Душа моя, гори!

Глава 2

Ольга

Неожиданно голова сильно закружилась, и я начала проваливаться в липкое забытье. Только не это! Не хочу снова видеть тот ужасный сон! Но сознание меня категорически не слушалось и медленно уплывало в дальние края. А вскоре и вовсе скрылось из вида.

К моей великой радости, я не увидела привычной картины, вызывающей неподдельный ужас. Наверное, тот мужчина в огне был порождением моего больного мозга, в котором поселилась огромная опухоль. Однако от осознания причины кошмаров не полегчало. Ум продолжал искать нагое горящее тело. Странно. Куда он подевался?

Я оглянулась, осматриваясь. Вокруг пусто, немного прохладно и стоит такая оглушающая тишина, что любая упавшая в ней капля казалась бы ударом набата. Я снова заозиралась. Все чувства обострились, каждой частичкой себя я ощущала непонятное нечто, меня окружающее. Оно скрылось от моих глаз и наблюдало за мной, словно приглядывалось. Пристально, с любопытством. Я напрягала взор, пытаясь рассмотреть хоть что-то, но тщетно. Я по-прежнему висела в пустоте.

– Добро пожаловать, душа! – вдруг раздался тихий голос.

Волна страха прокатилась по спине, заставляя меня замереть, лихорадочно переводя взгляд из стороны в сторону. Вокруг никого, а ощущение, словно говорят совсем рядом. И голос странный: не имеет ни тональности, ни силы. Я слегка поежилась, но все же вспомнила правила приличия, которые в меня вбивали с детства.

– Приветствую, – ответила я слабым голосом.

Услышав, как жалко тот прозвучал, я поморщилась. Не к лицу мне невнятные лепетания. И неважно, что ситуация странная и пугающая. Следует взять себя в руки и проявить смелость. Я прочистила горло, кашлянув, и увереннее спросила:

– Это сон?

– Твое время почти пришло, душа, – не ответив на мой вопрос, все так же безжизненно сказал голос.

Отчего-то я сразу ему поверила. Вся моя интуиция вопила: «Это не сон! Слушай!». Кажется, я умерла и уже на том свете. Слегка поморщилась. А я ведь даже не успела привести дела в порядок.

– Вы меня заберете? – спросила я обреченно.

– Нет, я пришел помочь.

Его слова сбили мою стройную теорию, что я умерла и он ангел, явившийся меня забрать. А может, он из противоположного лагеря крылатых? Ох, как же страшно! Хотя… он говорит о помощи. Что он имеет в виду?

– Помочь? – с затаенной надеждой поинтересовалась я.

– Ты ведь хочешь жить, душа? – спросил голос.

– Конечно! – воскликнула я.

Неужели он ждал другого ответа? Хочу! Еще как! Если он может помочь, я готова на все. Замерев в ожидании чуда, я навострила уши. Но голос почему-то молчал, словно крепко задумавшись. Я не вытерпела.

– Меня зовут Ольга, – слегка робея, начала я. – Если важно, то Ольга Михайловна Харина. Просто я подумала, что вы не знаете… А как я могу к вам обращаться?

Я замолчала, ощутив исходящее от невидимого собеседника изумление. Наступила недолгая тишина. Я расстроенно цокнула. Нежели я своими руками испортила шанс на спасение? Но ведь нужно было хотя бы узнать имя того, кто предлагает помощь.

– У нас нет имен, – наконец произнес мой собеседник и резко сменил тему: – Тебе не нравится это место? Подстрой его под себя. Представь что-то приятное.

В голове мелькнул образ, и не успела я даже вздохнуть, как реальность стремительно поменялась: я сидела на любимой лавочке в осеннем городском парке.

– Ух ты! – воскликнула я.

– Я тоже могу обрести форму, если тебе так будет комфортнее, – предложил голос.

– Если не сложно.

– Кем мне стать?

Я призадумалась. Кого я хочу увидеть в такой фантастической ситуации? Без понятия! А если представлю что-нибудь неподобающее и этим оскорблю собеседника? Ох, не хотелось бы с ним ссориться.

– Кем вы себя ощущаете: мужчиной или женщиной? – уточнила я.

Послышался смешок, следом пришел ответ:

– Для нас неприменимы подобные понятия.

Кто же ты такой? Ни имени, ни пола… лишь постоянное «мы». Ладно, сейчас личность голоса не важна. Он предлагает помощь, а это самое главное. Я спросила напрямую:

– Вы не обидитесь за выбранную мной форму?

– Нет.

Голос стал снисходительным, и я решилась. Представила безобидного старичка с аккуратной седой бородой и чуть подвернутыми кверху усами. Облачила его в клетчатый костюм и кепку с коротким козырьком. Даже на месте подпрыгнула, когда тот в мгновенье ока очутился рядом со мной.

– Теперь ты готова слушать? – спросил старичок.

Я усиленно закивала, во все глаза рассматривая собеседника.

– Оля, скоро ты умрешь. Твоя душа тоже. Ты забудешь, кем была, к чему стремилась и кого любила. От тебя останется лишь сгусток энергии, который улетит в межмировое пространство.

Я непроизвольно поежилась и обняла себя за плечи. Неприятно слышать о собственной смерти. Если бы не эта скорбная тема, я бы больше заинтересовалась необычными словами типа «душа» и «пространство». А так… Сейчас меня заботила лишь моя дальнейшая судьба, поэтому я выжидающе уставилась на старца.

Видя мое нетерпение, он едва заметно улыбнулся в густые усы и продолжил:

– Твою душу призовут из другого мира – Хирнэлона. Если ты хочешь получить шанс на новую жизнь, тебе придется там послужить.

Новость прозвучала бы гораздо лучше, если бы не слова «призвать» и «послужить». Мне это уже не нравится. Едва сдержалась, чтобы не скривиться. Но мое так тщательно скрываемое недовольство не прошло незамеченным.

– Узнаю людскую природу, – добродушно улыбнулся старик. – Хотят все и сразу. А еще чтобы получше, да побольше.

Я лишь развела руки. Мол, что поделать? Вот такие мы, люди. Кто нам может запретить? Другой вопрос, что многие заранее принимают факт несбыточности своих желаний и даже не осмеливаются себе в них признаться. Я же не из скромной породы: хочу всех благ. Но ради достижений и пахать готова. Поэтому я переборола свербящее чувство неприятия печальных новостей и продолжила слушать старца.

– Чтобы ты лучше поняла, о чем я говорю, кое-что поясню. Ваш мир, как яйцо. Внутренняя часть – желток, в нем живут люди. Белок – внешний мир, и там обитают те, кто присматривает за вами. Вы называете их по-разному. Боги, духи... Все они оберегают ваши души.

Старичок глянул вопросительно, желая понять, дошел ли до меня смысл сказанного. Я никогда особо не интересовалась духовными вопросами, вот и сейчас усиленно закивала лишь для того, чтобы он поскорее озвучил суть.

– У людей, – продолжил свой неторопливый рассказ дедок, – есть две составляющие: тело и душа. Последняя не принадлежит вам и дана лишь на время. Всю жизнь человек растит ее, накапливая в ней светлую энергию, чтобы потом отдать ее.

– Кому? – не удержавшись, перебила я старичка.

Но мой вопрос был проигнорирован, и тем же спокойным тоном собеседник продолжал:

– Ваше тело принадлежит внутреннему миру и после смерти должно остаться в нем. Душа же стремится в межмировое пространство, чтобы отдать ему свою накопленную энергию.

В голове закрутилась дополнительная тысяча вопросов, но вырвался лишь один:

– Зачем?

– Из этой энергии создаются новые миры и ею поддерживаются старые, – ответил мой необычный знакомый так, словно это нечто само собой разумеющееся.

Для него, возможно, все ясно, а вот мне понятнее не стало. Что в итоге-то? Неужели так сложно по-нормальному объяснить? Словно прочитав мой немой вопрос, старичок снова заговорил:

– Я помогу твоей душе пройти в новый мир и сохраню твои воспоминания, – наконец выдал ценную информацию старик.

Так, это уже другой разговор. Я приободрилась, услышав позитивные новости. Значит, по сути ничего не поменяется и в новом мире я останусь собой. Но старец меня осадил, сказав:

– При переходе между мирами энергию твоей души вытянет пространство между ними. Она умрет, и от нее останется лишь пустая оболочка. В чужом мире она долго не задержится.

Я разочарованно цокнула. К чему этот бесполезный разговор, если и в новом мире мне тоже суждено умереть? Не старец, а брехло какое-то. Если бы могла, уже бы ушла отсюда.

Собеседник решил еще надо мной поиздеваться и добавил:

– Но я отчетливо вижу, что у тебя есть шанс выжить в новом мире.

Зло поджала губы. Он так и будет продолжать измываться? Умрешь, выживешь, умрешь, выживешь… нервы-то не железные.

– Не понимаю, – честно призналась я. – Если я умру и моя душа превратится в пустышку, то как я буду жить в другом мире? Со своими прежними воспоминаниями, но с мертвой душой? Так что ли?

– Верно.

– А тело?

– Тут уж как повезет. Что найдет твой новый владелец, то и будет.

Ох, новости-то все хуже и хуже. Умру, оживу в другом мире с мертвой душой и лотерейным билетом на новое тело. Еще и какой-то владелец…

– Не переживай. Он не сможет быть над тобою властен. Я позабочусь.

Полегчало. Очень уж не хотелось стать рабой. Такая судьба не для меня.

– А мертвая душа не сделает меня ужасным человеком? – с опаской спросила я.

– Не больше, чем ты уже есть, – ответил старец.

Удивленно на него уставилась. Он так намекает, что у меня и сейчас души нет? Вдруг вспомнились слова начальника отдела снабжения: «Души у вас нет!». Мысленно махнула рукой. А если и нет, то что? Хотела обидеться, а потом решила, что не стоит. Может, он и прав. Откуда мне знать небесные методики оценки человека? Вопрос с душой никак меня не отпускал, и я уточнила:

– И все же. Чего я лишусь, потеряв душу?

– Сейчас она у тебя так мала, что ты не заметишь разницы, – со вздохом ответил мой собеседник.

Мысленно потерла ладошки. Вот и хорошие новости подоспели. Я и с мертвой душой с удовольствием поживу. До этого момента ведь не страдала. Сейчас же мне пора разобраться с обязательствами.

– Что от меня потребуется в новом мире?

– До чего же ты шустрая, душа, – произнес старец и протянул ко мне руку.

Я замерла в ожидании.

– Это тебе пригодится. Ты поймешь, когда использовать, – сказал старик и надавил пальцами мне на грудную клетку.

Я скосила глаза на распахнутую ночную рубаху и увидела, как по коже в разные стороны разбежалось множество тонких серебристых линий. Они сплелись в замысловатый пульсирующий узор. Красиво и одновременно жутко. И что с этим подарком делать?

– Он поможет мне выжить в новом мире? – спросила я, недоуменно хмуря брови.

– Некоторое время это будет держать твою душу в Хирнэлоне. Дальше о своей жизни ты должна сама позаботиться. Я даю тебе лишь немного времени в новом мире, чтобы ты выполнила предназначение.

– Какое? – вклинилась я с вопросом.

– Ты сама поймешь, – отмахнулся дед. – Но сильно не затягивай. Мертвая душа из чужого мира долго там не пробудет. Но я вижу способ, который может избавить тебя от повторной смерти.

– И какой? – медленно протянула я, всеми силами стараясь не закричать от нетерпения.

– Тому, кто тебя призовет, ты должна дать то, что для него самое желанное.

Я сцепила зубы. Значит, не простые сны меня мучили. Тот мужчина действительно существует. Вот же огненный мерзавец! Желание ему подавай. Стараясь приглушить кипящее возмущение, я уточнила:

– То есть он вырвет меня из привычного мира, а я должна ему желания сокровенные исполнять? Все верно?

В ответ я получила лишь равнодушное молчание. Язык так и чесался пройтись набором нелестных эпитетов по тому умнику, настойчиво призывающему мою душу. Но, глянув на старика, передумала: он словно проверял меня. Смогу ли я усмирить гордыню и пройти мимо обиды? Смогу! На кону слишком многое. Пару раз глубоко вдохнула и на долгом выдохе тихо произнесла:

– Хорошо. Но как я пойму, что ему нужно?

Старик одобрительно кивнул, но тут же снова расстроил меня, ответив:

– Это тебе придется узнать самой.

С трудом сдержалась, чтобы не съязвить, что я не экстрасенс и не умею заглядывать в чужие головы. Сглотнула раздражение и предприняла последнюю попытку получить информацию:

– Но как я пойму, что выполнила его желание?

– Твоя душа перестанет тянуть тебя за грань, и ты сможешь прожить еще одну жизнь в новом мире.

– Спасибо, – прошептала я, стараясь сдержать гнев от недосказанности.

– Но времени у тебя до последнего дня Киршома.

Вот же черт! Всегда знала, что самое важное находится в этих гадких звездочках и сносках. А тут такое! Сроки – очень плохо. По опыту знаю: чтобы в них уложиться, нужно постараться, и удается это далеко не всегда. Подстава! Пришлось снова гасить вспыхнувшее внутри недовольство и ощущение, что меня обманули, и уточнить:

– Сколько дней? Или лет?

Старик добродушно улыбнулся и ответил:

– Скоро узнаешь.

Протяжно выдохнула, укладывая в голове условия неотвратимой сделки. Непросто. Может, отказаться от чудного квеста ценою в жизнь? Как я умудрюсь выжить-то с такими входными данными? Но вместо возмущения я обреченно протянула:

– Хорошо.

Сказала и почему-то вспомнила про Родионова. Этот гад после моей смерти получит все желаемое на блюдечке с голубой каемочкой. Что за несправедливость?

– А нельзя отложить мою смерть на недельку? Одно дело завершу – и все. Потом буду как штык. Обещаю!

На лице старца появилось такое удивленное выражение, что мне стало чуточку стыдно. Тут вопросы жизни и смерти обсуждаются, а я с этим Родионовым лезу. Пусть он хоть главой совета директоров станет, меня это уже не коснется. Только нужно не дать ему построить на том участке детский лагерь: с радиацией шутки плохи. Кажется, мои мысли снова считали и одобрительно кивнули.

– Все в твоих руках, душа! – произнес старец и в следующий миг испарился.

Я осталась сидеть на скамье и бесцельно смотреть на свои дрожащие кисти с такими тонкими пальцами, что они казались прозрачными. От их вида вдруг стало не по себе: словно я уже мертва. Передернула плечами, сбрасывая наваждение.

Очертания парка начали медленно плыть, и вскоре я очнулась в своей квартире. Вот так привиделось! Добро пожаловать в мир галлюцинаций, Оленька. Я тряхнула головой и расстегнула пару пуговиц на рубашке. Дрожь прошлась по телу от увиденного.

На груди слабо мерцал необычный рисунок, который манил к нему прикоснуться. Неужели это был не сон? Не верю! Закрыла глаза и с силой зажмурилась, надеясь, что узор исчезнет. Мне точно все это привиделось: и пылающий мужчина, и старец, и парк.

Я приоткрыла сначала один глаз, второй от повторного изумления распахнулся сам. Рисунок мало того, что никуда не исчез, так еще и засветился, заморгал и ярко вспыхнул. Перед глазами пронеслись мутные образы: высохшая степь, желтые дюны и сильный ветер, взметающий вверх тысячи песчинок. До носа так явственно донесся запах сухого воздуха, напоенного травами и пряностями, что закружилась голова. Невероятно!

Мираж резко исчез. Секунда – и я снова сижу в полумраке комнаты, глупо уставившись на свою обычную кожу, без всяких чудных узоров.

Привычка анализировать информацию и быстро принимать решения никуда не делась. Если предположить, что это был не сон, а нечто мистическое, то стоит положиться на старца и понадеяться на второй шанс, как бы безумно это ни звучало. Я привыкла доверять своим глазам и ощущениям. Рисунок на коже был настоящим. Значит, у меня мало времени и пора действовать. Я обязана подготовиться к неизбежному: к смерти на Земле. Если же чудом вылечусь, то от наведенного порядка ничего не потеряю. Добравшись до кухни, я выпила две таблетки и накидала план действий.

Ночь выдалась бессонной, зато к утру мои вещи были собраны, разложены по коробкам, подготовлены инструкции что и куда раздать. Также я продала инвестиции и закрыла вклады, переведя деньги на специальный счет. Не забыла выслать результаты анализа почв на участке всем должностным лицам компании. Пусть теперь Родионов ищет новую идею для проекта.

Мне осталось несколько дел: посетить юриста, чтобы составить завещание, съездить попрощаться к родителям и лечь в клинику на операцию. Я должна побороться с болезнью.

Мое тщательно настраиваемое спокойствие дало трещину у нотариуса. Трясущейся рукой я подписала документ, который вступит в силу после моей смерти. Последний штрих. Я едва успела выскочить на улицу и зарыдала. В глазах отпечатались слова на листе: после смерти… Почему так рано? Мне только недавно стукнуло сорок. Как так вышло, что я, молодая, успешная, красивая, должна вскоре гнить под землей?

Я плакала и прижималась спиной к холодной стене здания. Казалось, что смерть поселилась в бетоне и уже поглаживает меня леденящей душу ладонью. Такой холод я буду ощущать под толщей сырой земли? Нет! Я яростно оттолкнулась от стены и замерла.

С неба снова полил ненавистный дождь. Его крупные капли впитывались в мои волосы, одежду, стекали по опухшему от слез лицу. Как же противно! А если мою могилу затопит? Я так же останусь лежать беспомощной в ледяной мокрой яме? От вспыхнувших образов ужас пронзил изнутри иглами. Они прошли сквозь мышцы, кожу и торчали из меня окровавленными шипами.

Я резко дернулась и сцепила зубы. Нет! Ни за что! Я не умру! Пройду через тысячу чужих миров, выполню сотню чужих заветных желаний, но останусь жива. Моя жизнь – моя единственная ценность. И я буду грызться за нее до конца!

Я вскинула голову и направилась к машине. Больше никаких истерик. Особенно перед родителями.

Все свое имущество я завещала им. Может, хоть так верну дочерний долг и возмещу затраты на мое воспитание. Брат с сестрой уже взрослые – сами о себе позаботятся. Говорить о своей болезни я никому не буду. Избегу слез и стенаний. Хочу запомнить маму с папой веселыми и спокойными.

Родительский дом встретил теплотой и уютом. Мамины рассказы о событиях в жизни всех родственников успокаивали. Папино бурчание под нос вызывало непроизвольную улыбку. Всмотрелась в лица родных и удивилась. Как же они постарели. Смогу ли я когда-нибудь увидеть печать глубоких морщин на своем лице? Если и да, то не в этом мире.

– Хорошо, что у вас три ребенка и два внука, – тихо произнесла я.

– Ты о чем? – удивилась мама. – Опять скажешь, что замуж не хочешь?

– Да, – прошептала я.

Пусть думает так. Я же рада лишь тому, что у нее останется еще два ребенка. Не три, конечно, но лучше, чем никого. Может, хоть благодаря этому ее боль после моей смерти не будет такой острой. Горло снова перехватил спазм. Пора уходить, иначе разрыдаюсь. Я крепко обняла родных и поспешила уйти. Прощайте…

В такси садилась в слезах, громко шмыгая носом. Понятливый водитель протянул мне пачку бумажных салфеток и кинул сочувственный взгляд в зеркало заднего вида. Мы ехали в полном молчании. По стеклу противно скользили дворники, разгоняя потоки воды. Дождь… Как же ты мне осточертел.

Отвернулась, с тоской рассматривая залитый водой город. Грязь, лужи и горечь… Может, хоть после смерти не увижу этого мерзкого дождя?!

– Приехали, – негромко сказал водитель, и я встрепенулась.

Медицинский центр. Как же быстро прошла дорога. Я расплатилась и, не открывая зонта, побрела внутрь. Зря я сюда приехала. Интуиция кричала, что операция бесполезна и надолго я тут не задержусь. Но я должна хотя бы попытаться. Убрала мокрые волосы с лица и прошептала:

– Прощай дождь…

В больнице меня уже ждали, и через несколько часов я была готова к операции.

– Считайте от десяти в обратном порядке, – донесся спокойный голос анестезиолога.

– Десять… девять… восемь…

Невесомое покрывало опускалось на тело. Оно коснулось лица, и свет начал гаснуть.

– Семь… шесть…

Чернота заполонила все вокруг. Она давила и напирала. Страшно… Вдруг из ниоткуда появился язычок пламени. Затем второй… третий… Я застонала. Опять этот мужчина. Он завис в воздухе, объятый бурлящим огнем, и настойчиво тянул ко мне руку. Как и всегда, я хотела лишь убежать, спрятаться и никогда его больше не видеть. Но тело не слушалось. Оно медленно ползло ему навстречу.

С моих губ сорвался крик отчаяния. Если он коснется меня, я умру. Я не хочу! Уходи! Дай мне шанс прожить мою жизнь! Но огненные пальцы безжалостны. Я не могу противиться их воли. Секунда… в мою грудь врезается раскаленная рука.

Боль кипящей лавой разъедает тело, в груди сжимается смертельный захват. Вот и все… я мертва… я стала невесомой. Стремительное падение, резкий толчок в грудь, взрыв боли, и я судорожно вдохнула.

Легкие наполнил густой воздух, в нос ударили незнакомые запахи. Чужие и сильные, они настойчиво лезли внутрь меня. Я не выдержала и громко чихнула. Острая боль пронзила виски, заставив зажмуриться и застонать. Как же плохо!

Постепенно спазм отступил, и до меня донеслись звуки. Трескотня насекомых, фырканье животных, шипение огня и чьи-то тихие голоса: «она тут?», «получилось?», «да…». Все было незнакомым и неродным. Я пыталась поскорее сбросить с себя пелену забытья и сделать хоть что-нибудь. Но тело отказывалось слушаться, в голове плыло и гудело.

Губ коснулась теплая поверхность, и в рот полилась терпкая, но освежающая жидкость. Не задумываясь, я сделала пару больших глотков и открыла глаза.