Цена сомнений

Глава 28

– Борис появился в моей жизни как раз тогда, когда ты исчез, – произношу я, избегая прямого ответа на поставленный вопрос. – Он заботился обо мне, и все еще заботится. Дает мне все, что бы я ни попросила. Оберегает, любит, на руках носит. Он – моя надежная защита и опора.

– Ты так и не ответила на вопрос, – со злостью цедит Леша.

– Знаешь, отношения строятся не только на чувстве любви. А еще на чувстве благодарности, близости, взаимоподдержки, уважения…

– Ты мне не заливай, ясно? – злится он еще сильнее. – Ты. Его. Любишь?!

– Люблю! – выкрикиваю только чтобы отстал.

И пусть я не испытываю к Борису той гаммы ярких, взрывных чувств, которые были у меня к Леше, все же любовь я ощущаю. У нас просто другие отношения, сильно отличающиеся от тех, что были у меня с Аверкиевым. Но то была юношеская влюбленность. Мощное, всепоглощающее чувство, зачастую толкающее на безрассудства и сумасшествие. Например, пойти в сомнительный район, чтобы узнать хоть какие-то новости о любимом. Или сорваться в столицу на поиски его брата, чтобы убедиться в том, что любимый умер. Первая любовь сносит голову и заставляет совершать необдуманные поступки, и плевать на последствия. И только потом, через время понимаешь, что все могло сложиться иначе. Или не могло. Может, все случилось, как должно было быть. Поэтому я просто приняла, что теперь в моей жизни не будет сумасшедших чувств, но будет надежный мужчина, рядом с которым мне спокойно и безопасно.

После моего ответа Леша делает пару шагов назад. Его лицо перекашивает гримаса боли. Мне хочется тут же забрать назад свои слова. Сказать Леше, что я всегда любила только его. Что ни из-за одного мужчины в мире мое сердце не грохочет так быстро, как из-за него. Но я молчу, сжав губы. Втягиваю их в рот и так сильно сжимаю зубами изнутри, что рискую прокусить. На глаза наворачиваются слезы.

Мне больно! Мне так чертовски больно, что внутренности горят. Там что-то очень важное прямо сейчас ломается и крошится, затрудняя мое дыхание.

Леша стремительно подходит ко мне и упирается рукой в дерево слева от моей головы. Прожигает взглядом. Испепеляет. А потом лупит ладонью по стволу, заставляя меня вздрогнуть. Но я задираю подбородок и встречаю его яростный взгляд.

– Какая ты стала…

– Какая? – спрашиваю, стараясь сдерживать дрожь в голосе.

– Высокомерная. Такая вся жена нувориша. Блатная.

– Оскорбления – это все, что ты хочешь мне сказать?

– А тебя оскорбляет, да? Это еще не оскорбления, Люба, – цедит цинично. – А вот это оскорбления. Ты такая же шлюха, как и все остальные. Поперлась за баблом. Быстро же ты меня забыла, раз уже через несколько месяцев после моего исчезновения выскочила замуж. Думала, мне никто не расскажет? Нашлись добрые люди, – он криво усмехается. – Не успел в город вернуться, как уже доложили. А что детей еще не нарожала своему блатному мужу? Бесплодная? Или он? От меня бы уже давно родила, и не одного.

Когда он произносит слова, попадающие болезненным копьем в самое сердце, перед глазами встает красная пелена. Не задумываясь, поднимаю руку и отвешиваю Алексею звонкую пощечину. И не задерживаюсь, чтобы посмотреть на реакцию. Срываюсь с места и хочу убежать, но успеваю сделать всего пару шагов. Сильные руки хватают меня за плечи, резко разворачивают и снова прижимают к стволу дерева.

Алексей нависает надо мной, как мрачная скала. Скулы заострились, ноздри раздуваются от частого, тяжелого дыхания, взгляд мечет молнии. Мы молчим пару секунд, испепеляя друг друга, а потом… потом происходит то, что ни один из нас не в силах контролировать.

Леша набрасывается на мой рот жадным, остервенелым поцелуем. Я вцепляюсь в его волосы и тяну ближе к себе. Сейчас, в эту секунду, когда здравый рассудок полностью отключился, я хочу раствориться в Леше. Хочу навсегда исчезнуть и стать его частью. Проникнуть под кожу, слиться с ним.

Внизу живота беснуются бабочки, порхая к израненому сердцу, разлетаясь по конечностям и снова концентрируясь в исходной точке. У меня кружится голова. Весь мир вращается, и я теряю почву под ногами.

Жадные губы Леши перемещаются на мою шею. Он прикусывает нежную кожу, облизывает ее и тихо бормочет:

– Прости меня, маленькая. Прости. Я такой дебил. Обидел тебя. Прости. Я так сильно люблю тебя, Любаш. Жить без тебя не могу. И не смогу. Не буду. Мне только ты нужна, только ты.

Потом он снова сминает мои губы, пока алчущие руки блуждают по телу. Оглаживают, сжимают, притягивают, ласкают. Я умираю. Клянусь, это самая сладкая смерть на свете. Если бы прямо сейчас нам на головы обрушился метеорит, я была бы счастлива умереть, потому что это случилось в объятиях любимого мужчины.

А потом как будто кто-то щелкает выключателем, и в момент, когда ладонь Леши сжимает мою грудь, я словно смотрю на все это со стороны. Будто кто-то включил свет, пролив его на неприглядную картину моего предательства. Боря не заслуживает такого отношения. Если бы он узнал, что я позволяю Алексею такое, ему было бы больно. А мой муж последний в этом мире человек, кому я хотела бы причинить боль.

– Леша, остановись, – начинаю упираться и отворачиваться, избегая поцелуев. – Прошу тебя, тормози. Леша!

Он слегка отстраняется и, упершись руками в ствол дерева, смотрит на меня полным похоти взглядом.

– Я не могу, – произношу дрожащими губами. Выходит едва слышно, но Леша улавливает каждое слово. – Не могу, понимаешь?

Сказав это, подныриваю под его рукой и спешу прочь от реки.

– Я все равно верну тебя! – доносится мне вслед. – Слышала?! Ты моя!