Затонувшая свобода

Глава 24. Бездна

Айви и Джек готовились вместе погрузиться под воду. За Майрин согласилась пойти большая часть сирен и русалов, несколько русалок, не считая тех, у кого были маленькие дети. Кто мог – плыл в воде. Кто нет – следовал на судне, подгоняемом драконами. И никогда еще «Пламенная свобода» не развивала такую скорость.

План пробраться в Тенебрис незамеченными Майрин разнесла в пух и прах.

– Слепая зона? Скорее зона бездны, друг мой. Еще вчера урон для организма был бы мал, но сейчас, когда барьер рушится, а черная магия следует к источнику жизни… Нет, зайдем через «главный вход».

Джек пытался унять волнение, ведь Тори отправилась в Марибертус вместе с нимфой океана, Эммой и Дженни. Музу к источнику жизни отправил Джек, прося присмотреть за сестрой, ведь знал, что сам обязан вернуться в Тенебрис с Айви и решить вопрос с Майклом раз и навсегда.

Они опустились под воду все разом: два хранителя разума, пять русалок, восемь русалов и двенадцать сирен. Все понимали, что, если будет битва, их спасут только драконы и чудо, ведь Тенебрис насчитывал около тысячи русалов, большинство из которых тренировались с детства для защиты дома.

Айви крепко держала Джека за руку, с другой стороны его поддерживал русал по имени Керт, чтобы помочь человеку не отставать от детей океана. Аластер держался рядом с Майрин, и не было сомнений, что они не раз погружались вместе.

Тенебрис приближался, горя все ярче. Джек невольно улыбнулся, понимая, как просто находиться под водой, пока рядом Айви: он словно на воздухе, в привычной для себя зоне.

Стража Тенебриса ждала их в десяти метрах от барьера. Айви предупреждала, что так будет: их заметят и встретят с объятиями и стихиями наготове. Керт поплыл вперед, в линию русалов, способных драться в воде. Айви же потянула Джека за собой, надеясь пробраться в жилую зону, как они и задумали.

Джек знал, что план Майрин – полное безумие. А еще он знал, что времени готовить другой у них не было.

Драться на мечах на дне не выходило, поэтому шла битва с помощью стихий. Творилось безумие: ветки и колючки, водные веревки сталкивались, задевая бойцов. Пальцы закололо, но дракон отказался выходить в океане. Зато Айви сумела вызвать своего: водный зверь обвил их, закрывая от колючек и веток, которые уже тянулись, чтобы схватить за ноги и хвост. Джек прижал Айви к себе, подставляя свое плечо под ветку. Потекла кровь, а водный дракон вновь обвил, закрывая.

Все замерло, когда запела Эви. Остальные сирены подхватили, делая ее пение еще сильнее, очаровывая всех, кроме русалок. Даже Джек непонимающе моргал, не смея свести глаз с Эви: такой очаровательной… Нет! Просто прекрасной! Ее кожа мерцала, манила, а голос оплетал душу, влюбляя, заставляя подчиниться.

Джек выпустил Айви, направился к Эви, понимая, что ему нужна теперь только она. Он умрет за нее!..

Водный дракон махнул хвостом, и резкая волна затолкнула Джека и Айви за барьер. Пение стихло. В голове прояснилось. Джек выплюнул воду, попавшую в рот, закашлялся, ощущая жжение в горле. Наваждение еще толкалось где-то на кончике пальцев, пыталось вернуться, но мозг сопротивлялся.

Джек заметил Айви, которая нервно тянула его за руку дальше от барьера, у которого уже собирались русалы и русалки. Он тряхнул головой: так вот как себя ощущают жертвы хранителя разума? Жуть какая.

Зачарованная стража возвращалась в Тенебрис. За ними следовали сирены, к счастью, они больше не пели.

Джек размял шею, тряхнул головой, сбрасывая остатки магии и высушил себя и Айви: он был в одних брюках, она – в рубашке.

Вода капала сквозь дыры в барьере, заливая пол. В местах брешей он мерцал черным, словно бы гноился, а где-то даже ржавел, иссякая.

Майрин протолкнулась сквозь сирен, остановилась напротив толпы, собирающейся поглазеть, что за безумие творилось у барьера. Русалы все еще не до конца отошли от пения сирен, и Джек догадался, что его спасло то, что он хранитель разума. Аластер не отходил от жены и выглядел абсолютно спокойно: видно, его оградила верховная магия.

Русалок и русалов становилось все больше. Толпа шепталась, указывая пальцами на нарушителей спокойствия, а всеобщее внимание приковала Майрин. Она уже открыла рот, чтобы начать речь, как сощурилась, глядя вдаль, грязно выругалась и принялась расталкивать собравшихся, чтобы добраться до статуи.

Джек едва поспевал за Айви, которая пробиралась за Майрин, чтобы понять, почему на площади столько людей. Джек и сам уже догадался, и молился, чтобы они успели вовремя, и у Стива все еще была голова.

Все были так удивлены происходящим, что мирно расходились, пропуская Майрин вперед. Кто-то касался ее рук, дети тянули за юбку, явно признавая в ней морскую богиню.

Майрин оглядела статую имени себя. Сомнений не было, тот, кто ее сотворил, явно был знаком с настоящей: те же скулы, легкие волны, ниспадающие до поясницы, сумели передать даже горящие глаза.

– Это еще что за мрак? – спросила Майрин, провела рукой по мраморной юбке и тряхнула головой. Опустила глаза к сидящему у основания Стиву. Живому. Невредимому. – Ну, а ты? За что тебя в наручники?

– Сбежал отсюда. Вернулся за сыном и женой. Что-то пошло не так в процессе, – просто ответил Стив, заметил в толпе Айви, которая пробралась к статуе и замерла, часто дыша.

– Майрин! Это Стив, он…

– Слышала уже. – Майрин махнула рукой, веля русалу встать, перекусила браслеты, освобождая. Развернулась к толпе, которая не спускала с нее глаз и теперь-то уж точно все догадались, кто мог к ним пожаловать.

– О, морская богиня! – Одна из русалок упала на колени, плача. – Не верю, что ты свободна и осчастливила нас своим визитом!

Майрин скривилась. Тяжело вздохнула, оглядывая русалок и русалов. Взволнованные глаза были прикованы к ней. Все толкались, пытаясь пробраться поближе, чтобы увидеть чудо собственными глазами. Стража все же пришла в себя и вызвала мечи, но уже не была столь решительна.

Айви дрогнула, а Джек сжал ее плечо, ведь тоже увидел Майкла, который вырвался к Майрин и замер рядом с ней. Стив встал с другой стороны, крепко сжал руку подруги и шепнул:

– Лизи и Сэми направляются к Амор Инсулае с двумя русалами, что вызвались мне помочь. Я их прикрывал, началась погоня, ну и… меня поймали.

– Дурак! – шикнула Айви, но улыбнулась. – Надо было дождаться нас!

Стив пожал плечами, а Джек тряхнул головой, ведь понимал, почему Стив не стал ждать помощи, а рванул в бой сам: ради семьи можно и пожертвовать собой.

– Я – морская богиня! – грозно заговорила Майрин, театрально разводя руки. – И я пришла покарать вас за ваши грехи, дети мои! Особенно тебя, о гадкий… – Майрин замолчала, сморщилась, разглядывая Майкла: – Тебя как звать?

Майкл коснулся Майрин левой рукой, ведь правая была отсечена почти по локоть. Культя скрывалась под повязкой, лицо посерело, вытянулось, а в глазах застыл ужас. На его лоб капнула вода сквозь прореху в барьере. Он непонимающе смахнул капли, часто поморгал.

– Ты… ты…

– Я-то? – Майрин улыбнулась, вырастила ноготь и провела по щеке Майкла, выпуская кровь. – Меня зовут Майрин. А тебя? О, хранитель лже-верховной магии?

Майкл упал на колени, не замечая даже боли в порезанной щеке.

– Скажи, зачем ты здесь? Что тебе нужно, морская богиня?

Майрин прочистила горло, выдохнула, готовясь войти в роль и, явно переигрывая, заговорила:

– Я пришла сообщить вам, о, дети мои, что вы все эти годы верили в ложь! И вместо того, чтобы спасать вашу морскую богиню из страшного заточения, следовали учениям лжеца! Но я прощаю вас! А теперь, дети мои! – Майрин замолкла, сбросила серьезную маску, напыщенную и торжественную, и просто добавила: – Я забираю ваш барьер. У вас есть полчаса, чтобы собрать вещи.

Тори с восторгом оглядывала то, что осталось от Марибертуса. Сердце ухало в груди, кожа покрылась мурашками восхищения, а она все вертела головой, боясь пропустить даже одну статую, крышу, ведь хотелось запомнить все!

– Магия бездны, – сказала Дженни, кивая в воду. – Майрин права, надо спешить.

Они плыли на лодке, которую несла вперед мощная волна, созданная нимфой океана. Так быстро, словно бы вместо весел были крылья, несущие их к источнику жизни. Тори вызвалась в путешествие сразу, как услышала о нем. Джек недовольно посмотрел в ее сторону, но промолчал. Зато Дженни после короткого разговора с ним заявила, что тоже готова направиться к источнику жизни. Третьей в лодку вызвалась Эмма, а вот ее возлюбленного пришлось оставить на Амор Инсулае – Майя заявила, что не сумеет передвигать такую тяжелую лодку.

Эмма грустно вздохнула, оглядывая останки города, и Тори знала, как та переживала, что пришлось оставить любимого на берегу. Перед отплытием они даже поругались, но Эмма была беспрекословна: она – дочь главы сирен, и она не будет отсиживаться в безопасности. Тори глянула вниз и ужаснулась: местами вода была черной, словно в ней растекалась зараза, сносящая все живое на своем пути.

Майя выплыла из волны, устало откинула волосы со лба и указала рукой на крышу огромного здания: Тори, открыв рот, смотрела на балкон, который не ушел под воду, колонны, украшенные лепниной, обвитые лианами и водорослями.

– Дальше пешком. Маример в недрах этого замка, – пояснила Майя, маня лодку за собой ближе к балкону. – Надо спешить.

Тори перебралась через перила и уставилась в арку, желая скорее оказаться там, где когда-то жила морская богиня. Дженни взяла ее за плечо, не пуская сделать шаг в неизвестность.

– Я знаю, Джек просил приглядеть за мной. Но я не маленькая.

– А друг рядом никогда не будет лишним, – пожала плечами Дженни. – И мы не знаем, что нас ждет внутри, сколько магии бездны успело попасть к источнику. Может, человеку туда нельзя вовсе.

– Я не человек! Ну, то есть… – Тори закусила губу, сложила руки на груди, злясь вдруг на саму себя. – Я хранитель разума. Джек всегда говорил, что мы сильнее людей, нас бережет магия в венах.

– Не спорю. Но ты все еще смертна. Так что… давай держаться рядом, хорошо?

Майя расправила водное платье, заглянула внутрь и поманила всех за собой. Они оказались в просторном зале с высоким потолком с росписью. Мебель не сохранилась, зато остались колонны, обвитые завядшими розами. Эмма коснулась одного из цветков, заставила оплести ее руку и широко улыбнулась, наблюдая, как розы расцветают, повинуясь магии. Взмах рукой, и расцвел целый сад разных цветов: красные, желтые, розовые и даже синие.

– Вот это сила, – сказала Майя, любуясь красотой и вдыхая полной грудью аромат. Эмма смущенно пожала плечами.

– Это все Дженни. Рядом с ней проще создавать прекрасное.

Муза склонила голову, а Майя все же поторопила всех идти дальше. Остальные залы они преодолели без остановок. Тори едва успевала любоваться просторными помещениями с арками, за которыми мерцала вода океана, сдерживаемая барьером: таким же, как в Тенебрисе, только этому не требовались жертвы, ведь он питался магией источника жизни.

– Скоро здесь все уйдет под воду, – сказала Майя, открывая дверь и пропуская всех на лестницу. Она немного прихрамывала, но чем ниже они спускались и чем ближе был Маример, тем сильнее она расцветала. – Едва бездна будет закрыта, барьер исчезнет. Так что держитесь рядом с Эммой, она поможет вам выплыть, если…

Майя поджала губы и замолчала. Тори нахмурилась: нимфа явно что-то скрывала и недоговаривала всю дорогу. По правде, она сомневалась, что Маримеру что-то угрожает, но не сумела отказать себе в удовольствии увидеть место, которым грезила многие годы, а потому согласилась отправиться в Марибертус, и плевать на настоящую цель похода.

Винтовая лестница казалась бесконечной. Тори крепко сжимала зачарованную свечу, чтобы видеть крутые ступеньки, боясь даже представить, каково будет подниматься обратно! Можно она найдет себе слугу, который отнесет ее потом на поверхность?

Эмма тихонько напевала, пытаясь отогнать тревоги и усталость, хоть на женский пол ее магия и не действовала, Тори все равно, казалось, была очарована, а идти стало гораздо проще.

– Майя, мы не сбежим, если узнаем, зачем здесь на самом деле, – вдруг сказала Дженни. Эмма замолчала, повернулась к музе, хмурясь, словно та испортила праздник.

– Мы здесь, чтобы использовать выброс магии от закрытия бездны и попробовать поднять Марибертус со дна, – спокойно сказала нимфа океана.

Тори охнула. Она ожидала чего-то необычного, интересного, но такого! Такого! В животе порхали бабочки, тело покрылось потом, а сердце колотилось о ребра. Хотелось уже скорее приступить, увидеть дома и улочки во всем их величии!..

– Собираешься пожертвовать собой? – спросила Дженни. Ее слова холодом осели на плечах Тори, возвращая в суровую реальность.

Ступеньки закончились. Они оказались в узком и темном коридоре. Их шаги подняли пыль, от которой щекотало в носу и щипало в глазах.

– Я стара. Устала. Я не против уйти, – сказала Майя. – Если я расщеплюсь на магию, то сумею вернуть Марибертус на сушу.

Тори нахмурилась, понимая, как безнадежен этот план. Эмма, похоже, думала о том же, потому что нервно кусала пальцы, часто дыша.

– Но новой нимфы нет. Умрешь ты – океан уйдет вслед за тобой!

Майя пожала плечами, тяжело вздохнула.

– Мы с Майрин надеемся, что родится новая нимфа, едва я уйду. Это не будет насильственной смертью, я так же сольюсь с миром, поэтому… шанс есть.

Дженни покачала головой.

– Так не пойдет. Мы не можем осушить океан! Марибертус того не стоит!

Разгорелся спор. Майя убеждала, что будет лучше, если Маример скроется в недрах населенного города. Дженни и Эмма убеждали ее, что так они просто лишат Луорские острова океана Свободы, а этого допустить нельзя. Пытались убедить, что нужно дождаться рождения новой нимфы, а потом уже действовать, но Майя парировала, что только во время закрытия бездны им хватит магии.

– А если я стану нимфой? – спросила Тори и затаила дыхание, ожидания ответ.

Три пары глаз уставились на нее. Непонимающие, удивленные. Эмма свела брови вместе, качнула головой и сложила руки на груди, словно бы защищала собственную душу от подобной участи. Дженни же подошла ближе.

– Ты понимаешь, что у нимф нет души?

– Да. Ты уже поняла, что я не создана для любви. Семья, дети – не мой путь. Я готова.

– Ты… лишишься души, понимаешь? Ты понимаешь, на что идешь?! – воскликнула Эмма. – Это же… это…

– Я не смогу любить. Не смогу переродиться, ведь просто сольюсь с океаном потом. Я знаю. Я готова.

Тори уставилась на Майю, пытаясь взглядом передать, что не боится, и что готова.

– Я не знаю возможно ли это… – качнула головой Майя. – Так… никто не делал.

– Так сделаем это первыми! В чем проблема?

Майя открыла рот, закрыла, пожала плечами, вздернула брови, смотря на Дженни. Тори затаила дыхание. Ей хотелось этого так сильно, что темнело в глазах, спирало дыхание, а бабочки кружили голову, лишая возможности дышать. Она никогда не хотела быть человеком, жить, строить семью, будущее. Она хотела истинной свободы. Единения с природой. Силы. Власти!

– Ну… если использовать выброс магии… – заговорила Дженни, с печалью окинув взглядом Тори. – И измельчить ее душу до крупиц магии, чтобы та преобразовалась в магию нимфы, которую мы возьмем у тебя…

– Я согласна!

Майя и Дженни переглянулись. Тори знала, о чем они жалеют: об ее душе, возможности перерождаться, возможности любить! Любить… Тори же видела, что Дженни умеет любить, просто немного по-другому, по-своему. И ее саму это вполне устроит.

– Тори, ты лишаешь себя возможности завести семью. Детей! – не сдавалась Эмма.

– Я знаю.

– Твой брат тебя убьет!

– Хорошо, что мой брат не решает, как мне жить, правда?

– Пожалей хоть Дженни, он же и ее заодно убьет!

Тори улыбнулась, пожала плечами, а Дженни устало вздохнула, ведь за время, проведенное с Тори на Амор Инсулае, успела понять, что девчонка свое решение не изменит никогда.

– Я забираю ваш барьер. У вас есть полчаса, чтобы собрать вещи.

Повисла тишина. Долгую минуту жители Тенебриса соображали, что происходит, пытаясь найти смысл слов Майрин. А потом началась паника.

Стража вышла вперед, выставив мечи, снова пошли в ход колючки и ветки, но Майкл резко вскинул левую руку и зарычал.

– Зачем тебе наш барьер? – спросил он, смотря на Майрин так, словно та растоптала мечты и отняла самое дорогое. Так, словно рушилась вся его жизнь.

– Ты же знаешь, что творишь? – Майрин шагнула к Майклу. – Аластер тебе рассказал. Ты знаешь.

Майкл покачал головой. Закрыл глаза, мотая ею все сильнее, не желая верить.

– Аластер врал мне. Всегда врал. Я же знал, что следовал твоим указаниям! Все ради тебя! Ты завещала нам хранить барьер, чтобы спастись от людей! Ты завещала приносить тебе в жертву дитя, чтобы…

– Мне в жертву?! – Огненный дракон вырос позади Майрин, показывая всю ее злость. – Зачем мне эти невинные души?! Ты приносишь их в жертву бездне, чтобы получить от нее эту дрянь.

Майрин ткнула пальцем вверх, указывая на протекающий барьер. Майкл сжал зубы, сдерживая рычание.

– И ты как дурак! Дурак! Велся на это все годы! Принес в жертву дитя собственной дочери! И что? Что!?

Очередная капля шлепнула по носу Майкла. Злость растаяла, оставляя старого и измученного жизнью русала. Как бы он не верил в благие намерения, смерть внука и на нем оставила глубокую рану. И Джек знал, что Майкл мог забрать отсеченную руку, Мия сумела бы прирастить ее обратно, остался бы шрам, она бы действовала не так хорошо, но… он выбрал остаться без руки, чтобы вечно помнить о том, что совершил.

– Я забираю барьер. И твою лже-верховную магию.

– Нет. Я отдам магию дочери.

– Я отдам ей настоящую верховную магию. А с твоей зайду в бездну, чтобы закрыть ее.

Лицо Майкла вытянулось. Толпа шепталась, обсуждая происходящее.

– Ну? И чего мы еще не собираем вещи? Вот-вот ваши дома затопит.

Стража со срочным переездом оказалась явно не согласна. Майкл нерешительно оглядывался, заметил наконец Айви, которая не сводила с него глаз.

– Нужно все обсудить, – наконец сказал он. – Я не могу верить, что ты не обманщица. Стража!…

– Бой на драконах!

Джек вышел вперед, привлекая к себе внимание. Не было сомнений, страха, он знал, что должен, знал, зачем это делает: чтобы отпустить прошлое, отомстить за все страдания Айви.

Майкл смерил его долгим, пронзительным взглядом, тряхнул культей, словно вспомнил, кто лишил его кисти.

– Ты и я. Один на один, – продолжил Джек. – Победа моя – ты отдаешь мне Тенебрис. Ты… что ж. Город твой. Решение тоже твое.

– Джек! – крикнула Айви, хватая его за плечо. Стив прижал ее к груди, шепча на ухо правила: дерутся только драконами, наносить увечья друг другу запрещено, а значит, это самый безопасный и честный бой.

Майкл посмотрел на дочь, опустил глаза к животу и тяжело вздохнул. Снова Джек увидел в его глазах боль и пустоту, но так и не смог поверить, что он может жалеть о том, что совершил.

– Ну? Струсил?

– Что ж. Давай.

Джек встретился взглядом с Айви, улыбнулся, подбадривая ее. Та закусила губу, сдерживая слезы, но кивнула. Майрин же довольно хлопнула в ладоши, явно понимая, как важно дать Джеку шанс выиграть, как сильно ему важно самому разобраться с Майклом.

Народ обступил сражающихся в круг, чтобы лучше видеть, что происходит. Джек слышал шепот: они сомневались, что у главы общины есть дракон, не верили, что такое возможно, кто-то судачил, что Джек спятил и выставит себя посмешищем. Майкл отозвал стражу, веля не вмешиваться. Все разговоры стихли, когда появились драконы: один – из веток и колючек, покрытый листьями. Большой и дерзкий, явно колючий. Он оглядел Джека, выдохнул пыль через нос. Второй – огненный. Такой же большой, состоящий из пламени, которое отбрасывало искры, засыпая мокрый от протекающего барьера пол.

Аластер вышел в центр, потирая руки. Крупные капли упали на огненного дракона, но тот только зарычал, выдохнул огонь, показывая, что не боится.

– Ух! Как я ждал возвращения поединков! – Он обвел взглядом Джека и Майкла. – Запрещается причинять вред друг другу. Сражения только драконами. Проиграет тот, кто первый отпустит дракона, не выдержав. Вперед!

Аластер вышел за пределы круга. Драконы уставились друг на друга, ожидая приказов своих хозяев. Толпа затихла в предвкушении.

Огненный рванул в атаку. Земляной не отставал. Драконы сцепились. Полетели искры и пыль.

Джек помнил, чему учил Аластер: дракон – твое продолжение, словно рука или нога, но еще у него есть сознание. Слейся с ним, стань единым целым и тогда сумеешь покорить зверя. Без тебя дракон силен, но если станете одним целым – станете непобедимы. Твой ум, его сила, ваша магия.

Майкл держал дракона хуже, ведь судя по изумлению всех вокруг, хранил его в тайне, а значит – не тренировался. Но ему помогала злость, что превращала земляного в беспощадного зверя, который свирепостью готов разорвать всех на куски.

Огненный дракон обвил Джека, защищая от веток, которые чуть не угодили тому в лицо. Аластер выругался, махнул рукой на Майкла, тот пожал плечами: видно, не планировал причинять вред.

– Не собираюсь я мужа дочери убивать! – воскликнул Майкл, подзывая земляного к себе. Тот припал на передние лапы, яростно рыча, пытаясь перетянуть контроль, и вот дракон, похоже, хотел крови.

Бой продолжился. Огненный рванул на земляного, превратился в чистое пламя и начал обвивать ветви, пытаясь поджечь, но те не поддавались. Земляной выдыхал землю и пыль, пытаясь потушить соперника.

Джек напрягся, лицо покраснело, тело покрылось потом, а мышцы напряглись. Да, это точно не бой на мечах! Это куда сложнее, ведь ты руководишь огромным зверем, расходуешь магический резерв, и, похоже, победа достанется тому, кто сильнее в магии. И тут удача явно не у Джека, ведь он борется с тем, в ком течет верховная магия, хоть и неправильная.

Майкл, похоже, тоже понял, что у него преимущество, усмехнулся, сверкая глазами. Он дернул культей, заставляя дракона выставить ветки, как иглы, по всему телу. Огненный натыкался на них, и не мог подобраться ближе. Ощущал уколы и Джек на кончиках пальцев.

Джек сжал зубы, собирая всю магию, все силы. Тело устало, резерв истощался, но нельзя отпускать дракона! Ему нужна победа!

Земляной продолжал наступать. Толпа кричала и улюлюкала, каждый болел за своего фаворита. Огненный сдавался под напором и начинал тухнуть. Джек закричал, напрягаясь, вкладывая в это все силы. Дракон сделал рывок, напал на противника, но не выдержал уколов колючками. Теперь и Джек ощущал эту боль, которая добавлялась к усталости.

Майкл вытянул руку, направляя земляного добить огненного. Тот почти было поглотил соперника, затушил своей пылью, заставил и Джека ощутить сотню уколов.

– Джек! – закричала Айви, сдерживаемая Стивом. Он увидел ее взволнованное лицо, понял, как она боится, ведь не верит, что Майкл будет играть честно и не причинит вреда. Косы растрепались, пряди закрыли потное лицо, в глазах мерцали слезы, но как же она была прекрасна. Джек вспомнил каждое объятие, каждый поцелуй, вспомнил ту боль, что причинили Айви. Вспомнил, кто причинил ей столько боли. И это помогло найти остатки магии.

Джек упал на колени, закричал, вкладывая всю силу в последний удар. Огненный дракон воспрял, собрал себя по частям и начал расти, заполняя круг. Искры летели в охнувшую толпу, тело зверя обвило кольцом место боя, а морда уставилась на земляного.

– Смерти будет мало, чтобы ты ответил за все, что совершил, – выплюнул Джек, указывая на земляного дракона, приказывая огненному поглотить того.

Майкл сделал шаг назад, лицо его исказилось от боли и ужаса. Земляной зарычал, попытался ощетиниться, но огненный сжег колючки.

– Ты достойный соперник, Джек, – выдохнул Майкл, вызывая меч.

Огненный заглотил земельного дракона, и тот превратился в землю, рассыпался, одаривая толпу пылью. Джек закрыл лицо, спасаясь, закашлялся, а его дракон рычал, готовый продолжить бой.

Майкл подошел ближе, кинул меч к ногам Джека, и сам упал на колени следом. Усталый, изнуренный, он выглядел как старик.

– Тенебрис твой.

– Не мой. Ее.

Джек кивнул на Айви, которая подбежала к нему, рухнула рядом и крепко обняла. Опомнилась, отдалилась, чтобы найти следы ран, но не сумела, ведь поединок прошел честно, а итогом стала только дикая усталость.

– Ты как?

– Порядок.

Джек крепко обнял Айви. А Майрин вдруг вызвала своего дракона, обдавая всех жаром, когда из толпы вышел русал с хищным оскалом.

– Здравствуй, Рональд. Неплохо выглядишь для своего возраста.

Русал вышел вперед, прямо в лапы дракона. Он улыбался, ни капли не боясь грозного зверя.

– Майрин, дорогая. Я думал, ты давно померла. – Рональд спрятал руки в карманы, попытался обойти дракона, но тот дыхнул в него пламенем.

Айви схватила Джека за плечо и зашептала:

– Нынешний глава стражи, он держал меня в доме, когда…

– Глава стражи, да, – кивнул Рональд, подходя все же ближе, обступая дракона. – А еще ваш король.

Повисла тишина. Джек уставился на Майрин, пытаясь понять, что происходит, наблюдал, как меняются эмоции на ее лице от непонимания до изумления. Это что же… тот самый предатель? Все еще жив спустя столько лет?!

– Ал?!

– Вот об этом я правда не знал! Я думал, этот кусок дерьма сдох давно! – воскликнул Аластер, вызывая и своего дракона. На его лице застыла довольная улыбка. – Но рад, что смогу забрать трон.

Два огненных дракона обступили Рональда, тот поднял руки, и не думая бороться.

– Я все равно умираю, – пожал плечами тот. – Моя жизнь зависела от барьера, который вот-вот рухнет сам из-за того, что мы не принесли в жертву дитя. Да и медуза с ним! Смерть – еще одно приключение, разве нет? А увидеть, как это место тонет… Никто не может жить вечно, друзья мои, и я в том числе.

Айви едва не кинулась на Рональда, видно, догадываясь, кто виновен куда сильнее ее отца в случившемся, но Джек не позволил и крепко прижал к себе, гладя по спине.

– Ты как королем стал? – спросил Майкл, подходя ближе, ошарашенно разглядывая главу стражи. – Ты же… Но…

– Я обновляюсь с каждым ритуалом, в котором приносят дитя в жертву. Откатываюсь до возраста, в котором был совершен первый ритуал. Так что… вечно молодой и красивый! Когда-то я был и главой Тенебриса, и королем Луорских островов! Вот это была жизнь.

– Ты был моим советником! Все годы заливал в уши, что нужно делать, что тебе достались по наследству священные записи морской богини!

Рональд пожал плечами, довольно улыбнулся, словно смерть его не страшила, а факт, что его наконец раскрыли, только радовал.

– К слову, я не богиня! – устало развела руками Майрин. – Душа есть, тату нет. Я русалка! Просто самая первая, одаренная хаосом, который дал мне возможность застыть в моменте.

– А все записи я написал сам, – довольно добавил Рональд. – И все поверили! О, это был лучший момент моей жизни. Особенно, когда я убил короля и…

Что случилось дальше, они так и не узнали, ведь Аластер вызвал меч и попытался отсечь Рональду голову, но тот ловко увернулся, выставил барьер из воздуха.

– Я бы предложил бой на драконах, но у меня его нет. Так что… на мечах? По старинке?

Несколько русалов вышло к Рональду, держа оружие наготове: его верные псы, которые подчинялись приказам своего короля.

Аластер обвел взглядом стражу, остановился на Рональде и довольно улыбнулся.

– Ну, если по старинке, то выиграет тот, кто останется в живых.

– Идет!

Рональд махнул рукой, отзывая стражу. Джек и Айви отошли подальше, не желая находиться так близко от холодного оружия. Оказались рядом с Майрин, которая и не думала вмешиваться, наслаждаясь происходящим. Майкл пересел на основание статуи, тяжело дышал, не сводя глаз с Айви, и взгляд его казался бездной.

– Ты предал мою жену, жалкий кусок… – Дальше Аластер грязно выругался, а Рональд широко улыбнулся в ответ, и его радовала злость, поединок, возможность показать себя.

Они начали двигаться, готовясь наносить удары. Оценивали друг друга.

– Зато я стал королем вместо тебя! Создал Тенебрис, в котором все живут по моим правилам!

– И раз в сотню лет приносишь в жертву ребенка.

– Ну, без жертвы не бывает победы, ты же знаешь.

Они продолжали кружить. Рональд нанес удар, но Аластер легко ушел от него, сделал выпад, ловя чужой меч своим.

– А еще я знаю, что ты так и не научился нормально орудовать мечом, – просто сказал Аластер, резко ушел вправо, пролез под рукой Рональда с занесенным мечом и отсек ему голову.

Майкл устало сел за стол в кухне их дома, скользнул взглядом по косам Айви, опустился к животу, вернулся к косам. Она закрыла живот руками, желая спрятаться от внимательных глаз.

Джек остался снаружи, понимая, как важно Айви поговорить с отцом наедине. Вот только она вдруг забыла все, что хотела сказать. Зато помнила голову русала, упавшую на мокрый пол. Кровь. Крики. И довольного Аластера, вытирающего меч о набедренную повязку Рональда.

– Не смею просить прощения, – сказал Майкл, спрятав культю под стол. – Знаю, не веришь, но я… мне тоже было нелегко. Сделал, что мог, чтобы устроить тебе жизнь. Пытался воспитать… жалею, что ты не русал. Тогда все было бы куда проще. Ты была бы… свободна. И от проклятия, и от правил.

– Ты мог оставить меня на Амор Инсулае. С мамой.

Майкл дрогнул, слыша холод в голосе дочери. Откинулся на спинку стула.

– Я был не прав. Признаю. Я верил, морская богиня отплатит тебе за твои жертвы. Я верил, что эта жертва священна, необходима, спасет Тенебрис от страшной участи… Откуда мне было знать, что морская богиня хочет не этого? Рональд… красиво говорил. Убедил меня в священном долге, что мы действуем по воле морской богини, сохраняем жизни. Я… идиот, что верил. Признаю.

Айви закрыла глаза. Все слова, которые она тщательно подбирала, готовясь к встрече, высохли, как капли воды на солнце. И она вдруг поняла, что хочет просто отпустить. Забыть.

– Может… может, Майрин сумеет тебе помочь?

Айви недоверчиво вскинула брови, видя, что отец и правда переживал. А в глазах… слезы? Правда, слезы? Она облизала губы, обдумывая, готова ли делиться подробностями.

– Она передаст мне верховную магию.

– О, это должно помочь. Да. Должно. Не сразу, но… Надеюсь, ты сумеешь родить. И верю, что ты будешь счастлива с Джеком. Он кажется хорошим парнем. Сила воли у него, конечно… Победить русала с верховной магией. Сильно. Желаю тебе счастья, дочь.

Айви опустила глаза, не зная, что сказать. Волнение все еще гудело в теле, ведь что бы ей ни говорили, как бы ни обещали, что хозяева драконов не могут пострадать, она в честный поединок верила мало.

– Вам барьер нужен, да? Он едва держится. Рухнет через пару недель сам.

– Майрин хочет использовать эту магию, чтобы закрыть бездну. Говорит, если действовать сегодня, магии хватит.

Майкл кивнул. Задумался.

– Я рад, что у тебя все образовалось. Любишь его?

Айви шумно выдохнула. Меньше всего она хотела обсуждать с отцом свое замужество.

– Любишь. Знаю, что любишь… А уж он точно, иначе не победил бы моего дракона. Я должен был раньше понять, как глупо верить Рональду, что наш барьер – чистая магия. Невинный ребенок! Какая уж тут магия любви… А нет сильнее магии, чем магия любви.

Майкл встал, обошел стол и сжал плечо Айви. Она дрогнула, но не отошла. Его слова стучали в голове, сердце сжималось, не желая верить, ведь она уже успела понять: верь действиям, не словам. Язык врет. Поступки – никогда.

– Можешь не верить, – обдал ухо горячим дыханием Майкл, – но я пробудил дракона, когда впервые тебя увидел. Мне правда было очень непросто. Но я глава общины, верил, что твоя жертва спасет всех нас, барьер, даст нам будущее. Прости, дорогая.

– Ты бы правда не казнил меня? – тихо спросила Айви.

– Я бы не смог, – голос Майкла дрогнул. – Хотел напугать тебя, думал, ты… прости.

– Чтобы отдать меня какому-нибудь русалу, да?

Майкл устало тряхнул головой.

– Я хотел лучшего для тебя.

Айви не верила ни одному слову, но видела боль в глазах отца, которая вызывала в душе… разочарование? Усталость? Ясно одно: она хотела уже скорее со всем закончить и оставить в прошлом.

Майкл поцеловал ее в щеку. Айви дрожала, в груди кололо и болело.

– Хвала морской богине, ты меня больше никогда не увидишь. И знай, сейчас я это делаю только для тебя. Тебя, поняла?

Айви распахнула глаза, ощущая холод, едва отец отошел. Она понеслась за ним, вылетела через дверь, пытаясь утихомирить сердце и душу, которые поняли все раньше, чем мозг.

Майкл подошел к Майрин, которая о чем-то спорила с Аластером, рывком повернул ту к себе. Они стояли у тела Рональда: голову положили рядом и вместе с телом накрыли, чтобы не пугать русалок и русалов. Толпа разошлась, все поняли, что решение не изменить, и собирали вещи, готовясь покинуть дома навсегда.

– Что нужно, чтобы закрыть бездну?

Майрин оглядела Майкла, облизала губы, оценивая его. Айви схватила отца за левую руку, не понимая, почему так боится, ведь еще вчера верила, что желает ему смерти. Ужас облепил тело.

– Джек, забери ее, – бросил Майкл подходящему хранителю. Снова обернулся к Майрин. – Ну?!

– Отец, нет! Не надо! – закричала Айви. Джек схватил ее за талию и потянул к себе, крепко прижал к груди, не давая броситься к Майклу.

– Лже-верховная уже в тебе. Осталось вобрать магию барьера, войти в бездну и… умереть. Выбросить всю эту магию в нее. Этого хватит, чтобы закрыть бездну. Ну, еще вот этого кретина можно взять, хуже не будет. – Майрин кивнула на накрытое тело.

– Ладно. Как вобрать барьер? И помоги ей родить. Пожалуйста. Исправь мою ошибку.

Майрин кинула взгляд на Айви, кивнула.

– Отец! – закричала Айви. Слезы текли по щекам, противные и глупые слезы, непонятно откуда взявшиеся.

– Уведи уже ее, а! – бросил Майкл. Холодный, колючий, как и всегда.

Джек схватил Айви на руки, понес куда-то.

– Ты же понимаешь, что бездна искорежит душу так, что от нее ничего не останется? Никакого перерождения, – спокойно сказала Майрин.

– Я готов. Скажи, что делать…

Айви оказалась слишком далеко, чтобы слышать дальнейший диалог. Страх сдавил грудь, сердце кололо иголками, а Айви все пыталась найти ответ на такой простой вопрос: почему так страшно знать, что отец жертвует собой, помня, что он сделал с ней?

Джек усадил Айви на что-то мягкое. Она моргнула, тряхнула головой, осознавая вдруг, что оказалась в своей комнате. Мурашки облепили тело.

– Я не хочу, чтобы он умер, не хочу, чтобы его душа просто… просто… – тихо сказала она. – Не знаю почему.

– Потому что ты хороший человек, а он все еще твой отец.

Джек провел по ее щеке, убрал выбившуюся прядь с лица.

– Я не человек, Джек.

Он улыбнулся, оглядел комнату.

– Хочешь что-то забрать?

Айви покачала головой: эта жизнь должна остаться в прошлом. Все до последней вещицы должно затонуть в этом медузовом доме. Душа горела, магия кипела в венах, захлестывая отчаянием и непониманием. Страх облепил кожу паутиной, не давая сделать и шага, не позволяя уйти. Уйдешь – отец пожертвует душой. Покинешь Тенебрис – эта жизнь затонет навсегда.

– Где Стив?

– Помогает собирать вещи тем, кому нужна помощь.

Айви кивнула, зажмурилась, пытаясь принять все, что произошло за день. Из головы не выходил отец, который собирался зайти в бездну… Снова вспомнилась голова Рональда, упавшая на мокрый пол. Она всегда боялась его: холодный, колючий… Однажды ее заставили тронуть и его, чтобы выяснить, не он ли ее пара, хоть и шансы были равны нулю, ведь Рональду было больше сотни лет… Ну, он так говорил. Теперь-то стало ясно, что ему куда больше. Было.

В комнату ворвалась Майрин. Аластер тащился следом, такой довольный, словно завоевал весь мир.

– Вот вы где! Нам пора отправляться к барьеру, так что… Вы же согласны?

Джек вздернул брови, недоверчиво посмотрел на Аластера.

– Думал, ты решил трон занять? А твоя жена передумала заходить в бездну.

– Рональд неплохо сидел на нем и без верховной магии. Чем я хуже? Кто сказал, что верховная магия должна определять, кто стоит у власти?

– Ну а я обязана тебе своей свободой, Айви, – сказала Майрин, проведя кинжалом по ладони. – Ну? Долго мы еще от «долго и счастливо» будем отказываться? Я спокойно проживу без верховной магии.

Айви сглотнула. Сделала глубокий вздох. Кивнула.

– Ладно. Но я не хочу править. Не хочу…

– Так не правь! Живи. Люби. Только бездну не открывай, – улыбнулась Майрин. – А мы с Аластером поможем русалкам и русалам найти новые дома.

Аластер протянул пораненную руку Джеку. Джек сделал порезы на своей ладони и ладони Айви.

– Я переживу без верховной магии, – сказал Джек.

Аластер хмыкнул.

– Считай моим подарком лишние пятьсот, а то и тысячу лет жизни.

– Не подарком, Ал! Извинением за то, что втянул их и сделал главными участниками пророчества!

Аластер пожал плечами, похоже, уверенный, что ничего плохого не сделал.

Они начали ритуал, соединили порезы на ладонях. Айви шептала нужные слова, покрываясь мурашками, ощущая, как магия в венах пылает, принимает новую силу. Мир на мгновение стал ярче, звуки оглушали, зрение стало четче. Словно бы все тот же Тенебрис, та же комната, в которой прошло детство и подростковые годы, та же кровать, на которой она рыдала и мечтала о переменах. Но… все стало другим.

– Я принимаю силу, – говорила Айви, – с чистой душой и открытым сердцем. Отныне я хранитель верховной магии.

Айви наблюдала, как затягивается рана на ладошке, часто дыша. Она ощущала силу, которая ворвалась в тело, но главнее была даже не она – а то, как она изменилась за время, что жила на поверхности. Вот теперь эта глава и точно в прошлом.

– Ну, понадобится помощь, мы будем… – Майрин задумалась, посмотрела на Аластера.

– Понятия не имею. Нам власть захватить, русалок и русалов пристроить куда-то…

– В общем! – Майрин схватила флакончик с трюмо, щедро полила туда своей крови. – Найдешь, если буду нужна.

– И ты пойдешь с ним? – спросила Айви.

– Ну, за каждым великим мужчиной стоит сильная женщина. Я, конечно, не женщина, но… без меня он тут войну устроит.

Айви улыбнулась, надеясь, что Майрин и Аластер сумеют найти путь друг к другу.

Когда Майрин и Аластер пытались лишить хранителей разума магии, они открыли бездну. Едва успели удрать оттуда, долго приходили в себя, очищаясь от черной магии, отмокая в Маримере. Оба знали, что ошиблись, мыслили радикально и самонадеянно. Хотели избежать жертв, сделать мир лучше, чтобы каждый мог сам принимать решения… а в итоге все вышло как всегда.

Бездна уже мерцала вдали: черная дыра посреди океана, бездонная, ведущая в сам хаос. Вот только источник жизни выпускает магию в мир без изменений, а бездна пожирает все светлое и чистое, ведь открыта была ненавистью, диким желанием изменить мир и доказать свою силу. Теперь Майрин это понимала. И была готова зайти в бездну, чтобы исправить ошибку, признать, что не смела играть в богиню и решать, кто волен получать дары хаоса, а кто – нет. Забавно, она так гневалась, слыша, что ее все эти годы называли богиней, а сама именно ею и пыталась стать, верша судьбу Луорских островов.

Майрин еще не понимала, что останется в живых, ведь вместо нее в бездну зайдет другой. По правде, сначала она планировала все равно сигануть в смерть вместе с Майклом, чтобы выдохнуть, замереть, лишиться чувств, но Аластер убедил еще немного пожить, когда удумал стать королем. Майрин подозревала, что без ее чуткого надзора в руках такого короля все снова может выйти из-под контроля… И решила, что жизнь подкидывает ей еще один шанс доказать, что она достойна перерождения.

Они остановились в двадцати метрах от бездны. Глаза резало, легкие сжимало, и это у русалки! Все внутренности жгло, завязывало в узлы, а черная магия проникала в каждую частицу, раздирала…

Майкл положил руку на плечо Майрин, кивнул и, крепко держа тело Рональда, завернутое в покрывало, поплыл к бездне. Она смотрела вслед, покрываясь мурашками, зная, что это ее вина, что это гиблое место оказалось в океане. Чуть было не рванула следом, чтобы все закончить, но сдержалась… Аластер прав: они еще нужны здесь. Нужны русалкам и русалам, которые лишились дома, нужны людям, которые остались без короля и даже не подозревают об этом. Смерть будет слишком простой расплатой.

Майкл преодолел едва заметный барьер, призванный сдерживать магию бездны хоть немного. Его кожа начала чернеть, сходить с тела, оставляя черные вмятины. Он стиснул зубы, видно, испытывая невероятную боль, кинул Рональда в бездну, а сам развел руки, собирая в себя остатки магии барьера над Тенебрисом. А потом устремился на дно, в самую тьму, самую грязь, не щадя себя.

Майрин зажмурилась от яркого света, закрылась руками, а когда открыла, бездны уже не было. Как не было и Майкла. Остались только боль, страх и опустошение.

Айви наблюдала, как рушился барьер, а прорехи становились все больше. На лицо лилась вода, смешиваясь со слезами. Боль и отчаяние, счастье и надежда смешались. Хотелось рыдать, кричать и смеяться одновременно.

– Я смеюсь, я плачу, – тихо сказала она, поднимая голову, любуясь, как исчезает единственное, что спасало Тенебрис от затопления. Ноги уже по щиколотку оказались в соленой воде. И пока на теле не было чешуи, она казалась медуза какой прохладной. – Кажется, я умираю…

– Надо уходить. – Джек схватил Айви за плечо. – Вот-вот все затопит.

– Я русалка, ты рядом со мной. Не вижу проблемы.

Джек открыл рот, чтобы заспорить, но хмыкнул, кивнул, видно, забыв, что им утонуть не грозит. Прорех становилось все больше. Вода дошла до колен, но Айви не торопилась покидать свою комнату, наблюдая, как мимо проплывали вещи из ее прошлого: тюбики, флакончики, книги и детские игрушки, которые она хранила, как память.

Последние островки барьера разом исчезли. Хлынула вода. Айви едва успела вызвать чешую и вырастить хвост. Мощная волна сбила, попыталась ударить о стены и тумбу, но Джек успел схватиться за дверной косяк и прижал к себе Айви.

Айви догадалась, что отец вобрал в себя остатки барьера и кинулся в бездну. Закрыла глаза, мысленно с ним прощаясь, отпуская прошлое, которое только что смыло.

Они плыли по затопленному городу, держась за руки, не торопясь на поверхность. Айви хотела последний раз взглянуть на улицы, на которых выросла и которые покидает навсегда. Все оказалось на дне океана и скоро разрушится, станет домом для морских обитателей, но уже не русалок и русалов. Дети океана ушли отсюда навсегда.

Стив подплыл сзади, коснулся руки Айви и показал жестами:

«Вы последние, все давно направились в сторону суши».

«Надо было попрощаться», – ответила Айви.

Стив понимающе улыбнулся, погладил ее по плечу.

«Соболезную», – показал он. Айви кивнула, оглянулась на Джека, который их язык жестов не знал, а потому просто непонимающе наблюдал за тайной беседой.

Айви указала пальцем наверх. Он кивнул.

И они отправились на поверхность. К «Пламенной свободе».