Зимняя роза

Глава девятая

Эгги откинула портьеры, и яркий, искрящийся солнечный свет залил всю спальню, заполнив ее без остатка. Медленно пробуждаясь ото сна, Эриенн моргнула и прикрыла свои распухшие от слез глаза от этого ослепительного сияния, потом снова поглубже зарылась в мягкие теплые перины, все еще не в состоянии начать новый день в качестве супруги лорда Сэкстона.

— Господин скоро поднимется, чтобы проведать вас, мадам, — мягко, но с очевидной настойчивостью объявила ключница. — И я знаю, вы хотите предстать перед ним в наилучшем виде.

Эриенн застонала в знак протеста и отчаянно помотала под одеялом головой. В данную минуту она бы предпочла предстать перед супругом с кривыми зубами и огромной бородавкой на кончике носа, поскольку меньше всего ей сейчас хотелось бы доставить удовольствие своим внешним видом лорду Сэкстону. Лучше уж вообще не привлекать его внимания; Эриенн не видела нужды вызывать к себе больший интерес со стороны лорда, чем тот, который он уже проявил.

— Ну прошу вас, мадам, — уговаривала Эгги. — Вы слишком прелестны, чтобы прятать свое лицо, особенно от хозяина. Попомните мои слова, мадам. Настанет день, когда вы пожалеете, что были столь нелюбезны к нему.

Эриенн отбросила перины и, усевшись, с расстроенным лицом повернулась к ключнице.

— Я полагаю, что вам это вряд ли известно, — начала она поспешно и взволнованно, — но не проявлялась ли у лорда Сэкстона когда-либо склонность к жестокости?

Из уст пожилой женщины вырвался веселый смех, и она медленно покачала головой:

— Сэкстоны всегда были исключительно нежны со своими женщинами. Вам не надо бояться и думать о нем так, мадам. Но если вы проявите мудрость, — Эгги изогнула бровь и посмотрела прямо в аметистово-синие глаза госпожи, словно подчеркивая последнее слово, — то будете вести себя достойно и постараетесь быть с ним любезной. Он — богатый человек… побогаче многих лордов… и…

— Фи! — Эриенн недовольно откинулась на постель. — Мне совершенно безразлично, какое у него состояние. Мне всегда хотелось иметь лишь разумного, доброго супруга, человека, которому я смогу подарить любовь. Но не человека, одно присутствие которого внушает ужас.

Эриенн было безразлично, что она несдержанна в своих эмоциях с обыкновенной служанкой. При нынешних обстоятельствах ее чувства должны быть очевидны любому, и если говорить откровенно с этой женщиной было безрассудством, то лучше уж с самого начала знать своих прагов, чем всю жизнь прожить во лжи.

— Страх пройдет, мадам, — мягко подбодрила ее Эгги, а пока что самое лучшее — сохранять свое лицо в любой ситуации, чтобы потом не пришлось раскаиваться.

Она налила поды и тазик, смочила в нем полотенце и, отжав его, протянула сноси молодой хозяйке.

— Для наших глаз, мадам, отогнать от них сон.

Через несколько минут, когда хозяин Сэкстон-холла, прихрамывая, вошел в покои, на лице Эриенн не осталось уже никаких следов бессонной ночи. Расчесав волосы до глянцевого блеска, надев красный бархатный халат и окропив виски и запястья капелькой розового масла, она была в состоянии привести в восторг любого мужчину. Эриенн отнесла эту заслугу на счет Эгги, которая вертелась за спиною Тесси и мягко, но с неукоснительной настойчивостью добивалась того, чтобы туалет был завершен без проволочек и хозяину не пришлось томиться в ожидании. Эгги бросила последний взгляд на супругов и спешно покинула комнату, подталкивая перед собою Тесси и оставляя лорда Сэкстона наедине с молодою женой.

— Доброе утро, мадам, — раздался его вздох через прорезь маски.

Эриенн с неослабевающей настороженностью чуть кивнула, не сгибая шеи:

— Милорд.

Его тон смягчился, и в голосе послышались веселые нотки:

— Вы, кажется, не испытали никаких болезненных последствий после первой ночи пребывания здесь в качестве хозяйки усадьбы.

Эриенн слегка пожала изящными плечами:

— Тесси весьма одаренная девушка… а Эгги очень настойчивая.

— Вы должны извинить Эгги, моя дорогая. Она бесконечно предана семье и видит в вас надежду на продолжение рода. Право, ей так хочется, чтобы мы произвели на свет наследника.

Эриенн казалось, что он потешается над ней, однако не могла определить причину его веселья. Она страстно желала бы избежать этой темы. Эриенн сохраняла холодное безразличие, и ее молчание говорило само за себя. Это не обескуражило лорда Сэкстона:

— Лично мне все равно, кто родится. Меня бы вполне устроила девочка с мамиными глазками.

Подойдя к туалетному столику и остановившись возле него, Эриенн, расставляя хрустальные флаконы, осторожно оглянулась на лорда Сэкстона:

— А что вы скажете насчет сына, милорд? На что он был бы похож, если бы напоминал отца?

— Ваши опасения напрасны, моя дорогая. Шрамы мужчин не передаются по наследству.

Эриенн прерывисто вздохнула и огляделась вокруг, чувствуя, как за ней захлопывается дверца в клетке отчаяния.

— Именно для этого вы меня и купили? Для продолжения рода?

— Как я уже говорил вам, мадам, я приобрел вас потому, что вы мне желанны. Все остальное играет второстепенную роль. Дети, которых вы будете носить в себе, станут, без сомнения, одаренными, потому что вы — их мать. Потомство от другой женщины не было бы мне так дорого. Очаровательная Эриенн, вы — единственная женщина, которая не оставляет меня в моих думах и снах.

— Значит ли это, что я буду здесь вашей затворницей?

— Ничего подобного, мадам. Уверяю вас. Если вы захотите прокатиться, то вам достаточно сообщить об этом мне или одному из моих слуг, и экипаж будет вам предоставлен. Если вам нравится ездить верхом, то в конюшнях стоит замечательная кобыла с белыми бабками и добрым норовом. Китс с радостью оседлает ее для вас. Тем не менее есть одна вещь, о которой я хотел бы вас предупредить. Было бы нежелательно, чтобы вы уезжали далеко без надежного сопровождения. Я молю вас о том, чтобы вы были осторожны за пределами территории, непосредственно прилегающей к усадьбе. Я настаиваю на этом ради вашей же безопасности, мадам.

— Я слышала басни о негодяях, которые рыщут вокруг, но думаю, вряд ли столкнусь с более отвратительными типами, чем те, которые предупреждают меня о них.

Эриенн не упомянула о происшествии, которое заставило их с Кристофером покинуть разрушенные конюшни. В конце концов, не было уверенности, что это и есть те самые разбойники с большой дороги.

— Я бы пожелал вам, мадам, никогда не встретиться с теми, кто разоряет этот край.

Эриенн пристально посмотрела на него:

— А вы их встречали, милорд?

— Уверяю вас, что не шотландцы подожгли Сэкстон-холл. Поскольку моя жизнь зависит от моей бдительности, я научился быть настороже со многими.

Под прямым взглядом из-под маски Эриенн опустила глаза и тихо проговорила:

— Мне любопытно знать, отчего сгорела усадьба. Если ее спалили нарочно, то не могли бы вы мне рассказать о причинах поджога?

— Мадам, мне мало чего известно о тех, кто несет за это ответственность, однако я точно знаю, что они обладают мощным инстинктом выживания. Подобно волчьей стае, они нападают на все, что угрожает им.

— А вы угрожаете их существованию?

— Само мое присутствие является угрозой для них.

Эриенн слегка наморщила лоб:

— Тогда они наверняка попытаются сделать это еще раз.

Он кивнул, бесстрастно соглашаясь с ней:

— Да, но им не застать меня врасплох.

— Вы, кажется, вполне уверены в этом?

— Мадам, вы более, чем кто-либо иной, должны осознать, что я на волю случая полагаюсь меньше всего.

Следующие несколько дней тянулись так, словно на них висели тяжелые цепи, и Эриенн никак не могла избавиться от страха перед лордом Сэкстоном. Когда он шел по темным коридорам усадьбы, то она, ожидая его и прислушиваясь, цепенела и вся обращалась во внимание. Однако еще сильнее, чем страхом перед этими звуками, спокойствие Эриенн нарушалось растущей в ней подозрительностью к тишине. Для человека, имеющего столь явно выраженный физический недостаток, лорд Сэкстон, казалось, умел временами перемещаться без малейшего намека на движение, подобно привидению или тени в ночи. И именно по ночам у Эриенн нарастало тревожное беспокойство, так как она могла внезапно обнаружить его присутствие в комнате в этой матовой, бесстрастной маске, которая оборачивалась к ней в жуткой безглазой полуулыбке.

Хотя на двери ее спальни был большой и прочный затвор, Эриенн не находила в себе мужества воспользоваться им и испытать власть лорда Сэкстона, так как боялась, что открытый отказ впускать его к себе может вызвать его гнев и навлечь на нее ужасную черную месть. Поэтому независимо от того, как она была одета, одета ли вообще, слегка прикрыта или счастливый случай позволил ей накинуть халат, она не имела выбора, кроме как разделить его общество. Эриенн быстро поняла, что присутствие Тесси не является для него помехой, потому что лорд Сэкстон отсылал девушку небрежным движением руки, и, быстро повинуясь, служанка покидала свою госпожу на произвол хозяина.

В его присутствии Эриенн мучила неопределенность. Он дал слово сдерживать себя только в пределах установленных им границ. Если бы он был принужден переступить их, вряд ли Эриенн оказалась бы способна решиться уступить его желанию. В мыслях ее преследовала нарисованная ею же картина, в которой она, сжавшись и трепеща, роняет в истерике с дрожащих губ мольбы. Картина ужасала Эриенн, поскольку она осознавала, что это может произойти в действительности, если лорд Сэкстон попытается овладеть ею.

Когда наступал момент и она обнаруживала, что лорда Сэкстона нет, что он больше не стоит в тени или не сидит в своем кресле, то испытывала огромное облегчение. Она пережила еще одну ночь; она увидит еще один день. Однако в глубине души у нее скребли кошки, нарушая покой. Эриенн знала наверняка, что в одно прекрасное время, в один прекрасный день, в одну прекрасную ночь, в один прекрасный момент ей напомнят о ее долге и потребуют оплатить этот долг полностью.

Однако неделя еще не закончилась, как пришедшая поутру с подносом Эгги передала Эриенн просьбу лорда Сэкстона прийти к нему в большие покои. Эриенн подчинилась приказанию, пробормотав что-то тихо и неразборчиво, но внутренне содрогнулась. Она была уверена, что лорд Сэкстон намерен поднять вопрос об их взаимоотношениях, высмеять ее за то, что она вопреки своему обещанию ведет себя неподобающе для любящей жены, и ужаснулась последствиями грозящего скандала.

Пока Тесси помогала ей надеть домашний халат и расчесать волосы, Эриенн пыталась совладать с собою. Она страстно надеялась, что какое-нибудь событие отвлечет внимание супруга и ей удастся избежать разговора с ним, однако это было всего лишь пожеланием, не имевшим под собой никаких оснований. Быстро наступал тот момент, когда она должна была увидеться с мужем лицом к лицу.

Остановившись на мгновение перед входом в большие покои, Эриенн сделала глубокий вдох и попыталась собраться. Проходя через стрельчатую дверь и вступая в логово этого зверя, Эриенн вовсе не была уверена, что ей удалось побороть себя. Лорд Сэкстон стоял перед очагом, обхватив рукою спинку кресла. Эриенн решила, что из-за страха, который она испытывает в этот момент, он вновь показался ей вдвое выше обычного. При ее приближении рост его не убывал.

Несмотря на то что на Эриенн был бархатный халат с небольшим вырезом, этого казалось недостаточно, чтобы спрятаться от взгляда лорда Сэкстона, однако за время их короткого супружества она привыкла, что лорд не упускает возможности рассмотреть ее или полюбоваться тем, на что он заявил свои права. Эриенн опустилась в кресло лицом к мужу, ощущая необходимость унять дрожь во всех членах. Вся отвага, которую ей удалось наскрести, сократилась до размеров, не превышающих тревожные опасения. Чтобы не смотреть на лорда Сэкстона, Эриенн принялась нарочито тщательно разглаживать складки халата, однако он был терпелив, и ей не оставалось ничего иного, кроме как поднять глаза на матовую маску, пристально смотревшую на нее.

— Необходимо кое-что купить в Уэркингтоне, мадам, — заявил он странным, низким шепотом. — И мне показалось, что прогулка порадовала бы вас. Я попросил Эгги сопровождать вас.

— А вы разве не поедете, милорд? — спросила Эриенн, с трудом скрывая нотки надежды в своем голосе.

— Мне необходимо заняться другим делом и не удастся составить вам компанию.

— Что я должна буду делать?

— Ну, я полагаю, мадам, что вы проведете день, делая покупки, которые вам по душе, — ответил он несколько удивленным тоном.

Он бросил на стол рядом с Эриенн небольшой кожаный кошелек, который шлепнулся с солидным стуком, выдававшим приличные размеры содержимого.

— На один день этого должно хватить. Если же вы захотите приобрести вещь более дорогую, то сообщите об этом Тэннеру, он запомнит и заедет за ней позже.

— Я уверена, что здесь более чем достаточно, милорд, — тихо заверила лорда Сэкстона Эриенн, беря кошелек.

— Тогда отправляйтесь в путь. Эгги, вне сомнения, горит желанием поскорее тронуться в дорогу.

Он долго молчал, потом добавил:

— Я полагаю, что вы снизойдете к этой женщине и не станете доставлять ей огорчений…

— Милорд? — смущенно произнесла Эриенн.

— Если случится какая-то неприятность, то Эгги будет переживать, что она пренебрегла своими обязанностями.

Эриенн ощутила острый взор и опустила глаза, так как краска залила ее щеки. Поскольку мысль о бегстве не раз промелькнула в ее мозгу, ей трудно было встретиться с ним взглядом и притвориться невинной. Уступая, она слегка кивнула:

— У нее не будет оснований для беспокойства, милорд. Я не потеряюсь по собственной воле.

— Тогда хорошо.

Он неуклюже подошел к камину и долго стоял там, смотря на пламя, прежде чем повернуться к ней. Когда он заговорил, то глаза из-под прорезей маски, казалось, засверкали:

— Я буду ждать вашего возвращения, мадам.

Эриенн нерешительно поднялась:

— Значит, я могу идти?

Он кивнул головою в шлеме:

— Разумеется, мадам.

В волнении от того, что она на один день вырывается на свободу, Эриенн было трудно сдержаться и уйти с достоинством. Ноги быстро понесли ее через комнату, и хозяин Сэкстон-холла остался один, молча смотря ей вслед.

С какой-то детской живостью Эриенн плюхнулась на роскошные сиденья кареты и уткнулась улыбающимся лицом в свой бархатный плащ. Присутствие Эгги напоминало ей, что она не совсем свободна, однако счастливая болтовня этой женщины помогла оживить дорогу. После почти недели супружеской жизни дозволенное бегство, пусть и на короткий срок, было подобно освобождению из ада. Не то чтобы лорд Сэкстон дурно с ней обращался. Несмотря на свою ужасную внешность, он, право, вел себя весьма благородно. Тем не менее временами Эриенн казалось, что она чуть ли не заключена в подземную темницу и ждет лишь начала пытки. Неделя была тяжелой, напряженной, но теперь, по крайней мере на несколько часов, она могла отдохнуть от опасности его присутствия.

Протиснувшись по узким улочкам Уэркингтона, карета добралась до «Фартингейл инн», где и остановилась. Пока дамы слегка перекусили в гостинице и посетили близлежащие магазины, Тэннер оставался там и ждал, чтобы отправиться с ними на прогулку или по делам.

Подкрепившись согревающим чаем и закусками, Эриенн изучила список товаров, которые было необходимо купить, а затем тут же взялась за дело, сопровождаемая Эгги. С уверенностью хозяйки большого дома Эриенн заходила в различные лавки и магазины, осматривала товары и торговалась до тех пор, пока продавцы не начинали молить о пощаде. Она терпеливо выслушивала, как они нахваливают свой товар. Не поддаваясь на их слова, Эриенн заявляла, что если не будет названа справедливая цена, то она пойдет в другой магазин, после чего торговцы расстроенно вздыхали и сдавались, не в состоянии смириться с тем, чтобы сквозь их пальцы утекала хоть какая-то прибыль. Экономка стояла позади с довольной улыбкой, уверенная, что такой хозяйкой муж может гордиться.

Эриенн вовсе не думала о побеге, когда попросила Эгги купить свежих фруктов на рынке, расположенном ниже по улице, пока она будет искать лавку медника, у которого можно было бы приобрести чайник для кухни. Эгги, не раздумывая, убежала. Прежде чем отправиться по своему делу, Эриенн переложила в руках свертки, которые забрала с собою.

Поиски ее не увенчались немедленным успехом, и она уже подумывала о том, чтобы вернуться к карете и оставить в ней свои покупки, как из лавки, расположенной поблизости, на булыжную мостовую вывалилась толпа чрезмерно нарядных и чрезмерно оголенных проституток. Эриенн защищалась своими свертками от широченных юбок и пышных панталон, а также опасных ребер и кончиков зонтов, которые, как казалось Эриенн, тыкались в нее со всех сторон. Не успели женщины и шагу сделать, как на них навалилась компания матросов, и Эриенн в ужасе почувствовала, что ее обхватили сзади. Свертки с покупками полетели на булыжную мостовую, и бородатый моряк притянул Эриенн к своему лицу, по форме и размерам напоминающему морду моржа.

— Ох, какая девочка! Да ты красотка, точно говорю. Я такой девки еще не встречал.

— Отпустите меня! — воскликнула Эриенн.

Она всерьез сражалась за свое достоинство, пытаясь одновременно уклониться от красных выпяченных губ, которые жадно искали ее рот. Зловонное от крепкого эля дыхание вырывалось из ухмыляющейся пасти, которая становилась все шире, по мере того как он грубо лапал мускулистыми руками ягодицы Эриенн.

— Уберите руки! — закричала Эриенн и уперлась локтем мужчине в шею, пытаясь с помощью такого рычага вырваться на свободу. Матрос разразился гоготом и без труда отбросил ее руку. Его объятия становились все крепче, стиснутая Эриенн задохнулась и передернулась от отвращения, когда его слюнявые, влажные губы скользнули по ее щеке вниз к шее.

— Ты сладкая, как грех, девочка, — смеялся мужик.

Внезапно на них упала чья-то огромная тень, и, подняв глаза, Эриенн обнаружила стоящего возле локтя моряка Кристофера Ситона. Она вскрикнула, и моряк обернулся.

— Ну кто тут еще? — насмешливо поинтересовался он. — Что за щеголь положил глаз на мою девочку? Иди и найди себе другую, приятель. Это моя.

На красивом лице промелькнула едва заметная сдержанная улыбка, однако блеск в серо-зеленых глазах был жестким, как сталь.

— Если не хочешь, дядя, чтобы тебя сегодня оплакивали друзья, немедленно отпусти эту даму, — предупредил его Кристофер с легким укором в голосе. — Владелец Сэкстон-холла весьма дурно отнесется к тому, как невежливо ты обошелся с его леди.

Челюсть у матроса слегка отвисла, выдавая его замешательство. Он смотрел на Кристофера, как бы размышляя, принимать его всерьез или нет.

— Владелец Сэкстон-холла? Ты о нем ничего не слышал? — с изумлением и укоризной поинтересовался Кристофер.

— Не-а! — грубо ответил здоровяк.

— Некоторые его называют привидением из Сэкстон-холла, — охотно разъяснял Кристофер. — Другие говорят, что он сгорел дотла, но все еще жив. Сплетен ходит столько, что ты, должно быть, глухой или не из этих краев, раз не слыхал о нем. На твоем месте я бы изо всех сил постарался вести себя с его дамой вежливо, иначе ты очень скоро можешь пожалеть о своем поведении.

Матрос поспешил извиниться за свою ошибку:

— А я не знал, что девочка чья-то жена. Мы с ребятами тут просто развлекаемся. — Он отпустил Эриенн и живо подобрал все ее покупки. — Ничего не порвалось, видите.

— Ну, в таком случае лорд Сэкстон будет к тебе снисходителен. — Кристофер с удивлением поднял бровь, посмотрев на Эриенн, которая густо покраснела под его дерзким взором, — И платье, видимо, тоже не пострадало. — Он галантно подставил руку. — Мадам, позвольте увести вас от этой буйной компании и проводить в безопасное место.

Эриенн проигнорировала его предложение и твердым шагом прошла через изумленных матросов и уличных девок, которые расступились перед ней, давая дорогу. Кристофер пошел вслед за Эриенн, постукивая рукоятью плети по ноге и наблюдая, как от негодования она покачивает юбками. Он широко улыбнулся и увеличил скорость, догоняя Эриенн и приноравливая свой широкий шаг к ее проворной, гневной поступи.

— Как вы смеете! — выпалила она, бросая на Кристофера негодующий взгляд.

— Миледи?

По тону он был удивлен ее вопросом, но глаза у него светились сдерживаемым весельем.

— Безответственно распространять про моего мужа сплетни, не имеющие ничего общего с действительностью! — бросила обвинение Эриенн, затем остановилась и переложила в руках свои свертки.

— Позвольте мне помочь вам? — доверительно предложил Кристофер.

— Вот уж нет! — резко ответила Эриенн и тут же в досаде воскликнула, так как из ее рук выскользнул небольшой пакетик.

Кристофер ловко поймал пакет на лету. Он с любопытством поднес покупку к носу, чтобы ощутить ее запах, после чего недоуменно поднял бровь и посмотрел на Эриенн:

— Духи для миледи?

Эриенн выхватила пакет из его рук:

— Приправа для кухни… если вам так интересно знать это, мистер Ситон.

— Это обнадеживает, — ответил он. — Этот запах довольно пикантный, совершенно не походит на нежный аромат, обычно источаемый вами.

— Мы говорили о моем муже, — упрямо напомнила Эриенн.

— Вот и все говорят о нем. Право, единственное упоминание об этом человеке заставляет вздрогнуть от страха самые отважные сердца.

— Вы многое делаете для того, чтобы раздуть все эти глупые сплетни о привидениях и дьяволах.

— Мне всего лишь хотелось убедить морячка отвязаться от вас, чтобы обойтись без кровопролития. Я заслужил вашу немилость тем, что защищался от вашего брата. Чтобы не портить свою репутацию и дальше, я прибег лишь к вежливым словам и предупреждениям. Неужели я совершил ошибку? Неужели вы хотели бы видеть, как я воздаю должное этому человеку и наношу ему смертельный удар?

— Разумеется, нет! — воскликнула Эриенн в отчаянии.

Довольный тем, что она растерялась, Кристофер поддразнил:

— Простите меня, что я не разыгрывал из себя потерявшего голову кавалера, который защищает вас с клинком в руке. — Он оглянулся вокруг, как бы ища кого-то. — Мне показалось, что ваш муж все еще, пыхтя, увивается вокруг ваших юбок. Где он вообще-то?

— Он… не приехал со мною, — запнувшись, ответила Эриенн.

— Вот как?

Кристофер повернулся и выжидательно посмотрел на Эриенн сверху вниз с явной нескрываемой надеждой в голосе.

— У него дела в другом месте, — поспешила объяснить она.

— Позволительно ли мне будет узнать, сопровождал ли вас кто-нибудь в поездке сюда? — живо поинтересовался Кристофер.

— Эгги… то есть наша экономка, приехала со мною.

Эриенн огляделась по сторонам улицы, не желая встречаться с теплым, веселым блеском этих серо-зеленых глаз.

— Она где-то поблизости.

— Вы хотите сказать, что еще не готовы покинуть Сэкстон-холл?

Эриенн в удивлении вскинула голову и внимательно посмотрела в глаза Кристофера.

Тот любезно улыбнулся:

— Я хорошо знаю лорда Сэкстона, вряд ли какая-нибудь красивая молодая женщина была бы рада такому мужу. — Он увидел, как в сине-фиолетовых глубинах вспыхнул огонь, однако беспечно продолжил: — Несмотря на вашу нескрываемую ненависть ко мне, неужели мое общество, Эриенн, для вас менее приятно, чем общество этого убогого подобия мужчины? Мой дом в Лондоне наверняка более удобен, чем холодная и продуваемая сквозняками сельская усадьба.

— Молю вас, скажите, сколько же будет стоить проживание в таком доме? — с ледяным сарказмом поинтересовалась Эриенн.

Кристофер не обратил внимания на саркастические нотки в ее голосе. В его улыбке было бы полно сочувствия, если бы не насмешка во взгляде.

— Этот вопрос был бы улажен вообще практически без обсуждения. Хотя слова так очаровательно слетают с ваших губ, у меня, дражайшая Эриенн, на уме вовсе не разговоры с вами.

Эриенн повернулась и направилась прочь так резко, что Кристоферу пришлось ускорить шаг, чтобы поспеть за ней. Когда он вновь оказался рядом с Эриенн, она бросила на него такой взгляд, что сердце его должно было уйти в пятки.

— Вы поражаете меня, сэр! Вы поистине поражаете меня! Я нахожусь замужем еще меньше недели, не имея достаточно времени для того, чтобы узнать своего мужа как следует…

— Или узнать вообще, — фыркнул он тихонько.

— И тем не менее, — продолжала бушевать Эриенн, не обращая внимания на его замечание, — вы оскорбляете этого мужчину, могу держать пари, совершенно не зная его. Я должна твердо заявить вам, что в нем больше чувств, чем видно со стороны. Он добр и услужлив со мною, предоставляет мне все необходимое и ни разу не скатился до грубости в отличие от других, кого я могу назвать. — Она тряхнула головою, напоминая отважную молодую кобылку. — Лорд Сэкстон ведет себя крайне цивилизованно и благородно.

— Умоляю вас, скажите, миледи, — ухмыльнулся неисправимый повеса, склонившись к ее ушку, — что же ему остается еще делать? Заключал ли он вас в свои объятия и проявил ли себя как мужчина?

Эриенн посмотрела ему прямо в глаза, раскрыв рот от такого грубого оскорбления. Кристофер ласково и тепло смотрел на нее, и уголки его губ изгибались в полуулыбке.

— Уверяю вас, любовь моя, — промолвил он тихо, — я бы времени не терял. К этому времени у вас бы не было сомнений в доказательствах моей страсти.

Охнув, Эриенн почувствовала, как в груди у нее все вскипает.

— Вы… вы… невыносимый грубиян, негодяй! — в яростном изумлении проговорила она, запинаясь. — За эти несколько минут вы предложили мне стать вашей любовницей, а теперь открыто признаетесь мне в своей похоти. Неужели вы на самом деле считаете, что я так легко откажусь от своих обязательств? Вот уж нет! Я крепко связана своим словом! Но если вы можете сделать мне одолжение, хотя бы крошечное, то уйдите с глаз моих долой и с этого момента избавьте меня от своего общества!

— Боюсь, это испытание не по мне, — вздохнул он с нарочитым сожалением. — Вы дерзко вошли в мои самые заветные желания, а с ними, вне всякого сомнения, и в мое сердце.

— Без всякого сомнения! Без всякого сомнения! О-о-о!

Эриенн со зловещим намерением размахнулась ножкой, обутой в изящную туфельку, но Кристофер легко отскочил назад и со смехом ушел от удара но голени.

— Какой норов! — укоризненно произнес он.

— Уйдите от меня, вы, неотесанный болван! Оставьте меня, пока меня не стошнило от вашего вида!

Кристофер широко улыбнулся и отвесил ей глубокий поклон.

— Как пожелаете, миледи. Поскольку мне кажется, что это именно Эгги вытягивает там шею в попытке высмотреть вас, я расстаюсь с вами и отправляюсь по своим делам.

Эриенн заметила на улице экономку, поведение которой весьма похоже описал Кристофер. Раздраженно стиснув зубы, Эриенн пошла прочь от него и буквально передернулась от ярости, услышав его заключительное замечание:

— Если миледи передумает, то мой корабль будет здесь или в Лондоне. Капитан Дэниелс знает, где найти меня.

Эриенн не стала доставлять Кристоферу удовольствие препирательствами, однако ей пришлось приложить массу усилий, чтобы сохранить спокойствие, когда они встретились с ключницей.

— Мадам? С вами все в порядке? — тревожно спросила Эгги, заметив раскрасневшееся лицо хозяйки. Ее наблюдение прозвучало недостаточно точно: — Вы как-то порозовели.

— Разумеется. У меня все нормально, — жестко ответила Эриенн. — Просто вокруг так много подонков, что приличной женщине нельзя и шагу ступить одной.

Она оглянулась, однако не обнаружила на улице и следа своего обидчика. С его исчезновением к Эриенн вернулось какое-то подобие рассудительности, она пришла в себя, но не окончательно. Настроение было слишком испорчено, чтобы уделять чересчур большое внимание покупкам.

— После того как мы найдем чайник, я бы хотела поехать домой.

— Но, мадам, вы же еще ничего не купили для себя.

— Лорд Сэкстон щедр. У меня все есть.

— Прекрасно, мадам.

Некоторое время спустя чайник был найден и куплен, и когда они вышли из лавки, то Эриенн, к своему изумлению, увидела, что невдалеке их поджидает карета. С появлением экипажа улицу, казалось, заполнило множество зевак, которые пытались смотреть на него, не подавая вида, что любопытствуют. Женщины, сбившись кучками, шептались, склонив головы друг к другу, но когда Эриенн посмотрела на них, они быстро выпрямились и стали внимательно изучать товары у стоявшего поблизости лоточника. Удивление Эриенн быстро испарилось, когда дверца кареты распахнулась и оттуда показалась фигура закутанного в плащ мужа, который спустился вниз и стал поджидать ее. Почувствовав, как на улице внезапно воцарилась тишина, Эриенн поспешила к нему под тяжестью множества взоров. Банди вышел ей навстречу, забрал свертки и уложил их в багажное отделение кареты. Эриенн неровно вздохнула и посмотрела в лицо лорда Сэкстона.

— Сударь, — промолвила она слегка дрожащим голосом, — я не ожидала увидеть вас тут.

— У меня были дела с мистером Джаггером, а так как он уезжал в Лондон, я попросил его подбросить меня. — Он некоторое время внимательно рассматривал Эриенн. — Вы уже сделали покупки, мадам?

— Да, милорд.

Лорд Сэкстон поднял руку и отчасти преградил вход в карету, предлагая свои услуги Эриенн. Эриенн смотрела на него, не в состоянии сделать и шагу.

— Вот моя рука, мадам, — ласково настаивал он. — Не подобает ставить меня в неловкое положение на глазах стольких людей.

Подавив в себе дрожь отвращения, Эриенн неохотно оперлась на предложенную руку. Она с удивлением ощутила под материей камзола отличное телосложение и литые мышцы, прикоснуться к которым вовсе не было неприятно. Сила, которой она страшилась, но в существовании которой не сомневалась, была очевидной. Но как это ни странно, от прикосновения к нему все остальное показалось менее зловещим, как будто Эриенн впервые смогла подумать о муже как о человеке, сделанном из плоти и крови, а не как о некоем ледяном, безобразном творении из преисподней. Быстро обхватив Эриенн за талию другой рукою, лорд Сэкстон подсадил ее в карету.

С помощью Банди Эгги забралась на крышу экипажа и уселась рядом с Тэннером, намеренно оставив молодоженов наедине в салоне. Банди придвинулся к ней своим телом. Зажатая между двумя огромными мужчинами, Эгги тут же выразила свое неудовольствие, заехав сначала одному, затем другому острыми локотками в бока.

— Сидите там, где сидели, — предупредила она. — Я не хочу превратиться в лепешку из-за таких, как вы.

Когда лорд Сэкстон забирался в экипаж, вся улица загудела. Он перекинул тяжелую ногу на ступеньку, схватился за дверцу с обеих сторон руками в перчатках и подтянулся. Лорд Сэкстон занял место в салоне напротив Эриенн, и карета, покачнувшись, тронулась. Когда они выехали с брусчатой мостовой на грунтовую дорогу, ведущую из города, лорд Сэкстон гулко и тихо усмехнулся. Эриенн посмотрела на мужа, любопытствуя, что же развеселило его.

— Вот видите, мадам? — приковал ее безраздельное внимание этот странный полушипящий, полускрипящий голос. — Прикоснуться ко мне вовсе не означает взять в руки змею.

От неожиданного смущения Эриенн отвернулась. Казалось, он с самого начала читал ее мысли, потому что именно такие слова слетали с ее губ. Она всегда считала его не человеком, а каким-то дьяволом.

— Я человек, Эриенн, — заверил ее лорд Сэкстон, став серьезным, и ей вновь показалось, что он читает ее мысли. — Со всеми потребностями и желаниями человека. А вы, моя дорогая Эриенн, так прелестны, что это стало для меня пыткой.

Хотя Эриенн и ощущала на себе пристальный взгляд из-под маски, она не могла поднять глаз на кожаную личину. Едва слышным голосом она промолвила:

— Во мне происходит борьба, милорд. Мое воображение находится в смятении, и мне кажется, что ваша маска внушает мне не больше страхов, чем образ того, что может находиться под нею. Может быть, если бы я увидела ваше лицо…

— Вы отпрянули бы в ярости и ужасе, — коротко прервал ее лорд Сэкстон. — В один прекрасный день мечта может одолеть дикие картины воображения, однако самое полное представление о моем облике может навсегда поставить между нами преграду. Пусть уж лучше вас окружают темнота и неизвестность, чем вы окончательно разберетесь в том, что мучает вас. Если необходимо, я буду ждать своего часа, однако и вы должны понять, что под самой отвратительной внешностью скрывается благородство и что даже в обшарпанном и подержанном экипаже можно совершить удобное путешествие.

Эриенн продолжала молчать, вцепившись руками в сиденье, чтобы удержаться в качающейся карете. Его слова неотступно преследовали ее. Лорд Сэкстон желал ее, и в один прекрасный день ей придется подчиниться. Однако пока что она испытывала слишком большой страх перед тем, что скрывалось под маской.

До Мобри оставался еще долгий путь, как позади кареты раздались выстрелы, напугавшие путешественников. Банди открыл небольшой лаз над передним сиденьем и тревожно сообщил:

— Разбойники, милорд! Добрая дюжина! Скачут за нами!

Лорд Сэкстон прильнул к окну, чтобы посмотреть на приближавшихся бандитов, однако быстро отпрянул назад, когда рядом с его головою пуля расщепила доску дверцы. Он скомандовал в сторону лаза:

— Скажите Тэннеру, чтобы держался от них на приличном расстоянии. Я позабочусь о том, чтобы отвязаться от попрошаек. Банди… спускайте Эгги.

— Слушаюсь, сэр! — чуть ли не радостно ответил тот и распахнул маленькую дверцу.

Послышался яростный визг, и Эгги свалилась в багажное отделение кареты под ноги лорда Сэкстона. Гневно протестуя, женщина изливала поток коротких проклятий, однако ругань резко стихла, когда прожужжала шальная пуля, срикошетившая от придорожного камня. Даже не фыркнув, Эгги забилась глубоко в отделение для багажа.

Лорд Сэкстон виновато посмотрел на молодую жену:

— Мадам, сожалею, что причиняю вам неудобство, но должен просить вас пересесть сюда, на переднее сиденье.

Эриенн спешно выполнила просьбу, в то время как Тэннер припустил лошадей, а Банди сделал несколько выстрелов наудачу с крыши кареты. Как только Эриенн освободила заднее сиденье, лорд Сэкстон обхватил верхние подушки и дернул их на себя. К удивлению Эриенн, перед ней открылось похожее на сундук пространство. Внутри пространства аккуратной стопкой лежало более дюжины мушкетов и ящик с отмеренными зарядами в шелковых мешочках. Сэкстон поднял кремневое ружье и, забравшись на спинку сиденья, отстегнул пару крючков, которые запирали короткую широкую панель над диваном. Лорд поднял кремневое ружье, проверил огнивную пластинку. Он долгое время выжидал, затем поднес ружье к плечу. Казалось, что не успел приклад лечь на место, как салон наполнился клубами дыма, вырвавшегося вслед за глухим ревом. Эриенн подпрыгнула от оглушительного разрыва, а через секунду увидела, как один из разбойников слетел с лошади, будто марионетка, которую кукловод дернул за веревочку. Лорд Сэкстон отставил использованное ружье и взял другое. Мушкет поднялся, и прежде чем Эриенн успела заткнуть уши, замок упал, и карета вновь наполнилась оглушительным грохотом. Атакующие бандиты снова понесли потерю, еще один всадник распластался в пыли.

Взяв очередной мушкет, лорд Сэкстон бросил быстрый взгляд на Эриенн и скомандовал скрипучим голосом:

— Мадам, не высовывайтесь из-за меня.

Люк над ними раскрылся, и оттуда донесся голос Банди:

— Уже почти у моста, милорд.

Лорд Сэкстон срочно принял решение, кивнул и ответил:

— Хорошо! Тогда — на ту сторону.

Банди захлопнул маленькую дверцу без дальнейших расспросов. Лорд Сэкстон подхватил под мышку еще два мушкета, а другой рукой взялся за щеколду дверцы кареты.

— Держитесь, моя дорогая, — спокойно сказал он Эриенн.

Посмотрев сквозь проем в задней стенке, Эриенн увидела, что один из всадников, более отважный, чем остальные, пришпорил коня и вырвался вперед, оставив далеко за собою более осторожных товарищей. Он уже нагонял мчащуюся карету, как экипаж накренился на крутом повороте, и всадник тут же потерялся из виду. Эриенн изо всех сил пыталась сохранить равновесие в страшно накренившемся экипаже, но не успел тот выпрямиться, как к звону в ее ушах присоединился глухой непрерывный грохот, и Эриенн догадалась, что они едут по узкому деревянному мосту с низкими перилами по обе стороны.

Грохот смолк, и карета снова накренилась и приподнялась, так как кучер встал на тормозной рычаг и натянул поводья, чтобы остановить упряжку. Не успели они остановиться, как лорд Сэкстон распахнул дверцу, спрыгнул вниз и резко остановился посреди дороги. Встав на колено, он положил один мушкет рядом с собою и неторопливо проверил на другом огнивную пластинку, прежде чем оттянуть тугой замок. Он застыл во внезапно наступившей тишине, пока не стал приближаться раздавшийся вдалеке гром копыт.

Вырвавшийся вперед всадник показался из-за поворота, и лорд Сэкстон подождал, пока копыта лошади не застучали по мостовому покрытию, после чего вскинул ружье на плечо и выстрелил. Тяжелая пуля попала коню прямо в грудь. Передние ноги коня подкосились, и он рухнул в грязь, после чего перевернулся в воздухе через голову, высоко подбросив из седла всадника. Описав дугу, тот шлепнулся на мост с болезненным воплем и несколько раз перевернулся, откатываясь от бьющегося в грязи умирающего животного.

Разбойник поднялся на ноги и потряс головой, как в полуобморочном состоянии. Осмотрелся он не сразу, однако когда все же повернулся, то вновь громко закричал, потому что увидел, что остальных преследователей словно воронкой втягивало на несущихся конях на мост. Спешившийся разбойник бросился к перилам и, пробив их в неуклюжем прыжке прямо перед скачущей группой, через долю секунды ударился лицом о ледяную воду под мостом. Заключительной картиной стало барахтанье разбойника в попытках удержаться на поверхности, в то время как тяжелые одежды тянули его ко дну, а быстрый поток вновь и вновь опрокидывал его на мелком месте.

Товарищи и не подумали прийти ему на помощь, так как первый врезался в издыхающего коня, а за ним быстро последовали и остальные. Последний всадник увернулся от кучи малы на мосту, однако его лошадь закусила удила и прыгнула в сторону в заросли шиповника. От впившихся в ее ноги колючек она заржала и принялась брыкаться. После третьего энергичного прыжка животное и всадник расстались, причем последний пролетел по воздуху, размахивая ногами и руками, спланировал вниз с нарастающим пронзительным визгом и исчез в кустах шиповника.

Лорд Сэкстон, усмехнувшись, поднялся на ноги и разрядил в воздух второй мушкет. Бандиты окончательно охладели к атаке и с удвоенными силами принялись выбираться из беспорядочного месива тел на мосту.

С крыши кареты донесся громкий, гогочущий смех, и Банди проухал:

— Как вы их, милорд! Вы их всех уложили! Такого меткого глаза, как у вас, больше ни у кого не найдется, милорд.

— У вас там наверху все целы? — спросил лорд.

Банди усмехнулся:

— Все, корме Эгги, которая слегка разгорячилась из-за сплющенной шляпки.

Лорд Сэкстон вновь коротко рассмеялся. Прихрамывая, он вернулся к карете, спрятал мушкеты и взглянул на свою молодую жену:

— А вы, мадам? Как поездка?

Эриенн улыбнулась:

— Со мной все в порядке, милорд, благодаря вам.

Лорд Сэкстон подтянулся в салон и захлопнул за собой дверцу. Когда он уселся, то стукнул один раз своей тростью в маленький люк на крыше, и карета, качнувшись, тронулась. Эриенн наблюдала за тем, как он перезарядил четыре мушкета, из которых стрелял, уложил их на место в тайник, а затем закрыл его крышкой с подушками. Чувствуя на себе взгляд жены, лорд Сэкстон откинулся на сиденье и посмотрел на нее:

— А вы ожидали увидеть калеку, мадам?

В его шепоте явно слышалась ирония.

— Вы поражаете меня, милорд. — Эриенн быстрым движением отрицательно покачала головою. — Вам, видимо, приходится трудно в этом мире, однако вы так замечательно справляетесь со своими трудностями. У меня такое чувство, что, несмотря на свои увечья, вы на две головы выше большинства людей.

— Я расцениваю это как комплимент, любовь моя.

Любопытство Эриенн распалялось, и она сформулировала свою мысль в виде полувопроса:

— Вы обращались с оружием необычайно умело.

— Результат длительной практики, дорогая Эриенн.

— Вы, без сомнения, слышали о Кристофере Ситоне и его пресловутом мастерстве дуэлянта. Как вы думаете, вы смогли бы победить его?

Ответу мужа предшествовал ироничный смех:

— Такой поворот был бы весьма забавен, даже для меня, но я не искушаю судьбу, дорогая, рассуждениями о столь отдаленных перспективах.

— Я не имею в виду какую-то перспективу, милорд, — извинилась Эриенн, — я лишь хотела узнать, какое бы место вы определили для людей, которые владеют оружием с таким мастерством.

— Если бы у меня был выбор — то рядом со мною. Неразумно враждовать с тем, кто умеет обращаться с оружием.

— А мои отец и брат, — медленно произнесла Эриенн, — они в ваших глазах глупцы?

— Ваш отец? Мне сложно судить. — Он непринужденно рассмеялся и отряхнул на коленях пыль с панталон. — Я уверен, что был бы многажды дурак, если бы уступил вас.

Он замолк и посмотрел на жену, которая сидела прямо и отводила глаза в сторону, пытаясь не допустить, чтобы краска хлынула ей на лицо.

— Ваш брат? Он не обдумал свой выбор и поспешно сделал неверный шаг. Возможно, это — юношеская скоропалительность, однако он очень страдает от собственных ошибок.

— Вы справедливы и честны, милорд, — заверила лорда Сэкстона Эриенн, по-прежнему не в состоянии встретиться с его неотрывным взглядом. — Вас нельзя упрекнуть за это.

— Если вы считаете меня столь порядочным человеком, любовь моя, то выслушайте меня. Я не сторонник дуэлей, однако никогда не бежал от вооруженного соперничества. Если бы я мог добиться вашей любви в подобной ситуации, то вызвал бы на дуэль всех, кто встал против меня.

Эриенн была совершенно не готова к тому, чтобы оценить его заявление. Когда она произносила брачные клятвы, то ощущала во рту горький, едкий привкус предательства. Прошедшая после свадьбы неделя не приблизила ее к решению отдаться мужу. Эриенн беспрестанно ощущала себя меж двух огней.

Отвернувшись, она смотрела в окно и не находила подходящего слова. Глаза лорда Сэкстона скользнули по ее изящному профилю, затем ниже, туда, где сквозь разошедшийся плащ виднелись полные груди. Он задержался там взглядом, испытывая радость этого момента, после чего опустил глаза вниз, где Эриенн скромно сложила на коленях руки в перчатках. Лорд Сэкстон мысленно вздохнул:

— Вы хотите сделать остановку в Мобри и навестить семью? — через минуту спросил он.

— Мне не о чем с ними говорить, милорд, — пробормотала Эриенн. — Я бы предпочла продолжить путь в Сэкстон-холл.

Лорд Сэкстон обхватил руками набалдашник трости и задумался над ее ответом. Если она испытывала страх перед тем, что он может потребовать от нее по возвращении в Сэкстон-холл, то, значит, не желала пощадить себя и отдалить этот момент, воспользовавшись возможностью посетить своих родственников.

Солнце стало клониться за горизонт, купая лицо и грудь Эриенн в ласковых золотых лучах. Эриенн знала, что муж наблюдает за ней, потому что жар его взгляда был сильнее, чем тепло солнца. Немного позднее Эриенн стало легче, так как свет на небесах исчез и темнота избавила ее от этого неустанного внимания, но и тогда в муже ощущалась какая-то странная сила, которая заставляла Эриенн предполагать в нем наличие чего-то сверхчеловеческого, раз его взор мог проникать сквозь эбонитовые тени, и она гадала, удастся ли ей хоть когда-нибудь перестать испытывать нервную робость, которую она ощущала в его присутствии.

Когда Эриенн проснулась на следующий день, то узнала, что лорд Сэкстон уехал из дома и велел передать, что, может быть, будет отсутствовать несколько дней. Его отъезд Эриенн рассматривала как некую отсрочку, однако в душе она не ощущала полной свободы. Закатав рукава, она решила доказать, что способна выполнять роль если не жены, то хозяйки дома. Она раздала поручения слугам, и если некоторые получили задание работать в жилых помещениях усадьбы, то другие были отосланы убирать там, где по-прежнему дарили пыль и время.

Хотя некоторые арендаторы выплачивали ренту съестными припасами, всегда оставалась нужда в пряностях и редких приправах, которые надо было приобретать, а на кухне необходимо было пополнять запасы. Эриенн составила список необходимых продуктов, для чего требовалась еще одна поездка на рынок, которую на сей раз должен был предпринять Пейн.

Проявляя любопытство к самим арендаторам, Эриенн попросила Банди заложить карету. Вооруженная целебными травами, чаями и лечебными мазями, Эриенн взяла с собой Тесси, чтобы посетить дома, выясняя, нужна ли там помощь, которую она могла бы оказать. Ее приветствовали морем улыбок, а радостный смех и лучащиеся лица крестьян были видимым доказательством того, что, несмотря на жуткий внешний вид лорда Сэкстона, они были рады его возвращению. Эриенн поражала безграничная лояльность крестьян, принадлежащих Сэкстонам, и от ее внимания не ускользнуло то, как смыкаются их губы при упоминании имени лорда Тэлбота. В последние годы им приходилось нелегко, однако с появлением на своем месте законного лорда они живо выражали новую надежду на будущее.

Эриенн возвращалась с ощущением, что в ней пробивается новый росток уважения к мужу, которое набирало силу, потому что во время своего короткого посещения она узнала, что лорд Сэкстон уже облегчил долю крестьян, сократив их подати и отменив уложения, которые были навязаны им лордом Тэлботом, а вместо того ввел уставы, которые были справедливы и с которыми можно было мириться. Помимо этого, он привез пару быков и с дюжину баранов из Шотландии, и все это обещало крестьянам разведение более здорового и выносливого скота. Уже не единожды до Эриенн начало доходить, почему люди были рады возвращению лорда.