Цена сомнений

Глава 27

Я не даю углубить поцелуй, потому что… все это ощущается крайне неправильно. И Леша… он как будто чужой. Уже совсем не тот, какого я знала.

– Мы собирались к реке, – бормочу, отворачиваясь, и Аверкиев со вздохом выпускает меня из объятий.

Развернувшись, иду по направлению к реке, Леша рядом. Всю дорогу мы молчим. Мне надо это время в тишине, чтобы собраться с мыслями и наконец в полной мере осознать, что Алексей вернулся. Только я еще совсем не понимаю, что мне дальше делать с этой новостью и своими чувствами.

Придя на реку, я подхожу к знакомой огромной коряге и сажусь на нее, глядя на легкое бурление воды у самого берега.

– Где ты был? – спрашиваю, не глядя на Лешу.

Он приземляется рядом и пытается прижаться ко мне, но я слегка дергаюсь, ясно давая понять, что пока не готова к физическому контакту. Он тяжело вздыхает.

– В общем… я тогда тебя обманул. Я на самом деле связался не с теми людьми. Кроме того, что дружил с Лиховскими, я еще и… в общем, проворачивал с ними разные махинации. Ну и в какой-то момент мы свернули не туда. Решили, что нам все позволено, и перешли дорогу столичным бандитам.

– О, господи, – выдыхаю я.

– Короче, на одном деле меня подстрелили. Мне удалось убежать. Правда, недалеко, только до ближайшего леса. Там я упал и вырубился. Был в таком состоянии, что думал, будто уже умер. А потом очнулся в какой-то деревянной хижине. Я даже не знал, что такие существуют в реальном мире. Думал, это из сказок и фильмов. Но нет. Реально деревянный сруб с печкой, в которой пекут хлеб, лежанкой, лавками вместо стульев, полосатыми дорожками, как у бабулек.

– Кто там живет?

– Дед один, лекарь. Типа из староверов или что-то такое. Ходит в рубище, с бородищей длинной. Седые волосы почти до пояса. Короче, такой очень колоритный мужик. Он и нашел меня на окраине леса. Притащил в свою хижину и выхаживал. Я пришел в себя недели через три после перестрелки. Ноги отказали.

– Как отказали? – ахаю и перевожу взгляд на Лешу. Он кивает.

– Вот так, Любаш. Отказали. Думал, никогда ходить не буду. Но дед Порфирий все это время настойчиво выхаживал меня. Точнее, два года. Потом я встал на ноги. Была даже мысль остаться с ним там навсегда. Там спокойно и тихо. И ощущение, будто туда вообще не дошла цивилизация. Никаких забот помимо рутинных дел и выживания. Охота, рыбалка, собирательство – как в древние времена, понимаешь?

– Зачем тогда вернулся?

– К тебе очень хотел.

– Так сильно хотел, что пришел аж почти через три года?

– Люб, я сильно хромал, позвоночник повело. Был перекошенный весь, уродливый. Я не мог прийти к тебе таким.

– Неужели ты думаешь, – рычу я, смаргивая злые слезы, – что мне было бы дело до того, как ты выглядишь, если бы ты пришел ко мне сразу, как смог?! Неужели считаешь, что из-за внешности я бы тебя отвергла?! Я любила тебя! – выкрикиваю и вскакиваю со своего места. Отвернувшись от Леши, обнимаю себя руками. Он кладет свои ладони поверх моих. – Не прикасайся.

Удивительно, но он на самом деле убирает руки.

– Любила? – севшим голосом спрашивает он. – А сейчас? Мужа любишь?

– Ты утратил право задавать такие вопросы, ясно?!

Между нами повисает тишина. Все мои внутренности вибрируют от несправедливости и отчаяния. Хочется рвать на себе волосы. Вернуть время, чтобы прожить его иначе. Никогда не уезжать, продолжать верить в то, что Леша жив. Случайно наткнуться на ту хижину и помогать деду Порфирию выхаживать любимого. А сейчас что? Что, черт подери, мне делать?! Столько всего произошло за это время! Столько воды утекло, и невозможно вернуть то время. Нет уже больше наивной, влюбленной Любаши, которая внимала каждому слову Алексея. Сейчас есть Любовь Кудашева, жена успешного нотариуса, студентка. Молодая женщина, любящая и ценящая своего мужа. Тогда почему же так больно ноет в груди от одного ощущения присутствия Леши за моей спиной? Как же сильно я хочу ничего не испытывать к нему!

Говорят, первая любовь не забывается. Притупляется, приглушается, проходит, сменяется настоящей, другой. Но не забывается. Все равно в груди остается крохотное ощущение тепла от воспоминаний. Если только следующая любовь не будет в десятки раз сильнее. Если другой человек не заменит для тебя целый мир.

Я люблю Борю. Искренне и открыто. Но пока еще мои чувства не настолько сильны, чтобы стереть то, что было между нами с Лешей.

– Что собираешься дальше делать? – спрашиваю я, немного успокоившись.

– Те деньги, что мы тогда заработали, остались у меня. Я сделал новые документы, договорился с Лиховскими. Отдал им часть денег. Остальные у меня.

– И как тебя теперь зовут?

– Антон. Антон Порфирьевич Захаров.

– Антон, значит… Зачем тебе эти деньги? Отдай их этим бандитам, пусть оставят тебя в покое.

– Я слишком сильно рисковал ради этих денег, – недовольно цедит Леша. – Чуть не сдох из-за них. Они мои.

– И что ты будешь делать с ними?

– Хочу пустить их на благое дело.

– Благотворительность? – бросаю на него взгляд через плечо.

– Нет. Хочу в столице открыть магазин и купить квартиру.

– Тогда не называй это благим делом, – хмыкаю я. – Ты делаешь это ради себя.

– Ради нас, Любаш.

– Нас больше нет, – печально констатирую я. – И не будет.

– Хрена с два, – рычит он и буквально сносит меня, схватив за талию.

Затаскивает под клен и прижимает к толстому стволу своим телом. Его губы тут же набрасываются на мою шею, а руки начинают жадно шарить по телу.

– Я обещал тебе роскошную жизнь, и я ее тебе обеспечу. Я люблю тебя. Сейчас даже сильнее, чем раньше. У меня было много времени подумать, и я понял, что ты создана для меня, понимаешь? Только ты мне нужна. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты была счастлива.

Когда его рука забирается под подол платья, я отталкиваю Алексея. Он растерянно делает шаг назад и озадаченно смотрит на меня.

– Люб…

– Я тебе уже сказала! – резко прерываю то, что он хотел произнести. – Зачем ты вернулся?! Хотел построить жизнь в столице – строй! Я здесь при чем? Я свою уже построила, понимаешь?! Ты час назад вернулся в мою жизнь, а ведешь себя так, будто этих лет не было!

– Ты его любишь? – цедит Алексей низким голосом. – Мужа. Ты любишь его?