Брак на поражение. Книга 2

ГЛАВА 4: Яд добродетели

Через час, особняк леди Викхамерли (Виола)

Всполохи портала погасли и… мимо меня проплыла здоровенная рыба.

Пёстрая, с огромным переливающимся хвостом и перламутровыми плавниками, а с пола поднялась струйка пузырьков.

Ну как с пола… Вместо паркета под ногами был песок и водоросли! Мы что, телепортировались на морское дно?!

От шока я закрыла рот руками, пытаясь уберечь остатки воздуха, а сзади раздался оглушительный звон.

Вышмыгнувший вслед за мной Кусини запаниковал и, пытаясь всплыть на поверхность, снёс здоровенную вазу. Остальные фамильяры тоже вскинулись на задние лапки и замолотили передними.

— Помогите! — истошно мявчал кот.

Но пузырьков от его рта я не увидела! Осмелев, попыталась сделать вдох и, у меня получилось!

— Берти, угомонись! — вышедший из портала Леус схватил фамильяра за шкирку. — Это иллюзия!

Судорожный вдох, сдавленное шипение и Кусини обмяк в руках инквизитора белоснежным мешочком. А я несколько раз взмахнула перед собой руками.

Фух, это точно, не вода! Обычный воздух! Но какая удивительная иллюзия! Сколько же магии в неё влито? Всё кажется настолько живым, осязаемым.

— Простите, — выдохнул Леус, — я так сосредоточился на черновиках и уликах, что забыл предупредить…

— Так даже лучше, мне было интересно наблюдать за вами, — из-за колонны вышла высокая стройная леди.

Белые волосы, уложенные в элегантную причёску. Тонкие, хищные черты лица и пронзительно-фиалковые глаза. Леди Элоиза была прекрасна, несмотря на почтенный возраст. А платье из струящегося чёрного шёлка и роскошный рубиновый гарнитур и вовсе делали её похожей на сказочную королеву.

Но внешняя хрупкость этой женщины была обманчивой. Я сразу заметила насмешливый, холодный блеск в её глазах и хитрую улыбку, за которой скрывалась железная воля.

Леди Викхамерли походила на коллекционный клинок. Утончённая и изящная, завораживающе прекрасная и смертельно опасная. Не удивительно, что многие боялись её и ненавидели.

— Я рада видеть вас, господа, но боюсь у меня мало времени, — продолжила Элоиза, — нужно срочно возвращаться во дворец…

— Мы ищем эту леди, — Леус призвал иллюзию нашей брюнетки, — знаешь её?

— Таша Рикхальди, — помрачнела Викхамерли, — славная была девушка… Тихая, скромная, и на редкость талантливая!

— Была? — нахмурился Себастьян.

— Она умерла двадцать лет назад. Жуткая история, тот пожар унёс много жизней.

Перед глазами сразу же промелькнули обрывки утреннего сна. Из-за отката после пробуждения я забыла подробности, но сейчас они восстанавливались, вспыхивая неясными фантомами.

Размытые тени, отблески пожара. Неужели Каратель вспоминал Ташу? Но причём здесь Анжи и Вергилий? И почему ведьма приняла облик леди Рикхальди?

Или Таша — это и есть девушка с портрета?

— О каком пожаре речь? — Вергилий щёлкнул пальцами и от стены отделился заросший водорослями булыжник.

Подлетев к нему, он превратился в обычное кресло.

Ничего себе! Вот это я понимаю, умная мебель. Ну ка, а у меня получится?

Щелчок! От стены отделился ещё один камушек, и через миг я с удовольствием плюхнулась в мягкое кресло.

— Для начала расскажите, зачем вам Таша! — Элоиза воинственно вскинула подбородок. — Как Верховная ведьма Лавийского Морского ковена, я имею право знать!

— Она была русалкой? — насторожился Себастьян.

— Наполовину нага, наполовину русалка. Но вы не ответили на мой вопрос.

Ну теперь точно всё сходится! Мы ведь подозревали, что ведьма, призвавшая Тень под моим домом, была нагой! Ещё и русалочий след в императорском саду…

— Портрет Таши висел в доме, где убили Летицию Терионна, — коротко сообщил Леус.

— Седьмая жертва Карателя? — побледнела Элоиза. — Только не говори мне, что эта тварь воскресла и вернулась?! Или… речь о подражателе?

— Мы не знаем наверняка, но пока всё указывает на то, что Зверь жив и собирается закончить начатое, — ответил Себастьян.

— Я расскажу, что знаю, — вздохнула леди Викхамерли, — но повторяю, Таша умерла двадцать лет назад! А Каратель… Не понимаю. Зачем ему её портрет?

Если бы мы знали! Пока с каждой новой уликой дело становилось лишь запутаннее.

— А у Таши не было сестры? — вспомнила я.

— Была. Её звали Венди, — кивнула леди Викхамерли, — но и её нет в живых. Я тогда долго не могла отойти от случившегося… Такой талант! Её теневая магия была мощнее, чем у сестры. Я даже подумывала назначить Венди своей преемницей! Но она уехала в Саваханский султанат с Ташей. И не вернулась…

Кажется, картина начинала проясняться!

— Они близняшки? — уточнил Себастьян.

— Нет, Венди на два года младше, — Элоиза на миг закрыла глаза, словно вспоминая сестёр, и щёлкнула пальцами.

Рядом с иллюзией Леуса вспыхнула ещё одна: кукольное лицо, капризный изгиб губ, фарфоровая кожа и роскошные каштановые кудри. Невероятно красивая девушка, но внешняя наивность и беззащитность были обманчивы.

Пронзительно-жёлтые глаза и жёсткий, цепкий взгляд выдавали стальной характер. Неудивительно, что Элоиза хотела сделать Венди Рикхальди своей преемницей.

— Они внешне похожи, — продолжила Викхамерли, — но характер совершенно разный! Таша всегда была мягче. А Ди другая — прямолинейная, жесткая…

— Если мне не изменяет память, именно за эти качества вас, леди Викхамерли, искренне ненавидят в высшем свете. Разве нет? — фыркнул Леус.

— У меня есть имя, статус и мощная магия, — усмехнулась Элоиза, — я с лёгкостью размажу по паркету любого, кто посмеет бросить мне вызов. Но Венди это никогда не останавливало. Она, будучи простой адепткой, не боялась спорить со мной.

— Лихо, — восхитился Витторио.

— Ди всегда была особенной, — фиалковые глаза потемнели, а в голосе промелькнула застарелая боль, — и со временем могла бы стать прекрасной Верховной. Жаль, судьба распорядилась иначе.

— Вы сказали, что Таша была тихой и очень скромной, — Себастьян окинул иллюзии сестёр задумчивым взглядом, — но здесь она совсем иная.

— Это её любимый сценический образ, — пояснила Элоиза, — Морская ведьма из «Ледяного шторма». У Таши был потрясающий голос, но она боялась большого скопления людей. Вот и выступала только для узкого круга.

Я вздрогнула и навострила уши, словно охотничья собака. Кажется, мы стали на след…

— А вы не помните имена этих избранных слушателей? — с надеждой спросил Себастьян.

— Я знаю далеко не всех, — вздохнула леди Викхамерли, — но среди её поклонников был даже канцлер. Возможно, Лионель сможет дополнить мой перечень.

Если он сам не замешан в этом деле…

Доминго говорил, что у канцлера есть доступ к системе безопасности дворца, а значит он точно знал, когда обновляется контур. Да и следы русалочьей магии возле лаборатории Ортеги наталкивают на определённые размышления.

— Почему сёстры Рикхальди отправились в султанат? — спросил Леус.

— Таша вышла замуж за саваханского посла — Рамона Мольвери, — продолжила Элоиза, — и уехала с ним. А Венди не хотела разлучаться с сестрой. К тому же, Рамон убедил Совет магов спонсировать её исследования.

— Какие? — уточнила я.

— Венди имела сильный Дар тёмного целительства и была талантливым алхимиком. Она работала над усовершенствованием формулы восстанавливающих зелий. Хотела уменьшить откат и исключить побочный эффект привыкания при длительном использовании.

Полезные исследования, но как-то они не укладываются в общую картину. Я надеялась, что Венди окажется специалистом по магии призыва или Мастером иллюзий. Но алхимик-целитель…

Стоп! Ортега ведь тоже алхимик!

Но мы думали, что его похитили с целью подставить инквизицию и запутать следствие. Неужели ошиблись?

— Рамон Мольвери… Рамон… — задумчиво повторил Леус, — вспомнил! Альфа чёрных ягуаров. Он был первым, кто выступил за вечный мирный договор между султанатом и Ивлией.

— Да, — Элоиза тяжело вздохнула и отвернулась, — они с Ташей были очень красивой парой, и я так радовалась за них… Но сказка обернулась кошмаром.

— В прессе писали, что Рамон погиб во время пожара, пытаясь спасти беременную жену, — вспомнил Доминго. — Но не успел…

— Не успел, — шёпотом повторила Викхамерли, — и Венди не успела, она жила неподалёку и часто гостила у сестры. Её тело даже не смогли опознать. Завалы разгребали больше недели.

Теперь и я вспомнила. Жуткий, загадочный пожар, вспыхнувший в доме посла. Огонь вмиг перекинулся на соседние дома, а затем пламя распространилось на целый квартал. Об этом много писали, но никто так и не смог выяснить истинную причину трагедии.

Тогда шах Саваханского султаната быстро обрезал крылья прессе и пообещал казнить каждого, кто посмеет обнародовать хоть один снимок, связанный с этим пожаром или вынести на всеобщее обсуждение какие — либо подробности. Но случай был настолько громким, что его изучали даже на лекциях по дипломатическому икусству и истории султаната.

— Помню, ходил странный слух, — Элоиза закрыла глаза, ещё глубже погружаясь в воспоминания, — будто бы во время пожара уцелел только портрет Таши, работы мастера Карима Анвара. Картина была защищена магией фениксов, потому и не сгорела. Но вскоре она исчезла. Не знаю, насколько всё это правда, хотя сам портрет я помню. Прекрасная работа! Сразу видна рука мастера.

— Леди Элоиза, а вы не могли бы воссоздать его иллюстрацию? — попросила я.

— Могу, конечно, — ведьма прошептала короткое заклинание, призывая ещё одну иллюзию.

— Великие духи, — простонала я, прикрыв глаза ладошками. — Это он! Тот самый портрет, который видела Летиция перед смертью!

Ошибка исключена! Слишком тонкая, запоминающаяся работа, её просто невозможно с чем-то спутать.

Завораживающие, нежные переходы между светом и тенью. Размытые, словно утопающие в магической дымке контуры… Мягкая полуулыбка на лице Таши, задумчивый, слегка растерянный взгляд. Кажется, словно девушка вот-вот оживёт и сойдёт с картины, а невесомая, скользящая по пухлым губам улыбка, превратится в звонкий смех.

Нежная и эфемерная, величественная и недоступная. Настоящая королева.

Тогда, глядя на полотно глазами Летиции, мне не удалось рассмотреть всех деталей. Я успела лишь заметить, что красавица с картины один в один похожа на нашу ведьму. Но сейчас… Сейчас я увидела главное.

Художнику удалось запечатлеть душу Таши и передать своё восхищение девушкой. Поэтому полотно и выглядело таким живым и ярким.

— Удивительно целостная композиция, — восхитился Темнейший, — какие мягкие мазки! Такое живое взаимодействие света и тени! Вы правы, сразу видна рука мастера!

Вот кому нужно было показывать иллюзию портрета… Жаль, что я не настолько хорошо разбираюсь в живописи. Не признала знаменитого саваханского художника, чьи картины стоят как дворцы.

Только почему я так уверена, что портрет похитили не из-за его коллекционной ценности? Всё указывает на то, что Зверь был влюблён в Ташу или одержим ею.

Всё, кроме одного. Картина висела в передней! Разве не логичнее разместить этот шедевр в спальне или гостиной?

Но я чётко помнила, что Летиция не успела нигде спрятаться. Она запуталась в юбках и упала в прихожей. И во время падения зацепила рукой картину, слегка повредив ногтями краску.

И Каратель никак не отреагировал, что жертва испортила портрет. А должен был!

— Не понимаю, — в конец растерялась, — зачем Зверь выкрал портрет и что он значил для него?

— Виола, ты говорила, что Летиция повредила картину при падении? — напомнил Себастьян.

— Да, она царапнула ногтями по полотну.

— Под ногтями седьмой жертвы были обнаружены следы засохшей краски, — припомнил Леус, — но поскольку сама Летиция увлекалась живописью, это никого не насторожило.

— А если портрет выкрал не Зверь? — неожиданно подал голос Кусини.

— А кто тогда? — опешила.

— У дипломатов уровня Мольвери всегда море врагов, — пояснил Берти. — Что если Каратель мстит причастным к смерти Таши и Рамона?

— Но причём здесь картина? — нахмурилась.

— Портрет могли выкрасть после пожара, чтобы запутать следы, — предположил кот.

— Версия интересная, но никто из жертв никак не связан с султанатом, — возразил Себастьян. — К тому же, портрет каким-то образом попал к Карателю. Виола помнит его из видения.

— Возможно, он висел в доме вора? — предположил Фреди. — Его Каратель убил первым, а после стал заманивать туда следующих жертв.

— Нет, такой вариант не вписывается в ритуальный круг, — ответил Леус.

— Ритуальный круг? — насторожилась Элоиза. — Вы вернулись к этой версии?

— Да, и появились новые улики, — кивнул Леус. — Я позже расскажу детали.

— Выяснили, что он пытался сделать?

— Пока склоняемся к запрещенному аркану Силы…

— А если это обряд воскрешения? — встрепенулась. — Первый круг женщины, второй мужчины… Кто-то пытается воскресить Ташу и Рамона?

— Не поверите, но версию с воскрешением мы рассматривали одной из первых и отвергли ещё пятнадцать лет назад, — вздохнул Витторио, — тогда привлекли лучших специалистов по ритуальной магии и членов Чёрного Ордена в полном составе. Перевернули вверх дном архивы, но не нашли ни одного ритуала, требующего таких жертв.

— Да и временной промежуток слишком большой, — добавил Доминго, — для проведения воскрешения нужно, чтобы от момента смерти до обряда прошло не больше суток.

Понятно. Значит этот вариант точно отпадает. Каратель начал свирепствовать через пять лет после смерти Таши. Да и погибла девушка в султанате, а маньяк орудовал в столице Ивлии.

— И мы забыли упомянуть, что во всём королевстве лишь трое магов способны осуществить подобное, — добавил Темнейший.

— Но они состоят в Чёрном Ордене и приносили Клятву Крови, — подытожил Леус, — а значит, находятся вне подозрения.

— А как насчёт русалочьих следов возле лаборатории Ортеги? — вспомнила я.

— Русалочьих? — удивилась Элоиза. — В каком смысле…

— У чёрного входа в лабораторию милорда дэ Ланса были обнаружены следы русалочьей магии, — пояснил Леус, — сможешь выяснить, кто из морских ведьм недавно выходил на сушу?

— Никто не выходил, — немного помедлив, ответила Викхамерли, — приближается Серебряная ночь, и ты сам должен понимать…

— Это касается только чистокровных. Но как насчёт полукровок? — уточнил Витторио.

— А их следы различаются? — поинтересовалась я.

— Нет, — вздохнула Элоиза, — но Зов действует на нас по разному. Все чистокровные уже два дня как перекинулись в истинную форму и спустились к Лунному храму. Но в этом году Зов такой сильный, что притянет и полукровок.

— А сирены тоже не могут противиться Зову? — спросил Вергилий.

Ох, Анжи! Проклятье…

Разве что, мы её сами в океан выпустим. Но и это сумасшедший риск! В это время морские девы слишком уязвимы и Каратель может применить амулет Ночного Охотника, имитирующий Зов и позволяющий приманивать и подчинять сирен.

Сейчас за подобное полагалась смертная казнь. Только желающие подчинить морскую деву всё равно не перевелись. Слишком редкая, уникальная магия и ценная чешуя. А слёзы и кровь сирен на чёрном рынке стоили целое состояние, ведь с их помощью можно изготовить уникальные любовные и подчиняющие зелья.

— Сирены-полукровки могут сопротивляться, — наконец ответила Элоиза. — Но тогда Зов причиняет им сильную боль. И учтите, что обычную Серебряную ночь ещё можно перетерпеть, но такая, как эта, бывает раз в двадцать лет! Полное затмение трёх лун призовёт всех.

— Плохо, — констатировал Леус. — Нельзя отпускать её…

— Кого? — нахмурилась ведьма. — Витторио, если я узнаю, что вы силой удерживаете хоть одну морскую…

— Ей нужна наша защита! — воскликнула я.

— И ты можешь лично встретиться с ней, — добавил Леус, — если она согласится, конечно. Может тогда вы придумаете, как спасти её от Зова…

— Яд добродетели, — скривилась ведьма.

Что?!

— Единственное зелье, которое может заглушить Зов, — продолжила Викхамерли, — но вреда от него куда больше, чем пользы. Серебряная ночь священна, не зря все морские собираются в храме. Его магия восстанавливает нас, дарует защиту и благословение.

— И временно делает уязвимыми! — рявкнул Витторио. — На девушку, о которой мы говорим, охотится Каратель. Если он воспользуется амулетом Ночного охотника…

— Можешь не продолжать! — перебила Элоиза. — Я… сварю зелье, но сомневаюсь, что вы найдёте безумца, который согласится разделить с сиреной её боль.

— Это уже наши проблемы, — отрезал Вергилий.

— Хорошо. А теперь уходите, мне нужно связаться со жрицами и обдумать услышанное. Если узнаю что-нибудь, сама выйду на связь.