрытие.

– Где же это может быть? – пробормотала женщина себе под нос.

Не дойдя до шкафа буквально двух шагов, она круто развернулась и направилась к трюмо. Осмотрев почти пустую столешницу, она открыла выдвижной ящик. Пошарила там, вытащила небольшую шкатулку, потрясла. Внутри что-то гремело, но, по всей вероятности, было заперто.

Я вытянула шею, стараясь разглядеть воровку. Но мне не хватало совсем чуть-чуть.

Не найдя ничего интересного в той части комнаты, она снова двинулась в мою сторону.

Страх сменился злостью. По комнате любимой женщины Реджинальда шарилась какая-то чужачка, а я, законная хозяйка, пряталась в шкафу.

Пока этот дракон убивался по погибшей жене, совсем слуги распустились. Кругом враги и предатели, а Реджинальд ищет заговор во дворце. А мог бы у себя под носом посмотреть сначала! Совсем ослеп, лелея свое горе!

Нашел бы себе женщину тихую и приветливую, завел бы маленьких драконят. Глядишь, и оттаяло бы сердце.

В груди разгорался огонь, вытесняя оттуда страх и оцепенение.

Женщина приближалась. Я приготовилась первой распахнуть двери и выскочить, напугав ее. Сработает эффект неожиданности, и незваная гостья испугается, закричит. На шум сбегутся слуги.

Наверняка взломщица в сговоре с кем-то из персонала, но не со всеми же сразу!

Я сгруппировалась для прыжка.

Внезапно сверху мне на голову упала какая-то ткань, словно накидка какая-то невесомая или халатик шелковый. В этот момент открылась дверца шкафа, я набрала воздуха в грудь, но, запутавшись в складках ткани, немного промедлила…

– Лира, вы еще здесь? – послышался испуганный женский шепот.

Воровка отступила на шаг назад, так и не заметив меня. Я замерла, не зная, как поступить.

– Ты соврала, Модилла, – холодно ответила взломщица, – здесь ничего нет. Ни артефактов, никаких личных вещей. Только пара бесполезных безделушек, да полуистлевшие платья!

Незнакомка выплевывала слова, будто они были ядом пропитаны.

– Но это спальня лиры Равены, ведь вы сюда хотели попасть! Я, как мы и договаривались с вэлордом Драгантом, зажгла здесь свет, чтобы вы легко нашли эти покои, – оправдывалась служанка.

– Очевидно, что это не та комната, – ответила непрошеная гостья. – Не здесь Картер хранит памятные вещи.

– Про это я не могу знать, – тихо ответила служанка. – Я выполнила свою часть договора. Провела вас в комнату покойной госпожи.

Женщины могли бы и дальше пререкаться, но послышался звук шагов. Разговоры стихли.

В комнату заглянул кто-то еще.

– Уходим! Девчонки нигде нет. Как бы она не перебудила весь дом! – приказал знакомый мужской голос.

Драгант! Внутри меня все похолодело. Встречи с ним я боялась больше, чем с ядовитой змеей. И теперь я была рада, что тряпка остановила меня и не дала совершить опрометчивый поступок, выпрыгнув из шкафа.

Все трое покинули комнату, а я так и осталась незамеченной. Свет погас. Я осталась одна.

Я открыла дверь шкафа и постаралась унять сердцебиение. Волнение никак не отпускало.

Вокруг была оглушающая тишина, будто здесь и не было никого несколько минут назад.

Возвращаться в свои покои в такой ситуации, когда любой встречный может оказаться врагом, было страшно.

Я опустила на пол босые ноги и тяжелой рукой стянула с лица ткань, что так вовремя скрыла меня от злоумышленников. Ею оказался тончайший халат. Казалось, от него исходил едва уловимый аромат душистой воды, такой тонкий и нежный, словно дуновение весеннего ветра из распахнутого окна. Этот запах напомнил что-то родное, но забытое, будто бы из детства. Я вдохнула его полной грудью.

Внезапно в горле будто комок встал. Я судорожно всхлипнула, и из глаз против воли потекли слезы. Наверное, нервное напряжение дало о себе знать.

Отдышавшись, я решила вернуть чужую вещь в шкаф. Пусть она будет на своем месте, чтобы утешить Реджинальда, когда будет нужна.

Я попыталась повесить халат на крючок, но непослушный материал выскользнул из рук и упал на дно шкафа, оставив на коже горячий след. Я отдернула руку.

Света из окна не хватило для того, чтобы как следует рассмотреть, что произошло, но запястье неприятно зудело.

Обругав саму себя за неосторожность, я плотно закрыла шкаф и прокралась к выходу, все еще прижимая туфли к груди. Осторожно открыв двери, прислушалась.

Со всех сторон меня окружала плотная тишина.

Вдалеке я услышала цокот копыт. Странно, почему Драгант и его сообщница не улетели в драконьем обличии? Не хотели привлекать к себе внимания или маскировались под кого-то другого?

Глаза уже давно привыкли к темноте, поэтому я неплохо ориентировалась. В этом крыле оставалась только одна дверь – широкая, богато украшенная и очень массивная – вход в покои Реджинальда.

Значит, мне надо идти в противоположную сторону.

С трудом сделав пару шагов в сторону лестницы, я остановилась. Сердце заполошно билось в груди.

Я мысленно представила, как пойду сейчас по темному дому назад к себе. Вдруг меня все еще ждут там?

Колени дрогнули от волнения.

Внезапно на меня навалилась такая тяжесть, что я поняла, что сил дойти до моих покоев у меня попросту нет. Голова гудела, мысли путались, реальность качнулась и поплыла. Казалось, сделаю шаг и тотчас потеряю сознание.

Но не возвращаться же в покои своей предшественницы!

Единственным вариантом было все же пробраться в комнату мужа, иначе я рисковала упасть прямо на полу. Вот утром слуги обрадуются!

Путаясь в ногах, я подошла к двери и толкнула. Та поддалась на удивление легко, будто ничего не весила.

В свете уличных фонарей я увидела диванчик у кофейного столика. На тяжелых ногах я дошла до него и рухнула, растеряв остатки сил.

Кажется, что-то со звоном упало со столика. Оставалось надеяться, что громкие звуки в покоях отсутствующего хозяина не привлекут внимания спящих слуг.

Последнее, что я успела сделать – сунула под голову маленькую подушечку, после чего рука моя безвольно повисла.

Силы стремительно покидали меня. Даже дышать было тяжело.

Неужели я умудрилась каким-то образом отравиться или попасть под заклятие? Будет даже забавно, если Реджинальд, вернувшись домой, обнаружит в своих покоях мое остывшее тело.

Минус еще одна жена, а он – дважды вдовец. Интересно, подберет ли ему Император новую жену?

Я сдавленно хихикнула и сама себя отругала за недостойные мысли, после чего окончательно погрузилась в бездну забытья и кошмаров.