Ада

Глава 39. Ада

Звонит дядя Паша, извиняется, что не придет, дела. Но, говорит, отправил доставку на адрес Адама.

Курьер приходит минут через двадцать.

Ну конечно же, дядя Паша тоже в курсе, какой любимый торт у Марка. Его обратно не отправишь. Придётся есть.

— Ох, работать мне в зале не один час, — вздыхает Лука, притягивая к себе тарелку с куском торта. И это после шести съеденных безушек, размером примерно, с зефир.

Какими-то окольными путями разговор переходит на обсуждение нашей будущей свадьбы. А я даже не знаю, что отвечать. Ну не сложился в моей голове еще образ идеальной свадьбы. Но я точно знаю, что хочу, чтобы мои родные были рядом. Хочу подарить им кусочек моего счастья.

Когда на каждый вопрос в поисках ответа смотрю на Адама, он лишь говорит «решай сама».

Ужасно хочется съязвить, что он уже на опыте, уже был женат. Но молчу. Ни к чему это.

Когда? — В сентябре.

Почему? — Хочу разноцветные деревья на фоне на фотографиях.

Где? — Понятно где, у Григория в ресторане.

Платье? — То, в которое влюблюсь.

— Ну волосы хоть перекрасишь? — вставляет Лука свои пять копеек.

— Нет, — в один голос с Адамом.

Родители с Лукой уходят ближе к полуночи. Евочка с Марком даже успели уснуть на ковре в детской, в окружении живности. Предложила оставить сестренку у нас, но завтра ее везут сдавать анализы, обследования. Контроль сердечка.

Она, конечно, спросонья бурчит, но, когда Григорий берет ее на руки — кладет свою головушку ему на плечо и сразу вырубается.

— Очень красивое колечко, спасибо, — говорю Адаму.

Мы стоим в коридоре, просто прижавшись друг к другу. Хорошо, что не надо прибираться — уже все убрали и мы с мамой, и мужчины нам помогали. Посудомоечная закончит цикл минут через пять.

— Устала? — трется носом о мой нос.

— Нет.

— Это хорошо. Ты же помнишь, какой сегодня день.

— Среда, — конечно же я помню. Каждый день помню, как озвучила то свое решение.

— День моего развода.

— Ага.

— И это значит… — начинает целовать мою шею.

Хотела его потроллить немножко, включить дурочку.

Но мурашки, которые начали разбегаться по моему телу из-под поцелуев Адама не дали мне и рта раскрыть. Я могу лишь сильнее цепляться за своего Викинга. Я могу лишь тянуть к нему лицо за поцелуем.

— Я календарик вела. Дни считала…

Смеется тихонечко. И целует.

Да, мы спали с Адамом в одной кровати все время. Но я спала в пижаме с брюками. И у нас были разные одеяла.

Не то что не заниматься с ним сексом было делом принципа, нет.

Это было дело моей совести, моего восприятия мира.

Женатый мужчина — табу.

Жила же без секса три года, проживу и месяц.

Но зато сейчас я знаю, что этот мужчина целиком и полностью мой. Без всяких отговорок.

Только знание этого позволяет мне отдаваться ему без остатка. И брать то, что предлагает он. Он только мой, и понимание этого разжигает такой пожар в груди.

Я уже и забыла, насколько этот большой мужчина может быть нежным.

Как умело он может находить волшебные точки на моем теле.

Как ласково может звучать его голос во время признаний.

Мне его мало. Нам обоим мало друг друга.

Небольшая передышка в полной тишине, но мы как будто разговариваем руками, они не останавливаются ни на миг.

А потом еще раз.

И, кажется, еще…

Утром никак не могу проснуться. Слышу, как Адам бурчит, что "утомил девочку" и уходит гулять с Айком. За это люблю его еще больше.

Сквозь сон чувствую, что на ноги мне запрыгивает Хэлл. Пусть спит, наглая моська.

— Пап, а Ада не умельла? — шепотом

— Что? Нет, конечно!

— А почему она так долго не плосыпается? Она даже не шевелится.

— Ада просто спать поздно легла, вот досыпает.

— А что она делала? — с любопытством спрашивает.

Конечно, привык, что мы в десять уже спать ложились. Это тоже реабилитация Адама.

— Да много чего, — он как будто сейчас засмеется, — убирала за гостями, посуду расставляла.

— Я не сплю, — решаю обозначить себя, сажусь на кровати. — Доброе утро! И, Адам, спасибо, что погулял с Айком.

— Я его уже и покормил, соня.

— Папа уже и завтрак приготовил, — докладывает Марк.

— Правда, он состоит из торта и безешек, — признается Адам.

Падаю обратно на подушки.

— Идеальное утро! — делюсь своими ощущениями с Ольховскими старшим и младшим.

— Ты точно хочешь свадьбу в сентябре? — за завтраком спрашивает Адам.

— А что? Какие-то проблемы? — блин, а вдруг у него какие-то планы на сентябрь, я даже не посоветовалась с ним.

— Только одна, — грустно вздыхает Адам.

— Какая?

— Слишком долго ждать, — улыбается.

— Эй, ты только вчера развелся! Побудь в статусе холостого подольше.

— Что он даст мне, этот статус? Зависать в клубах, гулять по барам, цеплять телочек намерения у меня нет. Я собираюсь проводить всё свободное время с вами — с тобой, сыном.

— Спасибо, было очень вкусно, — Марк, кажется, сейчас лопнет. Все лицо в торте.

— Иди помой ротик, чумазик, — трепет сына по волосам Адам и мелкий убегает в ванную.

— Я знаешь, что подумал. Буду паспорт менять.

— Зачем? Рано же еще. Вроде же в сорок пять менять надо.

— Хочу, чтобы в моем паспорте штамп стоял только с твоей фамилией.

— Адам…

Но он быстро целует меня в уголок рта, не давая ничего сказать.

— Я так хочу, — перетягивает меня к себе на колени, — может, перенесем на пораньше? — снова целует.

— На когда, например?

— Например, на июнь, — и еще один поцелуй.

— Папа, там Хэлл блюет, — Марк забегает на кухню к нам.

— Очень романтично, — смеюсь, слезая с колен Адама. — Пойду, уберу за этим хулиганом.

И даже сейчас, убирая за котом, я ловлю себя на мысли как я счастлива. Счастлива быть здесь и сейчас.

Счастлива, просыпаясь в объятьях любимого мужчины. Улыбаться сквозь сон, когда он трется носом об ту часть моего тела, куда уткнулся его нос.

Счастлива, когда играю с Марком. Возможно, этим я закрываю гештальт из детства — у меня никогда не было столько игрушек, я никогда не могла вот так спокойно, без ожидания очередной оплеухи, посидеть с единственной куклой, которую мы делили с Ладой. А с Марком мы катаем машинки по всей квартире. Собираем железную дорогу, строим домики и расставляем деревья вдоль путей. И даже игры с игрушечными пистолетами, стреляющими мягкими легкими шариками пенопласта, я обожаю.

Обожаю играть в догонялки и прятки с Марком, когда наши животные думают, что это все для них и носятся из комнаты в комнату быстрее нас.

Адама мы пока в наши активные игры не берем, пусть еще немножко отдохнет.

Люблю его этот взгляд, когда он смотрит, как мы играем. Полный любви и счастья.

Он тоже счастлив. Он говорит мне об этом каждый день. Не только словами.

Блеском в его глазах.

Улыбкой.

И постоянными семейными обнимашками.