Золотые мухи

Глава 7

Сейчас, я как никогда понимала Анхесенамон, когда она всеми силами отказывалась от любых попыток пристроить её на должность «супруги бога». Бесконечные богослужения – это тяжёлая работа, после которой ни на что другое больше не остаётся сил.

Это может удивлять жителей двадцать первого века, но здесь и сейчас для любого в Та-Кемет бог являлся реальной сущностью. Притом, со своими заботами и потребностями. И дело не только в еде, которая большей частью уходила на стол жрецам. Но и возможной «усталостью», что зачастую «поражала» высшую сущность. Амон просто-напросто переставал вселяться в свою статую и что особенно плохо – отвечать на молитвы верующих.

Но, жрецы не славились бы своею мудростью, если бы не нашли способ «обновления». Чаще всего использовали «танцы страсти», что исполняли красивейшие из «дуат нечер», стараясь возбудить у бога вкус к жизни. Обычно это срабатывало. Но при серьёзных случаях могла помочь только «супруга». Учитывая же, что вышеупомянутой не было в наличии более тридцати лет… хм… храм тут же стал организовывать для своего «патрона» процесс тотального обновления, с моим непосредственным участием.

Будущий праздник носил вполне неприметное и можно даже сказать непрезентабельное название «переправа на запад». Хм… если так подумать, то для большинства наблюдающих, больше ничего и не происходило. Сакральным местом, была сама точка прибытия, а именно, Божественная Утроба Матери в Джесер-Джесеру[28], которую я не так давно посещала. Именно там и должно произойти обновление божества. Оно просто «родится заново», когда на следующее утро покинет это место после всех необходимых церемоний и молитв.

Впрочем, «уставали» с возрастом ведь не только высшие сущности, но и живые «воплощения богов». То бишь цари. Но вернуться в «утробу своей матери» для «обновления» они просто не могли. Но и тут жрецы талантливо выкрутились. Понятное дело, в ход шли танцы и снадобья, но ритуалы заметно отличались. Хеб-сед, или «праздник хвоста», обычно праздновался на тридцатый год правления. Правителю к этому моменту было глубоко за сорок, если только он не занимал трон ещё в детстве. Человек же в подобном возрасте здесь считался стариком. Хотя папашка Анхесенамон умудрился устроить себе хеб-сед уже через четыре года самостоятельного правления. Видно сильно утомился к тому моменту.

Так вот. В «праздник хвоста» старую статую царя ритуально хоронили в специально построенной для такого случая гробнице. В эти же дни для него отливали новую, но… она была с «секретом». Внутрь неё помещали небольшую фигурку царя-младенца, как «запечатлённый» процесс постоянного обновления. Народу объявлялось – правитель переродился и теперь бодр, и свеж. Публика, конечно же, требовала доказательств. И их ей предоставляли… на ритуальном забеге (хм… бегал чаще всего не сам царь), все могли убедиться, что величество ещё о-го-го.

Вы спросите, «при чём тут хвост»? Всё просто. Тот был частью церемониального облачения, и порою при беге, случайно ослаблялся, волочась позади. Со стороны это смотрелось потешно.

Все эти факты просто всплыла в голове, когда доставили послание их храма. Мне же необходимо отправиться в школу, и узнать, что предстоит делать в той самой «утробе» и как именно лично я буду способствовать «возрождению» бога.

Но перед этим предстояло встретиться с девочками из «второго отдела». Как поняла, они довольно успешно «поработали» в школе и имели для меня подходящую информацию.

Дабы не терять время, «женский батальон» прибыл во время завтрака. Удостоверившись, что у меня за столом снова пахнет рыбой, Тутанхамон свалил по-тихому, сославшись на вселенскую занятость. Хм… ну и ладно, мне же больше достанется.

Хотя девушек в «разведчицы» взяли не так давно, подготовили их хорошо. Где наблюдением, где правильной беседой, они добыли множество мелких и не очень деталей, что всплывали, как только я покидала школу. Благодаря полученным сведениям придётся поменять двух из выбранных ранее заместительниц. И хотя ничего смертельного те не сделали, но моими представительницами должны быть лишь самые достойные.

Старшая группы, дававшая завершающий отчёт, неожиданно застыла с открытым ртом и уставившись на меня, хлопала глазами. Огромные чёрные ресницы при этом двигались весьма завораживающе. Когда тишина, разбавляемая поскрипыванием опахал в руках рабынь начала раздражать (как уже говорила, характер мой заметно испортился, хотя я и старалась себя сдерживать, если успевала вовремя обратить на это внимание), недовольно спросила.

– Ты никогда не ела рыбу? – просто девушка не сводила ошарашенного взгляда с моей руки, в которой я держала обжаренное филе.

– Что вы, божественная. Конечно ела. Когда были живы родители, то я даже сама ловила её на обед, чтобы было с чем кушать заработанный ими хлеб. Но…

– Но?

– Но мы никогда не ели его с плодами рожкового дерева, Великая Госпожа.

– Хм, – обратила внимание на вторую свою руку, в которой держала упомянутый плод, – а что такого? Мне нравится!

– Он очень сладкий!

– Ну да! – заявила недоумённо, зачем произносить то, что все и так знают. – Так даже вкуснее, чем с огурцами. Надо ещё с мёдом попробовать!

Тут все девушки синхронно ткнулись лбами в пол, скорее всего, заразы, скрывают смех. Малолетних шпионок, дабы не подавились пылью, пришлось отпустить. Самой же отправляться в школу. Желательно поскорее отсюда уехать, иначе новые праздники будут появляться с рекордной частотой и как назло, все с моим обязательным присутствием.

Весь день прошёл в заучивании молитвы обновления, что мне предстоит произносить самой. В конце концов, когда голова уже стала пухнуть, попросила принести папирус и быстренько набросала её текст русскими буквами. Пожилая жрица недовольно переглядывалась с Хумусом, но кто докажет, что это текст молитвы, а не меню для храма на следующую неделю.

На ночь мне пришлось остаться в «доме супруги». Утро же стартовало с обряда омовения. Притом сразу для всех служителей. Полностью обнажённые, мы на рассвете вошли в Великое Озеро, что располагалось при комплексе и служанки с рабынями, под неспешное песнопение, приступили к водным процедурам. Чему до сих пор не устаю удивляться, так это совершенно безразличному отношению тут как к своей, так и чужой наготе. Благо после объединения с Ба, это более не вызывало во мне столь сильных эмоций.

Затем последовало натирание благовонными маслами и облачение в наряд «золушки» – простое льняное платье, совершенно без украшений, да тонкая лента на лысой голове. И кто это придумал? Ведь храм был самым богатым на территории страны. Скряги!

Благо, хотя бы позавтракать перед началом празднества дали. Но на случай, если во время «переправы» опять не будут кормить, приказала каждому телохранителям взять с собой какой-нибудь провиант. Эх… надеюсь мои защитники не дадут бедной беременной царице умереть с голодухи, а то жрецы прошлый раз об этом даже не подумали. В моей одежде карманов предусмотрено не было, как и возможности прихватить с собой какой-нибудь мешочек.

Началось празднество по знакомому распорядку. Я открыла домик бога, занавесив его тканью и заняла отведённое мне место в лодке. Усерхетамон[29] подхватили на свои плечи жрецы и под протяжное песнопение понесли к реке. На всём пути движения толпился народ, падая на колени, стоило нам приблизиться. А у воды ждала большая, украшенная живыми цветами ладья, вся команда которой так же попадала ниц, лишь процессия вступила на пристань.

На противоположном же берегу нас встречал… Тутанхамон. В парадной короне и даже с церемониальной бородкой. Он улыбался мне, поклоном приветствуя «сошествие» бога на берег. Мне, чтобы не выпасть, приходилось обеими руками держаться за борта. Потому просто послала мужу воздушный поцелуй, пока всё остальные «вдыхали пыль».

Самый страшный момент был, пока лодку поднимали по огромной каменной лестнице на вершину. Меня ужасно мутило и казалось, что нас с Амоном вот-вот опрокинут. А раздавленное другими находящимися в ладье статуями, моё истерзанное тело просто скатиться вниз, пересчитав все ступени.

На верхней террасе Усерхетамон наконец расположили на постаменте, и я встала на что-то устойчивое. Мир перестал дёргаться и качаться. Хм… у меня морская болезнь?

Видя моё состояние, Хумос что-то прошептал и две жрицы, помогли мне «отлипнуть» от колонны и подвели к снятому с ладьи наосу. Необходимо снять покрывало, чтобы, вынув статую Амона из домика, жрецы занесли её в «Утробу Матери».

Туда же, в пещеру, меня аккуратно завели служительницы и оставив необходимые атрибуты все удалились. Пока стояла прислонившись к стене, услышала тихую перебранку, затем рядом со мной появилась Хепри. Она остановилась в проходе и встав там на колени, произнесла.

– Чем я могу помочь вам, Госпожа?

– Меня сильно мутит. Найди что-нибудь попить.

– Сейчас, божественная, – и мне в ладонь вложили маленький фаянсовый пузырёк. – Это сегодня утром передал достопочтимый Монтуэм, когда Киниф привёл меня к нему и сообщил, что Великой Госпоже может понадобиться поддержка.

Кивнув, отпила немного жутко кислой жидкости. Минут через десять желудок, наконец успокоился, и я смогла осознанно взглянуть вокруг себя.

«Утроба» немного изменилась с моего последнего посещения. Теперь по углам возвышались подставки под факелы. Оглядев предоставленный мне инвентарь, нашла там эти самые пресловутые «лампы» местного разлива и пока солнце окончательно не ушло за горизонт, начала готовиться к ритуалу.

Прежде всего, нужно было разжечь огонь. С этим мне проворно помогла Хепри. Благо огниво не было освещено, а к факелам девушка не прикасалась. Затем установив жертвенник, подготовила угли, травы и воскурения, что следует возжигать в течении всей ночи, под размеренное песнопение молитв.

В завершение ближе подвинула горшок, что содержал специально подготовленные масла, коими должно окроплять статую в определённые моменты между молитв.

– Тебе нельзя здесь находится, Хепри. Как только сядет солнце, начнётся ритуал.

– Не беспокойтесь, божественная. Я буду снаружи с телохранителями. Верховный жрец так и не смог заставить уважаемого Кинифа убрать ваших людей. Ночная вахта в полном составе расположилась в храме, как на этом уровне, так и до самого низа.

– Хорошо. Иди. Я позову, если что-то понадобится.

Девушка поднялась с колен и пятясь, покинула пещеру.

Ну что… начнём помолясь! Хотя, что это я. Начнём молиться!

Достала из-за пояса изрядно помятый свиток и разложила рядом с жертвенником. Выдохнув, положила в чашу с уже разогретыми углями первую порцию трав и прикрыв глаза, начала петь начальную часть. Её, как не странно, удалось выучить дословно почти сразу.

Выдохнув в кратком перерыве, добавила к травам мирру и ладан. Взглянув в шпаргалку продолжила песнопение. Увы, дальше помнила плохо, потому пришлось одним глазом постоянно подсматривать.

Теперь предстояло окропить золотую статую Амона. Благо, лекарство Монтуэма действовало и меня не тошнило от всего этого дыма и запаха.

Фуф. Как же это всё утомительно! Не знаю, продержусь ли всю ночь. Да и кушать захотелось. Хорошо хоть между частями ритуала допускались небольшие перерывы.

Подошла к выходу из пещеры и тихо попросила что-нибудь поесть.

– Протяните руку, божественная, – услышала я шёпот.

Хм. Покидать периметр мне было нельзя, но, если поднести ладонь к самому проёму.

В руку тут же уткнулся свёрток. Довольно объёмный. Небольшой кусочек вяленого мяса, лук, несколько листьев салата, огурец и парочка средних хлебов. Но больше всего обрадовала фляга, наполненная отфильтрованным пивом. О да! Ситечко из нескольких слоёв льна, это постоянный атрибут любого приличного застолья. Так что фильтровать тут умеют. В памяти сразу же всплыло, как я наливаю мужу вино, используя этот незамысловатый аксессуар.

– Ну что же, продолжим, – тихо произнесла, закончив со скромным ужином.

Но я успела лишь открыть рот, сверившись с текстом на шпаргалке, когда почувствовала мужские руки на своей талии и зашипела.

– Это уже ни в какие ворота! Ты вообще последних мозгов лишился?