Цыганка против пикапера (СИ)

Глава 3

День назад

Моди

Вот и добралась я до Вальки, моей единственной подруги. Впервые в такую даль от дома уехала, даже подустала с дороги!

Валька со мной с пелёнок дружит, не чурается! Настоящая подруга, принимает! Другие меня сторониться пытаются, да уж и в глаза не раз говорили, что характер у меня тяжёлый. Только ж не сильно у них сторониться получается, не даю! Всё в своих глупых головах себя выше меня ставят, а мне ж с одной стороны дела нет, а с другой, несправедливо же это. Вон, на Ритку забулдыгу и то по сравнению со мной, как на человека смотрят, хоть она не просыхает. Так на чистом упрямстве и живём.

Интересно, как Валькины друзья меня примут? По разговорам, городские более гордые, придирчивее деревенских — это у Вальки всегда всё хорошо, она весь белый свет любит. А я на себе уже всё познала.

— Привет всем! — громко здороваюсь прямо с порога и тороплюсь войти!

Валька заждалась, бедненькая, да и Лев этот, судя по разговору через телефон, личность интересная… Быстрее пощупать хочется!

С Серёгой-то я уже по дороге разобралась: добряк ещё тот, но с характером… с характером… и судьбой кривой. Вот пока не женится, так и будет проблемы одна за другой решать. Кстати, относится ко мне ровно: ни хорошо, ни плохо. Есть у Вальки подруга и есть. Знаю, что не горел желанием ехать за мной, но мне этого не показал. Вежливый больно.

Ой!

Дыхание-то чего перехватило?

Ноги к полу приросли, а я глазам своим не верю. Да быть не может!

Как оно там? Дежавю? Нет, когда чего у других сбывается, это одно, а когда у тебя… да и впервые такое со мной.

Или всё же сплю?!

Подлетаю к видению из моих снов, прямо мимо раскрытых объятий подруги и осторожно тыкаю в этот СОН пальцем! И ещё разок, — для верности!

Не, во сне я только его и видела, без антуража этого всего и звуки приглушенные были.

Настоящий!

Ага!

— Это кто? — заворожённо смотрю в необыкновенные голубые глаза блондина из моих снов! Стараюсь рассмотреть внимательнее, — не обозналась ли? Но отличий не нахожу: ни на лице, ни в фигуре. Даже сзади заглянула, чтобы окончательно убедиться!

— Знакомьтесь, это мой друг, Степан. Я про него тебе по телефону рассказывала.

«Так вот как тебя зовут, Судьбинушка?!» — чувствую, как меня распирает от восторга!

— Степан, это Модина. — Валька меня хорошо знает, не обиделась. С ней ещё наобнимаемся, наговоримся…

Спиной чувствую, что улыбается, глядя на то, как я Судьбинушку рассматриваю.

Подхожу вплотную к Судьбинушке, чтобы ещё поближе рассмотреть его лицо.

Идеально! Лишь небольшая, чуть заметная ямочка под глазом. Видать, с детских лет. А кожа-то какая нежная, как у младенца! И в целом, вид такой весь, — невинный. А вот тут-то мне бы восторгу поумерить…

Уж меня-то невинным взглядом не проведёшь! Я на тебя, Судьбинушка, не раз карты раскидывала.

— Да уж… кобель ещё тот, но определённо мой кобель! — довольным голосом выдаю правду-матку и, чуть отстраняясь, протягиваю Судьбинушке руку.

А сейчас и по руке посмотрим, чем меня судьба наградила!

Судьбинушка с оттенком растерянности на лице, ещё не поняв, кто перед ним стоит, и, не выказав должного восторга, протягивает мне руку.

Н-да… Мужик мне достался красивый, но соображает туго.

Ловким движением перехватываю ладонь Судьбинушки, переворачиваю и подтягиваю её ближе к своим глазам, чуть наклонив в сторону окна, чтобы подсветить получше.

— Жить будет долго, плодовитый, — говорю для всех, а то зная Вальку, пытать же потом начнёт, чего я вдруг смолчала. Вот так всегда: говорю, толком не слушает, а не скажу, так сразу чего подозревать за мной начинает… — линия сердца указывает на живой характер, весёлый нрав и доброту! Прямо как моя! — Задыхаюсь от восторга и сладости долетевшего до меня запаха. Надушился-то как! Конфетками пахнет, мой суженый! Вкусно! — Ух ты! У тебя и линия Солнца есть! Ага, вот! — показываю уже заинтересованной мордашке. — Деньги стороной не обойдут. А вот и переломный момент в жизни… — тыкаю в аккурат в нужное место, а он чего-то вздрагивает.

Мало того, что туго соображающий, так ещё и пугливый, как заяц, мне достался.

Но хорош… хорош… и прямо, как во сне! Один в один!

Ну, ничего, попривыкнет чуток, освоится, осмелеет…

Присутствующие придвинулись поближе к нам, чтобы получше рассмотреть переломный момент на ладони Судьбинушки.

Будто что поймут?!

Вот всегда так! Я смотрю — и сразу всем надо! Раньше, что ли, насмотреться не могли?

Ладно… пусть уж смотрят, раз окружили. Жадность — главный порок. Терпеливо разворачиваю ладонь и показываю остальным, а потом снова, только к Судьбинушке обращаюсь. — Видишь, здесь две линии пересекаются? Так вот, — это я!

— Ты? — прошептали губы, но звука никакого до меня не долетело. Какой чувствительный, однако…

— Кончились печали! — успокаиваю взволнованную мордашку со сосредоточенно сложенными в домик светлыми бровками. — С этого момента в твоей жизни всё на лад пойдёт! Ты всего-навсего ко мне поближе держись! Ладушки?!

— А… — ну точно, тугой мужик… ну ничего… оно притрётся потихонечку. Главное, чтобы поршень работал и нигде не застревал, как тётка Зина, которая со мной за курями убирала, шутит.

— Ой! А это, что за валет выпал?! — во все глаза смотрю на совершенно не вписывающегося в сей компот невзрачного паренька, — это как в компот картошку кинуть.

Подойдём-ка поближе… торопливо шагаю в сторону настороженно наблюдающего за мной паренька.

— А это Вадим! — представляет Валя эту картошечку.

— Вадим, и все остальные, знакомьтесь! Это моя лучшая подруга, Модина! — чётко, во всеуслышание заявляет подруга! Будто им и так непонятно, кто я…

А вот кто скрывается под именем «народ», — ещё и изучить бы надо.

Поднимаю голову и с укором смотрю на подругу. Конкретней нужно быть, конкретней…

Я цыганка, а не всезнайка.

— Лёву ты знаешь. — удосужилась она указать на моего друга. Нашла с кого начать! Я и так знаю, по телефону виделись… — Лёва отсалютовал мне лёгким жестом и еле уловимым наклоном головы.

А лыбится-то как! Загляденье!

Эх, если бы не Судьбинушка, я уж такого бы не упустила!

И я приглянулась ему, вижу же… даже удивляет.

— А это Светочка! Моя лучшая подруга, из столичных! — объясняется Валя, когда я сталкиваюсь взглядом с заинтересованным лицом.

Вижу, чего-то от меня хочет.

Ну, это я потом выясню… я сейчас больше по картошечке… Что в нём такого, что его тут за своего приняли?

— А тот, кто тебя так заинтересовал — это Вадим, — повторяет Валя, будто полоумной. Да помню я!

— Ну, ни-чё-се-е! — меня озаряет, и я спешу к картошечке проверить догадку! Подхватив за руку, разворачиваю ладонью вверх и сразу сжимаю её в кулак, рассматривая его со всех сторон.

Вадим уже не настороженно, а заворожённо наблюдает, и это неожиданно нравится! Я просто в восторге от картошечки!

— Ты чего блаженная зависла? — Не выдерживает Валя, когда я уже и кулак осмотрела и линии всё прочла. С виду-то картошечка, а вот она, родная, самая полезная для семьи и есть! Ох, и повезло его жене!

— Таких, как он, походу больше не делают! — отвечаю подруге. Та смотрит на меня глазами коровы: добрыми, но ни фига не понимающими. — Семейный до мозга костей. Одна женщина на всю жизнь! — Поясняю Вальке и опять обращаюсь к Картошечке. — Сколько у тебя деток?

— Три… жена беременная.

— А будет шесть! Две девочки! — глаза округлились не только у Вадима. — Не переживай. — Успокаиваю, завидев страх в его зеньках. Ответственный, это хорошо. — Всех здоровых и в достатке поднимешь. Как один, благодарные вырастут!

Что-то картошечка моя из сорта Ермачка в белую превратилась. Я аж руку его из своей выронила. Это ж я о будущем, наверно, зря… Так бы, понемножечку, дитя за дитём и сам бы не заметил, как уже и внуками оброс.

Ох, Лёвушка-то на меня как смотрит! Прищур у него с хитрецой, но добрый, с симпатией ко мне. Он из тех людей, кто уверен в себе и своём будущем. Меньше всего его интересуют гадания, но вот я, — интересую точно! Тороплюсь занять свободное место на диванчике рядом с ним. Сажусь поплотнее, чтобы в случае чего ему спросить удобно было.

Ох, плечи-то какие! Разрешает погладить, не шарахается, как некоторые… с вдохновением провожу по груди, даже в ней ощущая мужскую силу! Ох, Судьбинушке бы такую! Нет, Судьбинушка у меня миловидный и по мне даже слишком слащавый, но увидев Льва наяву, а не через телефон, я узнала, что значит шикарный мужчина! И дело не в деньгах и не красивом костюме на нём! Этого хоть в мешковину одень, прорезав отверстие для головы, но он и в ней хуже смотреться не будет.

Проведя ладошкой до первой пуговицы ловлю его ухмылку и убираю руку. Явно следил, что буду дальше делать, — любопытный какой! А вот ничего! Я девушка чистая и приличная, и у меня Судьбинушка есть! Но вот только Лёв именно этого от меня и ожидал. Он будто знает то, чего я сама о себе не знаю. Улыбается и ободряюще подмигивает, только мне. — Принц! Как есть принц! — вырываются из меня слова.

Лёва суёт руку в карман, и в его ладони оказывается пятитысячная купюра!

— Модина, я же обещал позолотить тебе ручку при встрече? Это не золото, но на них ты вполне можешь себе его купить. Предложение сходить в ресторан тоже в силе и помни: друзья Вали — мои друзья. — Эх, жалко, что не герой моего романа. — С сожалением глажу «не героя» по щеке и вдруг вздрагиваю, подумав, что Судьбинушка может наши с Лёвой любования понять не так! У них же тут свои уклады! Подрываюсь и оглядываюсь, но Судьбинушки уже нигде нет! Неужели чего понял не так, обиделся?

— Эй? А где моя Судьбинушка?! — спрашиваю с обидой в голосе у Сергея, который отчего-то тут же побледнел. Какие-то они здесь, все, кроме Лёвы, на краску нестойкие.

А Судьбинушка? Неужели не доверяет? Мне?!

Может, и не доверяет…

Ой, отчегой-то слёзы подступили…

Нет, ну чегой-то я?

Наверное, по себе судит… Он же не знает, какая я на самом деле верная! У меня ж, кроме него во снах, и не было никого!

— На кухню от тебя сбежал, — устало ответил Серёга, но без злости. По дороге я много у него выпытала, но он такой уклончивый, что везде недоговорить умудриться. Вот и результат, как говорится, налицо!

— Да чего ты такой смурной, будто жена к любовнику сбежала! — спрашиваю, присаживаясь на боковушку к Сергею. Я ему особо не нравлюсь, но и раздражения он ко мне особого не испытывает. А может и не во мне дело. Раздражён он тем, что находится не там, где хочет, а хочет при этом, — сам непонятно куда. Вижу по тому, как глаза его бегают, и тело напряжено, будто для старта сгруппировалось — такое с людьми происходит, когда они места себе найти не могут.

— Да машину же у него угнали этой ночью, — подсказала мне Валя, сочувственно глядя на молчуна.

У-у-у, как всё запущено. Делов-то на две копейки! Нет, чтобы сразу поделиться, так нет…

— Оно и есть, сбежала! — мой голос звучит немного обиженно. — У родни своей поспрашивай. В семье она, но для тебя так даже лучше. Не нужно это тебе. — Сама не поняла откуда пришла такая уверенность. Опять домовёнок чудит.

— Что ты сказала? — подрывается этот здоровяк, нависая надо мной, как филин над мышью. — Чёрт, почему я сам об этом даже не подумал?! — парень торопливо бежит к двери и, наскоро запахнувшись, обувается. Испуганная Валька бежит за ним хвостом.

Нашла чего боятся. Не там она опасность высматривает. Ох, не там… Раскладывала я на неё, пока в поезде ехала.

— Серёжа, а может оно и правда, не надо? — не замечала, чтобы у подруги раньше голос таким, робким был. — Раз Модинка говорит? Гонки, что ни говори, дело небезопасное…

— Гонки. — Удивлённые возгласы вокруг меня, и чего-то все на меня косятся…

Будто я причём… Я сама про это только услышала.

— Сам факт, Валя, сам факт, — закипает Серёжа. — Ты понимаешь, что они специально сделали это именно накануне? У меня самый важный день подготовки перед гонками пропал! — Валька смотрит на Сергея с сочувствием, но облегчения в ней гораздо больше. — Сколько они ещё будут в мою жизнь вмешивается, а?! — Совсем разошёлся мужик. Довели, видать, знатно, раз так распалился-то. Со мной в машине смирный такой сидел, в меру разговорчивый. — Я что виноват, что в их семье родился? — Воскликнул он отчаянно и тут же пристыдился порыва. Народу-то вокруг него много, и все на него глазами лупим… Смущённый мужик на нерве таких размеров, оказывается, смотрится очень мило и одновременно опасно! Все аж разом глаза поотводили, кроме Лёвы. Видать, он, как и я, не видит ничего зазорного в эмоциях.

— Знаешь, что… — Валька пытается раздеть эту махину.

Наблюдать, что бесплатный цирк смотреть! Серёга выше подруги: она и на цыпочки встала, и подпрыгнуть старается, и с другой стороны обойти. Для полного Валькиного счастья, Серёга ещё и сопротивляется. До подруги быстро доходит, что этак она лишь умается, поэтому она отстаёт от его куртки, вставая у него на пути. Борьба взглядами оканчивается в пользу подруги. Что-то такое в её крови сидит, даже меня порой её взгляд прошибает.

— Проходи, посидим, поужинаем. Мы сготовили. А потом вместе к твоим съездим. Одного не пущу, как ни проси, — включила командира подруга, а Серёга неожиданно согласился, бросив на неё виноватый взгляд.

Надо же, как она его горячий остудила одним взглядом. Ох, чую, не она, так он бы пар на всю мощь спустил. А мощь у него ого-го…

Ох, подруга… как с малы́м с ним возится… вон, обняла как! Ведёт к дивану, будто тот упасть может.

Ну, народ чудит!

А говорят, я странная…

Иду за ними…

Садятся на диван.

— Света, Модина, похлопочите насчёт стола. Я с Серёжей пока побуду. — Как пить дать, щас секретничать будут! Посмотришь на них и, кажется, что эти двое не чужие. Связь какая-то у них не такая… как любовная, но и не любовная вовсе…

Не разберёшь этих двоих…

Одно сейчас вижу точно: стоит Вальке отойти, как тот разом вспыхнет и понесётся, а тогда хоть пожарников вызывай, чтобы его норов из шланга пригасить

— Мальчики, можете тоже помочь. Быстрее сядем! — зову остальных.

Сообразительные, — мигом подорвались, идут следом.

Вообще, заметила, что друзья у Вальки под стать ей, — умные, хоть и разные все.

— Так значит ты и есть, та самая Светочка, — в груди больно сдавило. Привыкла я у Вальки единственной подругой быть.

— Валя про меня рассказывала?! — искренне обрадовалась эта Светочка.

Не, ну я понимаю, что Валька в ней нашла: лупоглазая такая, с виду умная, как и положено секретаршам, — ноги от шеи растут, а из-под юбки коленки торчат и дойки почти целиком напоказ выставила, даром что не лето.

Видная, одним словом…

Не сказать, чтобы красивее меня или Вальки, но чё-то в этой блондинке есть… Смотрит, так, доверчиво, ажно злость на неё проходит. Такая и в подруги сгодиться, коли меня рядом нет.

Стоит. Играет кончиками своих наманикюренных «пальчиков», длиною с копалку для ушей, улыбается, и ждёт от меня ответа.

— Про тебя-то?! Валька всего пару раз по телефону говорила, — неожиданно для себя пытаюсь её поддеть, говоря правду. Опять домовёнок чудит. — Валька больше про Серёгу с Максом и Лёву говорит. — Смотрю на Валькину столичную подругу и ищу хоть какие-то изъяны, но не нахожу. Ещё и взгляд этот, поникший от моих слов.

Хоть бери, обнимай и жалей!

— А про меня? — вклинился Картошечка. Для мужика слишком любопытный, да и похвалу, как ребёнок, любит. Вон как смотрит, с надеждой.

— А про тебя одни восхищения, — нам с Валькой не так часто по телефону поговорить удавалось, но про Вадима я то и дело слышала. Почти так же часто, как и про Лёву. — Благодарна Валька тебе очень и за то, что на работу принял, и за то, что в первые дни освоится помог. Да и я тебе благодарна.

— За что это? — с чего-то насторожился Вадим, будто я на долг какой намекнула.

— Как за что? За подругу! Она ж у меня гордая, — из зала донеслись звуки спора между Валькой и Серёжей. Чего спорить-то? Всё равно всё по Валькиному выйдет. — Так о чём я там? А, ну Валька-то наша налегке уехала в куртюшке своей. Её зима здесь застала, а цены у вас вон какие. Мать ей предлагала полушубок выслать, так столица же… Это я хожу в чём бог послал, да сама пошила, а Валька всё же девка стеснительная. Одежда не ней всегда опрятная, читая, а полушубок тот так износился, что даже нищий вашинский такого не оденет. Она ж деньги на шубу новую копила, в город собиралась ехать её покупать, а тут дорога дальняя случилась. Вот и ходила бедняга, от холода жалась, пока ты ей вещи не подогнал. — Картошечка с моих слов раскраснелся. Оно и понятно, похвала оно и скотине приятна, а тут жадный до неё человек. — И молодец, что сказал будто они ненужные, — иначе бы ни в жизнь не взяла. Вон, Серёга, думаешь не пытался ей одежду купить? Пытался!

— Да я ей тоже предлагала пуховик свой новый неношеный и так поносить, и в долг забрать, — не взяла, — подхватила Светочка.

— То-то и оно. Новое бы и не взяла. Не любит она людей обременять.

— Согласен. Я ей обувь хитростью всучил, — добавил Лев. — Наверное, за это мы её и любим. Валя редкой доброты человек, который больше заботится о других, чем о себе. Хотя я считаю ничего страшного бы не случилось, прими она помощь от друзей, но, раз таково её мнение, мы должны его уважать.

— Ой, лис! Вот, держи, уважитель, — всовываю Лёве два бокала и бутылку вина. — Ты единственный, кто умудрился ей хоть что-то всучить. Далеко пойдёшь!

— Далеко не собираюсь. Я уже на своём месте.

— И то верно. Светка, а ты чего стоишь? Тебе тоже чего всучить или сама возьмёшь? Слышишь, притихли? Значит, идти нам пора.

— Думаю, салатики травкой украсить нужно, — отвечает она, приглядываясь к тарелкам.

— Ты меньше думай, больше делай, — отвечаю ей. — Лёва, а ты иди уже ставь на стол и открывай!

— Картошечка, неси хлеб!

— Чего? — ко мне обернулись сразу все.

— Спрашиваю, кто картошечку с хлебом понесёт на стол.

— Я возьму, — вызывается картошечка.

— Степан, как хозяин, бери горячее, а мы со Светочкой салатики донесём.

Выходим и чуть не врезаемся в спину застывшего Льва. Тот пялится на премилую парочку. Валька Серёге ещё и голову на плечо положила. Идиллия прямо!

— А чего это вы тут обнимаетесь, а? — картошечка моя любопытная.

— Ага, такая милота! — умиляется Светочка. — Снова, что ли, встречаться вздумали, а нам не сказали? — делает вид, что надула губы.

— С милотой спорить не буду! Не начали, но это не значит, что я не могу обнять свою Валюшку. Валя, подтверди?

— Ага! — соглашается та, будто назло Лёве, я даже по его спине вижу, как он напрягся.

Эх, нравиться Лёве моя подруга, но не любит он её, — не любит! Точнее, любит как близкого человека, потерять боится, но не как желанную женщину, иначе бы сейчас себя иначе повёл и на нас не посмотрел.

Лёва проходит и садится по другую руку от Вали, начинает ухаживать сам, не обращая внимания на ухаживания Серёги.

Слежу за его глазами… А, может, и любит… да боится чувства в себе взращивать, пока Валька не определилась? Так-то пара из них идеальная выйдет, коли надумают. Подходит он подруге моей.

Взгляд падает за осторожно посматривающего на меня Судьбинушку, и он моментально занимает все мои мысли.

У меня к нему столько вопросов!

Слежу, куда сядет, и усаживаюсь рядом с ним.

Вот и свиделись!

Теперь пора нам познакомиться поближе!

Разговор идёт про какого-то Новенького, и этот разговор интересует Судьбинушку больше, чем мои вопросы к нему. В конце концов, мне уже самой хочется поглядеть на этого Новенького, который занял все мысли Судьбинушки, не оставив мне места. Интересно, что за фрукт такой? Нарассказывали про него такого, что впору кино про него снимать.

Вот экземпляр, так экземпляр. Выказываю свои интерес. Слово за слово и порешили, что на днях устроим мне с ним встречу. Узнаем, что хотим, да и ручку мне этот фрукт заодно позолотит. Оказывается, с подачи Лёвы клиент уже созрел, и сам со мной увидеться желает.