Дом

ГЛАВА 45

Дом

В здании раздается один выстрел, за которым тут же следует еще несколько.

Затем тишина.

Я кладу телефон в карман.

Сегодняшний вечер прошел не так, как планировалось. И крики, раздавшиеся на складе позади меня, подтверждают это.

Я позвонила Валентине, потому что хотела увидеть ее лицо. Потому что эти дни вдали от нее были для меня разочарованием и стрессом, и я привыкла к ее присутствию в моей повседневной жизни.

Но вместо того, чтобы заставить ее улыбнуться, я заставил ее плакать. И не одну слезинку. Моя жена сидела там одна в нашей кровати и плакала.

"Ебать."

Я оборачиваюсь и рывком открываю дверь.

Мои шаги отражаются от стропил, и спорящие мужчины замолкают, когда я приближаюсь к ним.

Большая и растущая лужа крови на полу говорит мне, что наш возможный информатор мертв.

Я смотрю на Ника, человека, которого я назначил ответственным, но он указывает на другого мужчину, одного из местных жителей, которого мы используем в течение недели.

«Объясни», — требую я.

Местный житель склоняет голову. «Он вскочил со стула и выхватил пистолет Оза из кобуры, поэтому я выстрелил в него».

Я смотрю на другого местного, Оза, затем снова на первого мужчину. «Он взял пистолет Оза». Мужчина кивает. «И что потом?»

Он наконец смотрит на меня. «Что вы имеете в виду? Э-э, сэр».

«Я имею в виду». Я подхожу ближе, избегая крови, но прижимая носок ботинка к плечам мертвеца. «Его руки связаны за его чертовой спиной. Он мог отобрать пистолет у одной из вас, скаутов, но он не будет стрелять в здание со связанными за его чертовой спиной руками!» Все вздрагивают от моей громкости.

Оз переминается с ноги на ногу. «Он, гм, получил удар».

«Сделал один дикий выстрел за спиной, с ногами, которые, блядь, тоже связаны, а вы решили набить ему дырок. Вы, придурки, из полицейской академии?» Они качают головами, как будто я задаю серьезный вопрос. Я зажимаю переносицу. «Отдайте мне ваши пушки».

Двое мужчин начинают вытаскивать оружие, и я слышу, как мои люди направляют оружие на местных жителей.

Я показываю жестом остальным мужчинам из местной банды: «Все вы».

Один мужчина расправляет плечи, заставляя меня повернуться к нему.

Я ступаю медленно, но сокращаю расстояние между нами. «Я разоружу тебя не для того, чтобы убить. Я разоружу тебя, потому что вы, гребаные имбецилы, не заслуживаете носить оружие». Я делаю еще один шаг вперед, вторгаясь в его пространство. «Но я сейчас немного не в настроении. Моя жена дома, плачет, потому что скучает по мне, а я здесь, трачу свое гребаное время. Так что, пожалуйста, сделай что-нибудь глупое и дай мне повод добавить твою кровь к коллекции на полу, прежде чем мы покинем ваш грязный город».

В глазах мужчины пылает гнев, и я почти желаю, чтобы он замахнулся на меня. Но если бы он это сделал, я бы его убил. И сотрудничество с этими болванами было полезным, так что, вероятно, к лучшему, что он опускает взгляд и передает мне свой пистолет.

Я заправляю его за пояс штанов, затем отдаю команду безоружным людям. «Уберите это». Затем своим людям. «Забирайте свое дерьмо. Мы едем в Финикс».

Закончив эту ночь, я выхожу из здания.

Вдыхая вечерний воздух, я отбрасываю чувство вины, вызванное разговором с Валентином, и сосредотачиваюсь на важном.

На ней была моя толстовка.