Это (не) измена (СИ)

Глава 21

Платон

Квартира впервые кажется такой пустой. Из неё словно жизнь выкачали, оставили одну оболочку. У нас бывали ссоры, конечно, никто не идеален, но сейчас ощущение краха стискивает виски обручем. На душе хуево. Хожу по комнатам, потерянный, не знаю, чем себя занять. В гардеробной смотрю на поредевшие стойки — Ядвига забрала часть вещей. Тянусь к её платью, приподнимаю рукав. Не помню, когда она его купила, куда надевала. Наши совместные выходы в свет слились в одно разноцветное пятно, рутина, которую надо пережить. Мы перестали ходить куда-то просто так, для себя. Не втроём с Яшкой, а только я и она. Не задумывался об этом, жил своей жизнью, отлично так жил.

Не собираюсь бить себя пяткой в грудь, что раскаиваюсь. Да, мало уделял времени жене, но она не жаловалась — своих забот хватало. Если бы ей не хватало, сказала бы, не из тех, кто будет молчать. Со временем наш брак превратился бы один из тысячи, где муж и жена — соседи. Понимаю: я постепенно начал к этому подводить, неосознанно, но уверенно. Мои измены стали первым шагом, потому что другой жизни, другой семьи не видел. Не существует в нашей среде «жили долго и счастливо». То, что происходит между нами сейчас на самом деле правильно. Это кризис, который либо выведет отношения на новый уровень, либо уничтожит. Для второго я приложил все усилия. А как ещё мог доказать, что принадлежит мне? Примитивно и тогда казалось — подействует. Мы всегда мирились сексом, в этот раз не прокатило.

Взгляд проходит по ровным рядам её обуви. Идеальных браков не бывает. Наш был таким, один на миллион. Неужели я правда её потерял? Ноги не держат, сажусь на пол, затылок ударяется о комод. Ядвига нужна мне, если не она, то кто? Не потому что умница и красавица, а потому что она — это она. Как мог считать, что секс на стороне ничего не значит? Хуёвое открытие, Платон — ты реально отмороженный мудак. Всё, что она хотела до меня донести, доходит и бьёт поленом по голове. Насилие, угрозы — этим хотел добиться прощения, серьёзно⁈ Привык ставить себя на чужое место, чтобы лучше понять. Поставил на место Ядвиги и чуть не блеванул с самого себя, во рту стало кисло. Как теперь возвращать, есть вообще хоть крохотный шанс, что простит?

У неё теперь Егор есть, или пока он не стал неустранимой помехой? В четверг узнаю. Ублюдок. Бессмертным себя вообразил? Мало ему женщин вокруг, на мою позарился? Сука, как представлю их вместе, зубы сводит. Ядвигу не виню, имела право, но какого хуя этот мудак в мою семью полез⁈ У нас сын, между прочим, растёт. Что она ему сказала, как объяснила, что живёт не дома? Для Яшки привычно подолгу быть с бабушкой, но обычно он у неё либо один, либо мы приезжаем всей семьёй. Сына должен воспитывать отец, а не чужой мужик. Пусть Ядвига хотя бы о нём подумает. Может, как раз о нём и думает, раз столько тянула с переездом к тёще…

Каждый день ей звоню — не берёт трубку, игнорит. Четверг приближается, вечера провожу на тренажёрах. Поддерживаю форму регулярно, но этот случай особый. Отец никогда не поддерживал моё увлечение боксом, поэтому в шестнадцать я перестал на него ходить, но навыки остались. Хук справа, хук слева, апперкот — пот градом течёт по лицу, майка прилипла к спине. Смазливую рожу даже представлять не надо — так и стоит перед глазами.

— Полегче, парень, ты убьёшь эту грушу! — ко мне подходит Фил. Полотенце переброшено через плечо, волосы мокрые. Тренажерный зал в нашем доме, как жильцы можем посещать бесплатно, и брат этим пользуется, приходит вместе со мной. Говорит, что экономика должна быть экономной.

— Неужели так стараешься ради простого спарринга?

Брату пока ничего не говорил, сказал просто, что этот спарринг типа тим-билдинга — для укрепления командного духа. Поэтому стискиваю зубы и продолжаю колошматить грушу.

— Если ты будешь так нападать на ринге, это не укрепит ваш коллектив, а приведёт к уголовному дело о тяжких телесных. — Фил облокачивается о тренажёр, скрещивает руки на груди и прищуривается. — Или дело не только в тим-билдинге?

Мышцы гудят. Вытираю пот, выдыхаю, смотрю на него. Ладно, всё равно узнает.

— Он — её любовник.

Челюсть Фила со стуком падает на пол.

— Ты же шутишь, правда?

— Я похож на шутника? — огрызаюсь. Ядвига с ним сейчас? Эта мысль приходит внезапно. Вдруг не у мамы, а с ним?

— Не понимаю, почему он до сих пор не уволен.

— Думал об этом, — морщусь. — Но тогда надо срочно искать замену, а специалиста его уровня хер найдёшь в короткий срок. Наши хэдхантеры и так ждали, когда его контракт истечёт, чтобы к нам переманить. Сука, не представляешь, как это бесит!

— Надеюсь, ты его размажешь, — серьёзно говорит Фил. Тянет: — Не верю, что Ядвига реально это сделала. Думал, на понт берёт.

— Ядвига словами не разбрасывается: сказала — сделала, — отвечаю угрюмо. А ведь тоже наивно надеялся, что блефует.

Готов по стенке размазать. Адреналин постепенно разгоняет кровь, пока жду Егора. В зале никого нет — Дима снял полностью. Не надо нам лишних глаз и ушей, а сказать мне тоже есть что. Разминаюсь, когда он наконец появляется. Не опоздал, но и раньше не пришёл. Сухо здоровается, уходит в раздевалку.

— Договор один — по лицу не бить, — говорю, когда входит на ринг. Егор кивает, молча мерит взглядом. Оценивает. Я тоже изучаю: в форме, естественно, Ядвига на другого бы не повелась. Встаём в стойку, кружимся, прикидываю, куда лучше ударить и в последний момент уворачиваюсь — кулак в перчатке летит в скулу.

— Блядь! Я же сказал — по лицу не бить! — врываюсь.

— Случайно, — бросает Егор и снова атакует. Отражаю удары, ухожу в защиту, пока он пытается достать по рёбрам. Прилетает по почке, боль вспыхивает, выбивает воздух из лёгких. Зато в голове проясняется, перехожу в атаку. Хук справа по рёбрам, следующий он парирует, снова атакует. Егор боксирует сосредоточенно, иногда смотрит прямо в глаза, но в основном взгляд соскальзывает. Больше не могу его достать, но и он не может. Сцепляемся в захвате, глаза в глаза.

— Ещё хоть раз её тронь, — тяжело дыша, цедит Егор. — Урою.

— Киллера наймёшь? — отвечаю с насмешкой. Нашёл кому угрожать.

— Сам справлюсь.

Он резко отступает, не успеваю среагировать, в ушах звенит, картинка смазывается. Во рту привкус крови — ублюдок врезал по скуле. Веду челюстью, вроде на месте, языком по зубам — целы, но семёрка немного шатается. Блядь.

— Считай это предупреждением, — говорит Егор и поносит перчатку ко рту, зубами тянет шнурок перчатки. Сейчас бы атаковать, уложить одним апперкотом, но… Это не честно. Всё-таки бокс — джентльменская игра.

— Она — моя жена. — Голова всё ещё гудит.

— Это ненадолго.

— Это нам решать.

— Это ей решать, а не вам, — отрезает Егор. Снимает перчатку и принимается за вторую. Только сейчас понимаю, что устал. Спорить и изображать из себя петуха лень. Пар выпустили, но моё отношение к ублюдку не изменилось. Гонора дохуя, так в себе уверен? Доказывать ему что-то смысла нет, доказывать надо только Ядвиге.

Странно вдвоём идти в душ, пусть по разным кабинкам. Дожидаюсь, когда выйдет, через несколько минут выхожу сам: не собираюсь с ним хуями меряться. Успел остыть. Нечего мне сейчас ему сказать. В раздевалке никого нет, хмыкаю — сбежал. Губа распухла, завтра выслушаю от Фила и отца. Завтра увижу Ядвигу впервые за четыре дня.

Не думал, что буду так волноваться, пока жду, расхаживая по холлу квартиры: мы договорились, что она приедет, переоденется, и вдвоём поедем к отцу. Он давно не празднует в ресторане — только дома. Три этажа, пять гектаров ухоженной территории и целый штат обслуживающего персонала. На ужин приглашены самые близкие партнёры, главные акционеры. С натяжкой могу назвать его семейным.

Ядвига появляется ровно в шесть. Холодный взгляд, уверенная походка. Молча кивает, когда проходит мимо, а меня за ней как на привязи тянет. Внутри ёкает, поджимается, сердце бешено стучит. Язык прилипает к нёбу, с трудом выдавливаю сиплое:

— Привет.

Она вздрагивает, сбивается на миг с шага, отвечает, не оборачиваясь:

— Здравствуй.

Тихо прикрывается дверь в спальню, только тогда понимаю, что улыбаюсь во весь рот. А когда выходит, перестаю дышать. Ослепляет. Реально, просто ослепляет. Смотрю на открытые плечи, на высокую грудь в неглубоком вырезе лифа, на наклон головы и… понимаю, что заново начинаю влюбляться.