Звезда сапфировых вершин

Глава 25. Что здесь происходит?

Волнуясь, я бросила взгляд на белую входную дверь — и увидела на пороге мрачного, как ночь, капитана Эдвина. Высокий, прямой, синеглазый, в голубом мундире с серебром, он выглядел как яркий солнечный луч посреди всего этого темного безобразия.

— Что здесь происходит? — повторил он еще строже, звонко щелкнув пальцами. — Немедленно прекратите!

Но серая банда, разносившая дворец, так увлеклась своим разрушительным делом, что попросту его не заметила и не услышала. Только тролль в длинном желтом шарфе, наступив порванной сандалией на разбитый им же пейзаж, обиженно проговорил, указывая на меня корявым пальцем:

— Что происходит? Да вот она лягается!

Эдвин заметил меня и его строгое лицо на миг просветлело. Он подошел, посмотрел на меня теплым синим взглядом, машинально провел ладонью по стоявшей рядом розовой Тише, и она покраснела и распушилась от радости. Эдвин поздоровался и тихо сказал мне, кивнув на разбуянившихся троллей: «Сейчас я их приструню, госпожа Злата. Но извините, будет немного громко».

Я с ужасом увидела, что капитан гвардии выхватил из-за пояса тяжелый блестящий револьвер с замысловатым узором и перламутровой инкрустацией.

— Что вы, не надо! — жутко перепугалась я, решив, что возмущенный Эдвин сейчас прицельно перестреляет всех троллей, как мишени в тире. Они, конечно, громилы и нахалы, но все-таки не заслуживают кровавой истории!

Но Эдвин, сделав успокоительный жест (блеснул перстень с сапфиром), цепко осмотрелся и, помедлив, дважды выстрелил в потолок. Он метко попал в железный крюк, на котором держалась старомодная люстра с газовыми рожками. Тяжелая люстра на погнутом металлическом каркасе, обвешанная бесчисленными шариками, капельками и бусинками, с невыразимым грохотом обрушилась на пол. Эдвин успел загородить меня и Тишу от брызнувшего фонтана осколков. Да и тролли, которые бегали, кто где, не пострадали — никто не был ранен. Только мелкий ушастый лоботряс, раскатывающий по залу, укатился подальше, спрятался под стол на колесиках, как под надежный навес, и, пискляво заверещав, прижал к пухлым щекам болтающиеся уши. Эдвин рассчитал точно — все остались целыми. Кроме люстры.

Долговязый дворецкий Тони, прислонившись к одной из колонн, почти слился с нею — стал таким же белым, как чудом сохранившиеся во всем этом бедламе некрасивые кособокие статуи.

Все замерли, точно заколдованные, на том месте, где были. Тролль на лестнице перепугано прижимал к груди выломанную фигурную балясину. Тролль-верхолаз в красном берете, свалившийся вместе с напольными часами, сам в ужасе раскачивал круглой головой, точно маятник. А тролль, бешено крушивший паркет, заледенел, словно заколдованный лесоруб, крепко сжимая костлявыми пальцами непомерно большой топор.

Когда топор с глухим звуком бухнул на испорченный паркет, все немного встряхнулись, выдохнули, будто получили команду «Вольно!» Но продолжали стоять с озадаченным, туповатым, испуганным выражением. Все — и даже, пожалуй, я.

— А теперь кто-то может мне объяснить, что тут происходит? — сурово поинтересовался Эдвин, возмущенно ощупывая глазами нахальных троллей. Револьвер всё еще был в его руке, и никто даже не думал шевелиться.

— Господин Эдвин, простите, мы не сами, мы по поручению… — пролепетал пухлый тролль в желтом шарфе — нервничая, он отрывал от шарфа одну кисточку за другой и разбрасывал их по полу.

— По поручению! По приказу! Заставили! — вразнобой заголосили насмерть перепуганные тролли.

— Всем молчать! — вскинул руку Эдвин и сурово кивнул толстому троллю в сандалиях и желтом шарфе. — Ты говори. Кто вас сюда прислал?

— Господин Марген… Нас прислал именно он…. Мы не сами… — то бледнея, то зеленея, пролепетал тролль, дергая концы шарфа. Кисточек уже не осталось — все оторвал, поэтому он нервно накручивал шарф на руку.

— С какой целью?

— Он сказал, что мы будем командой… Вот ее командой, — тролль дрожащей рукой показал на меня. — Что она будет дворец налаживать, а мы — ломать… То есть сначала мы — ломать, а потом она налаживать… И снова то же… Налаживать — ломать…. И обратно… Вот.

— Вы — команда? Банда вы, а не команда! — в сердцах сказал капитан Эдвин. — Ну-ка убирайтесь отсюда, чтобы духу вашего во дворце не было!

— Но ведь сам господин Марген приказал… — вяло пискнул молодой тролль из-под стола с колесиками. Он опасливо морщился и загородился серебряным подносом.

— Господина Маргена беру на себя! А вы выметайтесь немедленно, если не хотите, чтобы я выстрелил не только в люстру! Хотя… — при слове «выметайтесь» Эдвин внимательно посмотрел на дворецкого Тони, который так и стоял у колонны, крепко сжимая большую тяжелую метлу. — Прежде чем уйти, приберите-ка тут за собой. Умели разрушить, умейте и убрать. С остатками люстры тоже разберитесь. Господин дворецкий… — Эдвин обернулся к Тони. — Вооружите-ка этих негодяев вениками, совками и тряпками. Есть у вас такое в хозяйстве?

Рыжеусый тощий дворецкий Тони, который наконец пришел в себя, быстро-быстро закивал, кинулся куда-то, уронив метлу, и мгновенно вернулся с коричневой колючей охапкой связанных веток. Веники он лихо раскидал в руки троллям — и те послушно их порасхватывали.

— А я не могу подметать, у меня, кажется, травма! — пискнул тролль-верхолаз в красном берете с помпоном, резво подпрыгивая и старательно растирая то одно, то другое бедро. — Я вообще работать не могу! И не хочу! И не буду!

Эдвин хмыкнул, посмотрел на меня, шепнул: «Как зовут дворецкого?» «Тони», — так же тихо ответила я.

— Господин Тони, а если у кого-то вот такая «травма», как у этого наглеца и лентяя, — Эдвин кинул взгляд на скачущего тролля в красном наряде, — то разрешаю вылечить ее тем же веником. Вы остаетесь за старшего, господин дворецкий, и не надо никого тут жалеть.

Тролль в берете мгновенно вытянулся и, забыв про «травму», принялся старательно подметать осколки. Все остальные, недовольно поглядывая друг на друга и на Тони с большой метлой, тоже, бурча, принялись за дело. А с жестким и мрачным Эдвином они даже боялись столкнуться взглядом.

— Ну вот и решили проблему, уважаемая Злата. К сожалению, иногда приходится действовать и вот так. Жаль, конечно, что пришлось пожертвовать парадной люстрой. Но я уверен, что вы всё равно бы ее вскоре поменяли, — Эдвин посмотрел на меня, тень суровости мигом сошла с его лица, а жесткий взгляд прояснился. Он улыбнулся — и я вновь поразилась, как меняет строгое выразительное лицо искренняя улыбка. В Эдвине снова появилось что-то юное, задорное, мальчишеское. Я покраснела и подавила острое желание взять его за руку.

— Благодарю вас, господин Эдвин, вы опять мне помогли, — проговорила я, вспомнив, как быстро он вчера вычислил воришку тролля Бина, стянувшего магические предметы. — Я очень рада видеть вас снова… — и поспешно добавила. — Ведь без вас я не справилась бы с этой ужасной оравой!

— Да, нелегко совладать с этими балбесами и пакостниками, они буйные и совершенно неуправляемые, — кивнул Эдвин.

— Но вам, однако, это удалось, — уважительно заметила я, глядя, как толстый тролль в желтом шарфе старательно намывает полы там, где вывалился из горшка несчастный цветущий бальзамин. У него ничего не выходило, он только размазывал землю по полу, везде оставляя грязные пятна. Дворецкий Тони, схватившись за голову, раздраженно отобрал у него тряпку и, покачав головой, сунул в руки веник.

— Тролли — это ведь всего лишь мелкие сошки, — заметил Эдвин. — А вот их повелитель — человек умный и коварный. Господин Марген ничего не делает просто так, не подумав. Стало быть, он специально собрал для вас команду из троллей понаглее. Скажите, Злата, возможно, у вас с господином Маргеном случился вчера конфликт? Или, может быть, произошло что-то другое?.. — глаза Эдвина снова потемнели.

Я глубоко вздохнула, покачала головой и ничего не ответила. Вспоминать вчерашний вечер мне совсем не хотелось, и я не знала, стоило ли о нем рассказывать Эдвину. У него имеется револьвер — а вдруг Эдвин, возмутившись, пристрелит Маргена и за это ему отрубят голову? Я же не знаю законов Сапфирового королевства… А может быть, здесь приняты дуэли, и тогда погибнуть может Эдвин, а я не могу этого допустить!

И лишь с ним мне так тепло, так спокойно…

«А ну-ка перестань! — строго подумала я. — Ты только второй день знакома с Эдвином! Не строй иллюзий. Неужели не помнишь, как это больно, когда они разрушаются?!»

Но Эдвин не был иллюзией — он был человеком, к которому меня сумасшедше тянуло, хотя я отчаянно боялась себе в этом признаться. Мне хотелось прикоснуться к его высокому светлому лбу, на который падала каштановая прядь, дотронуться до сильных, красивых рук, обнять за крепкие плечи…

Я выпрямилась, будто стряхивая с себя наваждение.

— Вот, оказывается, какими они могут быть старательными! — усмехнулся Эдвин, глядя на суетящихся, хлопочуших троллей.

С лестницы спустилась тощая экономка Ирэна в белом платке. Она вцепилась в перила, потрясенно глядя на рабочую суету, которую бестолково развели тролли, и перевела взгляд на Эдвина и на меня. Что-то мелькнуло в ее зрачках, недовольно дернулись тонкие бледные губы — стало понятно, что Эдвину она вовсе не рада. Но Ирэна постаралась скрыть неприязнь и, сделав неловкий книксен, холодно поклонилась. Видимо, капитана Эдвина знали абсолютно все в этом королевстве.

— Добрый день, господин Эдвин! — подчеркнуто вежливо произнесла она. — Меня зовут Ирэна, я домоправительница Хрустального дворца. Мы никак не ожидали увидеть вас сегодня в нашем скромном пристанище. Господин Марген не предупреждал о вашем визите. Что ж, искренне рады! Искренне рады!

Я видела, как «искренне рада» эта лицемерная женщина — ее белое лицо стало еще бледнее, а гладкий мраморный лоб сморщился, будто пошла трещинами побелка.

Эдвин вежливо кивнул.

— Здравствуйте, госпожа Ирэна, — и проницательно поинтересовался у экономки. — А вы, как я вижу, не слишком удивлены появлению этих… существ? — он кивнул в сторону троллей.

— Ну, как вам сказать, — замялась Ирэна, отводя глаза в сторону. Но солгать капитану Эдвину не смогла — слишком уж пронзительным стал взгляд его голубых глаз. — Господин Марген предупредил меня, что с утра явится команда мастеров для реконструкции дворца. Поэтому я была в курсе, что они прибудут.

— Да уж, превосходные мастера, просто потрясающие… — развел руками Эдвин, с усмешкой глядя, как два тролля, толкаясь и переругиваясь, неуклюже пытаются поднять тяжелые разбитые напольные часы. — Госпожа Ирэна, я предлагаю вам как домоправительнице тоже заняться делом и помочь дворецкому навести порядок. — Эдвин заметил, как Тони, выбиваясь из сил, хватает за шиворот то одного, то другого тролля, чтобы указать тем, чем нужно заняться.

— Мне? Выполнять грязную работу? О нет… Что вы! Это невозможно! Это, я бы сказала, даже возмутительно! — презрительно протянула Ирэна. — Простите меня, господин Эдвин, но ведь я домоправительница, а не поломойка. И вообще… — она столкнулась с очень спокойным, очень холодным взглядом Эдвина и не договорила фразу, будто подавилась словами.

— Я и не предлагаю вам натирать полы, — невозмутимо возразил капитан Эдвин. — Я требую, что вы тоже приняли участие в общем деле. Ведь вы здесь работаете. Как представитель королевского двора, я вполне имею право дать вам такое указание. Или вы не намерены его выполнять?

Лицо Ирэны дернулось, но она почтительно кивнула.

— Что вы, вы меня не так поняли, — сразу пошла на попятную она. — Конечно, я все выполню. Безусловно.

— Госпожа Злата, а у вас есть какие-то просьбы или пожелания? — обернулся ко мне Эдвин. — Сегодня у меня есть время, чтобы чем-то помочь вам.