Фиктивная жена для бандита

Глава 36. Давид

— Ну, что застыли, везите давайте, — смотрю на зрителей спектакля, пока желание ударить эту заразу не пересилило разум.

Зараза.

Это точно про Аню.

Случайная встреча, обернувшаяся катастрофой для моей реальности.

И теперь вместо того, чтобы продолжать отвоевывать у Влада участок, на котором я смогу добывать нефть, я занимаюсь беременной истеричкой.

Вместо того, чтобы строить свою империю, я думаю, как обезопасить эту суку и нашего будущего ребенка.

И стоит ли вообще ей находиться рядом со мной?

В моем бизнесе слабости жестоко караются, именно поэтому большинство наших ребят не заводят себе никого, кроме постоянных любовниц.

Если уж входить в горящее здание, то одному, и рисковать только собой и теми, кому платишь.

По идее выкидыш — это неплохой вариант.

И не аборт, на который я почему-то не решаюсь, и, вроде как, не будет чувства вины.

И нас с Аней больше ничего не будет связывать. Кроме отравляющей сознание одержимости этой девчонкой, но и она закончится после хорошей ебли.

Просто, нужна была другая телка.

Именно этим я сегодня занимался, зашел в стриптиз, снял шикарную телочку с упругим телом, согласную на все. Но стоило ей раздеться, надеть на меня презерватив, как мне позвонил Артем. Ему сообщили о звонке Ани в "Скорую".

Желание трахаться тут же упало, а волнение не за себя стало неожиданностью…

С этой хуйней надо заканчивать. Поездка в клинику — отличный шанс избавиться от проблемы беременности, которая может разрушить все, что я строил. Или просто отстраниться от нее.

Но как только я увидел Аню в "Скорой" с бледным от испуга лицом, я понял, что не узнал, а как она относится к возможности иметь ребенка от человека, которого она так люто ненавидит.

И неважно, что я не имею отношения к смерти ее родителей, что вернул брата, подогнал ей вполне себе неплохой бизнес и даже вернул квартиру ее родителей, нет, она будет помнить только плохое. Злопамятная дрянь! Ее везут в палату, где тут же подгоняют аппарат узи.

— Тебе лучше выйти, — задирает нос Аня, я лишь отмахиваюсь.

— Тебе лучше заткнуться.

— Мудак.

— Сука.

Да, так мы каши с ней не сварим, обмениваясь любезностями.

— Что там?

— Плод на месте. Есть небольшая активность матки, но думаю, после капельниц проблема уйдет. Сейчас придет медсестра.

Он уходит, оставляя нас наедине. Мы молчим. Я смотрю в окно на несколько своих машин, возле которых тусуется охрана, а Аня молча пялится в потолок.

— Ну, и зачем тебе в восемнадцать ребенок? Ты только жить начала. Ни образования, ни денег.

Она молчит, и мне хочется видеть ее лицо.

— Это мое тело. Ты отобрал у меня право на него, я хочу себе его вернуть.

— Родив моего ребенка?

— Родив моего ребенка. С твоим бизнесом ребенок только помеха, так что, думаю, будет лучше, если ты прекратишь меня преследовать и найдешь более доступную игрушку для своих извращенных желаний.

— Мм, извращенных, значит? Что-то я не слышал от тебя протестов, а твое лицо корчилась в орагазме, а не в желании проблеваться.

— Это защитная реакция.

— Ого, какие слова мы знаем. Так теперь это называется?

В самый разгар диалога входит медсестра, которая молча ставит капельницу, поставив на паузу конфликт. Да и какой конфликт? Смешно, в свои тридцать пять

препираться с малолеткой.

— Не думай, что я не благодарна за все, что ты сделал, — говорит она тихо, отвернувшись к аппарату УЗИ.

— Да ладно, думал, ты не заметила.

— Я все заметила. Если бы не встреча с тобой, я бы не вернула брата, свое имущество, не наказала бы виновную в смерти родителей. Но сегодня ты отпустил меня. Ты дал слово, что я свободна. А я не смогу быть свободной, если буду под твоим постоянным контролем. Я не буду свободна.

— Кто сказал, что мне это нужно?

— Тогда ты противоречишь сам себе. Иначе зачем сорвался от какой-то бабы?

Мельком смотрю на нее, потом смотрю на свою рубашку.

— Губная помада на воротнике и шее. Слушай, я хочу этого ребенка. Не потому, что он твой, а потому что он уже часть меня. Моя семья. У меня так долго не было семьи, людей

, от которых не ждешь подвоха.

— Мне эти сопли не интересны. Хочешь ребенка, оставляй.

— Вот и оставлю.

— Слежку я сниму. Но дальше ты сама по себе.

— Ладно.

— Только потом не надо звонить или подавать на алименты, я сделаю вид, что вас не знаю.

— Я и не планировала. Ты и так сделал достаточно.

Иду к выходу, пытаясь понять, что творю. Рву пластырь. Раз и навсегда. Чтобы, не дай бог, не было соблазна вернуться и умолять жить со мной. Кулагин еще никогда ни перед кем не унижался. И не будет!

Вот только так просто оторвать не получалось. И слежку отменить я просто не смог. Лишь попросил не сообщать мне ничего, кроме экстренных ситуаций. Пора жить своей жизнью. Пора искать пути, которые помогут забрать землю у Влада, получившего ее незаконным путем. Пора двигаться дальше, найти услужливую любовницу, которая будет согласна на все.

Но это все не помогает. Пальцы так и тянутся к телефону, чтобы спросить, чем занимается Анна. Не было ли снова угроз выкидыша? Занялась ли она салоном или продала его?

Спустя месяц, когда жажда достигает апогея, а гордость не позволяет набрать и спросить, мне везет, звонит Стелла.

— Привет, красавчик, совсем меня забыл.

— Дел много.

— Ну, конечно, ты же деловой человек. Слушай, я тут общалась с твоей Аней, помогала ей сделать ребрендинг салона и узнала кое-что интересное.

— Стой, стой, не гони. Ты общалась с Аней? Сделала ей ребрендинг? Как ты вообще на нее вышла?

— Она сама ко мне пришла, сказала, что вы расстались, и попросила моей помощи.

— И ты помогла? Просто так?

— Ну, конечно, не просто. Она станет частью моей франшизы, и я буду получать доход от ее салона.

— Когда это ты успела так поумнеть?

— Не говори, сама от себя в восторге. Но тут такое дело. Люди Быка с ним во главе требуют от ее сотрудницы Марии какой-то долг ее матери. Короче, они пришли, требовали денег, разберись.

— Разберусь, — стискиваю челюсти. Охуеть, просто. — Артем!

Вызываю помощника.

— Бычара совсем страх потерял, к Ане лезть?

— Технически они лезут к дочери Людмилы, которую та оставила работать. Что было довольно опрометчиво. Мария как дочь своей матери должна ему довольно крупную сумму.

— И почему Аня ее держит?

— Они, вроде как, подруги. Даже живут вместе.

— То есть Аня рискует ребенком ради этой шалавы?

— Ну, получается так.

— Свяжи меня с Быковым.

— Ну, Дав, тут такое дело, свяжешься, подтвердишь свою связь с Лисовской.

— А лучше ждать, когда она себя под пулю, или чужой член подставит. И почему ты мне не говорил о проблемах?

— Технически…

— Артем, ты заебал… Это важно, мать твою.

— Ну, сами просили не говорить о ней. К тому же, нужно еще развестись, а вы тянете. Усугубляете.

— Давай я сам буду решать. Подгони машину. Наведаюсь в салон, посмотрю, как там дела.

Приезжаю туда через час, замечаю другую вывеску и, судя по всему, сделанный ремонт.

Вхожу, слыша, как звякает над головой колокольчик. На меня тут же обращают внимания все. Посетители, сотрудницы.

— Чем могу помочь, — спрашивает дрожащим голосом администратор.

— Хозяйку позови. Кулагин.

По телу от предвкушения кровь кипит. Становится жарко. А горло пересыхает. Кажется, что сердце больше не бьется, а перед глазами, наоборот, пелена. Месяц… Чертовы тридцать дней постоянной работы и попыток забыться в других, более доступных женщинах. Но вот я здесь и хочу просто ее увидеть. Просто посмотреть.

Сегодня читаем со мной горячую новинку от Екатерины Царицыной Отчим. Ты будешь моей.

Передо мной стоял отчим. Мирослав Уманский, банкир и серый кардинал бандитского мира. — Что вы здесь делаете? — Голос дрожал, когда задавала вопрос. — Думаю, взять тебя прямо сейчас или подождать до дома. — Развяжите меня, — прошептала, вжимаясь в стену, — мне надо… Осеклась, вспомнив, что он только что сказал про возвращение домой. — Чтобы ты сбежала от меня? — Мирослав усмехнулся. — Я совершеннолетняя и могу делать то, что хочу. И я хочу съехать… — не понимала, что ему нужно от меня. У него есть мачеха, пусть забавляется с ней. — Тш-ш-ш, Василиса, никуда ты не съедешь. Ты станешь моей послушной куколкой. Учитывая, что твоя мачеха хотела кинуть меня на бабки и сбежать с любовником, это меньшее, что ты можешь сделать.