Черная бабочка

Глава 38. «Zayn»

Около восьми месяцев назад

Zayn

Эдгар, несмотря на все то, что творилось в его семье, любил дочь. Почему он так ненавидел Гарри, для меня всегда было загадкой. Являлось ли его презрение к своему чаду следствием разочарования, или это была слепая конкуренция? Я не мог в этом разобраться. Хотя, признаться, не слишком пытался.

Гарри не стало. Я приехал в офис транспортной компании, которая так глупо «ходила по рукам», с твердым намерением уговорить Эдгара не продавать свой бизнес, потому что, как ни крути, но все держалось на плечах Гарри. Именно он занимался самыми сложными вопросами сделок с поставщиками и партнерами.

Однако нас двоих — меня и Эдгара — ожидал сюрприз.

— Этот ублюдок заморозил все! — вне себя от ярости орал Стайлс-старший, почти бегая по кабинету, словно раненный зверь. — Ты понимаешь, он отошел в мир иной и еще посмеялся надо мной напоследок! Как мне теперь продать его часть бизнеса? Я и так нахожусь под пристальным наблюдением полиции, еще этих проблем с бумагами не хватало! У меня уже есть покупатели!

— Обойдутся твои покупатели, Эдгар, — сказал я в ответ, присев на подлокотник дивана. — Гарри просто перестраховался.

Темные глаза мужчины тут же уставились на меня с прищуром:

— Перестраховался? А для чего, Зейн? Ты уверен, что он мертв? — Я сглотнул, потому что занервничал под таким напором Эдгара.

— Приедешь на похороны, увидишь сам, — резко отрезал я, поднимаясь. — И еще… Я хочу работать на тебя. После возвращения я стал слишком известным. Проблемы с репутацией и все такое, ты же понимаешь.

Стайлс помолчал, после чего отвернулся, принявшись перекладывать на столе бумаги, и спросил:

— Ты видел тело?

— Собственными глазами. Ранение в область печени. Пуля прошла насквозь. Внутреннее кровотечение. Если тебя это утешит, — едко добавил я, — то Гарри совсем не мучился.

Я знал, что это паршивое отношение к сыну — лишь жестокие игры. Как бы там ни было он любил своих детей.

— Зейн, — просипел мужчина, стоя ко мне спиной, но тут же прочистил горло и повернулся, — я приму тебя взамен на одну услугу.

Я кивнул, заинтересованно глядя на Эдгара, когда он повернулся.

— Переведи на счет Энн некоторую сумму под своим именем. Сегодня же вечером я отправлю эту сумму тебе. От меня она не примет помощи. Мне уже пришли документы на развод. Нам давно следовало разойтись, еще после гибели моей… моей девочки…

Снова голос мужчины сел. Я разозлился на него и рявкнул, сжимая кулаки:

— Тогда какого черта ты не «накроешь» Томлинсона? Это его рук дело. Он отобрал у тебя семью.

Эдгар вскинул на меня пустой взгляд. Он долго думал, прежде чем ответил:

— Луи мне как сын. Он помогал все это время. Пока Гарри отказывался от нашего дела, Луи был рядом. Хочешь сказать, я могу его убрать?

У меня разве что челюсть на пол не упала, насколько я был ошеломлен. Я всегда думал, что родители — это что-то святое, незаменимое. Я знал, что моя единственная родственница — тетя Матиша, которая живет в Пакистане — была убита горем, когда ей сообщили о моей смерти. Так же она, увидев меня на пороге своего дома, потеряла сознание, решив, что ее рассудок помутился. Но после Матиша поклялась, что будет оберегать меня до конца своих дней. Хотя это было невозможно, учитывая расстояние, на котором мы проживали друг от друга.

А Эдгар сейчас говорил такие вещи, что я просто не верил ушам. Мне стало жаль Гарри. Именно поэтому он был так жесток в обращении с неугодными людьми. Да и с теми, кого любил. Даже Луи, чертов Иуда, занимал особое место в жизни Гарри. А взамен…

Это несправедливо.

— Хорошо. Я переведу деньги, — отчеканил я, уже направляясь к двери.

— Зейн, вот еще что, — я оглянулся, и глаза Эдгара скользнули по портрету Джеммы, который для Гарри подарила Джен, — я не еду на похороны. Не думаю, что хочу встречаться с Энн. И не хочу видеть… сына… таким.

Я, стиснув челюсти, молча покинул его кабинет. Что за гребаная семейка? Каменные сердца.