Биология

Глава 9

— А вот и мы! — С этими словами в дверь Настиного дома ввалились Арлен и Бетти. — Мы вам не помешали?

— Не «вам», а «тебе»! — Настя невольно улыбнулась. Гостьи явно ожидали другой мизансцены.

— А где же Виктор? — протянули они в один голос.

— Вы забыли, что у него работа, — напомнила Настя. — Серьезная работа над серьезным проектом.

— Влюбленным не до проектов! — отрезала Бетти.

— Скажи, ты уже выбрала наряд на вечер? — поинтересовалась у Насти Арлен.

— В общем, да. — Настя вытащила из шкафа скромное голубое платье с цветочным узором по краю.

— Настя! — воскликнула Бетти, а Арлен просто потеряла дар речи. — Так не одеваются женщины, когда хотят соблазнить мужчину!

— Я вовсе не собираюсь никого соблазнять. И оставьте нас с Виктором в покое.

— Ну-ну, не сердись. Это шутка. — Сообразив, что они и в самом деле перегнули палку, Арлен погладила Настю по плечу. — Просто мы не так выразились. — И она незаметно толкнула Бетти в бок: мол, выручай!

— Красивой девушке — красивое платье! Вот что мы имели в виду, — нашлась та и начала доставать что-то из большого пакета.

Взглянув на то, что она достала, Настя тихо ахнула — это было платье. И не просто платье, а мечта! Серебристо — розовый шелк мягко переливался под светом лампы. К поясу было прикреплено несколько маленьких роз из той же ткани, что и платье. Пока Настя тихо млела над туалетом, Арлен открыла принесенную ими коробку. Там были туфли — такого же серебристо — розового цвета, элегантные, изящные, на тонком высоком каблуке.

— Это еще не все. — Арлен порылась в сумочке и извлекла оттуда небольшой футляр. — Открывай! — Она протянула футляр Насте.

Настя открыла изящную коробочку и снова ахнула. На темно — синем бархате мерцали пять розовых камней в серебряной оправе.

— Это мне?

— Тебе, милая. Это украшение мне подарила мама. Она сказала, что оно принесет счастье. Так и вышло. Думаю, что тебе оно тоже принесет счастье.

Настя завороженно смотрела на все это великолепие. Она чувствовала себя Золушкой, к которой внезапно явилась фея, нет, две феи, чтобы помочь ей собраться на бал. И не важно, что две эти волшебницы всю жизнь жили на одной с ней улице. Только сейчас Настя по достоинству оценила соседок. Она обняла Бетти и Арлен. Потом Бетти снова зашуршала пакетом и извлекла из него мужскую рубашку.

— Это для Виктора! Ну пожалуйста, сделай нам одолжение, пусть он тоже покрасуется рядом с тобой. У него наверняка нет с собой ничего подобного — ведь он ехал сюда работать!

И Настя приняла из ее рук рубашку, благодарно улыбаясь.

— Спасибо вам, мои хорошие!

Виктор, ничего не подозревая, сидел за столом и напряженно работал. Он был немало удивлен, когда в дверь позвонили. Интересно, кто это? Он никого не ждет. Впрочем, в этом месте ему уже пора перестать удивляться чему бы то ни было. При виде Насти сердце его забилось как бешеное. Настя стояла на пороге со счастливым лицом. Она чувствовала себя феей, совершающей волшебство. Правда, Виктора феями не пронять, но это не важно. Главное, она чувствует себя в этой роли! И этого достаточно.

— Настя, как ты вовремя! У меня желудок подводит от голода, я это только сейчас обнаружил, при твоем появлении.

— Ну конечно, я способствую выделению у тебя желудочного сока, — ответила «фея», слегка погрустнев. — Ужинать так ужинать. Но я тебе принесла кое-что.

— Салат?

— Скорее, приправу. К танцевальному вечеру. Пожалуйста, примерь! — И Настя подала ему пакет. — Надеюсь, тебе понравится не меньше салата.

Заинтригованный, Виктор открыл пакет, сбросил с себя футболку и облачился в рубашку.

— Тут не хватает верхних пуговиц! — обескураженно заметил он.

— Тут всего хватает. Верхних пуговиц здесь быть не должно. Здесь должно быть видно тело. Это красиво! Латиноамериканские танцы очень сексуальны, а рубашка как раз для них! Ты ведь и в этом знаток?

Она легонько провела по его груди, не скрытой воротом рубашки. От этого мимолетного прикосновения Виктор вспыхнул.

— В общем, да. Я танцую, но про рубашки как-то не помню, какими они должны быть. Скажи, а нам надо целоваться? — Он напрягся в предвкушении.

— Н-не думаю… — Настя заметила его напряжение, но отнесла его на счет превышения своей активности. Видимо, с рубашкой она переборщила, а Виктор из вежливости старается ее не обидеть. Она отступила на шаг, всем своим видом показывая, что ему нечего опасаться. — Ты ведь голоден? Давай ужинать.

И они принялись за пиццу. Потом Настя убежала к себе переодеваться. Уходила она от Виктора понурая, с грустными мыслями. Скоро конец их совместным трапезам, скоро они расстанутся насовсем. И сегодняшний вечер будет похож на прощальный бал.

Виктор появился на танцплощадке в самый разгар вечера. Он поискал глазами Настю, но ее нигде не было. Зато к нему шла какая-то незнакомая девушка в сказочной красоты платье, в туфельках на высоких каблуках. Боже праведный! Да это… Настя!

— Ты такая прекрасная! — не сдержал он своего восхищения.

Она взяла его под руку.

— Ты тоже, — вздохнула она. Виктор с удивлением увидел слезы в ее глазах.

— Я что-то не так сказал?

— Все в порядке…

Настя еще раз судорожно вздохнула.

— Но ты плачешь! — Он провел пальцем по ее щеке, влажной от слез.

— Не обращай внимания, это от волнения…

Они танцевали, и у Насти кружилась голова от близости Виктора, от звуков музыки, от этой волшебной ночи, от мерцания звезд над головой. Вот одна из звезд сорвалась с неба, прочертила по темному небу тонкую светлую черту и погасла в бархатной синеве.

— Ты видел? — шепнула Настя.

Виктор молча кивнул. Казалось, он тоже поддался очарованию этого вечера. Глядя в глаза Насти, Виктор вспомнил, что она всегда загадывает желания во время звездопада.

— Что ты сейчас загадала? — Он нежно сжал ее руку.

Настя сама не поняла, как у нее вырвалось:

— Ребенка.

— Как? Прямо сейчас? — рассмеялся Виктор, решив, что Настя шутит.

Настя вырвала у него свою руку.

— Мне не до шуток!

От досады она раскраснелась. Никогда еще она не казалась Виктору такой красивой.

— Да, я хочу иметь ребенка. Что в этом странного или смешного? — Настя уже не могла остановиться. — И он у меня скоро будет!

Виктор невольно посмотрел на ее живот.

— Но ты…

— Нет-нет, — перехватив его взгляд, сказала Настя, — я еще не беременна. — Ей вдруг захотелось рассказать кому-то о своих мучениях. Рассказать по-дружески, чтобы ощутить поддержку. — Я решилась на искусственное оплодотворение.

— То есть твой ребенок не будет знать, кто его отец? — с ревнивой ноткой спросил Виктор.

— Конечно, нет!

Почему-то Виктор почувствовал облегчение от этих слов.

— А кто-нибудь еще знает об этой твоей задумке? — продолжал допытываться он.

— Никто. Ты первый узнал.

Заметив в глазах Виктора гневные искорки, но не поняв, почему он разозлился, Настя простодушно добавила:

— Уже совсем скоро. Через пару дней!

— Через пару дней?! — рявкнул Виктор, наконец, давая выход своему гневу.

Настя испуганно посмотрела на него, не понимая, что его так взбесило. Наверное, он не привык к дамским излияниям, а она пустилась в откровения. Как глупо!

— Давай не будем об этом, — прошептала она.

— Почему? Это тебе неприятно? — Виктор невольно перешел на шепот.

— Мне больше нравится, когда ты говоришь мне комплименты. А сейчас… сейчас ты смотришь на меня, как будто я сумасшедшая.

— Ты и есть сумасшедшая.

— Это еще почему?

Виктор схватил ее за руку и увлек танцевать. В него словно бес вселился. Он кружил ее в танце, вертел вокруг себя — она едва успевала сообразить, как двигать руками и ногами. Прощальный бал! Он ей надолго запомнится!

Уже глубокой ночью Виктор стоял на кухне и прямо из бутылки жадно пил минеральную воду. Мысли о Насте не покидали его. Он вышел на улицу. Хотелось спокойно обдумать все, что она сказала. Слабый ветер приятно освежал лицо. Это было очень кстати. Окна окрестных домов были темными, только у Насти до сих пор горел свет. Интересно, что ей не спится? У нее есть цель в жизни, она точно знает, чего хочет, а его раздирают противоречия. Его неудержимо влечет к этой девушке, но он ей, кажется, совсем безразличен. Он нисколько ей не интересен, не говоря уж о том, чтобы сделать его отцом своего ребенка. От этой мысли кровь бросилась ему в голову.

Виктор еще побродил по темному саду, но потом неведомая сила привела его к знакомому крыльцу. Доводы рассудка испарились.

— Виктор? — удивленно спросила Настя, увидев его на пороге. — Что у тебя случилось?

— Ты впустишь меня?

— Да, конечно. — Настя шире распахнула дверь. — Проходи!

— Я не разбудил тебя?

— Нет, я не спала. Никак не могу заснуть.

— Мне тоже не спится, Настя… Я все думал о том, что ты собираешься делать, и…

Настя предостерегающе подняла руку.

— Тебе надо думать о своем проекте, прости, что я нагрузила тебя своими проблемами. Я с ними справлюсь. А ты, кажется, скоро улетаешь в Боливию? Возможно, я тоже перееду в другое место.

Такого поворота событий Виктор не ожидал.

— А как я буду узнавать о тебе? — вырвалось у него.

— Ну… если хочешь, я буду писать тебе письма, — пообещала Настя, изо всех сил стараясь сдержать подступившие слезы. — И присылать фотографии! И потом, мы можем встретиться, когда ты вернешься из экспедиции.

— Но это так долго — два года!

Настя вздохнула.

— Да, это действительно долгий срок. И за два года многое изменится. В доме будет ад кромешный: раскиданные игрушки, мультики по телевизору. И еще праздники по каждому поводу: новое слово, первый шаг… Как раз все то, чего ты не любишь.

Виктор с нежностью смотрел на нее.

— Не сомневаюсь, что ты будешь прекрасной матерью, Настя. И уверен, что у тебя все будет хорошо. Но я никак не могу перестать думать о тебе.

Настя отвела глаза.

— Тебе меня жалко?

— Прости, что заставил тебя плакать, — заволновался он.

— Нет, я не плачу. — Настя старалась говорить спокойно, но ее голос предательски дрожал. — Просто меня тронула… твоя забота. Я так устала… выбирать!

— Что выбирать?

— Не что, а кого. Донора.

— А что, ты еще не выбрала?

Настя взяла с тумбочки и молча протянула ему несколько листов бумаги. Ну почему она не сказала ему «до свидания», а опять растаяла, как последняя размазня!

— Я уже два месяца изучаю их, — жаловался кто-то ее голосом. Неужели это она? Уму непостижимо! Зачем она все это ему говорит? — И никак не могу выбрать — то одно останавливает, то другое. Вот, например, этот: и умный, и удачливый бизнесмен…

— Я бы не сказал, что он особенно умный. — Виктор впился глазами в Настин список. — У него стандартный IQ.

— Но нельзя же требовать от людей, чтоб они были такими же умными, как ты. — Настя даже слегка обиделась. — Меня смутило не это. Одна женщина, воспользовавшись его донорской спермой, родила близнецов. Боюсь, мне не под силу одной вырастить двойню.

— Забудь о нем! — Виктор небрежно бросил лист через плечо. — Кто следующий?

— Художник. Мне нравится, что у него творческая профессия. Представляешь, как будет здорово, если мой сын или дочь станут…

— Бедными художниками, которые рады продать свои картины по пять долларов?

— Для меня главное, чтобы мой ребенок занимался тем, что ему действительно интересно!

— Но посмотри. — Виктор ткнул пальцем в лист. — У него не проставлен IQ! Этот вообще никуда не годится!

— Но это же абсолютно нормально. Ведь далеко не все люди знают свой IQ. Например, я своего не знаю.

— Да? Ну ладно, — миролюбиво сказал Виктор, — не будем спорить, но этого кандидата пока отставим.

И этот лист последовал за предыдущим.

— Следующий кандидат наверняка тебе не понравится, — сразу предупредила Настя. — Он работает фотомоделью. Я знаю, что это глупо — ставить внешность на первое место, но мне хочется, чтобы мой ребенок был красивым. Ведь считается, что с приятной внешностью больше шансов устроиться в жизни.

— У этого красавчика тоже нет IQ! — Виктор собирался уже присоединить и этот лист к остальным, но Настя перехватила его руку.

— Зато он француз, и мой ребенок будет в совершенстве владеть французским.

— Французский язык достаточно легкий, — возразил Виктор. — Его может выучить любой. Не обязательно иметь для этого отца-француза.

— Тебе легко рассуждать! А сам-то ты знаешь французский?

— И испанский, и итальянский, и немецкий. Ну-ка, посмотрим, что у французика с образованием. Ну, конечно! — Виктор возмущенно потряс листом. — Учился в нескольких колледжах, но ни одного не окончил! Человек, который не нашел своего места в жизни. Неудачник! Этот тебе совсем не подходит!

— Ну, ты говорил, что тоже пока не нашел, — напомнила Настя.

— Да, это правда. — Виктор еще раз пробежал глазами по бумаге. — Нет, этот точно не годится. Посмотри, какая у него группа крови!

— А что такое?

— У него редкая группа крови. Вдруг ребенок унаследует группу крови отца? Если с ним случится несчастье и потребуется переливание, ему трудно будет помочь.

Глаза Насти испуганно расширились. Она выхватила лист из рук Виктора и, скомкав его, швырнула на пол.

— Послушай. Что мне теперь делать? Ты раскидал их всех, как соперников, — пошутила Настя. — А у меня всего два дня в запасе, чтобы…

— Чтобы что? — надвигался на нее Виктор.

Глаза его горели, он смотрел на Настю не отрываясь. Она попробовала засмеяться, но он, похоже, не услышал ее шутки, а вел себя совершенно незнакомым ей образом. Она не заметила, как оказалась в его объятиях. А в следующую минуту он нес ее на руках в спальню. Насте стало больно дышать — так он сжал ее, словно боялся, что она вырвется. Но она и не думала вырываться. Она вообще не думала. Она растворилась в его нежности и страсти. Мысль о том, кто же будет отцом ее ребенка, отпала сама собой.