Запретная. Враг отца (СИ)

11

Софья

Я пошла в свою комнату. Хлопнула дверью. Сердито прошлась туда-сюда и услышала, как захлопнулась входная дверь.

Ушёл.

А вот теперь нужно что-то делать. Причём срочно.

Тут творятся страшные дела, и я не собираюсь в них участвовать.

Подошла к двери, выглянула, действительно ли Давид ушел. Вроде да.

Выскользнула из комнаты и понеслась по пентхаусу. В поисках хоть какого-то выхода.

Открыть входную дверь нечего и мечтать, значит нужно найти что-то другое, например… не знаю что.

Прошла по всем комнатам, подёргала все окна. Но, какой смысл открывать окно? Не стану же я выпрыгивать с сорокового этажа. Да и не одно окно тут не открывается, они огромные и неоткрывающиеся.

Вернулась в комнату Давида, присмотрела, нет ли там каких-то пожарных выходов. Ничего такого не нашла или плохо смотрела. Одна дверь в конце коридора оказалась заперта, наверное, это и есть пожарный выход. Я постучала, покричала. Ответила тишина.

Уставшая, я вернулась в кухню. Стою, тяжело дышу, так стремительно искала выходы, что даже вспотела. Взяла бумажное полотенце обмахиваюсь, подняла голову, машу на шею и… вдруг, вижу в стене над печью большое вентиляционное окно. И как я раньше про него не вспомнила?

Не нужно было, вот и не вспомнила.

А теперь очень даже нужно.

— Так, — быстро осмотрелась, — если встану на столешницу то, только дотянусь, значит нужно что-то ещё поставить.

Стул! Как раз высокий стул подойдет, чтобы я смогла открыть это окно и залезть в вентиляционную шахту.

Рискованно, но нужно пробовать. Страх быть переданной какому-то зеку в тюрьме сильнее, и толкает меня на разные безрассудные поступки.

Спасение своей чести и достоинства, наверное, как раз те причины, по которым нужно рисковать.

Больше ни секунды, не думая, я схватила стул. Он оказался довольно тяжелым, но я справилась. Поставила на каменную столешницу. Теперь нужно самой на неё залезть. Подставила низкий стул, встала на столешницу.

— Так, надеюсь, я не свалюсь раньше, чем сумею залезть в это окно? Его ещё открыть нужно, — смотрю, как бы это сделать.

Оно оказалось прикручено на шурупы. Я поискала что-то похожее на отвертку, но не нашла, конечно. Ясно же, никто не положит мне загодя, под руку то, чем будет удобно раскрутить эти шурупы.

Сделала пару шагов по столешнице до шкафа с ложками вилками и столовыми ножами. Потом потянулась к ящику с кухонными ножами.

— Ничего, как-нибудь раскручу, — сама себя подначиваю.

Уже через десять минут, восемь болтиков валяются на полу в кухне, а я тяну решётку на себя. Она на удивление быстро поддалась. Я осторожно поставила её на крышку ближайшего шкафа.

Открылась тёмная дыра вентиляционной шахты. Страшновато. Заглядываю. Нужно решаться, а я всё стою.

А что, если я там застряну где-нибудь и меня не спасут?

Туда-то я смогу пролезть, а вот обратно…

А зачем мне обратно? Мне обратно никак нельзя.

Доберусь до ближайшего другого отверстия, прихвачу с собой нож, может, удастся снять заглушку… или людей позову.

Ладно, думать можно долго, а время не ждёт. Взяла самый острый нож. Ещё бы если бы фонарик был, вообще хорошо, но терять время на поиски фонарика я точно не стану.

Всё, пора!

Закусила зубами нож, не острой стороной. Просунулась в отверстие, легла на живот, как тут пыльно. Оттолкнулась от стула, и он с грохотом упал со столешницы.

Всё, назад дороги нет…

Давид

— Твою же мать, — не веря в то, что вижу, уставился в экран телефона.

Ни фига себе пианисточка.

Да она любому фору даст в том, как сбегать из дорогущего, напичканного технологиями пентхауса.

Обыкновенно — открутить несколько шурупов обычной кухонной вытяжки.

Я выскочил из машины. Сейчас реально понимаю, что могу потерять девчонку из поля зрения. Уже потерял, когда её ноги исчезли в вытяжной шахте.

Теперь нужно понять, куда она полезла — вправо, влево, вниз, вверх?

Охренеть.

Я-то думал, достаточно закрыть её в квартире и дело сделано.

А нет.

Софья

Ползу по тоннелю. Тут не совсем темно, постоянно встречаются мелкие решетки, сквозь которые проникает в шахту дневной свет. Хоть и очень тусклый, но этого достаточно, чтобы видеть направление и если что не свалиться в одну из дыр, которые постоянно встречаются на пути.

Скорее всего, они ведут в квартиры ниже, но мне как-то не очень хочется падать, пусть, даже если там не сильно высоко.

Пока ползу только по горизонтали. Куда приползу — неизвестно.

Надеюсь, это будет чья-то квартира. Типа такой, как у Давида.

Находиться тут и страшно и неприятно, всем телом ощущаю холод метала, пыль и запахи. Но я должна ползти дальше. Страх посещения тюрьмы меня подстёгивает.

Пока не знаю, что буду делать, когда сбегу отсюда. В полицию точно не пойду.

Скорее всего, вернусь домой к папе. Пусть позаботится обо мне. Кто ещё должен это делать, как не он.

Слышу где-то недалеко разговор. Приближаюсь к кухне, где кто-то разговаривает.

Я поторопилась, подлезла к вентиляционному отверстию. Сквозь мелкую решётку вижу двух женщин в одинаковых платьях и белых фартуках горничных.

— Помогите! — выкрикнула, они испуганно посмотрели на решётку.

— Кто там? — спрашивает одна.

— Я случайно упала в вентиляцию, — говорю первое, что пришло мне на ум, — теперь не могу отсюда выбраться.

— Сейчас я позову хозяйку, — говорит вторая и исчезла в дверном проёме.

Через минуту вошла с женщиной лет пятидесяти одетой в роскошное, домашнее кимоно.

— Смотрите, вон она, — горничная указала пальцем на решетку, за которой я притаилась в ожидании.

— Немедленно вызывайте полицию! Это же воры, и так ясно! — возмущённо заголосила хозяйка.

— Пожалуйста, не надо. Я просто хочу попасть домой, наша квартира рядом, — миролюбиво пытаюсь уговорить.

— А зачем ты туда залезла?

— Я потянулась за серьгой и свалилась…

— Ну, конечно, кто тебе поверит. Вызывай полицию, я сказала, — приказывает горничной.

— А что говорить?

— Говори — воры и мошенники. Не ясно, что ли, Вера, ну какая же ты тупая.

Горничная скрылась, а я начала выкручивать шурупы, пока та полиция приедет, я уже успею сбежать. Ползти дальше уже как-то не хочется. Даже если и приедет полиция, я сумею что-нибудь им наврать.

Главное — успеть до прихода Давида.

Я вроде бы не увидела в его кухне ни камер не сигнализации.

Пока хозяйка причитала, вторая горничная принесла из кладовки лестницу стремянку, помогла мне вытащить решётку и спуститься вниз со столешницы.

— Простите. Я действительно очень виновата, и мой папа будет очень меня ругать, — говорю хозяйке.

— Твой папа? — нахмурилась она, разглядывая мою пижаму и понимая, что никакая я не воровка.

— Да, мы ваши соседи, Нечаевы, — улыбаюсь приветливо.

— Странно, я не знала, что у Давида есть взрослая дочь. Вы откуда-то приехали.

— Да, я его дочь от первого брака. Сейчас живу у папы, -

Надеюсь, я похожа на девушку подростка. Вроде бы мне всегда говорили, что я на свои двадцать не выгляжу.

— Нечаев твой отец? — моргает приклеенными ресницами хозяйка, — Вера, не звони в полицию, мы разобрались! — крикнула она в направлении проёма.

— Да. Можно мне идти? А то папа будет очень зол, если увидит что со мной случилось.

— Ну, конечно, иди за мной.

Она провела меня к входной двери.

— Большое вам спасибо, я вам очень благодарна.

— Ну, что ты, передавай привет своему отцу, — женщина открыла мне дверь, я вышла и остановилась, прямо перед нами стоит Давид, только напротив двери в свой пентхаус.

Когда дверь открылась, он обернулся.

— Софья? — удивлённо нахмурился.

— Давид, здравствуйте, что же вы не закрываете вентиляцию? — заговорила дамочка, вылезая вперёд меня.

— А что случилось? — он недовольно осматривает мою грязную пижаму.

— Ваша дочь чуть не погибла!

— Моя дочь? — хмурясь, перевёл взгляд на соседку.

— Папа, прости, я искала серёжку, пришлось пролезть по вентиляции, — играю роль, которую себе придумала.

— Пожалуйста, будьте осторожны. Это очень опасно, — снисходительно улыбается Давиду соседка.

— Обязательно будем. Спасибо, что впустили в свою квартиру мою дочь, — вежливо улыбнулся Давид.

— Ну, о чём вы, мы же соседи, всегда протянем руку помощи, — эта престарелая леди, кажется, с ним флиртует.

— До свидания, — я кивнула и пошла к двери Давида. Он пропустил меня внутрь квартиры, ещё раз кивнул соседке, вошел и закрыл за собой дверь.

Как только она хлопнула, я быстро пошла к своей комнате. Но за спиной послышались торопливые шаги. Давид схватил меня за руку и толкнул к стене. Я прижалась спиной, а он навис надо мной, практически придавил к стене своей грудью.

— Сбежать от меня хотела? — прорычал мне в лицо, схватив за лицо и сдавил пальцами скулы, — ты хочешь, чтобы я привязал тебя, Софья.

— Вы не смеете меня тут удерживать? — прошипела я.

— Ещё как смею, — его яростный взгляд прожигает меня, испепеляет.

— Отпустите, — пытаюсь высвободить руку и из больного захвата.

— Мне придётся поторопить дело, раз ты такая строптивая, не умеешь сидеть на месте да Софья.

— А вы бы сидели, если бы вас должны были отдать какому-то зеку? — яростно отвечаю, выкручиваясь в его руках.

— Я бы не сидел, — улыбка дьявола пересекла его губы.

— Вот и я не сижу! — фыркаю ему в лицо.

И чувствую, как горячая кровь несётся по моим венам, опаляя тело изнутри. Прямо сейчас в его практически объятиях я горю. Что-то странное происходит с моим телом. Как в те моменты, когда смотришь любовное кино и когда герои целуют и обнимают друг друга, точно такое ощущение сейчас во мне.

А Давид яростно дышит, надо мной и я вижу то, чего он, возможно, не хочет, чтобы я видела. В его глазах я вижу нестерпимое желание…

— Вы же сами меня хотите, — насмешливо проговорила глядя ему прямо в глаза, — тогда зачем отдавать Бесу?

— Я тебя не хочу, — прохрипел мне в губы.

— Тогда зачем вы меня держите? — чувствую, как он с силой стягивает кулаком кофту на моей груди.

— Не держу, — медленно отпускает, — пошла в свою комнату.

Я хмыкнула и высвободилась.