Биология

Эпилог

Стоял теплый, тихий, солнечный сентябрь. Виктор сидел на веранде и листал каталоги. Хорошо бы попасть на несколько ближайших выставок собак. И еще написать статью в университетский «Научный вестник» — отчет о проведенном на основе его гипотезы эксперименте «Условия выживания брюхоногих моллюсков».

— Ну, работай язычком, не ленись, пожалуйста, в таком возрасте, а уже столько лени! Ну, постарайся, вот так, хорошо. Теперь совсем замечательно, восхитительно! Не переставай!

Виктор повернул голову. На противоположном конце веранды в плетеном ажурном кресле плотно помещалась кругленькая попка в розовых шортиках. Его милая жена! Как она любит ходить в шортиках! Даже трехмесячная дочка не помеха — фигурка у Насти осталась все такой же стройной, разве что слегка пополнела. Ну, да кормящей матери положено прибавить в весе.

— Эрика, соси, не ленись, детка, не засыпай! — продолжала ворковать Настя, сидя спиной к мужу, чтобы солнечный свет не падал на личико спящей крохи. Она совсем еще пупсик, но нрав у нее крутой — морщится от солнца и ветра и начинает скандалить: не те условия выживания! Что ж, живой организм имеет право на протест против среды обитания.

Виктор снова погрузился в размышления. На днях он получил от отца письмо. Они с матерью все лето провели на круизном пароходе. Надо же, ему понравилось! И прошло-то всего четыре года с тех пор, как он начал обращать внимание на внуков и внучек, потом ему захотелось делать это вместе с бывшей женой, и теперь они снова подружились, как когда-то в молодости, только подарки они теперь делают не только друг другу, а еще детям и внукам. Вот Петеру подарили маску и ласты — решили готовить его к подводному плаванию и следующим летом взять с собой.

— Папа! Да папа же! — Четырехлетний Петер с криком вскарабкался на веранду. Именно вскарабкался. Как еще можно забраться по деревянным ступенькам в ластах и маске?

— Тише, тише, дружок! Видишь, мама кормит твою сестренку? Ты можешь напугать Эрику. Что случилось?

— В маске можно совать голову в крапиву, и она не жжется. Я хорошо придумал?

— Замечательно. Это выход из положения. А что еще можно делать в маске?

— А еще, — гундосил Петер, — от ветра глаза спрятать, тогда в них песок не налетит. Вот ты возьмешь меня с собой в пустыню, про которую мы читали, и будем там ходить в масках. И ластах — чтобы змей отпугивать. Там ведь есть змеи? А улитки, как их, брюхолобые?

— Брюхоногие.

— Да, брюхоголые… нет, брюхоногие!

Виктор улыбнулся. Сын рос любознательным и изобретательным. Это радовало отца. Вся в репьях, за Петером взбежала на веранду Альма. Радостно виляя хвостом, она с ходу запрыгнула Виктору на колени и, лизнув его в подбородок, с громким лаем понеслась во двор. У калитки кто-то разговаривал. Петер пошлепал за Альмой — проверить, кто пришел.

Да, трудно приходится не только брюхоногим моллюскам. Человек тоже должен приспосабливаться — чтобы совмещать занятие детьми с наукой и поездками. А еще хочется больше времени проводить наедине с женой. Виктор скосил глаза на розовую попку. Крепенькие округлости впечатывались в ажурные переплетения соломки и не на шутку отвлекали Виктора от работы. Он встал и подошел к дамам. Настя подняла к нему лицо. Виктор молча поцеловал жену в губы. Потом стал смотреть, как дочурка, причмокивая, жадно сосет материнскую грудь.

— Расчухала, проснулась, — прошептала Настя.

— Угу, еще бы, — многозначительно прошептал ей в самое ухо Виктор.

— Папа! — снова раздался крик Петера. — Там тетеньки Арлен и Бэтти. Пришли спросить, можно им взять меня на озеро? Меня и Альму?

— Можно, сын. К обеду возвращайтесь все вместе!

Он обнял жену за плечи и потерся щекой о ее пышные волосы, схваченные на затылке лентой. Вот что изменилось в Насте, так это прическа. По просьбе мужа она отрастила волосы ниже плеч, и теперь он по утрам зарывался в темный душистый водопад, представляя себе, что он предводитель воинственного племени и получил в дар как победитель прекрасную дочь вождя, которая полюбила его за ратные подвиги. И теперь он ее оберегает от всех невзгод. А она научила его фантазировать.

— У меня фантазия… Как закончишь кормить, поднимайся ко мне наверх. Мы до обеда одни, как дикие звери в саванне…

Настя поерзала в кресле попкой. Виктор знал, что это означает. Поднимаясь наверх по нагретым солнцем деревянным ступеням, он улыбался.