Зима волка

Глава 18

Колд-Крик, территория Северных Каскадов ~ Полнолуние

— Вики сегодня не вернется. — Шей вошел в библиотеку, чувствуя себя так, словно какой-то рыбак связал его внутренности морским узлом. — Калум сказал, что она вывихнула лодыжку, и останется в Деревне Старейшин еще на несколько дней.

Зеб выронил из рук книгу, и та приземлилась на пол. От охватившего его ужаса, лицо кахира стало мрачнее ночи.

— Это дерьмовая шутка, бро.

— Это не шутка. Клянусь Богом, Зеб, мы должны предупредить Брианну о том, чего ожидать на Собрании. Черт, нам не стоило откладывать этот разговор и давно самим все рассказать. — Но они надеялись, что Вики поможет им с этим, ведь всего год назад она сама была человеком, и смогла бы объяснить суть Собрания.

Теперь же они попали в собственную ловушку с железными зубьями.

— А у Брианны есть подруги? — Зеб задумался.

— Пара волчиц, но альфа-сука приказала всем самкам держаться подальше, пока Бри не принесет публичные извинения. Чтобы закончить урок. — Политика стаи. Шей щелкнул зубами. Он хотел бы вонзить свои клыки в Тайру, чтобы той самой преподать урок вежливости. Но это мог сделать только альфа-самец.

— Больше никого?

— Из самок никого.

Зеб нахмурился.

— Нужно было давить сильнее, брат. Поцелуев и ласк недостаточно, чтобы подготовить ее к сегодняшнему вечеру.

— Будь мы настойчивее, она бы убежала. По крайней мере, она нам доверяет. — Шей прошелся по комнате. — Она только недавно приняла свою сущность. Может быть, еще не время для течки.

— Возможно. В любом случае, это поможет преодолеть ее страхи.

Шей пнул ногой край ковра, жалея, что это не Тайра. — Мы ничего не можем сделать.

— Ничего. — Зеб нахмурился. — Вот, черт.

— Что? — Шей свирепо уставился на него. — У нас нет другого выхода.

— Чертовски верно. — Зеб потер лицо, как раздраженный енот. — Ты говорил с ней о спаривании или о взаимоотношениях между самцами и самкой?

Шей уставился на него, чувствуя нарастающее смятение. Люди спаривались только дуэтом — один мужчина с одной женщиной — но оборотни… — Клянусь копытами Херне, ее наверняка заметят.

***

Энджи сообщила, что посетители закусочной смели с полок всю выпечку и просили еще. Бри не могла перестать улыбаться, поднимаясь по ступенькам в домик.

Ее улыбка погасла. Энджи также сказала, что им запрещено общаться, пока Бри публично не извинится перед Тайрой. Энджи была в ярости из-за этого указа, но, очевидно, альфа-самка обладала властью навязывать свои правила.

Настроение испортилось, и Бри с грохотом захлопнула дверь.

Мысль о том, чтобы извиниться перед этой сукой, вывела ее из равновесия сильнее, чем крыса, которую она съела несколько дней назад. Но пока у нее не было идей насчет того, как избежать этого. Никак, если она хотела подружиться с женщинами в стае. Слава Богу, Вики была пумой и не подчинялась Тайре.

Повесив пальто, Бри сделала шаг и остановилась.

Шей сидел в библиотеке, за столом, где она собирала паззлы, Зеб в кресле рядом, и оба смотрели на нее с беспокойством.

От волнения у Бри вспотели ладони.

— Что случилось?

— Ничего. — Шей поднялся. — Нам нужно с тобой кое о чем поговорить.

— Ладно. — Неужели они хотят, чтобы она ушла? С трудом волоча ноги, она пересекла комнату, и села на диван рядом с креслом Зеба. — Что случилось?

— Это… — Зеб беспомощно посмотрел на Шея.

Шей вздохнул.

— Мы учили тебя пути Даонаинов. Как обращаться. Как быть волком. Но в наших обычаях есть нечто большее.

— Ещё законы стаи?

— Не только стаи, — сказал Шей. — Всех оборотней-мужчин и женщин. Я говорю о спаривании.

Лаааадно. Ее желудок сжался.

— Я не совсем неопытна, ребята. — И Слава Богу, что до того, как она была изнасилована, Бри несколько раз занималась сексом. — Я помню, как это бывает. Мужчина встречает женщину. Они влюбляются друг в друга. Занимаются сексом — ну, или если говорить на вашем языке, спариваются. Верно?

— Не совсем так. — Шей присоединился к ней на диване. Под его весом подушки смялись, и он коснулся свои бедром бедра Бри. — Клянусь рогами Херне, это трудно объяснить.

— Бри, — Зеб поймал ее взгляд. — Каждое полнолуние у способных к деторождению самок Даонаинов наступает период течки.

Течки.

— Течка, это как у собак или у кошек? — шокировано спросила Бри.

Зеб кивнул. Одним взглядом он перевел разговор на Шея.

Теплая рука Шея сомкнулась вокруг ледяных пальцев Бри.

— Сегодня полнолуние, и твое тело захочет спариться с самцом.

Бри горько усмехнулась.

— Да ничего такого не будет…

— Раньше тебя окружали только люди, — сказал Зеб.

Шей согласился.

— Даонаинов не привлекают люди. — Эта мысль на секунду развеяла ее растущее беспокойство.

— Так вот почему я никогда не испытывала особого желания к парням? Потому что я оборотень? Вот почему с вами двумя я… — О Боже, что она чуть не сказала?

Будь проклят Зеб за эту великолепную ухмылку.

— Поэтому.

— Самодовольный индюк, — пробормотала она, смотря на свои руки, а не на Зеба. — Значит, сегодня я буду так возбуждена, что могу наброситься на одного из вас?

— Все не так просто, — пробормотал Зеб.

— По закону Даонаинов, каждая территория проводит Собрание в полнолуние, — сказал Шей. — Там каждая самка спаривается с самцами, которых она выбирает.

Ты, должно быть, шутишь. Бри сглотнула.

— А что, если мне никто не понравится?

— Выбирать будет твое тело. Не голова, — голос Зеба был глубоким и твердым. — И выбирать оно будет не один раз.

Она вырвалась и встала. Ее сердце колотилось в груди так сильно, что легкие не могли набрать воздуха, дыхание перехватило.

— Нет. Исключено.

— Тише, линнан. — Шей встал, явно надеясь успокоить ее. — Закон требует только, чтобы не связанные узами особи провели ночь на Собрании. Если ты не захочешь спариваться, никто не может заставить тебя.

— Да? — Бри снова начала дышать. Она могла просто спокойно потусоваться. Пусть они устраивают оргию без нее. — Тогда ладно. Но я хочу, чтобы ты знал — это отстой.

— И да и нет. — Шей провел ладонями вверх и вниз по ее холодным рукам. — Способность превращаться в волка — удивительная вещь. И животная природа имеет свои преимущества — дополнительные сорок лет жизни, быстрое исцеление, обостренные чувства и недюжинная сила. Но у всего есть свои недостатки.

— Так что там с этим дурацким законом?

— Только благодаря нашим законам и традициям Даонаины до сих пор существуют. Наша способность к деторождению намного ниже, чем у людей, и у нас рождается в пять раз больше мужчин, чем женщин. Единственное, что нас спасает, — это то, что большинство рождают близнецов или тройняшек. И эти Собрания…

Его деловитый голос успокаивал. Бри оперлась бедром о стол.

— Неужели на этом Собрании я столкнусь с еще более странными законами?

Зеб на секунду задумался.

— Собственническое поведение недопустимо. — Он одарил ее полуулыбкой. — Однако в другое время, все послабления отменены.

Шей продолжил.

— Мужчины могут сражаться, чтобы завоевать расположение женщины, но закон запрещает убивать или калечить. Наказанием будет изгнание.

Так вот почему Тайра остановилась?

— Изгнание означает, что ты должен покинуть территорию?

— Хуже. — Голос Зеба стал хриплым. — Ни один Даонаин не увидит его, не услышит и не заговорит с ним.

Она пожала плечами.

— Значит, он переедет в другое место, где его никто не знает.

— Козантир делает на лице глубокую царапину. — Зеб согнул пальцы и провел ими по щеке.

— Херне делает шрамы черными, — добавил Шей. — Если Мать в конце концов простит преступление, шрамы побелеют, и оборотень сможет вернуться.

Холодные пальцы сомкнулись на спине Бри, когда она представила, как бродит по миру людей, которые не признают ее существования. — Это ужасно.

— Многие умирают, — тихо согласился Зеб.

— Довольно об этом. — Шей потерся лбом о ее лоб.

— Ты не будешь драться, маленькая волчица. Сегодня ночь спаривания. — Лучше драться буду я. Зеб посмотрел ей в глаза с полным пониманием.

— Луна взойдет через два часа, — сказал Шей. — Давайте приведем себя в порядок и поедим. Мы пойдем в таверну вместе.

Брианна не могла пошевелиться. Мужчины там будут давить на нее, чтобы она занялась сексом. Она понимала это. Я не могу этого сделать.

— Маленькая самка, — огрызнулся Зеб. — Мужчина не трогает незаинтересованную в нем женщину. — На его щеке появилась ямочка, и взгляд потеплел. — Я показывал тебе, как мы это узнаём. — Она уставилась на него, вспоминая тот день, когда он держал ее за запястье, вдыхая аромат. Низ живота обдало жаром.

Уголок его губ приподнялся.

— Именно так. — Ну, ладно. Она не заинтересуется ни одним парнем, так что никто не побеспокоит ее. Наверное, это будет похоже на девичник Амелии в стриптиз-клубе. Много пьяных похотливых женщин и счастливых мужчин. Я посижу в баре и посмотрю.

***

Пару часов спустя, когда она с мужчинами подошли к таверне, Бри по-прежнему держалась стойко.

Не обращая внимания на табличку «ЗАКРЫТО ДЛЯ ЧАСТНОЙ ВЕЧЕРИНКИ», Шей открыл дверь и пропустил ее вперед.

Сделав шаг внутрь, она остановилась. Добро пожаловать на мясной рынок Колд-Крика. Женщины, и много, очень много мужчин. Повернувшись по кругу, она вытаращила глаза. Один парень был одет в обтягивающие джинсы, которые плотно обхватывали его задницу. Высокий блондин снял рубашку и теперь поверх его мускулистой груди бы надет только жилет. У одного была подстриженная борода, у другого — пятичасовая щетина, от желания прикоснуться к которой у нее покалывало пальцы.

Запахи были ошеломляющими. Зеб был прав. Она чувствовала запах возбуждения и… тестостерона. Темный и мускусный. Каждый вдох согревал ее, и она почувствовала себя так, словно погрузилась в горячую ванну. Ее кожа ощущалась странно наэлектризованной и чувствительной. Когда она двигалась, одежда дразнила ее новыми ощущениями. Ее лифчик терся о грудь, от чего соски болезненно напряглись.

Она старалась не обращать на это внимания. Господи, она же не животное, чтобы ею управляли гормоны.

— Дай мне пальто, девочка. — Шей плавным движением стянул с себя куртку.

М-м-м, его глаза были стального синего цвета, такие внимательные, и… Возьми себя в руки, тупица. — Хм. — Ее голос прозвучал обескураживающе хрипло, как будто она пробежала трусцой через гору. — Как насчет пива?

Потому что, черт возьми, ей нужен алкоголь. Или ледяная вода. Калум, должно быть, установил термостат печи на девяносто градусов. — И как долго нам придется здесь оставаться?

Шей усмехнулся.

— Достаточно долго, чтобы хотя бы войти в комнату.

Фыркнув в знак согласия, Зеб положил руку ей на спину и подтолкнул дальше в комнату. Жар от его ладони, само ощущение его руки было таким, как будто он проникал в нее и ласкал до возбуждения. О небеса, что со мной происходит?

С серьезным видом Зеб изучал ее.

Бри уставилась на него. Его жесткий подбородок был невероятно мужественным, немного темнее, чем остальная часть его лица, хотя он и побрился. Его губы изогнулись. Брианна вспомнила ощущение его губ на своих губах и снова захотела этого. Она провела пальцами по его груди, наслаждаясь твердыми мускулами.

Он издал грохочущий звук, и его рука сомкнулась вокруг ее запястья. Он поднес его к лицу. Вдохнул.

— Маленькая самка, не думаю, что тебе удастся уйти.

Звук его глубокого, скрипучего голоса действовал ей на нервы, и она качнулась к нему. Затем до неё дошел смысл его слов.

— Уйти? Да, я ухожу. Я здесь не останусь, Зеб.

Он прижался поцелуем к ее запястью, заставляя ее голову кружиться от легкого прикосновения, и омывающего кожу теплого дыхания. Она медленно придвинулась к нему.

— Рад слышать. — Он взглянул на Шея. — Займём угол?

— Таков был план. Но это будет сложнее, чем я думал. — Низкий голос Шея был гладким прикосновением горячего шелка, притягивая ее к себе, как будто он потянул за поводок.

Она подошла ближе, вдыхая свежий ледяной аромат, принадлежавший только ему. От него пахло мужчиной. Его грудь была вдвое шире ее, а плечи закрывали собой всю комнату.

От его безжалостного взгляда у нее подкосились колени.

— Брианна, пойдем с нами.

Речной камень. Голос Зеба был похож на зазубренный гранит, голос Шея — на речной камень, круглый и гладкий, но все еще твердый.

— Брианна?

— Ох. — Она моргнула и покачала головой. — Угол. Конечно. Я все время… отвлекаюсь или что-то в этом роде. — Каждый нерв в ее теле полыхал огнем. — Сенсорная перегрузка, я полагаю? Пальцы Шея сомкнулись на ее обнаженном предплечье. Ссадины на его мозолях были пьянящими, и она придвинулась ближе.

— Ты убиваешь меня, линнан, — пробормотал он. Пока они пробирались сквозь толпу, Бри уловила новые запахи. Мужчины.

Повсюду. Они уставились на нее, их взгляды, словно огненные языки, щекотали ее кожу.

В переднем углу у камина Зеб сдвинул столы, создавая своего рода отгороженную зону с небольшим входом.

— Ты уверен, Шей? Дать ей начать с незнакомца?

— Клянусь рогами Херне, я уже ни в чем не уверен. Я просто знаю, что, если кто-то из нас попытается, и она запаникует, она почувствует, что мы предали ее, и у нее не останется здесь никого, кому она доверяет. — Шей вздохнул. — Если она справится с одним или двумя самцами, посмотрим, заинтересуют ли ее еще два грубых кахира.

— Звучит неплохо.

Бри слышала их разговор, но слова текли как вода, ускользая от ее понимания. И все же прелестно. Как и в волчьей песне, их голоса сплетались друг с другом, создавая красивый узор.

Зеб подошел ближе. Он взял ее за подбородок, приподнял лицо, поймал ее взгляд, и она утонула в глазах цвета ночного неба.

— Блять. — Он зарычал, и этот звук пронзил ее насквозь, вызывая желание. Нужду.

— Бри, послушай.

Она моргнула.

— Я тебя услышала. То есть я слушаю.

— Оборотни придут сюда. Красивые самцы. Крепкие самцы. Если кто-то тебе понравится, он отведет тебя наверх и… э-э… поцелует.

— Ладно. — Она наклонилась вперед и потерлась о него грудью.

— Блять. — Его низкое рычание заставило ее киску покалывать, но затем Зеб усадил ее в кресло.

Кресло? Она начала подниматься.

— Оставайся там, девочка. — Взгляд Шея требовал повиновения. — Мужчины придут к тебе.

Когда двое мужчин отошли, температура воздуха понизилась, и в голове у нее прояснилось. Немного. Заняв позиции по обе стороны забаррикадированного входа, они махали рукой одному за другим, пока не подошли двое более низкорослых. Не маленькие, чуть меньше шести футов.

Один был худощав и суров на вид, с великолепными бирюзовыми глазами. Другой казался менее жестким.

Сладеньким. Не таким интересным. После того, как Шей поговорил с ними, они пошли в ее угол.

— Меня зовут Уэйн. — Сладенький опустился на колени справа от нее.

Его светлые волосы блестели в свете настенных бра.

— Меня зовут Эван. Я из-за границы. — Опустившийся на колени слева от нее худощавый мужчина был смуглым, его улыбка была почти такой же яркой, как у Зеба.

Зеб. Она уставилась на него, потом на Шея. Почему они не пришли к ней? Она поймала взгляд Зеба.

Он шагнул к ней, потом сжал губы и отвернулся. Когда Шей сделал то же самое, она почувствовала, что связь оборвалась.

Чья-то рука погладила ее по бедру, и она подпрыгнула.

— Как тебя зовут, красавица? — спросил Эван голосом, который притягивал ее, нежным, но в тоже время твердым.

— Бри. — Его лицо было угловатым, скулы высокими и напряженными.

У него были усы, густо-каштановые, как и его волосы, шелковисто-мягкие на ощупь. Она дважды провела по ним пальцем, удивляясь, как аккуратно те изгибаются вокруг уголка его рта. — Я никогда не целовалась с усатыми, — пробормотала она. Будет щекотно?

Какими будут ощущения?

— Хочешь поцеловать меня, красавица? — Он взял ее за руку.

Его ладонь была твердой, шершавой и чудесной, и когда он целовал ее пальцы, его губы были мягкими, как лепестки. Усы щекотали ей костяшки пальцев. Когда его губы сомкнулись на кончиках ее пальцев, она почувствовала его влажный язык и застонала. Жар разгорелся внутри нее, как огонь в духовке, и она наклонилась к нему.

Он поцеловал ее запястье, вдохнул и встал, притягивая ее к себе и прижимая ближе. Его рука обвилась вокруг ее талии.

— Пойдем наверх, где не так шумно, — пробормотал он. Его теплое дыхание коснулось ее щеки, и она кивнула. — Извини, Уэйн, — сказал он.

Рядом был кто-то еще? Она была груба. Бри попыталась повернуться, но, когда Эван просунул пальцы под ее рубашку, чтобы найти обнаженную кожу, разгорающийся огонь выжег все мысли из ее головы. Пульсация между ног нарастала.

Каким-то образом Эван повел ее вверх по лестнице, но она почти ничего не замечала, не переставая чувствовать его руки — одна дразнила ее пальцы, другая лежала на талии. Он провел ее в крошечную комнату. В настенных подсвечниках мерцали свечи с желтым светом.

Подушки были разбросаны по мягкому полу.

Ее ноги подкосились, когда она поняла, для чего предназначалась эта комната.

Когда она опустилась на четвереньки, дрожь страха пробежала по ее телу.

Эван опустился рядом с ней.

— Все в порядке, красавица. Кахиры сказали, что это для тебя в новинку. Мы просто посидим немного, хорошо? — Его улыбка была самой приятной вещью в нем, — подумала она, пока он не взял ее за руку. Почему ссадины на его ладони заставляли нижнюю часть ее тела плавиться — и вспыхивать одновременно?

Глядя на нее сине-зелеными глазами, он лизнул ее пальцы, один, потом другой и еще один. Его язык был горячим и мягким, но с небольшой шероховатостью, так отличающейся от его рта.

Его рот. Пристальный взгляд Бри остановился на нем, на том, как гладко он выглядел под шелковистыми каштановыми усами. Его губы изогнулись в довольной улыбке.

— Иди сюда, и ты увидишь, щекочут ли усы, — пригласил он, притягивая ее ближе. Когда она наклонилась к нему, он нежно поцеловал ее. От прикосновения его губ и усов по ее телу пробежал жар, а соски напряглись. — О да, — пробормотал он. — Ты очень сладкая. Мы не будем торопиться. — Он целовал ее снова и снова, покусывая ее губы, скользя языком по ее рту, пока она не открылась навстречу его требованию.

У него был вкус яблок и корицы, и когда его язык погрузился глубоко, она так сильно нуждалась в нем, что взяла его руки и положила их себе на грудь.

Когда он ущипнул ее за соски, она застонала. Он обхватил ладонями ее груди и поцеловал еще глубже, и от этой смеси ощущений у нее закружилась голова. Улыбаясь, он поднялся на ноги, чтобы расстегнуть рубашку и снять ее. Подойдя ближе, он навис над ней огромной тенью, подсвеченной свечами.

— Я…

— Нет! — Задыхаясь от страха, Брианна отползла от него подальше.

Нет, нет, нет.

— Бри. Подожди. — Он остановился, неподвижный, как хищник, все еще держа рубашку в одной руке. Его ноздри раздулись. — Клянусь Богом, ты в ужасе.

Зажатая в углу, она тяжело дышала и пыталась набрать достаточно воздуха, чтобы говорить, кричать, бороться. Вместо этого ее грудь сжалась так, что она не могла дышать.

Он сделал шаг назад. — Расслабься, красотка. Ничего не случится, если ты не увлечена этим — а прямо сейчас ты действительно не увлечена.

Когда он натянул рубашку, ей, наконец, удалось сделать глубокий вдох. Она уставилась на него, чувствуя, как внутри все сжимается.

Изучив ее в течение секунды, он попятился еще дальше, направляясь к двери.

Эван не собирался ничего предпринимать. Он просто был милым.

От стыда ей захотелось повесить голову, но мужество удержало ее от этого.

— Мне очень жаль.

— Мне тоже. Ты очень сладкая. — Его улыбка все еще была приятной, особенно на расстоянии. — Давай я отведу тебя вниз.

И встретиться лицом к лицу со всеми этими людьми. Опять?

— Можно мне остаться здесь на минутку? Немного прийти в себя?

Он кивнул.

— Я подожду снаружи и провожу тебя вниз. — Чтобы он притаился в холле? Дрожь пробежала по ее спине.

— Одна я справлюсь лучше. Мне действительно очень жаль.

Он выглядел так, словно хотел подойти и успокоить ее, но не двинулся с места.

— Не беспокойся, Бри. В Штаты я возвращаюсь только в следующем году. Если хочешь, как-нибудь можем попробовать еще раз? — Он вышел в темный коридор. Когда дверь за ним закрылась, она услышала, как кто-то заговорил с ним.

Она была одна. Уткнувшись лбом в колени, она вздрогнула. Как она так быстро перешла от желания к панике? Что же ей теперь делать? Она вытерла вспотевшие ладони о джинсы. Когда ее пульс вернулся в норму, жар внутри усилился. Ее кожу начало покалывать, грудь тоже…

Дверь открылась, и она подняла голову.

— Эван? — Не Эван. Клаус. Клинок страха вонзился ей в грудь.

Он закрыл за собой дверь.

— Ну что, кролик. Возникли проблемы?

— Уходи. — Ее голос звучал тихо и слабо. Когда она поднялась на ноги, мягкий пол прогнулся под ее весом, и она пошатнулась.

— Нет, я так не думаю. Мне нужно кое-что закончить. — Улыбка исказила его глубокие черты, превратив их в зло. — Только не трахать тебя. Ни одной суке не позволено разбивать мне нос, еще и жить, и хвастаться этим. — Ее мозг застыл от воспоминаний о том кошмарном падении, его угрозах, его кулаках. Она инстинктивно отступила назад. Ее губы дрожали, несмотря на все попытки сжать их.

Клаус заметил это и медленно вдохнул.

— О, теперь ты боишься. — В его голосе послышалось удовлетворение, а глаза с тяжелыми веками сверкнули жестокостью, когда он двинулся к ней.

Ужас нарастал, Бри начала хватать ртом воздух, не в силах закричать.

Она едва справилась с одной панической атакой, и у нее не было резервов, чтобы справиться с другой. Ее пальцы похолодели. Онемели. Сердце болезненно заколотилось в груди, и она боролась с темнотой, окружавшей ее зрение. Нет, Бри. Ты должна бороться.

Он замахнулся, и она увернулась, затем блокировала его следующий удар. Ее ответный удар в живот был слабым.

Его кулак ударил ее в скулу со взрывом боли, отбросив ее назад. Ее плечи врезались в стену, и все вокруг закружилось. Опираясь на доски для равновесия, она ударила его ногой прямо в живот.

Он хмыкнул, сгорбившись.

Да! Она замахнулась на его висок, но он отбил ее кулак и тыльной стороной руки повалил на пол. У нее была сломана челюсть. Бри попыталась сесть. Кровь капала ей на рубашку.

Когда он стоял над ней, монстр, ее голова сотрясалась от пронзительных криков — ее, Эшли. Стены покраснели, словно насквозь пропитались кровью. Всхлипывая, она боролась с ужасом, пытаясь подняться на ноги. Зверское зловоние его гнева и удовольствия заполнило комнату.

Сквозь визг в голове она услышала его злорадный смех. Он ударил ее ногой в живот.

Боль. Боже. Тошнота наполнила ее мир, и она тяжело вздохнула. И все же это избавило ее от приступа паники. Ее тело взяло верх, сказывались годы тренировок по каратэ. Поднявшись на ноги и все еще пошатываясь, Бри посмотрела на дверь. Слишком далеко.

Клаус направился к ней.