Зима волка

Глава 37

Дождь хлестал по грязному лобовому стеклу грузовика Зеба. Когда он вывернул руль влево, чтобы заехать на стоянку мотеля, его рука вспыхнула от боли. Казалось, что зубы гребаного адского пса все еще вонзались в его плоть. Он остановился рядом с грузовиком Шея, не выключая двигатель, когда его брат зашел внутрь.

На пассажирском сиденье зашевелилась Бри.

— Где мы?

— В мотеле. — Не лучший выбор места для ночлега, но, по крайней мере, они проехали достаточно долго, чтобы убраться подальше от всего этого металла и бетона. Хотя он не был уверен, что задумал Шей…

Колд-Крик находился на востоке, а не на юге.

— Ох, хорошо. Нам нужно тебя подлатать. — Бри нахмурилась, глядя на пропитанное кровью кухонное полотенце, которое он обернул вокруг своей руки. — Ты должен был позволить мне вести машину.

— Угу. Руки прочь.

Она бросила на него злобный взгляд, даже не пытаясь скрыть, что ее трясет, как осину на сильном ветру.

В квартире, когда Бри увидела, что ее пуля сделала с адской гончей, она позеленела и бросилась в ванную. Но она вернулась на своих двоих и, услышав вой сирены, вывела их из здания. Ей Богу, она была сильной женщиной.

Появился Шей с пакетом в руках и запрыгнул в грузовик.

Зеб проследовал к задней части мотеля и припарковался, одобрительно кивая. Небольшие коттеджные постройки была намного лучше, чем огромное здание впереди.

Их коттедж был в самом конце. Обняв Бри за плечи, Зеб вошел внутрь. Номер был чистым и оформлен в приятных бело-зелёных тонах. С одной стороны, была своего рода кухонная зона с круглым столом и стульями. На стойке стояли микроволновая печь, крохотный холодильник и кофейник.

В центре стояли небольшой диван и телевизор.

У дальней стены — кровать, лишь немного меньше той, что была в их домике. Нет, это больше не их домик. В лучшем случае теперь они были изгнаны из Колд-Крик; возможно, их уже можно было считать бездомными.

Он медленно вздохнул, отгоняя боль потери. Сладкая женщина, прижимающаяся к нему, была достаточной компенсацией для любого мужчины.

— Что у тебя там, брат? — спросил он, когда Шей поставил пакет на стойку.

Брат достал несколько контейнеров с супами, которые можно разогреть в микроволновой печи, и пакетики с горячим шоколадом, а также несколько белых футболок с изображением Спейс-Нидл.

— Ты купил сувениры? — недоверчиво спросила Бри.

Шей рассмеялся.

— После того, как Зеб примет душ, я перевяжу его руку специальной сиэтлской повязкой. — Он похлопал по футболкам.

— Хороший план. — Зеб нахмурился, увидев вину на лице Бри, и поцеловал ее в макушку. — Разогреешь мне суп, маленькая женщина?

Она неуверенно улыбнулась ему и кивнула.

* * *

Парни по очереди быстро приняли душ, и Бри была благодарна, что пошла последней, чтобы не торопиться. Наконец, снова почувствовав себя чистой, она надела одну из огромных сиэтлских футболок и вышла.

За столом Шей рвал футболки на клочки ткани, пока Зеб пил суп из чашки. Оба мужчины были только в джинсах.

Шей улыбнулся ей.

— Иди сюда. Мне нужно обнять тебя, прежде чем я накричу на тебя.

Когда его руки сомкнулись вокруг нее, она вдохнула его мужской аромат снежных гор — аромат безопасности, комфорта и любви.

— Я понимаю, почему ты думала, что тебе нужно вернуться сюда. — Его голос превратился в низкое рычание. — Но, если ты когда-нибудь снова сделаешь что-то настолько опасное, то поймешь, что дисциплина Герхарда была пустяком.

Она потерлась лицом о жесткие волосы на его груди.

— Угу. И что ты сделаешь?

Он прикусил ее за ухо в язвительном упреке.

— Я обнажу твою задницу и отшлепаю ее.

— Звучит забавно. — Зеб наклонился вперед и легонько шлепнул ее. — Может нам сначала потренироваться?

— Хорошая мысль. — Большие руки Шея массировали ее ягодицы, разжигая тепло внутри нее. — Может, после того как я немного отдохну.

— Тоже чувствуешь себя уставшим? Думаю, Козантир был прав, говоря, что в городе мы слабее. И медленнее, черт возьми. — Зеб перевернул руку, осматривая укус.

Она уставилась на разорванную плоть.

— Здесь нет целителя.

— Не в первый раз. — Не поднимая глаз, он зажал рану, пытаясь сдвинуть разорванные края вместе. Еще больше крови потекло по предплечью.

Он пострадал из-за нее.

— Мне жаль, — прошептала она, моргая, слезы навернулись на ее глаза. — Мне очень жаль.

— Подумаешь, еще одна отметина. — Он поднял полоску футболки.

Бри не могла смотреть, что с ним стало из-за неё.

Ему уже столько раз причиняли боль. Она отвернулась, и, несмотря на все ее усилия, всхлипнула.

Зеб тихонько застонал от боли, и его стул заскрипел по линолеуму. Встав перед ней, он положил палец ей под подбородок и приподнял ее лицо. Его глаза были темными и пристальными.

— Тебя беспокоят шрамы, маленькая самка?

— Конечно, нет, — с трудом выдавила она.

— Тогда зачем слезы? — Большим пальцем он вытер их с ее щек и убрал руку.

Неужели он ничего не понял?

— Это моя вина. И… — Ужас поднялся внутри нее, когда она поняла кое-что еще, вспомнила, почему она ничего им не сказала. — У вас проблемы из-за того, что вы поехали за мной? — Она посмотрела на одного мужчину, потом на другого. Неужели я разрушила их жизни? — Вы не можете вернуться, не так ли?

— Нет, моя линнан. Пока ты не перечишь Козантиру, то можешь жить на его территории. — Шей сложил кусок футболки в квадрат. — Я позвонил, пока ты была в душе. Рози присмотрит за домиком, пока мы не вернемся и не покинем Колд-Крик официально.

Уголок рта Зеба приподнялся.

— Мы выждем несколько дней, чтобы дать ему остыть, может нам повезет, и он не бросит наши мертвые тела в грузовик.

У Бри перехватило дыхание.

— Не возвращайтесь.

— Это было бы нечестно. — Шей покачал головой. — Нет, я думаю, он просто вышвырнет нас со своей территории. Зеб в основном шутил о том, что он нас убьет.

— В основном? — Она вздрогнула, вспомнив, как жизнь утекала из глаз Клауса. — Мне жаль. Я не хотела втягивать вас в это.

— Похоже, ты бы прекрасно справилась и без нас. Ты сама убила адскую гончую. — Шей задумчиво посмотрел на нее. — Зная тебя, у тебя был план.

— Да, я собиралась сложить мебель так, чтобы, пробив стеклянную дверь, он бы направился прямиком ко мне. Я подумала, что таким образом выстрелю ему четко в глаза.

Зеб провел костяшками пальцев по ее влажной щеке.

— Хороший план. Неплохие шансы, что сработал бы.

— Только у меня не было бы времени на подготовку после того, как сломался пикап. Так что я рада, что вы были здесь, но теперь Козантир…

— Эрик — милый ребенок, — сказал Шей, прерывая ее. — И он мог стать следующей жертвой. Или ты. Мы были там, где должны были быть.

Зеб согласно кивнул и протянул ей чашку с супом.

— Поешь, пока Шей заматывает мне руку.

Стараясь не плакать, она заставила себя сделать глоток, пока мужчины дружелюбно спорили о том, как правильно наложить повязку. Она полностью разрушила их жизни. Стая потеряет Шея как альфу.

Зеб не успеет закончить домики. Маленькие домовые только что переехали в их домик, теперь им придется снова съезжать. Страдание охватило ее, сдавливая грудь, пока ей не стало трудно дышать.

Смеясь над одним из оскорблений Шея, Зеб взглянул на нее. Его брови сошлись вместе.

— Бри. Что такое?

— Мне жаль. Мне очень, очень жаль. — Она шмыгнула носом. Как она могла причинить боль людям, которых любила больше всего на свете?

— Вы не можете вернуться. Я все испортила — стая, город, домовые.

— Ей Богу, все в беспорядке. — Зеб начал подниматься и остановился по жесту Шея.

Шей поставил ногу на стул и оперся на бедро, глядя на нее.

— Ты собираешься винить себя?

— А как по-другому? — Под его пристальным взглядом ей пришлось отвернуться. — Я должна уйти. Может, если я уйду, Калум… — Рука ударила по столу, заставив ее подпрыгнуть.

— Нет, — сказал Зеб убийственным голосом. — Даже не думай об этом.

— Посмотри на меня, Брианна. — Шей подождал, пока она подчинится.

— Мне потребовались годы, чтобы простить себя за ошибки, которые я совершил как вожак стаи. Ты не представляешь сколько людей мне нужно было спасти, прежде чем я решил, что искупил свою вину. — Шей потер лицо. — Я бы сделал все, что угодно, лишь бы избавиться от этого чувства вины.

Сжав губы, Зеб понимающе кивнул.

Она поняла. Она разрушила их жизни и будет жить с угрызениями совести вечно.

— Мне очень жаль, — снова прошептала она.

— Тебе и должно быть. Потому что я в ярости. — Рука Шея сжалась в кулак, костяшки пальцев хрустнули. Она почувствовала притяжение альфы, его гнев прошел по ней. — Не за попытку спасти ребенка, а за то, что не дала нам шанса помочь тебе. — Что она могла сказать? Она не могла позволить им пострадать. Но…

— Тебе плохо, потому что Зеба ранили, а Козантир может нас изгнать, но мы злимся не поэтому. Даже близко не поэтому. — Он изучал ее. — Пока ты не избавишься от чувства вины, ты не поймешь остального.

Что он имел в виду?

— Я…

— Хороший родитель — или альфа — дисциплинирует, чтобы обучать, — сказал Шей. — Будучи ребенком, я не понимал, как наказание может уменьшить гнев и чувство вины. Или как после наказания исчезает вина. Никаких следов не остается.

Она вспомнила боль от наказания Тайры. Неужели они действительно нападут на нее? Растерзают ее, как волки? Но если от этого им станет легче… Она глубоко вздохнула.

— Хорошо. Я могу это вынести.

Зеб выпрямился.

— Шей, ты что, ненормальный? Ты решил ее покусать? — Мрачная улыбка промелькнула на лице альфы.

— Покусать? Нет. Хотя это будет трудно — я никогда не бил женщину. — Он сел на кровать. — Иди сюда, Брианна.

Она колебалась. Но что бы он ни хотел с ней сделать, она выдержит. Когда она встала рядом с ним, он схватил ее за футболку спереди и потянул вниз к своим твердым бедрам.

Он задрал подол до талии и потер ее голую попку. Только тогда она поняла, что он задумал. Отшлепать меня? Ее охватило чувство унижения.

— Нет! — Бри начала сопротивляться.

Он прижал ее за плечи.

— Да. Я не хочу этого делать, но ты по уши погрязла в чувстве вины. И не слышишь, что мы говорим. — Его рука легонько ударила ее.

Она услышала рычание Зеба.

— Dùin do bhuel.

— Это ты заткнись и…

— Брат, ей это нужно. — Шей опустил руку. Сильно. Шлепок отразился эхом от стен, и ее задница вспыхнула. — Я бы хотел, чтобы кто-нибудь тогда избавил меня от чувства вины. — Еще один удар, на этот раз посильнее. И еще.

— Нет! — Когда она пнула его, он безжалостно зажал ее ноги своими, а затем начал шлепать ее по-настоящему. Удар за ударом, по одной ягодице, затем по другой. Покалывание на ее коже превратилось в жжение, а затем в огонь. Это было больно.

— Ты придурок!

Сопротивляясь, она услышала его голос:

— …Это за то, что не сказала мне. Это за то, что не поделилась письмом. Это за то, что солгала мне. Это за то, что не позволила нам защитить тебя… — Сильная боль росла и росла, она заплакала. — Это за то, что не дала нам решить, чем нам рисковать и что мы считаем важным.

Когда что-то толкнуло кровать, Шей остановился.

О, слава Богу. Задыхаясь от рыданий, она попыталась подняться.

Безжалостная рука на спине остановила ее. Она увидела ноги Зеба. Тот присоединился к Шею.

— Теперь я понимаю. Но если я воспользуюсь рукой, у меня снова начнется кровотечение, — сказал Зеб.

— Я буду держать ее для тебя, брат.

И ты, Зеб? От его предательства она зарыдала еще сильнее.

— Ненавижу смотреть, как ты плачешь, Бри. — Зеб нежной рукой убрал ее волосы с мокрого лица. — Но я тоже злюсь. И я хочу, чтобы ты поняла почему. Может быть, это избавит тебя от чувства вины, и ты сможешь услышать, о чем мы говорим. — Он не стал дожидаться ее согласия, а подошел к Шею с другой стороны.

Он ударил ее. Его ладонь была такой же твердой, как у Шея, и более грубой. Новая боль огненной волной пронеслась по коже. Влево, вправо.

Когда он ударил ее по бедрам, ее ногти впились в джинсы Шея.

Постепенно Зеб рассказывал о том, из-за чего он злился: не пришла к нему с проблемой, не позвонила, когда грузовик сломался. Каждый удар обжигал кожу.

— Мы вместе. Все мы. — Шлепок. — Даже если нам придется сразиться со всем гребаным миром, мы сделаем это вместе. — Еще один удар. — Мы семья, и ты, черт возьми, это поймешь.

Семья. Они злились не из-за того, что они были ранены или будут изгнаны, а из-за того, что она не относилась к ним как к семье. Мы против всего мира. Что-то внутри нее треснуло, затем взорвалось, и тепло разлилось по местам, которые были холодными и пустыми.

Она, вероятно, могла сделать с Зебом все, что угодно, и ему было бы все равно, пока она его любила. Калум сказал ей, что Шей планировал отказаться от стаи ради нее. Потому что он любил ее. Семья.

Боже, у нее была семья.

— Мы семья, — прошептала она, и каким-то образом они услышали ее.

— Да.

— Ты поняла. — Голос Зеба был хриплым.

Шей вздохнул и погладил ее горящую задницу, заставив ее зашипеть от боли.

— Тебе будет сложно сидеть день или два. — Он приподнял ее и усадил к себе на колени. Она подпрыгнула, когда грубый материал его джинсов соприкоснулся с ее воспаленной кожей. — Полегче, моя линнан. — Он обнял ее.

Бри обмякла у него на груди, ненавидя его. Она ненавидела их обоих за боль — и она любила их больше жизни.

С беспокойством Зеб обхватил ее лицо ладонями и поцеловал влажные щеки.

— Ты в порядке, маленькая самка? — Его неуверенность помогла. Она все равно ненавидела их и впилась в него взглядом. — Ты все еще чувствуешь себя виноватой? — Неожиданно на лице Зеба сверкнула улыбка. — Или нам продолжить порку?

Она проглотила грубое слово, которому научилась у него. Его руки тепло обхватили ее лицо, не давая отвести взгляд.

— Брианна? — подтолкнул Шей.

Черт бы их побрал. Обоих. Она сделала глубокий вдох и остановилась. Напряжение в ее груди исчезло, и тяжелый груз вины спал. Не весь, но достаточно, чтобы она могла признать, что сделала все, что могла. И, эй, откуда она могла знать, что они так много чувствовали? Не то чтобы эти немногословные кретины когда-либо говорили ей об этом.

Семья.

Она посмотрела Зебу в глаза.

— Мне лучше. — И черт возьми, у нее болела задница. Она нахмурилась. — Но я не собираюсь вас благодарить.

Шей фыркнул.

— Я и не думал, что ты это сделаешь. Я никогда не благодарил старейшину за наказание, когда был щенком. — Смех прокатился по его груди. — Но мы еще не закончили. Полностью.

Она испуганно взвизгнула, когда он повалил ее на кровать. Он перевернул ее на спину и прижал ее плечи руками.

— Ты помнишь, что происходит с оборотнями, когда их самка оказывается в опасности? — Глаза Шея вспыхнули.

— Нам с Зебом нужно убедиться, что ты жива. — Бри начала осознавать их намерения, когда Зеб снял джинсы.