Единственная ночь

Глава 21

— Вы хотите увидеть мои записи о той ночи, когда погибла Кэтлин Садлер? — спросила Аризона Сноу, щурясь от дыма своей сигары. Ханна и Рейф сидели напротив нее за столом, занимающим почти всю комнату, которую Аризона любовно называла «штабом». — Удивительное совпадение!

Ханна насторожилась и почувствовала, что Рейф, сидящий рядом, тоже обратился в слух. Уинстон, тонко улавливающий настроение хозяйки, перестал обнюхивать металлический шкаф. Все уставились на Аризону.

— Не тяни, Эй-Зед, мы ждем, — не выдержал Рейф. — При чем тут совпадение? Ты хочешь сказать, кто-то уже спрашивал про твои записи?

— Вроде того. — Аризона сунула ладони в пару карманов из десятка, украшающих ее штаны цвета хаки, и задумчиво пожевала толстый окурок сигары. — Точнее, не спрашивал. Институт подослал ко мне своего агента через неделю после смерти Кэтлин. Агент забрал только одну вещь. Догадайтесь какую.

Ханна привстала.

— Дневник с записями о той ночи?

— Верно, — кивнула Аризона. Она вынула одну ладонь из кармана и хлопнула по столу. — Я сразу поняла: на том приеме что-то произошло. Но на следующее утро весь город говорил только о несчастном случае с Кэтлин Садлер и о том, что Рейф прикончил ее. Что это могло значить?

Рейф задумался.

— Так ты считаешь, что Кэтлин убил кто-то из института?

Аризона торжествующе кивнула:

— У меня есть две версии. Бедную девушку мог прикончить какой-нибудь агент, чтобы отвлечь внимание общественности от того, что произошло в институте…

— Или? — осторожно подсказала Ханна.

Аризона понизила голос до многозначительного и зловещего шепота:

— Или, как я уже говорила, Кэтлин увидела то, что не должна была видеть. В любом случае очевидно, что институт избавился от нее, чтобы она ненароком не проговорилась, а потом попытался свалить вину на Рейфа. И если бы не Ханна, он попал бы в тюрьму.

У Ханны упало сердце, она не смела взглянуть на Рейфа. Оба заранее знали, что разговор с Аризоной Сноу окажется нелегким. Но они и предположить не могли, что дневник с записями о роковом вечере будет украден.

— Кто, по-твоему, мог украсть у тебя дневник? — спросил Рейф.

— Я же только что объяснила — кто-то из агентов института.

Рейф хмыкнул и переглянулся с Ханной. Она ободряюще улыбнулась Аризоне:

— Наверное, вы не помните, какая из машин уехала с институтской стоянки около полуночи и вернулась часа в два ночи?

Аризона с сожалением покачала головой:

— Это было восемь лет назад! Помню только, что вечер и ночь выдались беспокойными. На стоянке не осталось ни единого свободного места, собралась тьма народу, одни уезжали, другие подъезжали. Там были журналисты, сотрудники филиалов института и все простофили Эклипс-Бей, заплатившие за Торнли нешуточные деньги.

Рейф выпрямился.

— Дьявол! Эй-Зед, сколько раз я твердил тебе — начни переносить записи в компьютер!

Аризона презрительно фыркнула:

— Компьютерам я не доверяю. Любой подросток способен включить их и найти все, что пожелает.

— А дневники можно украсть, — возразил Рейф.

Аризона пожала массивным плечом и молча уставилась на гостей, поблескивая глазами.

Ханна повернулась к Рейфу:

— Ну, есть еще светлые мысли?

— Подожди… — Он потер ладонью затылок. — Джед Стедман обмолвился, что может разыскать список приглашенных на тот вечер…

— Чтобы выяснить, где каждый из них находился с полуночи до двух часов ночи, понадобится несколько недель, — предупредила Ханна. — При условии, что это вообще возможно. За точность я не ручаюсь — восемь лет прошло, это не шутка! Подробности того вечера вряд ли кто-нибудь помнит.

Рейф уставился на большую топографическую карту Эклипс-Бей и его окрестностей, разложенную на столе в «штабе».

— Джед поможет нам и в этом. Он писал о приеме в институте, у него наверняка сохранились записи…

Подумав, Ханна покачала головой:

— Он следил разве что за самыми знаменитыми из присутствующих. Но вести подробные записи о каждом из приглашенных он попросту не мог.

— Если мы не ошиблись, искать надо именно знаменитостей или тех людей, которые имели непосредственное отношение к кампании Торнли. — Рейф поднялся. — Значит, Джед в состоянии помочь нам. Попытка не пытка.

— Ладно, других предложений все равно нет. — Ханна тоже начала подниматься. — Поскольку у Аризоны не сохранилось записей о той ночи…

— Этого я не говорила, — вмешалась Аризона. Ханна замерла, не успев выпрямиться.

— Что?

Рейф положил обе ладони на карту и наклонился над столом.

— Эй-Зед, ты же только что сообщила, что у тебя украли тот дневник!

Аризона хрипло рассмеялась:

— Я сказала, что пропал оригинал.

— Оригинал? — Рейф с трудом сдерживал нетерпение.

— Я же не вчера родилась, — довольно продолжала Аризона. — И занимаюсь своим делом не первый день. Первое, что я взяла себе за правило, — копировать дневники.

Рейф усмехнулся:

— Мне следовало догадаться.

В душе Ханны проснулась надежда.

— Где же копия пропавшего дневника, Аризона?

— В бункере, вместе со всеми остальными. — Аризона посмотрела на массивные многофункциональные наручные часы в стальном корпусе. — Понадобится пара часов, чтобы добраться туда, найти дневник и вернуться в город. Встретимся в Дримскейпе, скажем, в одиннадцать?

— Мы будем ждать. — Рейф выпрямился. — Эй-Зед, я не знаю, как благодарить тебя.

— Это ни к чему. Хорошо, что хоть кто-то из местных наконец обратил внимание на институт.

— Местные жители слишком простодушны, — пробормотала Ханна. — Им нечего терять, кроме наивности.

Рейф взял ее за руку и повел к двери.

— Мы будем держать тебя в курсе дел, Эй-Зед.

— Обязательно. — Аризона помедлила, на ее лбу прорезались беспокойные морщинки. — И будьте осторожны, слышите? Вы имеете дело с этими деятелями из института, а среди них есть и преступники. Кто-то же отдал приказ убить Кэтлин. Значит, он не побоится совершить новое убийство.

По спине Ханны прошел холодок. Она прокашлялась.

— Ну, на этой радостной ноте…

— Кстати, — перебила Аризона, — долго вы еще будете сожительствовать в Дримскейпе?

Гнев вспыхнул, подавив трепет страха, который Ханна ощущала несколько секунд назад. Она вздрогнула, обернулась и возмущенно уставилась на Аризону.

— Мы не сожительствуем!

Рейф крепче сжал ее руку.

— Ханна, сейчас не время спорить.

— Как бы не так! — Ханна схватилась за дверной косяк, не давая Рейфу вытащить ее в коридор. — Я не уйду отсюда, пока не скажу все, что считаю нужным. Послушайте, Аризона, Дримскейп принадлежит нам с Рейфом согласно завещанию Изабель. Мы живем каждый на своей половине дома, а не сожительствуем!

— Не вижу разницы, — отозвалась Аризона, выпуская облако дыма.

— А я вижу! — выпалила Ханна. — Мы спим на разных этажах.

— Наверное, это неудобно, — заметила Аризона.

Ханна кипела от возмущения. Рейф чувствовал ее гневную дрожь. Уинстон устроился за спинкой сиденья Ханны и то и дело лизал ее ухо, стараясь утешить, но Ханна не успокаивалась.

Сначала Рейф попытался отвлечь ее.

— У Эй-Зед странные представления о мире, но она ничего не выдумывает, — заговорил он. — Она считает, что дневник украли, и я верю ей.

— Прошло восемь лет. Она просто забыла, куда положила его.

— Только не Эй-Зед! Она высокоорганизованный теоретик разведки, можешь мне поверить. — Он сбавил скорость, проезжая мимо набережной. — А ты в этом сомневаешься?

— Разумеется. Неприятно слышать о том, что у нас роман. Должно быть, весь город уже судачит о том, что мы открыто сожительствуем в Дримскейпе.

— Но ведь это отчасти правда.

— И тебя это не тревожит?

— Конечно, нет. Ханна, я просто пытаюсь рассуждать разумно. Если не ошибаюсь, мы говорили о пропавшем дневнике.

— А меня тревожит! Вы, Мэдисоны, привыкли к тому, что в городе о вас сплетничают напропалую. Но мы, Харты, избегаем становиться предметом досужих сплетен и догадок.

Рейф понял, что она взвинчена. Она сидела, скрестив руки на груди, ее лицо пылало раздражением.

— О нас болтают с тех пор, как мы приехали сюда, — примирительно напомнил Рейф. — Поначалу ты не обращала на это никакого внимания. Что же изменилось теперь?

— Мне надоели сплетни. — Ханна смотрела на залив. — Я думала, что рано или поздно разговоры утихнут. Вначале все казалось мне таким простым. Я надеялась выкупить твою половину Дримскейпа и превратить дом в отель. Но с каждым днем положение осложняется.

— Видимо, под «положением» ты подразумеваешь наши отношения, а не то, что мы потревожили убийцу?

— Да, речь идет о наших отношениях.

Рейф покрепче вцепился в руль.

— Ясно. Хочешь, поговорим о них, а не о дневнике?

— Нет.

Он глубоко вздохнул. Ему следовало бы испытать облегчение, но он почему-то был разочарован.

— Это упрощает дело, — продолжал он. — Вернемся к пропавшему дневнику.

— Зачем? Дождемся, когда Аризона привезет копию.

Рейф разжал пальцы на руле.

— Как хочешь. А у меня кончается бензин.

— Ну так заправься.

— Слушаюсь, мэм.

Рейф проехал мимо библиотеки и прилегающего к ней маленького парка и свернул за угол, к центру города. Своим ростом он был обязан Колледжу Чемберлена и институту. Долгие годы крошечный деловой центр города составляли почта, аптека, бакалея и магазин скобяных товаров. Но в последнее время их стали вытеснять новые магазины, в том числе книжные, и ресторан, где часто бывали преподаватели и студенты.

Рейф подкатил к заправочной станции, остановился и выключил зажигание. Внезапно он понял, что начинает злиться.

— Прекрати, — потребовал он.

— Что прекратить?

— Злиться. Ты нервируешь нас с Уинстоном.

— Я зла и имею на это право. И намерена злиться столько, сколько захочу.

Он не выдержал, повернулся к ней лицом и протянул руку по спинке сиденья.

— Что происходит, черт возьми? Не понимаю, почему простое и понятное замечание о нас разозлило тебя.

— Терпеть не могу выражение «сожительствовать».

Рейф пожал плечами:

— Имей снисходительность к старшему поколению.

— А ты не смей подражать ему. Чтоб я больше не слышала этого слова!

— Ладно-ладно, только успокойся. — Рейф увидел, как смутно знакомый ему человек в заляпанном маслом комбинезоне вышел из гаража и направился к машине. — Черт, да это же Санди Хиксон!

Ханна на минуту отвлеклась, глядя в ту же сторону, что и Рейф.

— Да, кажется, он.

Рейф открыл дверцу.

— Он совсем не изменился.

— Точно. — Ханна поджала губы. — Он по-прежнему похож на парня, который выискивает на стенах туалета нацарапанные имена и телефоны будущих подружек.

— Мужчинам приходится пользоваться подручными средствами, — возразил Рейф, выбрался из-за руля и прикрыл дверь. Положив ладонь на крышу «порше», он наклонился к окну. — И перестань сверлить меня глазами, иначе Санди решит, что мы поссорились. Поверь, тебе будет неприятно знать, что весь город сплетничает о наших ссорах.

Ханна не ответила.

— Привет, Рейф.

Рейф выпрямился и кивнул давнему знакомому:

— Привет, Санди.

— Я слышал, что ты в городе. Как дела? — Санди наклонился к открытому окну: — Привет, Ханна.

— Добрый день, Санди.

Санди перевел на Рейфа заинтересованный взгляд:

— Чем могу помочь?

— Мне надо заправиться. — Рейф потянулся за ближайшим шлангом. — А ты как живешь, Санди?

— Нормально. — Санди засиял от гордости, вытащил из ведра с грязной водой губку и принялся протирать ветровое стекло «порше». — Пару лет назад купил заправку у старика Карпентера.

— Да ну? — Рейф заметил табличку с указанием, где находятся туалеты для клиентов заправки, и вспомнил о том, что минуту назад услышал от Ханны. — Ничего не скажешь, удобно…

— Ты о чем?

— Говорю, поздравляю. Должно быть, летом дела у тебя идут отлично.

— Это точно. — Санди подмигнул. — Да и ты, похоже, не бедствуешь.

— Справляюсь. — Рейф вдруг насторожился. Наверное, не следовало заезжать сюда.

Но было уже слишком поздно. Ухмылка Санди стала похотливой. Он уронил губку обратно в ведро и шагнул к Рейфу, заговорщицки понизив голос:

— Я слышал, вам с Ханной неплохо живется в Дримскейпе.

— И я слышала, Санди Хиксон, — отозвалась Ханна через открытое окно. — Но это ложь. И если ты повторишь ее еще раз, я задушу тебя вот этим шлангом, слышал?

Санди заморгал и поспешно попятился.

— Да я ничего такого не имел в виду! Просто сказал, что вы отдыхаете здесь, в городе…

— Не ври, — перебила Ханна. — Если у тебя на заправке есть туалеты, неиссякаемый источник телефонных номеров, это еще не значит, что все вокруг так же помешаны на сексе, как ты!

— Да ладно тебе! — Санди в отчаянии бросил взгляд на Рейфа.

— Я закончил, — ответил Рейф и повесил шланг на место. — Сколько я тебе должен, Санди?

— Одиннадцать с полтиной.

«Кадиллак» классической модели остановился по соседству, из него выглянула миниатюрная дама в седых локонах.

— Рейф Мэдисон, ты ли это?

— Я, миссис Ситон. — Рейф выхватил бумажник: следовало поторопиться.

Эдит Ситон осмотрела его от макушки до пят, не скрывая восхищения.

— Боже мой, какой ты стал!

Неожиданно для себя Рейф порозовел — едва заметно, но ему показалось, что он заливается багровым румянцем. Мало кто мог вогнать его в краску, но миссис Ситон это удалось.

— Рад встрече, миссис Ситон. — Черт, пятидесяти центов у него не нашлось. Он вытащил из бумажника две долларовых купюры. — Антикварный магазин на углу по-прежнему ваш?

— О да! Если бы не он, я бы не знала, чем заняться. — Миссис Ситон заглянула в машину: — Это вы, Ханна?

— Да, миссис Ситон, — отозвалась Ханна напряженным тоном.

— Так я и думала. Я слышала, что вам и Рейфу достался Дримскейп. Знаете, мы с Изабель встретились незадолго до того, как она подписала завещание. Она так радовалась, что оставляет дом вам обоим! — Миссис Ситон подмигнула: — В глубине души она всегда была романтиком.

— Да, — ледяным тоном подтвердила Ханна.

Вокруг «порше» быстро собиралась толпа. Из расположенного напротив гриль-бара «Эклипс» вышли двое его хозяев. Они остановились под неоновыми буквами, складывающимися в лозунг бара: «Сюда не заглядывает солнце». Наконец любопытство победило, и они неторопливо двинулись к заправке, посмотреть, что там творится.

К одной из колонок подрулила знакомая зеленая «вольво». Стекло в окне со стороны водителя было опущено. За рулем сидел Перри Декейтер в элегантном пиджаке и темных очках. Он открыто глазел на «порше».

Зрители продолжали собираться. Пора было уезжать. Рейф отдал Санди деньги за бензин:

— Вот, сдачу оставь себе. Всего хорошего. — И он потянулся к дверной ручке.

Но спастись бегством ему не удалось. Побитый белый пикап загородил ему выезд с территории заправки. Из пикапа вышел здоровяк в джинсах, с объемистым животом, нависающим над ремнем. Его редеющие волосы прикрывала бейсболка.

— Рейф Мэдисон! — Глаза здоровяка заискрились неподдельным удовольствием. — Сколько лет, сколько зим!

— Здорово, Пит.

Пит Левэр поддернул сползающие джинсы и с живым любопытством уставился на давнего друга.

— Я слышал, вы с девчонкой Хартов урвали Дримскейп. Кстати, что у тебя с ней? Правду говорят, что вы…

Закончить он не успел. Пассажирская дверца «порше» распахнулась.

Из машины рывком выбралась Ханна. Предчувствуя новую увлекательную игру, Уинстон выпрыгнул следом.

Обогнув «порше», Ханна и пес остановились перед растерявшимся Питом. Рейф понял, что сейчас разразится катастрофа. Ему казалось, что он смотрит фильм, в котором события развиваются с головокружительной быстротой. Все, что ему оставалось, — ждать и гадать, чем все это кончится.

Выставив перед собой ладони, Пит опасливо попятился к пикапу.

— Ханна, успокойся! Что такого я сказал? Ну что?

— Дело не в том, что ты сказал, а в том, что собирался сказать! — выпалила Ханна, надвигаясь на него. — Ты думаешь, что мы с Рейфом сожительствуем, да?

— Сожительствуете? Нет-нет, этого я не говорил, правда, Рейф? — Пит бросил беспомощный и умоляющий взгляд на Рейфа.

Но Рейф не обратил на него внимания: он восхищенно любовался Ханной в ярости. От нее во все стороны расходились незримые волны энергии. Стильный ядовито-зеленый шарф развевался на ветру. Кто бы мог подумать, что Ханна Харт способна на такую страстную отповедь в присутствии посторонних!

Уинстон не отставал от нее, приплясывая и перебирая серебристыми лапками.

Зрелище было изумительным, но Рейф сразу понял, что оно не останется без последствий.

Он прокашлялся.

— Послушай, Ханна…

Она и ухом не повела. Внутренне застонав, он скрестил руки на груди и прислонился к боку машины. Попытка провалилась. Позднее, когда она разозлится на него за эту сцену, он напомнит, что пытался остановить ее. Во всем, что случилось потом, нет его вины.

— Слушай меня внимательно, Пит. — Ханна застыла вплотную к здоровяку и подбоченилась. — Мы с Рейфом не сожительствуем, ясно?

— А как же, — поспешил заверить Пит. — Не сожительствуете, что же тут непонятного?

Миссис Ситон не сводила с них глаз.

— А я слышала, что вы собираетесь пожениться.

— Что?! — Ханна круто обернулась к ней: — Где вы это слышали?

— Сегодня утром, на почте, — жизнерадостно объяснила миссис Ситон. — Случайно столкнулась с Митчеллом, и он заявил, что вы с Рейфом — отличная пара. И добавил, что дату свадьбы вы объявите со дня на день. Это правда?

— Нет! — Ханна повысила голос. — Никаких объявлений не будет.

Рейф не разжимал губ.

Все вокруг ждали продолжения.

— Вы уверены? — спросила миссис Ситон.

— Абсолютно, — процедила Ханна сквозь зубы. — Мы с Рейфом даже не заговаривали о браке.

Взявшаяся неизвестно откуда молния гнева пронзила Рейфа. Он сменил позу.

— Вообще-то это неправда. — Ханна резко повернулась к нему:

— О чем это ты?

— Просто уточняю, что нам случалось говорить о браке.

— Черта с два! — выкрикнула Ханна.

— Да, к окончательному решению мы еще не пришли, но нельзя сказать, что такой вопрос вообще не возникал.

— Да как ты смеешь, Рейф Мэдисон! — Она шагнула к нему. — Ты никогда не делал мне предложения!

— Ты же помнишь, что говорил Митчелл о моей фобии.

— С меня довольно этих дурацких отговорок! Ты сам говорил: лучший способ справиться с фобией — признать ее существование и решительно избавиться от нее. Что-то я не заметила в тебе такой решимости.

— Ладно, я делаю тебе предложение, — заявил он, чувствуя предательскую дрожь в желудке.

Секунду или две ему казалось, что ответа он не дождется. Миссис Ситон ахнула. Остальные замерли разинув рты. Даже Перри Декейтер был заворожен происходящим.

Ханна взяла себя в руки, но всем было видно, что это удалось ей не без труда. Она торопливо огляделась, словно вдруг придя в себя. В ее глазах отразились недовольство и досада.

— Это ненастоящее предложение, — странным, не похожим на свой голосом возразила она. — Ты просто пошутил — за мой, кстати, счет. Стыдись, Рейф.

— Никаких шуток, — заверил он. — Предложение было настоящим.

Ханна уставилась на него во все глаза.

— Так я получу ответ?

Ее лицо застыло. К своему ужасу, Рейф вдруг увидел, что ее глаза влажно заблестели, губы приоткрылись и дрогнули.

— Черт! — Он инстинктивно понял: если Ханна разрыдается у всех на виду, она никогда этого ему не простит.

Он поспешно обнял ее за талию.

— Прошу прощения, друзья. У нас назначена встреча. — И прежде чем кто-нибудь успел опомниться, Рейф обвел Ханну вокруг машины и усадил на место, а потом позвал Уинстона.

Пес послушно забрался в «порше». Рейф захлопнул дверцу, обошел вокруг машины и сел за руль. Включив зажигание, он вырулил с заправки, не давая собравшимся времени, чтобы отреагировать.

В зеркале заднего вида отражались несколько ошеломленных лиц. Рейф понимал, что к пяти часам вечера известие о предложении, сделанном на заправке, облетит весь город.

Он беспокойно посмотрел на Ханну. Она часто моргала и промокала глаза платочком, но пока сдерживала поток слез. Уинстон положил морду ей на плечо.

— Прости меня… — наконец начал Рейф.

— Помолчи!

Рейф попытался найти в случившемся положительные стороны и нашел их: по крайней мере Ханна не сказала «нет».