Дорога к тебе

Глава 16

Саманта хорошо сделала, что рано начала собираться. Чтобы ее волосы выглядели как надо, ей пришлось целых два раза принимать душ. Дезодорант никак не высыхал, глаза она подвела неудачно, и пришлось все переделывать; и хотя она решила, что в прозрачных черных чулках она будет казаться вполне взрослой, Саманта так и не придумала, как быть с лифчиком, а ведь пора было уже надевать платье.

У нее было два черных лифчика — оба с бретельками. Когда она станет танцевать с Тигом с его по меньшей мере шестью футами, бретельки будут ему видны.

В поисках лифчика без бретелек Саманта стала рыться в гардеробе Рэйчел, но ничего интересного там не нашла, не считая отцовских боксерских трусов и нескольких фотографий в рамках. Саманта не понимала, зачем мама их хранит. Ведь Рэйчел ненавидит Джека. Он может сколько угодно твердить о верности, но это, разумеется, одни разговоры. Они развелись — и этим все сказано.

Задвинув ящики, она повернулась, чтобы уйти.

— Ну как, все в порядке? — На пороге стоял Джек, вспотевший и расслабленный — видно, он неплохо провел время со своей любимой дочерью.

«Ничего не в порядке! — хотелось закричать ей. — Моя мать лежит в коме, мой отец — полное ничтожество, и у меня нет даже лифчика без бретелек».

— В полном, — проворчала она и прошмыгнула мимо.

— Что-то не похоже, — сказал Джек, двинувшись вслед за ней по коридору.

— Я нервничаю, понятно? — круто развернувшись, вскричала Саманта. — Для меня это большое событие. Ради Бога, оставь меня в покое!

Пожав плечами, он отступил, но даже это еще больше разгневало Саманту. Сейчас ей хотелось спорить, визжать и орать, чтобы выпустить накопившийся внутри пар. Ей даже хотелось плакать, но будь она проклята, если перед ним заплачет. Пусть этим занимается Хоуп!

Кроме того, уже нет времени, чтобы снова подводить глаза.

Без пяти шесть посвежевший после душа Джек стоял на кухне и смешивал в миксере любимый соус Рэйчел. Пока он это проделывал, Хоуп сосредоточенно выкладывала на блюдо крекеры. Они едва успели отнести то и другое в гостиную, когда в дверь позвонили.

— Боже мой! — запричитала из своей комнаты Саманта. — Поговори пока с ним. Я еще не готова.

Открыв дверь, Джек увидел на пороге молодого человека одного с ним роста — только черноволосого, темноглазого и неважно выбритого. На нем был поношенный смокинг, который, правда, плохо сочетался с тенниской, широким кожаным ремнем и потертыми черными туфлями.

«Что ж, — подумал Джек. — Настали другие времена, так что будем плыть по течению».

Он протянул руку:

— Я отец Саманты.

Ответное рукопожатие было твердым и несколько самоуверенным.

— Тиг Раньон.

Не выпуская его руки, Джек потащил парня в дом.

— Саманта сказала, ты живешь в Большом Суре?

— Немного дальше по улице, — ответил тот, кивнув то ли на север, то ли на юг. — Как там мама Саманты?

— Все то же самое. Спасибо, что спросил. Она знает твоих родителей?

— Должна знать. У них автозаправка в самом центре.

Джек кивнул. Он знал две здешние заправки — обе скверные.

Подойдя к ним с крекерами и соусом, Хоуп без улыбки посмотрела на Тига.

— Привет, Хоуп! — сказал тот. — Это ты приготовила? — Он окунул крекер в соус и целиком запихнул его в рот. — М-м. Неплохо!

Джек подождал, пока он проглотит.

— Ну, так в чем состоит ваш план?

— План? — переспросил Тиг, стряхивая с рук соль.

— На сегодняшний вечер.

— Не знаю. Это же у Саманты бал. Она и договаривалась.

— И когда ее ждать обратно?

Тиг ответил недоуменным взглядом.

— Ну хорошо — когда твои родители ждут тебя обратно?

— Где-то утром.

— На рассвете, что ли?

— Да нет, — немного подумав, ответил он.

— Попозже?

— Наверно. Может быть, в полдень. Это зависит от того, когда мы встанем.

Джеку не очень хотелось это слышать.

— И где же вы будете спать?

Тиг пожал плечами:

— Это ведь ее бал.

— Привет, Тиг! — сказала вошедшая Саманта.

Она так великолепно выглядела, что у Джека перехватило дыхание. Внезапно ему стало страшно.

— Эй! — вместо приветствия сказал Тиг. — Ты готова?

Никаких «Ты прекрасно выглядишь» или «Попробуй этот соус, он просто замечательный; спасибо, Хоуп». Джеку не нравились эти ботинки, этот широкий кожаный ремень, не нравилась выцветшая тенниска. Не нравился ему и сам парень.

Он решительно двинулся к Саманте, взмахом руки велел ей следовать за собой и пошел к ее спальне, оглянувшись только для того, чтобы проверить, идет ли она за ним.

Она шла, хотя и с недовольным видом.

— Мне нужно ехать! — прошипела она, когда они вошли в спальню.

— Ты замечательно выглядишь, — сказал Джек, чем явно застал ее врасплох. Он был готов поклясться, что заметил, как по ее лицу промелькнуло недоверие, сразу же сменившееся настороженностью.

— Правда?

— Мне хотелось бы, чтобы тебя сейчас видела мама. — У него вдруг появилась одна идея. — Подожди-ка. Я принесу фотоаппарат…

Саманта схватила его за руку:

— Нет, папа, пожалуйста! Он же ждет!

«Надо было держать камеру наготове». Жаль, что эта мысль пришла ему в голову только сейчас.

— Ты действительно выглядишь потрясающе, — сказал Джек, и его вновь охватил страх. Она растет слишком быстро. — Может, поговорим насчет комендантского часа?

Она посмотрела на него так, будто у него вдруг выросли рога.

— Комендантского часа? Это ведь на всю ночь, и ты об этом знал заранее.

— Я знал, что ты будешь ночевать у Лидии, но ведь это отменяется. Так что поведай мне свои планы. Я хочу знать, где ты будешь.

— Бал состоится в школе.

— Эта часть программы меня как раз не волнует. — Среди завалов на ее столе Джек нашел ручку и оторвал от ближайшей тетради клочок бумаги. — Вечеринки будут до и после. Мне нужны номера телефонов.

— Не надо! — крикнула она. — Ты не смеешь меня проверять! Если ты позвонишь, я умру!

— А что, если твоя мать очнется?

Это на нее подействовало. Саманта так и осталась стоять с широко раскрытыми глазами и полуоткрытым ртом.

— Ну хорошо, — решив пойти на компромисс, сказал Джек. — Тогда назови мне имена. Только имена. — Можно всегда позвонить в справочную. — Вечеринка до бала будет у Джейка… Драммера, что ли?

— Драмбла.

— А где будет та, что после?

— Думаю, у Пэм, но точно я не знаю. Это зависит от того, кто когда уйдет с бала, захотим ли мы есть, как себя будем чувствовать, так что я не знаю.

Если бы Джек так вел свои дела, то давно бы обанкротился.

— Как ты думаешь, твоя мать была бы удовлетворена подобным ответом?

— Конечно. Она мне доверяет.

— Я тоже. А вот другим ребятам не доверяю. — У него возникла еще одна идея. — Возьми мой сотовый телефон.

И снова этот взгляд, говорящий «Ты что, с луны свалился?».

— Зачем?

— Чтобы мы могли связаться.

Саманта пришла в ужас.

— На школьные балы никто не берет сотовых телефонов. А кроме того, куда я его дену? На этом платье нет карманов.

— Положи в сумочку.

Она показала ему нечто крохотное на тонюсеньком ремешке.

— Ладно. Обойдемся без телефона. Как фамилия Пэм?

Саманта с неохотой сообщила. Джек только начал записывать фамилию Пэм, как дочь уже двинулась прочь из комнаты.

— Подожди! — остановил ее он, поскольку все еще был неспокоен.

— Ну что еще? — обернувшись, нетерпеливо спросила она.

— Позвони мне, если возникнут какие-то проблемы.

— Ты ожидаешь проблем?

— Нет. — Он подошел поближе. — Я не собираюсь говорить тебе, когда возвращаться домой. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Но я хочу, чтобы в десять утра ты мне позвонила. Пожалуйста.

— В десять? Папа!

— Саманта, тебе всего пятнадцать лет. Все, о чем я прошу, — это позвонить.

— Ладно, — сказала она и исчезла в коридоре.

Джек пошел за ней в гостиную, появившись там в тот момент, когда Саманта уже тащила Тига к двери.

— Пока! — крикнула она, неопределенно махнув рукой.

И прежде чем Джек успел сказать, что нужно все-таки поесть, прежде чем он успел предупредить Тига, что, если произойдут какие-то неприятности, тот дорого заплатит, Саманта и Тиг уже исчезли.

Дом Джейка Драмбла походил на зоопарк — в том смысле, что Саманте еще никогда не приходилось видеть столько народу на такой маленькой площади. При этом почти все были не из ее школы — громадные парни с бычьими шеями и широкими плечами (очевидно, результат занятий футболом) и о чем-то весело болтающие развязные девицы.

— Ты кого-нибудь из них знаешь? — спросил Тиг, доставая из бара две банки пива и подавая Саманте одну из них.

— Наверное, это футболисты — как Джейк, — предположила она и на долю секунды вдруг пожалела, что не видит здесь кого-нибудь вроде Лидки и Шелли.

— А вот и Пэм. Пэм! — позвала Саманта и потащила Тига через толпу, время от времени останавливаясь и оглядываясь, так как Тиг заговаривал то с одной девочкой, то с другой. Она не могла их винить — Тиг был здесь самым классным из ребят. Когда они приблизились к Пэм, Саманта взяла его под руку, чтобы никто не сомневался, что сегодня Тиг принадлежит ей.

Поболтав и посмеявшись с Пэм и Джейком, Саманта и Тиг перешли к другой группе ребят. Они пили пиво, ели поп-корн и снова пили пиво. Тиг оказался заботливым кавалером — он не допускал, чтобы Саманта оставалась без пива.

— Ну, как ты себя чувствуешь? — с усмешкой спросил он, отводя ее в угол.

— Прекрасно, — улыбнулась Саманта, у которой от обретенной свободы и от пива слегка кружилась голова. — Замечательная вечеринка.

Опершись руками, Тиг прижал се к стене. Их губы разделяли считанные дюймы.

— Мне мало кто так нравится. Ты просто прелесть. — И он поцеловал ее так нежно, что все ее тревоги сразу показались ей нелепыми. Его губы двигались, показывая Саманте, что делать, и отстранились прежде, чем ей этого хотелось.

— Как, неплохо? — спросил Тиг.

Она кивнула.

— Еще?

— Угу.

На этот раз поцелуй был более долгим. Саманта читала о том, что во время поцелуя задыхаешься, а внутри загорается огонь. Ничего подобного она не почувствовала.

Рэйчел бы этого не одобрила. Она считает, что надо проявлять сдержанность, сохраняя себя для избранника, но кто может сказать, что это не Тиг? Бывает же любовь с первого взгляда. И потом, неужели Рэйчел была девственницей, когда выходила замуж за Джека? Саманта думает, что нет. Так как же они оба могут ее критиковать? Кроме того, если Рэйчел так беспокоится, то давно уж могла бы очнуться от своей проклятой комы. Вместо того чтобы свалить все на Джека, сама бы распоряжалась и предупреждала. О, она, конечно, потребовала бы детального описания маршрута, обзвонила бы других родителей, и Саманта наверняка оказалась бы на коротком поводке. Если бы мать не попала в аварию, ее бы здесь не было.

От этой мысли у нее неприятно зажужжало в голове. Чтобы успокоиться, Саманта постаралась сосредоточиться на поцелуе. Это было не так уж сложно сделать, поскольку Тиг положил ее руки себе на спину и прижался к ней бедрами. Ого-го, что она почувствовала! Не успела Саманта перевести дыхание, как язык Тига проник к ней в рот. Вздрогнув, она отпрянула бы, если бы было куда, но сзади находилась стена, а руки Тига не давали возможности ускользнуть в сторону.

— Не останавливайся, — прошептал он. — Это классно. Возьми мой язык. — Он оказался прав — это действительно было классно и сексуально, совсем по-взрослому. Язык Тига скользил по ее языку, ее тело начало дрожать. — Не сопротивляйся, плыви по течению, — прошептал Тиг, и она подчинилась.

Тяжело дыша, он издал какой-то гортанный звук и отстранился.

— Фу! Нам нужно куда-нибудь пойти.

Саманта не успела еще вникнуть в сказанное им, как заметила, что комната начала пустеть.

— А как же бал? — с трудом проговорила она.

— Не важно. Пойдем куда-нибудь, где мы будем одни.

— Нет, пойдем на бал! — настаивала Саманта.

Она ни за что на свете не пропустит своего первого бала. Она хочет, чтобы ее там видели с Тигом Раньоном. Они такая прекрасная пара. Лидия просто умрет, когда увидит, как классно они выглядят, не говоря уже о том, что суперпоцелуйщики должны быть и супертанцорами. А пока они с Тигом не начали танцевать, они, конечно, будут целоваться.

Так оно и произошло. По дороге от дома Джейка к школе они в кабине грузовика распили на двоих еще одну банку пива, окончательно прикончив ее в дальнем углу стоянки, подальше от посторонних глаз. На этот раз, когда он начал ее целовать, Саманта уже знала, что делать. Чувствуя себя сильной и ловкой, она мечтала как можно лучше провести время. Жизнь слишком коротка, чтобы беспокоиться о вреде алкоголя. Посмотрите на ее мать — эта трудолюбивая пчелка всегда поступала по правилам, а теперь лежит в коме из-за того, что неизвестно кто врезался в ее машину.

Сильнее прижавшись к Саманте, Тиг протянул руку к ее груди. В результате своих метаний Саманта вообще не надела лифчик, так что теперь она сразу почувствовала его пальцы. Испугавшись, она вскрикнула, но Тиг успокоил ее чуть слышными словами, а его движения — словно он месил тесто — вскоре стали доставлять ей удовольствие.

— К черту бал, — прошептал он.

— Нет, нет! — Саманта отстранилась. Действуя слишком быстро, Тиг испугал ее. Саманта хотела полностью контролировать свои действия. — Я хочу пойти.

Она за руку вытащила его из грузовика, но он тут же прижал ее к борту.

— Ты меня дразнишь, Саманта.

— Нет. Просто я действительно хочу на бал.

— Может, сделаем это потом? — спросил он, приподняв обе ее груди и опустив голову, чтобы поцеловать их через платье.

Теперь это получилось грубее и было уже не так здорово. Саманта хотела сказать ему об этом, но не могла найти слов. Все, о чем она могла думать, — как бы поскорее увернуться от него и сказать: «Это мой бал!» Если она и почувствовала облегчение от того, что он уступил без сопротивления, то через минуту уже об этом забыла. Это был ее бал, она возбуждала самого классного в мире парня. Что может быть лучше?

Оказалось, что может быть еще лучше. Озаренный темно-красными огнями физкультурный зал превратился в нечто бесподобное, а Тиг на глазах у всех ее знакомых показал себя потрясающим танцором. Собственно, он не столько двигался, сколько ритмично раскачивался под музыку, при этом не отрывая от нее глаз. У Саманты вновь начало покалывать внутри, как во время поцелуев, так что, когда начался медленный танец и они прижались друг к другу, она почувствовала блаженство.

Положив голову ему на плечо, она двигалась вместе с ним, чувствуя себя расслабленной и уставшей. Когда Тиг предложил выйти на воздух, она не стала спорить. Они вышли из школы и подошли к грузовику. Открыв пару банок пива, Тиг быстро выдул свою, помог Саманте со второй и открыл третью. После этого он поцеловал Саманту и снова потрогал ее грудь. Саманта не возражала, но сразу же потащила его обратно в школу.

Джек и Хоуп стояли в мастерской Рэйчел среди деревянных заготовок, которым вскоре предстояло превратиться в рамы.

— Ты знаешь, как это делать? — спросила Хоуп.

— Конечно, — ответил Джек. — Я же делал это раньше. — Но очень давно, и ни разу для выставки. — Эти куски дерева, — он показал какие, — нужно обрезать, чтобы они соответствовали вот этому. Потом надо просверлить отверстия для гвоздей, склеить, забить молотком гвозди и зажать, — он указал на громоздкое металлическое приспособление, — вот в этих специальных тисках. Как видишь, сущие пустяки!

— Но… а как же картина?

— Не сегодня. Рама должна просохнуть в тисках. Потом к ней прикрепляется холст, который мы затем прибьем гвоздями.

— Сущие пустяки! — усмехнулась Хоуп.

— Конечно. — Если ничего не выйдет, он всегда может спихнуть это дело Бену. — Я думаю, ты могла бы мне помочь. Это нетрудно. Хочешь?

— Да! — обрадовалась Хоуп.

— Какую будем делать первой? — спросил Джек.

Внимательно осмотрев выстроенные в ряд готовые холсты, Хоуп указала на гагар.

— Это моя любимая.

Джек подозревал, что она хотела доставить ему удовольствие, но спорить не стал — картина с гагарами нравилась ему больше других. Глядя на нее, он чувствовал себя ближе к Рэйчел, а сегодня вечером ему это было очень нужно. Он думал, что будет полезно немного отдохнуть от больницы, но все оказалось по-другому — он уже жалел, что не поехал. Он звонил туда — состояние Рэйчел не изменилось, но он все равно нервничал.

Впрочем, отчасти это наверняка связано с Самантой. Джек не был уверен, что обошелся с ней так, как надо, но, черт возьми, ему приходится двигаться на ощупь! Возможно, Рэйчел нашлась бы, что сказать и что сделать, а может быть, и нет. В любом случае Джек был бы рад ее вмешательству. Он сказал Кэтрин правду — они обычно вместе обсуждали возникшие проблемы. Сейчас Джек остро чувствовал всю тяжесть потери. Одно дело — решать, отшлепать ли расшалившуюся малышку или оставить ее на время одну в спальне, и совсем другое — вводить ли комендантский час, запрещать ли пить и читать ли лекцию о сексе, а Тигу Раньону нужен именно секс. Джек ни минуты в этом не сомневался. Парень слишком физически развит и слишком самоуверен, чтобы не иметь сексуального опыта.

Нужно было настоять, чтобы Саманта взяла с собой телефон.

Станет ли она его использовать — это уже совсем другой вопрос.

Впервые за последние дни желудок вновь скрутило — образовался знакомый ком. Сделав глубокий вдох, чтобы с ним справиться, Джек поднял охапку заготовок.

— Хорошо, — сказал он Хоуп, направляясь к рабочему столу, — давай посмотрим, что можно сделать.

Саманта и Тиг ушли с бала вскоре после десяти и вместе с Пэм и Джейком отправились к Йену Макуэйну. Здесь, конечно, играла не живая музыка, но зато было сколько угодно пиццы, пива и пунша, оказавшегося удивительно сладким и приятным. Заметив кое-какие знакомые лица, Саманта уже не чувствовала себя одинокой, когда Тиг куда-то уходил. Но он уходил ненадолго. Он всегда возвращался, и при взгляде на Саманту его глаза загорались.

Саманте это нравилось. Тиг как будто доволен, что, наверное, говорит о его чувствах к ней. Если бы она ему не нравилась, он бы скучал и стремился побыстрее уйти. Или с мрачной физиономией подпирал бы стенку.

Но он обращался с ней как с принцессой, все время улыбался, приносил ей выпивку, танцевал в обнимку, даже если звучала быстрая музыка. Тем временем атмосфера в комнате ощутимо изменилась. С каждой минутой ребята вели себя все свободнее, музыка становилась все громче, танцы — все неистовее. Когда очищенный от коробок из-под пиццы, бутылок и банок обеденный стол превратился в площадку для танцев, кое-где стал звучать истерический смех. Смех перешел в аплодисменты, когда какая-то запрыгнувшая на стол пара начала там обниматься. А когда девица, изображая, будто танцует буги-вуги, сбросила с себя верхнюю часть одежды, раздались истошные выкрики.

Тиг обнимал Саманту сзади, исполняя под музыку все те же ритмичные движения, что и раньше. Прижимаясь к ней всем телом, он периодически пощипывал губами ее ухо и водил руками по груди. Это было здорово.

— Ты только посмотри на нее! — прошептал он Саманте на ухо.

Держа руки над головой, девица на столе смеялась и пела, ее голые груди двигались в ритме танца. В другое время это, безусловно, смутило бы Саманту, но сейчас ответственная за подобные вещи часть ее сознания просто отключилась. Она здорово опьянела и уже плохо понимала, что происходит, так что, когда Тиг, схватив одной рукой сразу две бутылки, повел ее к выходу, Саманта нисколько не насторожилась. Грохот музыки слышался даже здесь. Они танцевали в темноте, прижавшись друг к другу так, как Саманта раньше никогда бы не посмела не то что сделать, но даже и подумать, но это было прекрасно; они пили пиво, и это тоже было прекрасно, просто восхитительно. От смеха и танца у нее кружилась голова. Саманта чувствовала себя взрослой и чрезвычайно сексуальной. Когда Тиг взял ее за руку и повел к своему грузовику, она послушно пошла за ним.

Усадив Саманту рядом с собой, он обнял ее рукой, в которой так и держал початую бутылку с пивом, и завел мотор.

— Куда мы едем? — спросила она, удивляясь тому, как он может вести машину, если перед глазами все кружится, но ведь Тиг был старше и знал, что делает.

— Куда-нибудь в тихое место, — сказал он. — Ни с кем не хочу тебя делить.

Саманте нечего было на это ответить, она улыбнулась, закрыла глаза и уткнулась лицом в его заросшую щеку — даже это казалось ей эротичным. Никто из знакомых мальчиков не брился чаще одного или двух раз в неделю. Щетина говорила о том, что Тиг — настоящий мужчина.

Проехав совсем немного, грузовик свернул с дороги. Выключив двигатель и погасив фары, Тиг сделал большой глоток, поставил бутылку на дно кабины и повернулся к Саманте. Ни слова не говоря, он обхватил руками ее лицо и стал целовать. Сначала она почувствовала только вкус пива, потом ощутила его язык — на этот раз он вел себя грубее, но все равно получалось неплохо. Все тело покалывало, и это немного сбивало с толку, так как было ясно, что оно требует чего-то большего.

Тиг держал ее голову до тех пор, пока она не ответила на поцелуй, и тогда он переключился на груди. Помяв их как следует, он нашел соски и принялся их теребить. Саманта выгнулась дугой, у нее отчаянно кружилась голова, но ей было хорошо, особенно когда что-то изменилось. Прошла целая минута блаженства, пока она поняла, что ее груди обнажены и торчат из платья. Она с изумлением посмотрела на них, но тут обзор закрыла голова Тига. Его большой палец ласкал один сосок, губы ухватили другой, и тут ощущения внезапно стали чересчур сильными. Она издала протестующий звук, чувствуя себя совершенно пьяной и беспомощной.

— Сейчас будет полный кайф, — прошептал он и опустил ее на сиденье.

— Тиг, я не… это не…

— Конечно, — произнес он своим взрослым, сексуальным голосом, просовывая руку у нее между ног. Саманта попыталась сжать бедра, но он начал ее трогать, и это было так здорово, что она на минуту уступила ему, да, уступила, даже стала двигаться сама, пока голова снова не закружилась.

— Мы… должны… остановиться, — прошептала Саманта, стараясь привести свои мысли в порядок. Какая-то часть ее существа хотела, чтобы он продолжал, но это была все же меньшая часть. Губы Тига сжимали ее сосок, а рука каким-то непонятным образом успела проникнуть в трусики и трогала то, чего не должна была трогать.

— Нет! — крикнула она, пытаясь вывернуться так, как сделала это возле грузовика, но теперь она лежала на спине с раздвинутыми ногами, а Тиг давил на нее сверху всем своим весом. Его бедра ритмично двигались, оставляя место только для руки, которая продолжала ее трогать и уже пыталась проникнуть внутрь.

— Я сначала сделаю это пальцем, — тяжело дыша, сказал Тиг, и Саманта стала отчаянно извиваться. Это уже не было веселым приключением. Своим пальцем он делал ей больно.

— Отпусти меня! — Саманта попыталась отпихнуть его от себя.

— Я тебя подготовлю…

— Меня сейчас стошнит! — воскликнула она, и это было правдой. Преодолевая тошноту и головокружение, она схватила его за волосы и начала их тянуть.

— Что за…

«Дай ему по яйцам», — всегда говорила ей мама, и теперь Саманта так и поступила. Удар получился не очень сильным, но отодвинул Тига настолько, что Саманта сумела высвободиться, открыть дверцу кабины и вывалиться наружу.

— Какого дьявола ты это делаешь? — крикнул ей вдогонку Тиг.

Но Саманта была уже сыта по горло музыкой, танцами и пивом, а еще больше — Тигом Раньоном. Наскоро приведя в порядок одежду, она бросилась бежать. Каблуки цеплялись о траву, она спотыкалась, чуть не падала, но упорно стремилась вперед. Пробежав какую-то рощицу, она стала задыхаться и вскоре остановилась. Здесь, в чьем-то дворе, ей стало совсем плохо. Держась за живот, Саманта с трудом доковыляла до стоявшего неподалеку дома, где, очевидно, все уже спали, сползла на землю, боком прижалась к стене и подтянула колени. С трудом преодолев приступ тошноты, она учащенно задышала, настороженно прислушиваясь к темноте. Тига как будто не было слышно, но в голове шумело, а взгляд толком не мог ни на чем сосредоточиться.

Новую битву с желудком она все же проиграла — ее стошнило. Чуть отдышавшись, Саманта встала и отошла от дома. Оглядев из-за дерева улицу и не обнаружив на ней грузовика, Саманта побежала. Но, едва повернув за угол, она без сил опустилась на землю. Посидев немного, она заставила себя встать и бежала до тех пор, пока снова не завернула за угол. Ее опять вырвало, после чего Саманта вновь повалилась на землю, моля Бога о том, чтобы ее никто не увидел. Она не имела никакого представления, где находится. Голова начинала болеть. Если бы она могла сейчас вырыть какую-нибудь нору, то непременно забилась бы туда и забросала бы себя сверху землей. Ее тошнило, она была сбита с толку и испугана.

Она снова двинулась вперед — в одних чулках, прижимая к груди туфли и безуспешно пытаясь разобрать надписи на стенах домов. Завернув за угол, Саманта вдруг заметила приближающийся грузовик и поспешно скрылась за кустом, но это был не Тиг. Еще раз повернув и снова увидев грузовик, она не стала прятаться, а уверенно продолжала идти, как будто точно знала, куда направляется. Когда тот же самый грузовик в третий раз проехал мимо, она почувствовала беспокойство.

— Эй, детка! — позвал голос, показавшийся ей гораздо старше и опаснее, чем голос Тига.

Испугавшись, Саманта свернула к ближайшему дому и стала рыться в сумочке, словно искала ключ. Когда грузовик уехал, она продолжила свой путь.

В надежде найти телефон она пробежала несколько кварталов. Ей хотелось лечь и заснуть, и спать, спать, и чтобы мама охраняла ее покой, но мама была в больнице, в коме; а после того, что Саманта натворила, она не могла позвонить Лидии, и, наконец, у нее не было телефона!

Она прислушалась, пытаясь отделить шум транспорта от шума в голове, затем прошла квартал, снова прислушалась и двинулась в том направлении, которое показалось ей правильным. Болело все — голова, грудь, живот, ноги. Да еще она не заметила трещины на тротуаре и, обернувшись на шум очередного грузовика, оступилась и упала на руку, которая теперь тоже болела.

Отчаянно желая попасть домой, Саманта начала тихо плакать. Она была уже в полном отчаянии, когда добралась до конца улицы и прочитала на табличке ее название.

— Слава Богу, слава Богу, слава Богу, — пробормотала она и снова побежала.

Через пять минут она уже нашла телефон-автомат. Подняв трубку, она набрала номер и стала ждать, пока папа ответит.