Чего хотят драконы

Глава одиннадцатая

За шесть лет, что она была отрезана от Верхнего города, многое изменилось. Взять хотя бы этого... модельера. Стефани внимательно рассматривала молодого дракона. Истинный. И не просто, а с аурой, чистота переливающихся радугой цветов которой тянет на родство с королевской кровью. Даже если она ошибается, одно то, что жена губернатора Нижнего города называет его по имени в присутствии посторонних лиц, не представленных тану, уже говорит о многом.

Стройный, изящный, но с цепким, уверенным взглядом и спокойными, полными достоинства движениями, мастер по женским нарядам вызывал у Стефани симпатию. В нём чувствовалась та особенная внутренняя гармония, что присуща лишь тем, кто по-настоящему нашёл себя. Она и сама была такой. Если бы не тот страшный день — кто знает, возможно, она никогда не была бы счастлива?

Раньше ей не приходили в голову подобные мысли. Но сейчас, когда она смотрела, с каким энтузиазмом Лори контролирует замеры, что-то быстро набрасывая в зачарованном блокноте, Стефани вдруг поняла, что если бы у неё отняли кисти и краски...

Но что толку думать о том, что не случилось? И всё равно в голове не укладывалось — Истинный будет шить платья девушкам из Нижнего? Они там что, наверху, спятили?

Художница растёрла ладони. Она всегда так делала, когда под рукой не было блокнота и карандаша. Каждый раз, встречаясь взглядом с девушкой в деловом костюме (как раз сейчас дракон делал с неё наброски), Стефани казалось, что руки Алекс тоже что-то ищут.

Мысли носились в голове рассерженным роем. В какие интриги втянул её отец? И чем всё это грозит девушкам, что улыбались сейчас очаровательному модельеру? Всё слишком... хорошо. Слишком радужно. Рози, казалось, забыла о своих страхах, а девушка, что всё это время стояла за спиной дочери торговца, смущённо улыбалась.

Отряд Лори действовал деловито и ловко. Глядя на них, Стефани вспомнила детскую сказку о маленьких гномах, добывающих алмазы в горах. Семь небольших круглых постаментов установили полукругом в гостиной — и понеслось! Измерительные ленты, ткани, чёткие команды маэстро и весёлый девичий смех.

— Вы в каком-то странном настроении, — обратился дракон к Стефани. — Что-то не так, дорогая?

У Лори были удивительные глаза. Бирюзовые. Такой неестественный для человека оттенок присущ лишь Истинным. Весёлые лучики-морщинки вокруг век создавали обманчивое впечатление, будто их обладатель — весельчак и балагур.

— Нет-нет. Всё в порядке. Просто... — Стефани вздохнула, чувствуя, что не находит нужных слов.

— Расслабьтесь, — посоветовал мастер. — Женщины — удивительные создания Вселенной, они способны наслаждаться нарядами в любой ситуации. Не замечали?

— Нет, — резко ответила девушка.

— Как вас зовут?

— Стефани.

— Тёмно-синий шёлк определённо ваш цвет, — Лори задумчиво кивнул на выбранное Лилией платье. — Именно поэтому для первого бала он решительно не подходит.

— Почему?

— Потому что не стоит раскрываться сразу. Жёлтый, Стефани. Агрессивный. Опасный. На его фоне ваш недовольный взгляд, возможно, удастся смягчить.

— Жёлтый мне не идёт.

— Доверьтесь мне, дорогая, — Истинный склонил голову набок, и вдруг произнёс: — Всё разрешится так, как предначертано.

— Предначертано? Всё предначертано? Вы действительно так считаете?

Дракон рассмеялся, запрокинув голову.

— Поймали на слове, тана! Конечно, нет. Если бы я не шёл наперекор судьбе, то не имел бы удовольствия подчеркнуть вашу особенную, удивительную красоту. Вы позволите называть вас по имени?

— Да. То есть вы добились признания собственного пути?

— Побойтесь неба, Стефани, нет, конечно! Меня изгнали. Именно поэтому Лори создаст для вас платье, о котором на следующий день будут писать все модные издания! Тем не менее ни один журналист не назовёт маэстро таном. Жёлтый, Стефани. Нравится вам это или нет.

В его голосе не было ни горечи, ни боли. Он был счастлив. С одной стороны Стефани его понимала, но, с другой, понять не могла. Изгнание — самое страшное, что может случиться с драконом.

— Прошу, — Лори протянул руку, чтобы помочь ей подняться.

— Какой у вас цветок? — спросил он, рассматривая образцы ткани.

— Чёрная сирень.

— Отлично, — кивнул дракон.

— Минуту внимания, — на пороге гостиной появилась супруга губернатора. — У меня объявление.

Гомон стих, и все посмотрели на хозяйку замка.

— Сегодня вечером, в восемь, к нам на званый ужин пожалуют таны... вместе с Его высочеством. Лори, милый, ваша задача усложняется. Девушки должны сменить наряды. Если они явятся на ужин в тех же платьях, что принц видел их на церемонии, это... это...

— Скандал, — пришёл ей на помощь Лори. — Просто катастрофа! Придётся использовать уже готовые платья! — Маэстро в ужасе воздел руки к небу.

Маэстро, конечно, переигрывал, но в чём-то он был прав. Мадам Грейн совершала настоящий подвиг, командуя конкурсантками и слугами словно опытный полководец. Со стороны Истинных всё происходящее было вопиющей бестактностью. Всем известно, что к званым ужинам в присутствии принца (равно как и к приёму семи претенденток на его руку и сердце), готовятся не менее полугода.

— Мы можем, — выступила с предложением Вивьен, — отправить домой слуг, чтобы они принесли нашу одежду? Не думаю, что с этим у кого-то есть проблемы.

— Нет, — покачала головой жена губернатора. — Наряды конкурсанток — подарок Его величества. Об этом было объявлено. Отменить распоряжение двора никак невозможно.

— Успокойтесь, — Лори склонился над рукой губернаторши, она же одарила его тёплым, полным искренней благодарности взглядом. — К ужину что-нибудь придумаем. Вопрос в том, сколько в итоге понадобиться нарядов? Перемена платьев — как перемена блюд. Вряд ли таны ограничатся одним балом и одним ужином. Однако мне не предоставили плана мероприятий, так что вся надежда на вас, моя дорогая мадам Грейн! Узнайте, что хотят таны?

Стефани отвернулась — её душил смех, ибо она прекрасно понимала — таны хотят, чтобы всего этого безобразия просто не было! С другой стороны, так им и надо. Любопытно, что папенька думает о происходящем?

...

— Что со Стефи? — рыжеволосая смотрела с подозрением, откинув назад голову.

Он в принципе не привык, чтобы на него так смотрели, а уж тем более хорошенькие девушки. Дракон улыбнулся, подумав о том, что у Клайва неплохой вкус. Зелёные яркие глаза, россыпь веснушек, волосы — что твой огонь. Для яркой, даже, можно сказать, легкомысленной внешности у хозяйки «Изумрудной долины» был на удивление открытый и прямой взгляд, от которого шальные мысли разбегались, словно тараканы по тёмным углам. Возможно, именно это Клайва и привлекло?

Все мысли Лилии были о подруге. Он же в её глазах был чужим, неизвестно как попавшим в Родак из Верхнего Истинным, принёсшим дурные вести.

Родак. До того памятного утра в кафе он никак не мог запомнить название города, но теперь, пожалуй, не забудет его никогда. Теперь это место неразрывно связано с девушкой, о которой он думает постоянно. С той, которая снится.

Стефани.

Он будет помнить Родак и всё, что с ним связано. Легенду о влюблённом драконе, в глазах которого от боли и гнева почернела сирень, булочки (таких и в Верхнем не сыщешь!), тонкие пальчики в трогательных кружевных перчатках, но самое главное — страх. Страх, который он испытал впервые в жизни. Страх возможной потери. Каждому дракону всегда есть кого терять — традиции семьи под небом незыблемы, но это совсем... другое.

Это чувство... Жжёт изнутри, не даёт спать, мучит. Но оно слаще ветра, ласкающего крылья, звонче смеха сверкающих звёзд, чище бескрайней, безбрежной бирюзы воздушных океанов.

Стефани — его беда и счастье, горечь и ликование, нескончаемый живительный родник и нестерпимая, изнуряющая жажда...

Почему не она его Избранная? До встречи с ней было всё равно, с кем он поднимется в небо, с кем у него будут дети, но теперь... Другой он не хочет. Жаль, что Стефани не простая горожанка с примесью драконьей крови, хотя бы вот как эта рыженькая, что вперила в него злой, требовательный взгляд. Он бы соблазнил, увлёк. Если бы у него была любимая, к которой всегда можно прилететь и забыться рядом, он бы выполнил свой долг.

Но Стефани Крейг — Истинная. Дочь военного министра. Влиятельного. Мастера вести дела и плести интриги. Получив и подробно изучив досье на неё, Рольф попытался выяснить кое-какие подробности, но вскоре ему ясно дали понять, что делать этого не стоит. Он, конечно, мог бы найти и другие пути, но всё же решил выждать. То, что участие в отборе не является мечтой Стефани, в этом не было никаких сомнений.

Тогда почему? Хитроумная интрига тана Крейга?

Выгодно пристроив дочь, можно получить немалые привилегии, и это понятно. Непонятно, что Стефани делает в этом городе? В её истории совершенно не за что было зацепиться. Блестящая ученица магической художественной академии. Престижно, но не для дочери тана! Работала в гимназии для девочек, раскрывала крупицы магии полукровок. Для гимназии Родака — настоящая удача, вот только зачем это самой Стефани Крейг, и почему её семья принимает столь абсурдную ситуацию с таким удивительным смирением?

Что-то не так с оборотом?

Возможно. Он думал об этом, поскольку не нашёл никаких упоминаний о торжественных приёмах в честь дочери Крейга после её совершеннолетия. Это странно, обычно таны празднуют успех отпрыска несколько дней, а тут...

Во имя призвания пошла наперекор семье?

Если вспомнить историю, их давние предки относились к магии, творящей музыку и живопись не в пример уважительнее. Считалось, что Истинные, способные создавать нечто прекрасное, славили небо. Как же так получилось, что со временем подобные таланты стали вызывать чуть ли не презрение со стороны всесильных?

И всё же вариант с интригами Крейга Рольф считал наиболее вероятным. Знала ли Стефани о планах отца? О том, что их с Клайвом судьба забросит именно в «Изумрудную долину», военный министр знать не мог... Это невозможно. Они и сами не знали, где окажутся, это... Судьба. Значит, за ними следят? Но никто не знал. Невозможно. Немыслимо.

— Я спросила о Сте-фа-ни! — рявкнула хозяйка гостиницы, потеряв всякое терпение.

— Никакого почтения к Истинным, — проворчал дракон.

Он только сейчас осознал, что задумался и пропустил мимо ушей все вопросы рыжей, но, как известно, лучшая защита — нападение.

— Простите — побледнев, хозяйка гостиницы тут же сменила тон, и лишь едва сдерживаемое прерывистое дыхание и сжатые кулаки выдавали, каких усилий ей это стоило.

Рольф едва не рассмеялся, но в последний момент решил, что Лилия подобного не заслужила. Ему нравилась эта девушка, а их дружбе со Стефани он даже немножко завидовал. Преданность — забытая легенда прошлых лет, сохранившаяся, пожалуй, разве что в Родаке.

— Не переживайте. Всё в порядке. Стефани во дворце губернатора, готовится к первому из запланированных приёмов.

— Её... не отпустят домой?

— Нет. Правила безопасности строги.

— А я ужин приготовила. Думала, порадую её.

Из кармана платья Лилии выпорхнуло что-то белое. Сделав круг над стойкой, крошечная фея юркнула в соседнюю дверь, оставив на тёмном отполированном дереве несколько сахарных песчинок. Послышался топот детских ног. Рольф посмотрел на Лилию, но та сделала вид, что ничего не произошло.

— Спасибо, что зашли предупредить, — склонила голову хозяйка «Изумрудной долины». — Уже уходите?

Рольф кивнул. Из-за двери справа за стойкой показалось детское личико. Те же веснушки, те же огненно-рыжие волосы, но черты лица тоньше и... Ох, ничего себе! Какая сильная магия. И это — жители Родака?

Он почувствовал, что на него смотрят, и улыбнулся. Малышка приставила палец к губам — три феечки незаметно спрятались под колокольчиком вызова портье. Рольф подмигнул ребёнку, дав понять, что никому не расскажет о том, что видел. Девочка беззвучно рассмеялась, зажав рот ладошкой.

Неожиданно его осенило. Он не раз слышал о некоем движении среди адептов академий и листовки. Листовки, правда, лично он никогда не видел. Что-то в защиту магически одарённых детей Нижних городов, кажется. Может, Стефани — одна из них? Тогда всё сходится. Ушла из семьи, подалась в Нижний, учить полукровок.

Эту версию необходимо отработать.

— Вы меня слышите? — Лилия покачала головой, скрестив руки на груди.

— Что? Простите, задумался.

— Я о том, что надо бы собрать вещи.

— Какие вещи?

— Для Стефани! Она же ушла в одном платье.

— Ах, вот вы о чём. Не волнуйтесь. Согласно указу Его величества, королевский двор предоставит всё необходимое.

— Понятно, — дракон отметил огонёк несогласия в её глазах.

— И всё же кое-что мы можем сделать для Стефи, — Рольф наклонился к стойке и понизил голос. — Вы не передадите ей альбомы для рисования и... остальное? Кисти, краски, карандаши. Кажется, она без этого скучает.

— Но вы же сказали, что нельзя?

— Я пронесу. Это будет нашей маленькой тайной. На троих, — он кивнул на дверь — голубой бант тут же исчез, а Лилия улыбнулась — впервые за время их разговора.

Хозяйка ушла, а Рольф задумался, забарабанив пальцами по стойке регистрации.

— Что ты здесь делаешь? — в гостиницу ворвался Клайв, взъерошенный и раздражённый.

— То же, что и ты, — Рольф поднял брови. — Живу.

— Пора заканчивать со всем этим.

— С чем именно?

— Нашим путешествием, — когти Клайва вновь принялись терзать ни в чём не повинное дерево стойки. Но если во время знакомства с девушками это было игрой, то сейчас Истинный явно терял контроль.

— Что случилось?

— Лорри! Его величество прислал его на отбор.

Рольф поджал губы. В первый момент ему даже показалось, что он ослышался.

— Как думаешь, с какой целью? — спросил он Клайва, имея в виду скорее последствия, чем саму причину, однако друг был слишком взволнован, а потому понял его вопрос буквально.

— Как это «с какой»? С известной. Одевать барышень к балу!

Рольф смотрел на друга. Драконы, Истинные и не очень, существа эмоциональные. Когда делишь душу и тело со зверем, не так-то просто проявлять выдержку. Однако здесь, в Родаке, всё немного иначе. Как глоток свежего воздуха. Первое, что они ощутили с Клайвом, попав сюда — зависть. Зависть и жгучий интерес.

Сначала наблюдаешь, как люди проявляют эмоции, позволяют мимике и голосу меняться, а потом... Потом ведёшь себя, как ребёнок, освоивший езду на велосипеде без помощи взрослых — остановиться невозможно. Он чувствовал ярость и боль друга. Так явно, пожалуй, впервые. Истинному дракону, полноправному жителю Верхнего города, надлежит контролировать каждый вздох. Разве что чувству превосходства можно дать волю — это поймут и вряд ли осудят. Ничто в этом мире не может сломить того, кому подвластно небо.

В чёрных глазах Клайва плескались гнев, боль и обида, зачаровывая пространство. Рядом с драконом стало трудно дышать.

Лорри — унижение рода. Отступник. Настоящая пощёчина — хлёсткая, звонкая, напоминающая о себе каждый раз, когда тот появлялся в обществе. Лорри не покинул пределы Верхнего города. Не затерялся в провинции, наплевав на негласный закон — тому, кому закрыты двери уважаемых домов, не место среди Истинных. Самое страшное — у него получилось, ибо прекрасной половине высшего общества талант молодого бунтаря пришёлся настолько кстати, что... Конечно, об этом никто не говорил вслух, но...

Лорри тайком покровительствовали дамы. Очень влиятельные дамы. Настолько влиятельные, что в какой-то момент о скандале почти забыли. Почти.

Старший сын канцлера объявил, что будет заниматься искусством. Неслыханно! И ладно бы он писал картины, слагал поэмы и сочинял музыку — его сочли бы чудаком, канцлеру — посочувствовали (некоторые, возможно, даже искренне) — и всё на этом. Но создавать женские наряды? Плести кружева да расшивать шелка каменьями? Подобное занятие не достойно Истинного.

Канцлер скрипел зубами так, что в небе слышно было, но Лорри всё было нипочём — его сияющая физиономия красовалась на модных журналах, а журналисты носились за наследником уважаемого рода толпой, надеясь на очередную сенсацию. Неприятно также было и то, что позорная, порочащая семью деятельность молодого талантливого человека приносила неплохие деньги. Лорри был независим, а значит, у семьи не осталось рычагов давления.

В отчаянии родственники даже попытались объявить его сумасшедшим, но ничего не вышло. Сочувствуя другу, Рольф много думал об этом, однако понять брата Клайва так и не смог. Зачем же ломать собственную судьбу, когда можно вдоволь предаваться творческим порывам, не афишируя своё увлечение в известных кругах?

Со временем семья канцлера посчитала, что лучше забыть о том, что когда-то у них был сын. Но сам Лори продолжал существовать в своём собственном мире. Истинный стал властелином империи корсетов и панталон! Королём неприлично дорогих тканей и тончайшего кружева, не считая брошек, булавок, бантов, подвесок, шнурков, ремешков, подвязок и прочих финтифлюшек. Влиятельные мужья во всём этом решительно ничего не понимали, зато исправно оплачивали счета. Внушительное состояние самого известного в высшем обществе портного сделало своё дело, заставив стихнуть сплетни. К тому же канцлер (второе лицо в государстве), драконом был жестоким и злопамятным — хуже разве что военный министр Крейг. Многие понимали, что он не останется в долгу у тех, кто рискнёт открыто зубоскалить.

И вот теперь, во время отбора, Его величество счёл необходимым стряхнуть пыль с истории пятилетней давности...

Зачем?

Канцлер впал в немилость? Вряд ли. Не считая королевской семьи, канцлер и военный министр, бесспорно, являлись самыми сильными фигурами внутренней политики королевства. Их взаимная неприязнь всем была хорошо известна, однако именно это, как ни странно, удерживало общий расклад сил в относительном равновесии. Его величество всегда старался обходить острые углы и быть дипломатом.

Так что же случилось на этот раз?

Лори шьёт платья для отбора, в котором участвует дочь военного министра. Трудно предположить, от чего канцлер рассвирепеет больше — от того, что его сын обслуживает человеческих барышень или от того, что снимает мерки, склонившись к ногам дочери злейшего врага!

Поступки Его величества не обсуждаются, но если бы Рольф мог, он спросил бы его: «Зачем?»

В холле «Изумрудной долины» уже выл ветер, словно Истинные стояли высоко в горах, на утёсе, готовясь обернуться! Маленькая, уютная гостиница города Родака вновь страдала от присутствия двух драконов, принимая неизбежное со смирением (впрочем, как и все жители Нижних).

Акварель отлетела от стены и разбилась — в ушах раздался звон стекла и треск рамы, в пустом камине загудел магический огонь, сахарные феи задрожали от страха в своём укрытии — внутри колокольчика, стоящем на стойке.

— Клайв! Успокойся!

— Ты знал?! — ревел друг.

— Небом клянусь, нет! Ничего я не знал! Дыши, слышишь? Здесь люди, Клайв. Дети. Они ни в чём не виноваты.

Но слова уже не могли успокоить Истинного, от полного оборота зверя отделяли считаные секунды. Дракон метался волчком, не понимая, как можно обернуться в столь тесном пространстве, ткань на плечах трещала по швам, когти в панике разрывали ковры и портьеры в клочья. Рольф приготовился спасать хозяйку с дочерью, прикидывая, как эффективно эвакуировать постояльцев — всё, что ему пришло в голову, это обернуться самому, не теряя контроль снести крышу и забрать людей, посадив себе на спину. План тот ещё, гостей может завалить обломками, но другого выхода он пока не видит — нет у драконов такой магии, чтобы...

И тут случилось нечто невероятное. Рольф не поверил собственным глазам, когда Лилия оказалась рядом с разъярённым великаном в два человеческих роста (Клайв задел головой люстру, и та разлетелась вдребезги).

Забравшись на стойку, рыжая встала на цыпочки и... положила руки Истинному на плечи. Она смотрела Клайву в глаза и что-то тихо напевала. Три крошечные сахарные феи, дрожа от страха, приподняли тяжёлый колокольчик (любопытство победило, но кроме Рольфа этого никто не заметил).

Дракон замер. Рольф чувствовал, как зверь внутри друга заинтересовался смелой выходкой, как он восхищён, покорён и... Клайв влюблён? Этого только не хватало!

Женские руки ласково гладили закаменевшие плечи, сын канцлера, уменьшившись в росте, аккуратно снял девушку со стойки и привлёк к себе. Эти двое не замечали никого вокруг, они говорили друг с другом без слов, пока их губы, наконец, не соприкоснулись...

Рольф покачал головой, наблюдая, как во влюблённых летят сахарные сердечки — явно проделки малолетней любительницы фей. Стало неловко, да и ребёнка надо бы увести отсюда.

Дракон обошёл стойку и выудил из-под неё рыжее чудо с огромным голубым бантом.

— Покажешь, где Стефани хранит карандаши и краски? — тихонько спросил он.

— А она разрешила? — шёпотом спросил ребёнок, не отрывая восторженных глаз от целующихся.

— Пойдём, — Рольф взял девочку на руки.

Обняв его за шею, Касси прошептала:

— Дракон останется с ней.

— О чём это ты? — Рольф посмотрел малышке в глаза — они были взрослыми и печальными, будто видели, как зарождалась Вселенная много веков назад...

— Всё предрешено. Записано на камнях, обласкано ветрами, омыто дождём и снегом. Так уже было, и теперь повториться вновь. Всё будет хорошо!

Дорогие друзья) Я тут не только пишу, но и читаю) поэтому рада пригласить вас в еще одну замечательную книгу замечатльного автора)И что немаловажно - она бесплатная в процессе) успевайтеТемная хозяйка его башниИменем Аррена Тротта, легендарного демона, клянутся все адепты Академии Тьмы, а адептки любуются его портретом перед сном. Но вот беда — кумир молодежи и лорд-попечитель сгинул несколько веков назад, зато в местной Темной башне появился склеп, где по слухам покоится таинственный древний страж.Легенда утверждает, пока не явится истинная хозяйка темной башни, ее защитник будет спать беспробудным сном. Стоп! А я-то тут причем? И руки от меня уберите. Не буду я стоять в огненном круге. Мамочка, там кто-то шевелится. Стоять, демоны ряженые! Куда побежали? Меня с собой заберите!