Цыганка против пикапера (СИ)

Глава 2

Пришлось терпеть взгляды прохожих и идти по улице, делая вид, что так и задумано.

Казалось, чем уже можно удивить москвичей? Точно, не цыганами!

Тем не менее на подвижную, шумную и яркую цыганку, наворачивающую вокруг меня круги, умудряясь при этом потрогать и пощупать все интересующие её окружающие объекты, оборачивались многие. А всё потому, что ей было без разницы какой объект пощупать: одушевлённый или не очень.

Прогуливаясь по Арбату Модинка, как ребёнок, радовалась тому, что скоро окажется на красной площади. Эта цыганка прыгала, шла задом наперёд и вовсе шныряла вокруг меня, как неугомонный щенок вокруг хозяина.

На нас продолжали таращиться все кому не лень. Сначала, думал, я себя накручиваю, но, нет! Модинка будто притягивала к себе внимание своей энергетикой. Ещё и эту, до сих пор бесящую меня, ужасную растекающуюся помаду стирать по-прежнему отказывалась, аргументировав, что она у неё в цвет верхней юбки, я не оставлял попыток и намёков, но всё тщетно.

Наша пара вызывала неоднозначную реакцию у прохожих. Модно, не побоюсь показаться нескромным, изысканно одетый мужчина и яркая цыганка, которая, то прыгает, то подбегает и хватает под руку, — ладно бы только меня!

Вот, опять! Стоило отвлечься, как она уже докопалась до уличных артистов, но эти счастливые люди ненадолго завладели её вниманием. Заметив что-то впереди, Модинка ринулась через толпу, как солдат на передовую. Оказалось, узрела пару в средневековой одежде.

Стиснув зубы, поборол желание смыться под шумок и ускорил шаг, пробираясь уже через сомкнувшуюся после Модинки толпу.

К этому времени шустрая цыганка уже выпросила у бедняги-кавалера парик, якобы померить! Ладно бы она этот парик на себя померила, так нет! Она его на меня попыталась натянуть!

Сопротивляться оказалось себе дороже, в буквальном смысле слова.

В итоге, с извинениями расплатившись за испорченный парик, суммой, которую он явно не стоит, я, скрипя зубами, стремительно пошёл вперёд, не обращая внимания на цыганку.

Хоть бы вид сделала, что чувствует себя виноватой…

Во мне всё буквально бурлило от злости, но вымещать её на женщинах я себе никогда не позволял. Даже на таких.

Хотя, эта экземпляр единственный, и слава богу…

Кажется, всё-таки присмирела…

Или… может быть, наоборот, делает вид, что это всё из-за меня?

Неужели ещё и дуется?

Это ОНА? На меня?!

Как ещё расценить то, что она отстала на шаг, пыхтя и нарочито громко шаркая ногами за спиной. Даже через шум улицы её сопение слышно.

Не реагирую.

Догнала.

Идёт степенно с левой стороны, но любопытные взгляды бросать повсюду не перестала. С каждым шагом любопытство в её озорных глазах разгорается всё больше и больше, вызывая во мне опасения и предчувствие новой волны цунами.

Хватило её ненадолго.

Прошла ещё пара минут, и этот энерджайзер снова стартанул, как челнок, бросаясь в сторону, а через пару секунд, возвращаясь ко мне, делясь бурными впечатлениями и заваливая вопросами. Впрочем, ответов на вопросы она не дожидалась, отвлекаясь на что-нибудь новое, попавшее в её поле зрения, и через минуту осыпала уже новыми вопросами.

Через некоторое время я перешёл в режим китайского болванчика, кивая и совершенно не вслушиваясь в её слова. Мозгу сразу даже полегчало как-то.

Пока шли до красной площади, несколько человек, перепутали Модинку с наряженной в цыганку актрисой и сами подходили фотографироваться, намекая, что она похожа на какую-то там актрису. В это я тоже особо не вслушивался, — у меня была цель, дойти до магазина и, наконец, её переодеть. Вроде как прогулялись по Арбату, а я чувствовал себя, как лимон, с которого не только сок, но и цедру содрали.

Среди подошедших к Моднике и иностранцы оказались. А Модинка не промах, ещё и деньгами на этом умудрилась разжиться. От одного симпатичного парня, развесившего уши и уже с придыханием внимающего каждому её слову, я эту наглую цыганку просто оттащил за шкирку, правда, вместе с долларовыми купюрами в загребущих руках.

Дожил…

— Если пришла со мной, нечего других за руки хватать! — говорю строго. Пусть лучше думает, что я ревную, чем заставляет напрягаться. Ещё в клоповник с ней на пару загреметь не хватало.

Иду и чувствую, что руки мои потряхивает.

Сам не пойму, с чего так разозлился из-за этого улыбчивого парня? И ведь даже сильнее, чем из-за испорченного парика.

На мой недовольный вид Модинка лишь загадочно улыбнулась, а взгляд такой хитрый, с чертовщиной. Чего опять задумала?! Умеет напрячь, чертовка…

Наконец, мы зашли в магазин. Расслабляться я не спешил, напротив, уже понял, что с Модинкой мне это не светит. Иду рядом, стараясь фильтровать малейшие изменения в её мимике, каждую секунду ожидая от этой цыганки очередного финта.

Уже понял, что расхлёбывать всё мне, как Малышу после Карлсона…

И чем дольше она ведёт себя прилежно, рассматривая потенциальные покупки, тем больше я напрягаюсь.

Впрочем, и покупать ничего не спешит, что странно с её-то импульсивностью. Этот режим цыганки я ещё не видел. Заходим уже в который магазин, а она лишь рассматривает.

Наконец, вижу, понравилась чёрная юбка. Неплохая, нужно сказать. Увидев цену на этой юбке, Модинка высказалась недобрыми словами, при этом умудряясь избегать неприличных. Консультанты, которые и без того были напряжены из-за присутствия цыганки, совсем напряглись, осторожно поглядывая на меня.

Думаю, только лишь из-за моего присутствия они не решались попросить выйти охающую и лапающую всё подряд девицу, которая ещё и проклятиями в адрес обнаглевших торгашей, жирующих на бедном народе, сыплет, перебирая все ценники подряд и каждый раз умудряясь округлить глаза и выронить пару ласковых.

У меня уши никогда до этого не горели, честно… но сейчас, я их даже невольно обхватил.

Не выдерживаю и заталкиваю возмущающуюся цыганку в примерочную, прижимая к стене и зажимая ей рот.

Встречаюсь с ней взглядом и понимаю: всё, что я хочу ей сказать, пройдёт у неё мимо ушей. Собираюсь с мыслями и, вопреки желанию, натягиваю улыбку.

Лишь убедившись, что мой голос прозвучит ровно и без ярости, которая до сих пор бушует внутри, говорю:

— Тебе же юбка понравилась.

— Понравилась.

— Зачем тогда возмущаешься?

— А цену видел? Сорок тысяч! Ого-го! Это целых полгода не есть, не пить, а только на неё работать! Мне и в моих юбках хорошо, — заявляет она. — Пойдём отсюда!

— Она со скидкой. Смотри, цена ниже написана, — показываю ценник от висящей на моей руке юбки, которую я спас от участи быть натянутой консультанту на голову. На словах, конечно, но я подстраховался, вырвав несчастную вещь из загребущих рук Модинки.

— Двадцать шесть тысяч! Я может быть сейчас странную вещь скажу, но мне, от этих их скидок, никак не легче.

— Мерь, — приказываю с нажимом и собираюсь выйти, но она хватает меня за рукав.

— С чего это я мерить должна?!

— Ты же хочешь ловить на себе восхищённые взгляды окружающих?

— Окружающих, — она задумалась. — нет, а твои, да.

— Тогда тем более. Снимай свои одёжки и одевай нормальную. И давай уже сюда эти свои губы, а то вещи запачкаешь, — я шагнул ближе и большим пальцем, наконец, стёр с её губ эту красную, собирающуюся полосами, дешёвую помаду.

Даже на пальцах ощущается противно. Как хорошо, что я предусмотрительно взял влажные салфетки.

— Готово, теперь мерь.

— А ты куда?

— Ну, не в примерочной же мне с тобой находится? Пойду пока себе что-нибудь подходящее подберу.

— Тогда я пошла? — Ещё с сомнением глядя на юбку, говорит Модинка. Интересно, куда собралась, если и так в примерочной? Не дожидаясь от меня ответа, Модинка поворачивается ко мне спиной и начинает снимать с себя юбки.

— Помогите девушке в примерочной, — обращаюсь к консультантам, выходя из примерочной.

Оглядываю взглядом новую коллекцию и через пару минут протягиваю Модинке одежду.

— И вот эту блузку с жакетом к юбке примерь.

Берёт и даже не возмущается.

Тем временем с опаской, но удаляюсь от примерочной и иду в сторону мужской коллекции, присмотреть что-то подходящее под её новый образ.

В силу особенности работы, в моём гардеробе преобладает классика, но сегодня мне захотелось поэкспериментировать, создать новый образ: голубой блейзер, светлые чиносы, даже подходящий шарф нашёлся. Примерно так я одевался, когда был студентом.

Деньги на себя я тратить не планировал, особенно после незапланированных расходов на парик, но, похоже, цыганское безумие заразно, к тому же я сам обещал Модинке одежду в одном стиле, и что-то заставляет меня выполнить это обещание.

Из примерочных мы вышли практически одновременно. Должен признать, ей всё это шло! Похоже, Моди думала о том же, восторженно глядя на меня. Хотя сейчас я сменил неприлично дорогой костюм на более простую, но стильную одежду и уж если признаться, подобрал я её из прошлой коллекции, так как иначе мне просто бы не хватило денег.

Довольная Модинка закружилась передо мной, демонстрируя свою фигуру во всё красе.

— Моди? — Зачем-то я добавил вопросительные интонации, будто сомневаясь, что это действительно она. Её фигуру в полной мере я ещё заценил вчера, но вот такая упаковка добавляла девушке неповторимого шарма. Даже мысль для меня неправильная промелькнула, что так шикарно в этой одежде может выглядеть только Моди.

— Да, Судьбинушка, — непривычно тихо отзывается она, с какой-то стати ещё и румянцем заливаясь.

— Как тебе одежда? Берём?

— Дорого же… — попыталась построить из себя благородную эта цыганка, но её выдавал лихорадочный от переполняющего её восторга блеск глаз.

— Ты же сама сказала, что с работой у меня скоро наладится. Я вполне могу позволить себе такие покупки, — кажется, у кого-то проснулся комплекс рыцаря.

Модинка была более, чем довольна, но вещи сложила в пакет, объявив, что оденет их только на свидание со мной.

Я чуть вслух не выругался.

Мой надежды, что теперь рядом будет идти прилично одетая девушка рухнули. Так и хотелось на неё заорать и спросить, на кой я тогда только что в магазине всё бабло спустил?

Идём по улице. Её золотой пуховик меня тоже нехило раздражает, но я и так потратил гораздо больше, чем мог, по дурости всё-таки рассчитавшись кредиткой, на которую деньги в этом месяце мне точно никто не положит.

Вместо покупок я мог бы оплатить ещё один месяц аренды моей квартиры и не залазить в кредит, а теперь точно придётся искать более дешёвый вариант. Каким местом я только что думал?

Глядя на счастливую мордашку подпрыгивающей от счастья Модинки, понял каким. Если так дальше пойдёт: вчера оккупировала мою квартиру, сегодня вынудила воспользоваться кредиткой, что дальше? Если я не научусь ей рулить, как это умудряется делать Лев, то боюсь, мне действительно свадьба грозит.

— Ты чего так передёрнулся? Замёрз? Мороз на улке вроде несильный стоит, — недоумённо смотрит.

— Про поиск квартиры подумал. Ещё та беготня предстоит. Может, тебе всё-таки стоит у Вали пожить? — чем раньше эта цыганка исчезнет из моей жизни, тем дешевле мне это обойдётся, в плане нервов в том числе.

— И на кого же я тебя брошу?

— Да я до вчерашнего дня как-то сам со всем справлялся.

— И досправлялся! — упрекнула она меня. — Ты не переживай: и квартиру нам хорошую найдём, и цену я какую надо выторгую! — Вот в последнем я не сомневался. Что ж, путь отрабатывает одежду. Сэкономленные деньги — заработанные.

Пока гуляли, Модинка уже успела найти себе бижутерию к новому наряду и с гордостью объявила, что сама способна её оплатить, а то я и так поиздержался.

Меня не оставляет надежда, что Модинка всё-таки согласится переодеться и начнёт ходить в нормальной одежде. Потом возле дома зайдём в магазинчик немецкого трикотажа. Купим там ей что-нибудь для дома, чтобы юбками не шуршала. Капец, я уже действительно мыслю в перспективе!

Едем, как и обещал, в салон красоты, но цель у меня определённая: хоть сестра у меня и парикмахер-стилист, но макияж способна сделать получше, чем Модинка. К тому же, сдаюсь и приглашаю Модинку в кафе, якобы на свидание, но с условием, что та согласится пойти в новой одежде и подходящим макияжем.

К концу прогулки я уже был готов на всё, лишь бы избавиться от этой ужасной помады, которой Модинка вновь намазюкалась, и даже без зеркала, в аккурат перед выходом из Гума. Ужасная дрянь! Ещё и на верхних зубах оседать умудряется. Если бы не природная красота Модинки, зрелище бы было более чем отталкивающим.

Добрались без приключений, а я уже только за это перекреститься и воздать благодарность готов.

Не успеваю открыть рот, как Модинка представляется Ксюше моей невестой. У той, разумеется, круглые глаза и масса вопросов во взгляде.

Пожимаю плечами. Доказывать обратное будет только себе дороже, это я уже выяснил практическим путём, да и Валя не раз истории из жизни рассказывала. Пока сестра не сказала ничего лишнего, отвожу её в сторонку и прошу, чтобы та не кололась о нашем родстве. Причину она не понимает, но вопросов моя понятливая сеструха не задаёт, лишь еле заметно кивает.

— О чём шептались? — будто на правах невесты, цыганка придирчиво смотрит прямо мне в глаза.

— Просил сделать мне десятипроцентную скидку, как постоянному клиенту.

— Судьбинушка, всё что касается скидок, предоставь это дело мне! А ну-ка, красавица, пойдём поговорим! — берёт под локоток мою Ксюшу и ведёт в аккурат на то место, где только что стояли мы с ней, будто обозначая это местом переговоров. Улыбнуло, но почему-то сразу же стало страшно. Моя младшенькая недавно арендовала здесь помещения и открыла салон. Проблемы ей точно не нужны.

— Вот видишь, я сторговалась на пятьдесят процентов против твоих десяти. — С довольным видом похвасталась Модинка, а я при этом уловил смешливый взгляд своей сводной сестры.

— У вас очень необычная спутница, — кидает мне sister и тут же, маскируя свою фразу, продолжает, — ей подойдёт практически любая причёска.

Моди садится в кресло, и Ксюша распускает шишку, красующуюся на макушке у цыганки. Шишка распадается в длинную косу.

Нет, не так: в длиннющую тяжеленную косу, как у Вали. Всегда испытывал слабость к длинным волосам у женщин и сейчас чуть ли не завидовал сестре, что именно она запустила в них руки. У сестры, кстати, рыжая копна чуть ниже лопаток, но если бы не я, она бы давно и от этих избавилась.

Распустив косу, сестра восхищённо выдыхает, так как расплетённые волосы стали ещё длиннее. Я вчера их тоже во всей красе видел, но так, при свете дня со спины, а сейчас еле удержался, чтобы как Модинка, не подойти и не потрогать интересующий объект.

— Натуральные… Редко встретишь такие длинные и в то же время здоровые до кончиков волосы. Я бы посоветовала придать им ухоженный вид, подравняв концы. Стрижки, которые мы только что обсуждали, сделать всегда успеете, а такую длину навряд ли ещё когда-то отрастите. Это мой совет, но решать Вам.

— А можно мне это ваше, как его… креативное выпрямление волос?

— Кератиновое, — исправляю, вспоминая баннер, который рассматривала Моди перед входом.

— Можно. Хуже не будет, — улыбается sister, явно задаваясь вопросом, откуда я экземпляр откопал. — Волосы станут идеально ровными и приобретут здоровый блеск.

— А у меня разве больной? Этот… блеск? — взволнованно спросила Модинка, и я чуть не рассмеялся, от её слегка выпученных наивных глаз. Вот тебе и цыганка…

— У вас здоровые волосы, — терпеливо отвечает сестра.

— Так и я о том же! — убедительным тоном произносит Модинка, но я отчётливо слышу, как до этого она выдыхает. — А мои волны? Зачем мне идеально ровные-то? Это… и завлекашки спереди распрямятся что ли?! — снова испуганно смотрит в лицо сестре через зеркало.

— Да, процедура выполняется на всю длину волос.

— И что? Навсегда что ль с прямыми патлами ходить? — пугается Модинка.

— Нет, конечно, — улыбается сестра, уже сдерживая ржач. Если бы не зеркало, в котором отображаемся мы все, то она бы мне не один знак показала. — У вас хорошие волосы. Вполне можно обойтись без этой процедуры. — Уже всерьёз опасаясь за свои нервы, отговаривает сестра.

— Ну уж нет… давайте, делайте из меня столичную, — тяжело вздыхает Модинка, подув на кудряшку. — Только волосы сильно коротко не ровняйте.

— Я сниму вот столько, — сестра показывает пару миллиметров, возможно, чтобы хоть как-то понять ожидания непростого клиента, а может решила поприкалываться. Хотя, если судить по её отношению к любимому делу, последнее очень навряд ли.

— И смысл их тогда вообще стричь? — возмущается Моди. — Даже не видно будет, что я у парикмахера была! Так я и сама ножницами чикнуть могу. У нас бабы в деревне так сами и стригутся! Делов-то! Деньги ещё платить…. Давайте уж так, чтобы все видели, что у меня модная стрижка!

— Тогда вот столько? — сестра мне подмигивает и захватывает на сантиметр побольше.

— Э-ей! Совести что ли нет?! Если каждый раз по столько состригать, я у вас в конце года без волос останусь! Специалисты нашлись!

— Когда мы с вами обсуждали стрижки, вы называли названия коротких. Каре на ножке, к примеру, а эта услуга, которую мы обсуждаем в данный момент, называется подравнивание кончиков волос. Или вы всё-таки стрижку хотите? Может, вам лесенку спереди сделать? На общую длину подобная стрижка не повлияет, зато станет видно, что вы были у парикмахера. Вы же этого эффекта хотите добиться? — старается сестра, бросив мне очередной многозначительный взгляд. Точно решила, что я поприкалываться пришёл, но ведёт себя серьёзно, не сдаётся, будто приняла вызов.

— Зачем мне лестница? Будут эти обрубки торчать… Сомнительная красота! А вы чего так на моего Судьбинушку поглядываете, а? Родственники, что ли?

— Почему родственники? Может, бывший? — всё-таки не удерживается сестра, сверкая озорными чертятками в глазах.

— Похожи вы с ним, — как само собой разумеющееся разводит Модинка руками.

— Мы?! — в один голос спросили мы с сестрой в шоке от подобного заявления!

Вообще-то, сеструху отец нагулял и привёл в семью, когда ей пять лет было. Ксюхина мать под предлогом, что отец сестре лучший уровень жизни обеспечит, сама впихнула её отцу, пока он от шока не отошёл. Видимо, изначально она надеялась, что при таком раскладе и ей что-нибудь перепадёт, но ошиблась. Мамка у меня бдит контроль над всем, что делает отец, особенно после того случая, и неважно, что когда нас с сестрой дружно строгали, отец ещё находился в свободном полёте. Тем более, что можно получить с человека, живущего на зарплату, пусть и не самую маленькую?

В итоге сестра так и осталась жить у нас, сама не пожелав возвращаться к матери, когда та всё-таки одумалась.

Ещё бы! Мы с сеструхой одногодки и спелись так, что нас было уже не растащить! Самое удивительное, что до сих пор мы с ней ни разу не ссорились. Даже в раннем детстве я не мог ей отказать, отдавая все игрушки, к которым она проявляла интерес.

— Вы! — уверенно кивает Модинка. Вижу, ни капли не сомневаясь. Как?! Если мою внешность можно охарактеризовать, как скандинавский блондин, то сестра у меня яркая, рыжая, с кудрявыми волосами и множеством очаровательных веснушек на носу!

Я не раз представлял Ксюшу как свою девушку. Обычно наш с сестрой маленький блеф воспринимали за чистую монету. Она частенько помогала мне избавиться от охотниц за совместным будущим, и никто до этого момента родственных связей между нами не заподозрил.

Возможно, Модинка и правда видит больше, чем остальные? А если она такая догадливая, так почему до сих пор не свалила, ведь прекрасно должна понимать, что ей ничего не светит.

Пусть в моей жизни временные трудности, но я не настолько низко пал, чтобы всерьёз связаться с такой, как она.

— А может мы со Степаном как раз те самые родственные души? — загадочно мурлыкает сестрёнка. Да ты моя прелесть!

Жду реакции от Модинки.

— Оно так и есть, — независимо пожимает плечами Модинка. — Только это неважно. Твоя хата с краю… и вообще, стричься-то будем?

— Как только ты скажешь чего хочешь, — взгляд сестры похолодел. Модинка не слабо её задела, но я не уловил, чем конкретно?

— Я хочу? Ну так, это и дураку понятно! Стриги, чтобы этот самый, ухоженный вид у меня был! И давай своё креативное забабахай. Куда деваться, похожу, как столичная. Авось и понравится. Никогда с прямыми космами себя не представляла. Взгляну хоть.

— Это окончательное решение? Уверены? Я не волшебник. Вернуть, как было, только время сможет.

— Так и я не волшебник, а обычная цыганка. В настоящей любви приворотам нет места, так что мне одна дорога, — дать себя разглядеть, как следует! Должна же я своему Судьбинушке ещё больше понравиться, а подстрижёшь, да обновки одену и от городской не отличите! А то, не нравлюсь я ему такой… как он меня разглядеть сможет, если нос то и дело от меня воротит? — бросает на меня обиженный взгляд через зеркало, но тут же, в этом же зеркале, её взгляд находит что-то другое, и обида в её глазах, мгновенно сменяется любопытством.

— А это что за штуки такие?

— Зажимы для волос

— А нагрудничек зачем с воротничком? Смешно так! Будто дитё малое кормить собралась! А что за ножницы дырчавые там лежат?

— Филировочные.

— А там чего висит в рамке? Почему не портрет? Чего ж в тексте понаписанном красивого? Давай я хоть свою фотографию подарю! Сколько угодно! Я теперь тоже на телефон их делать научилась! Ох, и хорошо же выхожу! А то нашли, чем стены увешивать…

— Девушка, вы хотите красивую стрижку или рваными кусками? Если так вертеть головой, никакой стрижки у нас не получится. Дети и то спокойнее сидят.

— Так я это… в первый раз ведь! Интересно же, как всё в настоящих парикмахерских устроено!

— Моди, — вмешался я. — посиди ровно до конца стрижки, а потом Ксюха ответит на все твои вопросы, обещаю…

— Так значит, всё-таки Ксюха. — прищурилась она, глядя в отражение на сестру, а потом хвать её за руку!

А в руке ещё несомкнутые ножницы. Нет, уже сомкнутые.

— Вот теперь точно или лестничка, или каскад на всю длину. — вздыхает сестра, указывая на упавшую большую прядь волос, но Модинку это мало беспокоит. Кажется, что она этого даже пока не заметила, внимательно водя пальцем по руке Ксюши.

— Дай сюда и свою ладонь, — командует Модинка и, не глядя в мою сторону, призывно тянет руку.

Куда деваться, дал. Тем более, самому интересно стало, чего она там узрела.

— Ты просто так, потискать нас решила, или сказать есть что? — не выдерживает сестра, наблюдая за сосредоточенным, я бы даже сказал, хмурым взглядом Модинки.

— Сказать есть что, но о некоторых вещах лучше промолчать, — поджимает губы та, и смотрит будто с обидой, но, с другой стороны, это и не обида, а нечто похожее на разочарование.

— Моди, так нельзя! Говори, раз начала или я домой! Хватит на сегодня с меня твоих выходок.

— С меня тоже! — заявляет Ксюха. — ещё бы пару сантиметров, и я могла чикнуть ухо. Интересно, а претензии были бы ко мне!

— У меня и так к тебе претензии! Да и не мои это выходки, — это всё ещё задолго до моего рождения произошло…

— Стёп, ты понимаешь, о чём она вообще? — ничего не понимает сестра, ровно, как и я.

— И нечего на меня так серчать! Я с вами двумя сама ничего не понимаю. Вообще-то, вы двое никогда не должны были встречаться, но по непонятной причине вы пересеклись, и один из вас от этого пострадал. Я-то всё не могла понять, что за узел на тебе… так вот, и на ней он такой же… узел этот… крепкий, зараза.

— Что за узел? — побледнела сестра. Она у меня не из особо впечатлительных девочек, но Модинка к кому угодно под кожу с лезвием пролезет.

— А мне почём знать? Я говорю то, что вижу, а как понимать, дело ваше. Вон, Валька тоже в короля не верила и в сон мой… Она ж тогда посмеялась над тем, что дорога скорая и дальняя её ждёт. Мол, отпуск-то уже прошёл… а теперь, видали, вон какого короля ухватила?! И отца нашла там, где я сказала… так что не смейтесь, а над жизнью своей подумайте…

— Степан… кто она…? — Ксюша на эмоциях забыла про свою роль и в страхе прижалась ко мне.

Обнял сестру и нежно поцеловал в макушку, успокаивая.

— Не бойся. Она безобидная и даже не цыганка, а полукровка. Сейчас сделаем ей стрижку, оденем в приличную одежду, и сама увидишь, что она такой же человек, как ты и я.

— Мне, вообще-то, обидно, — заявляет Модинка, но я бы по ней этого не сказал.

— Обидно ей. Ты зачем мою Ксюху пугаешь?

— Думаеш, ь мне самой не страшно про свою Судьбинушку такие знаки читать? А кто меня успокоит да приголубит?

— Думаю, из нас троих, ты последняя, кто в этом нуждается, — категорично заявляю ей, не выпуская из защитных объятий сестру.

— Степан! — неожиданно получил осуждающий взгляд от Ксюши. Что-что, а неуважительное или грубое отношение к женщинам, к любым, Ксюха не терпит.

— Извини, Моди… — извиняюсь, только чтобы не быть в глазах сестры грубияном. Если бы только Ксюха знала, сколько всего мне пришлось пережить по милости этой цыганки, то она наверняка бы так на меня не смотрела.

— Ой! А как это получилось?! — Модинка растеряно рассматривает откромсанную прядь. Наконец-то… дошло до утки на третьи сутки…

— Кое-кто слишком сильно вертелся, — напоминает Ксюша, высвобождаясь из моих объятий. — Так что? Лесенка или каскад?

— Это знак, — Модинка резко замолчала и ушла в себя. Это заставило нас с Ксюшей насторожиться.

— Так что давай что-нибудь покрасивее. — Вдруг весело заявляет Модинка. — Чтобы сразу видно было, что я цыганка модная! У меня даже и имя под стать!

— Имя у тебя, и правда, интересное. — соглашается сестра ухмыляясь. — Только помни, модная наша, шелохнёшься, и пойдёшь отсюда гулять с наполовину стриженой головой! Профессиональный инструмент острый, я рисковать и травмировать клиентов не собираюсь.

— Ага, поняла! Ты девка хоть куда. Жалко, что мне с тобой тяжко придётся.

— Ты о чём?

— Я о Степане. Место рядом с ним одно, и на нём только ты сидела, а теперь двое нас. Дальше сама думай.

— Да сестра я его, успокойся.

— Наивные люди… — вздыхает Модинка. — Всё! Стриги давай смелее! Обещаю, не шелохнусь… но предупреждаю, — дышать буду!

Мы с сестрой обречённо переглянулись.

Похоже, именно об этом выносе мозга всё время твердила Валя. Хорошо, что с её же слов, я чётко помню, что базар Модинки ещё и фильтровать нужно. Не всё, что она говорит, соответствует действительности.

Сестра справилась минут за двадцать. Моди придирчиво осмотрела свою стрижку, но, похоже. осталась довольна.

— А теперь подбери мне их так… ну… как эти… по-современному делают.

— Не совсем поняла.

— Ну, как ваши фифы волосы кладут, чтобы на свидание ходить! Я ещё у тебя здесь переоденусь, надоело на этот брезгливо сморщенный нос Судьбинушки пялиться.

— Держи каталог. Что из этого хочешь? — уже перешла сестра на ты. Ну да, после такого не выкать же этой цыганке.

— Похоже, цыганскую красоту Степану не разобрать, буду по-вашему, столичному действовать. Давай эту делай.

— Лучше сначала одеться, а потом делать укладку.

— А где тут переодеваются?

— Это салон красоты, так что нигде. Пойдём, в качестве исключения, я покажу служебное помещение.

Сестра и Моди ушли, а я остался размышлять, какого фига я вообще именно к сестре её потащил? Хотя, кроме желания привести «яркий праздник» в порядок, я поддержки хотел, пусть и стыдно в этом признаваться. Сестра в этом лучшая. Всегда правильный совет даст. Не сказать, что я часто в советах нуждаюсь, но бывает.

Девушки вышли вместе. Видимо, Модинка и с одеждой сеструху напрягла и на макияж напросилась, а я боялся, мне самому уговаривать придётся.

На фоне яркой рыжеволосой красотки, черноволосая Моди смотрелась контрастно, но не менее эффектно, а действительно удачно подобранная одежда подчёркивала невероятно привлекательную фигуру. И с бусами не переборщила. Видимо, сестра помешала нацепить на себя всё и сразу. Невольно сравниваю свои ощущения от нового образа Модинки, с первым впечатлением, полученным вчера…