Злые клятвы

ГЛАВА 1

Кензо

Я молча наблюдаю, как лимузин Адриана и Вани отъезжает от дома. Приятно снова видеть моего друга счастливым. Когда мы посещали Royal Elite, он был беззаботным. В течение многих лет он писал письмо за письмом странной девушке, которую никогда не встречал. Та, с кем он никогда не обменивался настоящими именами.

Мы думали, что он обрел свое счастье с Адой, когда женился на ней. Но внешность может быть обманчивой. Точно так же, как с моей Чисана Сэнко Ханаби. Мы были помолвлены с тех пор, как ей исполнилось шестнадцать, но дали друг другу обещания задолго до того, как мы были мыслью в утробе матери. Это деловая договоренность. Это способ для моей семьи добиться дальнейших успехов в законном бизнес-сообществе Нового Орлеана.

Это также кровный долг ее отца перед моим.

Эвелин ЛаМонтань.

Прекрасная искра.

Родители описывали ее как милую, заботливую и, что более важно, покладистую. Она не та маленькая искра, какой я ее себе представлял. Нет, Эвелин — красивая петарда с огненным языком и глазами из расплавленного золота. Три года она убегала от меня. Я преследовал ее ровно настолько, чтобы держать ее в напряжении. Я всегда знал, где она… до тех пор, пока шесть месяцев назад она не исчезла с моего радара.

— Ты готов вернуться в отель? — спрашивает Виталий, опуская руку мне на плечо. — Если другой богатый придурок бросит в меня свою светскую дочь, я, возможно, не уйду отсюда, не перерезав кому-нибудь горло.

Я смеюсь.

Виталия хорошо знают в Штатах. Выдающийся король на своем итало-американском троне. С тех пор, как его дядя узурпировал должность Дона своего отца в Италии, он строит свою империю во Флориде. Виталий отказывается возвращаться в место, где он родился. Его дом, где до сих пор проживают его мать и сестра, находится под диктатурой Анджело Де Луки.

Честно говоря, если бы он вернулся, его бы немедленно казнили, так что я понимаю, почему он колеблется. Однако он больше не одинок. У него есть Адриан и я, чтобы прикрывать его спину и идти с ним на войну. Вот только он не хочет. Но однажды он это сделает, и мы будем рядом на каждом этапе пути.

— Ага, — я устало вздыхаю и поворачиваю шею. Я изможден. Мы с Виталием увеличили вдвое объем работы, чтобы Адриан мог остаться дома с Ваней, пока она восстанавливается после испытаний с Адой. Потребовались недели, чтобы выследить всех албанцев, которые все еще скрывались в пределах наших границ. Это было нашествие крыс, о которых мы даже не подозревали. — Давай…

Мое внимание привлекает женский смех. Он легкий и воздушный. Беззаботный. Мой взгляд следует за звуком, пока он не останавливается на цели. Она повернута ко мне спиной. Все, что я вижу, это короткие светлые волосы, которые явно были обесцвечены. На ней бело-черная униформа кейтеринговой компании, которую Адриан использовал для приема. Женщина склонилась над небольшим столиком с бокалами для шампанского, собирая их, чтобы положить на большой поддон для транспортировки с одним из своих коллег.

Виталий следит за моим взглядом в тот момент, когда женщина поворачивается, чтобы отложить поддон.

Она поднимает глаза, что-то привлекает ее внимание. Именно тогда я увидел ее лицо.

Это она.

Моя прекрасная петарда.

Ее золотые глаза почти комично расширяются, когда она видит меня, ее рот слегка приоткрывается от удушья. Мы вместе в ловушке этого момента, каждый просто смотрит на другого, а остальной мир исчезает, когда мы поглощаем друг друга.

Я вижу, как страх поднимается в ее взгляде, словно золотая река, и распространяется по ней, как лесной пожар. Она знает, что это значит. Я нашел ее, и она будет моей.

Эвелин вскакивает с того места, где она согнулась, нечаянно врезаясь в коллегу, ставившего поддон с стаканами. Поддон падает на землю, и повсюду разлетаются стекла. Гости обращают взгляды на зрелище, показывая пальцем и пристально глядя.

Моя петарда не останавливается, чтобы помочь собрать остатки бокалов или даже проверить, в порядке ли ее коллега.

Вместо этого она бежит, не оглядываясь.

— Это та, о ком я думаю? — удивленно спрашивает Виталий. Я киваю. — Ты собираешься просто позволить ей уйти?

На моих губах играет ухмылка.

— Она никуда не пойдет, — говорю я ему. — Единственное место, куда она пойдет, — это вернуться в башню, из которой она сбежала.

Скоро прекрасная искра, скоро.